Она открывает ее на одной из заложенных страниц, отдает ему и показывает пальцем на подчеркнутое место.
– Продолжай, Лео, – подталкивает она, когда он читает про себя.
Он читает сдавленным голосом:
– Я учил его, – продолжал Эмерсон, запинаясь, – учил верить в любовь. Любовь – единственная реальность бытия. Я говорил ему: «Страсть не ослепляет. Нет! Страсть сродни разуму, и та женщина, которую ты любишь, есть единственная из людей, кого ты можешь понять».
Внезапно Лео встает, избегая моего взгляда.
– Мне надо идти.
Он кладет книгу на кровать, мельком пересекаясь со мной взглядом. В его глазах отражается боль моего сердца, и мне хочется утешить его. Не знаю, во что играет мама, но она явно что-то задумала. Лео наклоняется и нежно целует ее в щеку.
– Увидимся завтра, мама Роза.
– Помни, что я сказала, – говорит ему мама, обхватив его лицо с большей силой, чем обычно. – Ты хороший человек, Леонардо. Я люблю тебя.
– Я тоже вас люблю, – хрипит он с затуманенными слезами глазами. – До завтра. – Его взгляд перемещается на меня, пока я сажусь на кровати. – Увидимся утром, Наталия.
Киваю, с болью в груди наблюдая за тем, как он уходит.
– Он любит тебя, – говорит мама, когда Лео закрывает дверь.
Резко поворачиваюсь к ней, вытаращив глаза.
– И ты его любишь. – Она хлопает меня по руке, мягко улыбаясь. – Я знаю, что он тот мальчик, о котором ты мне говорила.
Я сглатываю застрявший в горле ком. За прошедший год я несколько раз делилась с мамой своими страхами по поводу этого договорного брака и глубиной своих чувств к другому мужчине. Я не называла имени Лео, боясь, что она сочтет себя обязанной рассказать папе. