– У него было время, чтобы построить здесь любое количество монументов и памятников.
– Вопрос: почему он выбрал именно архитектурные сооружения Инсектов? Он же уничтожил их цивилизацию на Земле.
– Может быть, он осознал свою вину? – нерешительно проговорила Ульяна.
– Наши эмоциональные оценки к нему неприменимы, – не согласился Самандар. – Вряд ли Монарх Тьмы способен чувствовать что-либо, кроме тяги к экспериментированию. Способность осознавать свою вину изначально не была заложена в психику Аморфов. Их нельзя судить с точки зрения человеческой логики.
– Инсекты тоже отличались от людей способами обработки информации, – сказал Парамонов, – однако именно из них Монарх трансмутировал род хомо сапиенс. Не значит ли это, что он привнёс в психику Блаттоптера чисто человеческие качества? В таком случае он должен был хотя бы знать, что это такое.
– Или же ему кто-то помог, – тихо сказала Светлана.
Мужчины озадаченно посмотрели на неё.
– Девушка… – начал Вахид Тожиевич.
– Не забывай, она – авеша Светлены, – остановил его Иван Терентьевич. – Ей должны быть доступны иные запасы информации – из библиотеки инфарха.
Светлана искоса посмотрела на Артура, как бы приглашая его присоединиться к беседе, но он не решился, понимая, что знает принципы мироустройства хуже всех.
– Вам что-то известно? – изменил тон Вахид Тожиевич. – По натуре я скептик и всегда ищу прямые доказательства любых утверждений.
– Монарх – представитель расы холодного интеллекта…
– Расы Аморфов.
– До Аморфов на Земле жили Предтечи, они тоже представляли собой «живые конструкции» формальной математики, не обладающие сферой чувств и мистических озарений.
– Насколько мне известно, именно Предтечи – прямые потомки Люцифера.
– Вахид, помолчи, – оборвал Самандара Василий Никифорович, поглядывая на сына, засунувшего в рот палец.
– В общем, Конкере – далеко не первый корректор Мироздания, – продолжала Светлана, немного смущённая вниманием слушателей. – Перед ним были Предтечи, а перед ними – тот, кого вы называете Сатаной, Денницей и Люцифером. Земная реальность, в том виде, каким мы её видим, его детище. Он считал, что его Замысел лучше Замысла Творца Вселенной, и перекроил Мироздание по своему усмотрению. В результате появились…
– Расслоённые реальности, – подхватил Самандар, – временные тупики и норы, пересечения противоположностей, иерархия земных отражений, «размазанные неопределённости» и «высшие непреодолимости». Вот, кстати, зачем был создан впоследствии синкэн-гата – «устранитель препятствий» и нейтрализатор этих самых «высших непреодолимостей». Но я хотел выяснить другое: является ли человек последней ошибкой в цепи других Великих Ошибок? Кто придёт нам на смену? Что задумал Монарх? Кого он избрал в качестве нашего преемника?
– Крокодилов, – пошутил Иван Терентьевич.
– Я не знаю, – беспомощно развела руками Светлана.
– А что, если нам вернуться в мир «локона Ампары»? – воодушевился вдруг Самандар.
– Зачем?
– Найдём нужную временную линию и рванём в будущее! Узнаем, кто там командует парадом.
– Ты серьёзно?
– Разве я похож на шутника? – Вахид Тожиевич подмигнул Артуру.
Парамонов с сомнением покачал головой.
– Тебе вредно долго путешествовать по «розе», флюиды оставшихся в ней иерархов начинают бить в голову.
– А между тем идея неплохая, – пожал плечами Самандар. – Когда-нибудь я её осуществлю.
– Тише! – поднял руку Василий Никифорович, передавая сына Ульяне.
Все замерли.
Артур прислушался к тишине «адовой реальности», миллионы лет служившей тюрьмой для Монарха Конкере, одного из величайших оппонентов Творца, и на грани ментального слуха уловил дыхание непреодолимой злобной силы.
– По запаху – сторожевые псы, – заметил Самандар. – Наша маскировка их не обманет.
Вахид Тожиевич имел в виду «шапку-невидимку» – купол защитного магического поля, которым они накрылись при появлении возле города.
– Это не псы, – тихо возразила Светлана.
Артур посмотрел на неё и поразился изменению облика девушки: она как будто стала выше и светлее, глаза засияли внутренним огнём.
Почувствовали изменение и Посвящённые.
– Вернулась? – прищурился Иван Терентьевич.
– Я нужна здесь, – улыбнулась Светлана; впрочем, это была уже скорее улыбка Светлены – мудрая и слегка печальная.
– Я рада, что ты с нами, – дотронулась до её руки Ульяна, добавила еле слышно: – Отступать-то больше некуда, впереди только Брахман.
– Вот он! – вытянул вперёд руку Самандар.
Над городом показалась чёрная точка, превратилась в воробья, увеличилась, стала коршуном, затем гигантским чешуйчатым драконом.
– Зверь! – пробормотал Артур.
Иван Терентьевич покосился на него.
– Ты уже встречался с этой тварью?
Артур кивнул.
– Он летит прямо к нам, – сказал Вахид Тожиевич. – Неужели видит нас сквозь «непрогляд»?
– Он не один, – заметил Василий Никифорович. – Обратите внимание на его пассажиров.
– Рыков! – сжал зубы Самандар.
– И Котов, – добавил Артур торопливо, узнав одного из седоков на шее дракона.
