— Лея! — зовет меня Алекс, я вздрагиваю от неожиданности, торопливо приглаживаю волосы, выхожу из комнаты. Каан стоит возле входной двери, при виде меня его губы трогает мимолетная улыбка. Смотрю на брата, он не улыбается, черты его лица заострились, в глазах напряжение.
— Можешь попрощаться с женихом, — последнее слово произносит со скрипом, отходит в сторону. Я не горю желанием приближаться к «жениху», но для приличий подхожу.
— Завтра можешь не появляться на работе, Лея. Всего хорошего, Алекс. — Каан кивает брату, смотрит на меня чуть дольше, чем требуют приличия. Я улыбаюсь и облегченно выдыхаю, когда он уходит.
— Это будет твоей самой большой ошибкой, Лея, ели ты выйдешь за него замуж! — тихо говорит Алекс, словно боится, что нас могут подслушать. Я прижимаюсь лбом к двери. Значит не знает, как оказался на свободе. Каан не сказал.
— О чем вы разговаривали? — оборачиваюсь, обнимаю себя, словно таким способом защищу себя от недовольства брата.
— Ни о чем. Он сказал, что я могу вернуться на работу, что все обвинения с меня сняты.
— И кто виновен?
— Он мне не сказал, но раз я на свободе, значит нашли истинного виновника, — я горько улыбаюсь, пытаюсь сдержать слезы. Слепота и уверенность брата просто убивает наповал.
— Ты прав. Ты, конечно, прав. Виновного накажут, а мы заживем, как прежде, с небольшой поправочной: замуж я все равно за него выйду.
— Почему, Лея? Почему? — кричит Алекс, взмахивая руками. — Ты хоть знаешь, что он за человек? Неужели он тебя настолько очаровал, что ты не видишь очевидных вещей? Он улыбается, а глаза его остаются холодны, словно раздумывает, каким способом тебя прикончить.
— Это чувства. Это сильнее меня.
— Дура! — хватает меня за плечи, встряхивает. — Очнись, Лея! Он не тот, за кого себя выдает! Он плохой, Лея! Открой глаза, посмотри ему в душу и увидишь, какая там чернота!
— Я его люблю… — слезы катятся по щекам, Алекс бледнеет, его губы предательски дрожат. — Я его очень сильно люблю… Это сильнее меня…
20 глава — Лея-
— Лея, зайди ко мне в кабинет, — на ходу приказывает Каан, как только заканчивается совещание. Я собираю свои вещи со стола, перехватываю странный взгляд Серхата, но у меня нет времени думать над его значением.
— Да, господин Каан, — в кабинете Каана замираю перед столом, смотрю на мужчину спокойным взглядом.
Внутри меня полная пустота. После лживого признания в любви, во мне ничего не осталось. Все свои эмоции, всю себя я через слезы выплеснула на свою подушку. Алекс со мной не разговаривает, бытовые просьбы, вопросы и ответы разговорами сложно назвать. Каждое утро мы вместе уходим на работу. О том, что работаю в холдинге пришлось сознаться утром после вечернего «признания». На работе пересекаемся очень редко, я и с Кааном особо не сталкиваюсь. Он от души загрузил меня работой, а я и рада нигде не показываться.
— Все хорошо? — его карие глаза внимательно по мне пробегаются, ничего не выражают.
— Да. А почему такой вопрос?
— Счастливой не выглядишь.
— А должна?
— У тебя брат на свободе, почему бы и нет.
— Да, вы правы. Спасибо.
— Как идет подготовка к торжественному вечеру?
— К вечеру? — удивленным эхом переспрашиваю. Каан перестает листать ежедневник, вскидывает на меня глаза. Я впервые вижу, как темнеют до черноты его глаза. Страшно.
— Я тебе говорил, что после регистрации будет вечер в узком кругу друзей и знакомых по поводу нашей свадьбы.
— Вы не называли день, обмолвились мимоходом. Я должна как-то готовится? Например?
— Хорошо, подготовкой к вечеру займется тетя. Надеюсь, что платье, Лея, ты в состоянии сама выбрать, — обходит стол, направляется ко мне. Он подходит так близко, что я непроизвольно делаю шаг назад, откидываю немного голову, чтобы смотреть ему в глаза. Впервые замечаю мелкие морщинки в уголках глаз, замечаю венку под одним глазом, замечаю усталость в глубине посветлевших глаз. Сейчас я словно вижу не жесткого руководителя, который строгим голосом полчаса назад высказывал стратегию дальнейшего развития бизнеса, а просто уставшего морально человека. Получается где-то Каан носит маску? И где маска, а где он настоящий? Там среди толпы или наедине со мной?
— Я бы хотел, чтобы ты чувствовала себя уверенно, когда будешь стоять рядом со мной перед людьми в качестве моей жены. — дотрагивается до моей руки, меня прошибает током. Смотрю на его руку, потом ему в глаза. Он словно питается моими эмоциями, которые каруселью сейчас отражаются в моих глазах.
— У тебя очень красивые глаза, Лея. И вся ты такая… дерзкая, притягательная, — едва дышу, его тихий голос проникает мне в голову и мои мысли уже звучат его интонацией. Рука поднимается вверх, на секунду исчезает, проводит костяшками по щеке. Незаметно дергаю головой.
— Настолько притягательна, что не в силах отказать себе, взять меня в плен? Неужели вы думаете, что я когда-нибудь поменяю свое мнение о вас?
