— Я вот думаю, Каан в курсе твоих чувств? У меня создается впечатление, что он тебя терпит из уважения к твоему отцу. Ведь всем известного благодаря кому ты здесь оказалась, уж явно не за красивые глазки. Надо уметь отпускать Эше, насильно мил не будешь. Каан тебя не любит. И видимо никогда не любил. Поэтому не думай, что он вернется к тебе. — мне жалко эту красивую турчанку, у которой есть все, кроме любви того, кого она любит. И я вижу, что муж вообще ничего не питает по отношению к бывшей. И да, именно ее отец попросил Серхата взять дочку на работу для опыта, якобы у них спор. В спор я не верю, а вот в то, что девушка готова вернуться к потерянному статусу: верю.
— Типа он тебя любит? — несется мне язвительно в спину вопрос со скрытым страхом. Я рассматриваю рисунок на дверном полотне. Любит? Нет, конечно. Хочет, да, так и я его хочу до дрожи. И каждую ночь мы это друг другу подтверждаем. И просыпаться утром мне приятно в его объятиях, как и царапать губы об его щетину. И задумчиво за ним подглядывать, когда он перед сном что-то внимательно читает в планшете. И ловить его горящий взгляд после душа тоже приятно, что-то внутри всегда дрожит в предвкушение, и это ожидание всегда оправдывается. Но Эше об этом не стоит знать. Это наше, личное, только его и мое.
— Не считаю нужным отвечать на этот вопрос, а тебе советую все же найти свободного мужчину для личного счастья. — сейчас мне нужно одиночество или присутствие одного человека. Очень хочется оказаться возле Каана, заглянуть в его глаза, найти свое умиротворение, убеждение, что все нормально вокруг.
— Господин Каан у себя? — спрашиваю секретаршу, она качает головой, открывает рот, но я улыбаюсь. — Я его подожду в кабинете. — и возразить нечем, я ведь жена, имею право ждать мужа в его кабинете.
Кабинет Каана хранит его присутствие. Это чувствуется в воздухе. Все пропитано здесь его энергетикой. Даже ручка, лежащая на столе, лежит именно так, как оставляет ее Каан: горизонтально кожаному планшету. Сажусь в его кресло, провожу руками по столешнице. Дежавю. Я даже просто так отодвигаю ящик, вспоминая свои действия, когда Каан меня застал на месте преступления. Ничего интересного не вижу, рефлекторно открываю второй ящик. Там лежит папка. Любопытство борется с совестью, побеждает первое. Веером пролистываю бумаги, глазами цепляюсь за фамилию Алекса. Поспешно перебираю бумаги, внимательно вчитываюсь в текст. Какой-то договор. Хватаю листочек выписываю номер договора, дату составления, сумму и поспешно возвращаю папку на место, а бумажку прячу в карман пиджака.
Что это? Очередная подстава? Что мутит Каан? И мутит ли… Может договор настоящий. Для успокоения совести мне нужно этот же договор найти у Алекса.
Поспешно встаю из-за стола, иду к двери, как заходит Каан. Он сразу же смотрит на стол, глаза его прищуриваются, потом на меня. Я сладко улыбаюсь и прижимаюсь к мужу, обвив руками его шею.
— Я начинаю по тебе скучать и днем. Не скажешь почему?
— Нет, — подозрение рассеивается в глазах, улыбается, обняв меня за талию. Мне вновь требуется делать над собой усилие и изображать то, чего нет, как это было на первых порах между нами. За последние недели я как-то перестала контролировать себя возле Каана. Могла и посмеяться, и погрустить. Могла одарить его хмурым взглядом в дурном настроении, но также могла повиснуть на его шее с жадным поцелуем. Я поступала так, как чувствовала.
— Наверное, у меня возникает привыкание к вам, господин Каан.
— Мне испугаться сразу или подождать еще?
— Думаю, что время на проявление этой зависимости еще есть, а дальше нужно что-то предпринимать.
— Я подумаю над этим, — выпускает меня из объятий и направляется к столу. Я облизываю губы и уже целюсь уйти из кабинета побыстрее к брату. — А чего ты собственно приходила? Только сказать, что скучала?
— Думаю, что по поводу бывшей ты не захочешь сейчас со мной разговаривать.
— А что с ней? Извини, но двух вакансий у меня не было, пришлось импровизировать. И мне показалось, что вы неплохо сработались, — иронично приподнимает бровь, я выразительно на него смотрю, показывая всем своим видом, как он заблуждается.
— Именно, тебе показалось. На самом деле я до сих пор злюсь на твое решение.
— То есть тебе было бы легче, если она работала рядом со мной? — теперь брови вопросительно изгибаются, я поджимаю губы. Вспоминаю тот самый злополучный день, когда меня вернули на работу, вернули в мой кабинет, а потом приставили Эше. В качестве помощницы мне. Конечно, должностью бывшая невеста Каана не была довольна, устраивала скандал, но ей сразу сказали: на выход или принимать то, что дают. Я благоразумно молчала, сдерживая внутри себя все раздражение и негодование по этому поводу. Дома я Каану высказала все, что думала по поводу его решения. Мне тут же напомнили, что я могу заняться благотворительностью. Видеть Валиде вместо Эше тоже вариант не самый лучший, но на работе я хоть не заперта в четырех стенах.
— Я думаю, она была бы счастлива. Ладно, не буду тебя отвлекать. Надеюсь поужинаем вместе?