Парамонов и Самандар оглянулись на Василия Никифоровича, стоявшего со сложенными на груди руками.
– Отступаем?
– Куда? – глухо ответил Котов-старший. – Они везде нас найдут. Не они, так другие псы Монарха.
– Значит, будем драться?
– Давай отпустим женщин, – предложил Иван Терентьевич. – Зачем рисковать?
– Мы не уйдём! – в один голос воскликнули Ульяна со Светой.
Дракон в этот момент сделал круг над «бивнем мамонта», сел на самый кончик «бивня», сложил крылья. Стас Котов и Меринов-Рыков соскочили с него на пористую серую поверхность горы, повернулись к группе землян, всё ещё накрытой заклинанием «непрогляда».
– Эй, там, под «шапкой», – позвал Меринов с пренебрежительной гримасой, – выходите, обговорим условия капитуляции.
– Выходим? – вполголоса проговорил Самандар.
Василий Никифорович не ответил, стоя в прежней позе.
Стас Котов вытащил меч.
– «Непрогляд» не выдержит удара синкэн-гата.
– Снимайте «шапку».
Прозрачная стена магического поля, делавшая отряд невидимым, исчезла.
– Это правильно, – кивнул Марат Феликсович. – У вас всё равно нет никаких перспектив. Надеюсь, вы не станете сопротивляться, а тем более прятаться за спины дам?
– Что тебе нужно? – процедил сквозь зубы Вахид Тожиевич.
Василий Никифорович хотел что-то добавить, но не стал, разглядывая воспитанника, в свою очередь не спускавшего глаз со Светланы.
– В принципе, ни ты, ни старший Котов, ни его жена и сын мне уже не нужны. Но мне нужен этот молодой человек, – Меринов перевёл взгляд на Артура, – который украл у меня кое-какие Вещи, и его подружка. Отдайте их нам, и можете уходить.
– Я ничего не крал! – огрызнулся Артур.
– Это наши друзья, – ровным голосом произнёс Василий Никифорович.
– В таком случае тебе придётся выбирать. – Меринов ухмыльнулся. – Кто дороже, эти двое или твоя жена и сын.
– Послушай, ты, омоложенный-отмороженный! – сказал Вахид Тожиевич с ледяной учтивостью. – Как там тебя теперь зовут? Маразм Феликсович? Прежнее имя звучало несколько приятней. Ну да не суть. Рыков ли Меринов – форма разная, а содержание одно – дерьмо! У меня к тебе лишь один вопрос: ты уже купил билет?
Ухмылку на лице Меринова сменила гримаса досады.
– Какой билет?
– На кладбище. – Самандар перевёл взгляд на Котова-младшего. – Стас, по молодости лет мы все совершали ошибки, однако никто из нас никогда не связывался с предателями. Неужели ты не видишь, кто твой друг?
Меч Стаса с шелестом вырос в размерах, острие прыгнуло вперёд… и наткнулось на серебристую паутинку Щита Дхармы, породив целый сноп шипучих искр.
Артур, успевший закрыть собой Вахида Тожиевича, упал на колено, оглушённый ударом.
– Стас! – вскрикнула Светлана, бросаясь вперёд, раскинув руки. – Остановись!
Синкэн-гата втянулся обратно, пульсируя струёй прозрачного пламени. В глазах Стаса впервые промелькнула тень сомнения.
– Слабак! – прошипел Меринов. – Смотри, как это делается!
Он выбросил вперёд кулак, обрушил на отряд беглецов ливень ядовито-зелёных молний.
Однако и на этот раз Дзюмон Артура, усиленный энергопотоками Посвящённых, не сплоховал, отбил мощный психофизический импульс, способный изменить атомарную структуру любого объекта.
Артур получил ещё один потрясший сознание удар, уронил голову на грудь, борясь с приступом слабости.
В то же мгновение все трое Посвящённых метнули в Меринова «изделия абсолюта», созданные в земной реальности: звездочки сякенов, иглы сюрикенов и нож. Их движения были столь стремительными, что на них не успел отреагировать даже владеющий т е м– п о м Стас.
Меринов вскрикнул.
Ни одна метательная звезда не прошла мимо, все попали в цель, поразив грудь, щёки, шею и лоб наёмника Монарха. И хотя раны его смертельными не были, сам факт атаки вызвал у него шок. И приступ бешенства.
– Убей их! – прохрипел Марат Феликсович, вырывая из груди нож, а из шеи и лица – иглы и звёзды.
Дракон расправил крылья, взлетел. Но атаковать отряд Котова-старшего не успел.
Внезапно неяркая молния прошила воздух, за ней вторая, и рядом с Посвящёнными возникли фигуры двоих мужчин в плащах разного – синего и серого – цвета. Это были Хранитель Матфей и Юрий Венедиктович Юрьев. Не говоря ни слова, они вспыхнули на уровне сил «божественного укора», и дракон, зависший над горой с людьми, взорвался! Во все стороны полетели чёрные, бурые и алые клочья, струи дыма и крошечных радуг. Через несколько мгновений от Зверя Закона не осталось ничего!
Все замерли. Застыл и Меринов, открыв рот, глядя на то место, где только что парил Зверь, воплощённая в материале программа ликвидации иерархов Круга. Кровь перестала сочиться из ран на его лице, раны затянулись, но теперь сквозь маску Марата Феликсовича Меринова проявилось прежнее лицо иерарха, лицо Германа Довлатовича Рыкова, перекошенное злобой и… страхом!