— Главная ошибка человека в том, что он предпочитает верить своим глазам и делать из этого выводы. Известный нам Шекспир говорил, что весь мир — театр, и все мы в нем актеры. И это действительно так. Нам с самого рождения навязывают определенную роль, нам всегда кто-то говорит, что правильно делать, а что нет: сначала это делают родители, потом учителя, потом руководители и так далее. Нами всегда кто-то управляет. Это такая система.
— Вау! — в легком ступоре смотрю на мужчину. — Вы впервые так много мне что-то сказали, а не приказали. Завтра снег пойдет?
— Ты неподражаема, Лея. — смеется, лаская меня глазами, как теплое солнышко за окном. Это так не похоже на Каана Бергикана, которого я привыкла видеть перед собой. Мне кажется, что происходящее мне всего лишь снится.
— Каан! — в кабинет без стука врывается Серхат, лицо Каана мгновенно ожесточается, в глазах появляется стальной блеск.
— Стучаться не учили? — агрессивно нападает он на своего заместителя, тот поджимает губы, а я моргаю и понимаю, мираж исчез. То, что было секунду назад всего лишь мне показалось.
— У нас проблемы. Надо поговорить.
— Лея, — Каан поворачивается ко мне, смотрит привычным испытывающим взглядом. — Купи себе платье, в котором ты бы чувствовала себя королевой. — достает из внутреннего кармана пиджака карту, протягивает ее мне.
— Что это? — с подозрением смотрю на карту. Что-то брать от Каана мне меньше всего хочется.
— Купи платье. Об остальном не беспокойся. — отказываться я так понимаю не имею права. Беру карту, киваю головой. Без лишних просьб оставляю мужчин одних с возникшей проблемой. Моя проблема в том, какое платье выбрать. Губы трогает мстительная улыбка. Уверена, что на этом вечере будет Эше, а значит платье должно быть…вызывающим, дерзким и наглым. Как я сама.
— Подумай еще раз, — монотонно бубнит Алекс, подпирая дверной косяк. Я провожу кисточкой по скулам. Макияж помогает скрыть следы бессонницы. Чем ближе приближался день регистрации, тем неспокойнее я спала, много думала, анализировала и прогнозировала свое будущее. Будущее покрыто густым туманом.
— Я много раз думала, я не поменяю своего решения, — встречаюсь с братом глазами, он поджимает губы.
— Ты думаешь, я не понимаю ничего? — вот тут мое сердце перестает биться, резко оборачиваюсь и впиваюсь в Алекса пристальным взглядом. Он не отводит глаза в сторону, упрямо смотрит на меня, но в то время вижу, что ничего он предложить не может. Однако я озвучиваю вопрос:
— У тебя есть варианты? — теперь опускает глаза, громко вздыхает. Мы с ним не разговаривали на тему Каана. — Я могу отказаться, но ты сам прекрасно понимаешь, что за этим последует, раз все знаешь. Понимаешь, Алекс?
— И что? — цедит сквозь зубы. — Что будет?
— Алекс, ты вроде старший брат, но сейчас я чувствую себя старшей сестрой. Это не самый худший вариант из всех вариантов. Если ты не хочешь присутствовать, я не расстроюсь.
— Я не оставлю тебя. Нет. Я буду рядом, — подходит ко мне и обнимает. Я прикрываю глаза, даю себе установки не плакать, но очень хочется, поэтому просто шмыгаю носом, сдерживая слезы.
— Ты у меня красивая и сильная. Вместе мы справимся и с Бергиканом. Правда, сладкая? — я цепенею от «сладкой». Понимаю, что в этой стране любят так называть близких и родных людей, только у меня это слово ассоциируется с Кааном.
— Да. С тобой я справлюсь, — медленно вздыхаю и улыбаюсь. — Нам пора.
— Да, пошли, — Алекс целует меня в лоб, уходит из комнаты. Я с тоской смотрю по сторонам, мне грустно это все оставлять, страшно идти в будущее, где нужно быть очень-очень сильной, потому что в новой жизни друзей у меня нет. Враги — да. Еще муж, которого я не понимаю, ненавижу, с которым мне предстоит жить и довести до точки, чтобы пожелал развестись. Да, нужно делать все, что может разозлить Каана, вывести его из себя, и однажды он поймет, что жениться на мне это было самым худшим его решением в жизни. Хитро улыбаюсь своему отражению, оценивая свой наряд. На регистрацию я выбрала платье под цвет своих глаз. Ткань плотно облегает мое тело, подчеркивая все достоинства. Впервые мне нравится, как смотрится моя грудь в глубоком вырезе, нравится, что сзади спина наполовину открыта. Уверенности наряд особо не придает, но вот злорадства — хоть отбавляй.
Карие глаза вспыхивают и меркнут. Вспышка была очень яркой, очень обжигающей. В остальном Каан не изменился. Спокойное выражение лица, еле заметная улыбка на губах и полное высокомерие во всем облике. Он тоже принарядился: на нем классический темно-синий костюм с приталенным пиджаком, белая рубашка с расстегнутым на одну пуговицу воротом. Галстук видимо не самый любимый аксессуар господина Бергикана.
— Лея.
— Каан. — выдерживаю его взгляд, покрываясь мурашками от темноты его зрачков, улыбаюсь. Не представляю, что будет дальше. Надеюсь, что сегодня он позволит мне еще побыть в квартире брата. Причину остаться тоже придумала: у меня не собраны вещи, без которых я не представляю свою жизнь.