— Нет. У меня деловой ужин, Фарук тебя отвезет, — скрещиваемся глазами, Каан улыбается, взгляд его теряет мягкость. Вновь смотрит на меня прищурено и как-то придирчиво, пытливо. Ощущаю себя словно под сканером. Я прикусываю язык, так и хочется съязвить по поводу его диктаторских замашек.
— Хорошо, — киваю ему и торопливо ухожу.
Алекса не оказывается в кабинете. Начинаю судорожно перебирать все бумаги у него на столе, выдвигаю ящики один за другим. Должен быть документ, раз он есть у Каана. Я не хочу верить, что вновь замышляется какая-та афера. Я не хочу принимать, что моего брата вновь пытаются сделать разменной монетой. Еще раз перебираю бумажки на столе, внезапно попадается мне договор. С первого раза от напряжения я его не увидела. Сажусь на стул, торопливо достаю из кармана бумажку. Сверяю номер, название, дату. Все совпадает, кроме одного… Сумма разнится. Прикрываю рот ладонь, пытаюсь уложить в голове то, что узнала, а не получается. Я не хочу верить, но тут же все вспоминаю, с чего собственно все началось, как я вдруг вышла замуж. Мой мозг монотонно нудит мне, что все повторяется, что Каан вновь проворачивает какие-то махинации, а сердце сжимается…сердцу больно от этой правды. Я бы с радостью сейчас попробовала оправдать мужа, попробовать придраться к составлению договора, но печать и подпись говорит о том, что ошибки нет. Да, надо перестать витать в облаках и вспомнить свои обещания себе. Затоптать одно чувство, которое не хочу даже называть. Лучше все перечеркнуть в начале, чтобы потом не было больно. Чтобы потом можно было дышать.
30 глава — Лея-
— Ты какая-та нервная, Лея, все в порядке? — на меня устремляются точно такие же по цвету, как у меня глаза. Я нервно улыбаюсь, заставляю себя даже негромко рассмеяться над беспокойством Алекса. Пока я не созрела спросить брата и мужа, что за херня происходит. А что-то происходит, чувствую.
— Все нормально. Жаркая весна, плохо работающий кондиционер и занудная Эше.
— По поводу кондиционера напиши заявку, тебе его мигом починят, по поводу Эше — сочувствую. Я до сих пор в шоке, что Каан так поступил.
— Как поступил?
— Ну, что заставил тебя работать с бывшей. Это ненормально. По офису ползут слухи, что она вновь вернула его расположение к себе.
— Бред. Он на нее не смотрит.
— Бред не бред, но их вчера видели вместе, — Алекс с сочувствием смотрит на меня. Вижу, что с неохотой что-то ищет в телефоне, поворачивает экран. Мне требуется все свое самообладание, русская выдержка, стойкость, чтобы не поддаться внезапно гневу и разочарованию. Кто-то был в ресторане в тот самым момент, когда был Каан с… Эше. Они улыбаются друг другу, Эше выглядит довольной, как кошка, сожравшая запретную сметану. Каана трудно понять, его улыбка еще не означает, что он улыбается от души.
— И что? — со скучающим видом нанизываю на вилку листья салата. — Это просто ужин. Он меня о нем предупреждал, — о том, что он не говорил с кем, опускаю, это уже другой разговор. Алекс задумывается, а я пользуюсь моментом, раз мы решили довериться.
— У тебя все хорошо?
— В каком плане? — смотрит на меня удивленно, сама невинность, и хочется верить, что правда не в курсе изменений в документе. А это значит… значит, что Каан сам лично что-то мутит. Тоже неприятно и как-то больно в груди.
— С Жаннет, например.
— С ней все хорошо, — улыбается, опускает глаза. Я на секунду забываю о проблемах, замыслах биг-босса, а искренне улыбаюсь брату.
— У вас все серьезно? Она хорошенькая.
— Пока ты активно осваиваешь роль жены Бергикана, я тоже не терял время, — торопливо берет с соседнего стула свой рюкзак, копошится в нем какое-то время. Задерживаю дыхание, когда он протягивает мне черную коробку для ювелирного украшения.
— Это то, о чем я подумала? — откидываю крышку, прикрываю ладошкой рот. Моргая часто, чтобы не позволить слезам скатиться из уголков глаз.
— Очень красиво. Я рада за тебя, — отдаю обратно футляр с кольцом, обнимаю Алекса за шею. И как вот после этого говорить с ним о договоре?
— Я хочу сегодня сделать ей предложение. Мы, конечно, недолго встречаемся, но я чувствую, что Жаннет мой человек. Понимаешь? — смотрит на меня в ожидании, я качаю головой. У меня нет ощущения, что Каан мой человек, что-то подобное было с Вовчиком, но ошиблась.
— Я рада за тебя, ты заслуживаешь того, чтобы дома тебя ждали.
— Я придумаю, Лея, как тебя избавить от неволи с Кааном, — уверенно заявляет брат, я грустно улыбаюсь, сжимаю его пальцы. Что он придумает? Могу только попросить, чтобы не влезал ни в какие сомнительные дела.
— Главное, ты будь внимательным. Во всем. — мое странное пожелание вызывает у Алекс хмурое выражение.
— Ты что-то знаешь?
— Нет. Откуда? — нервно улыбаюсь, хватаюсь за стакан с водой и лимоном. Брат поджимает губы, но молчит. После этого начинает меня грузить по поводу отношений с Жаннет, планами о совместной жизни. Я улыбаюсь, киваю и даже что-то говорю, но все во мне никак не реагирует на эту пустую болтовню.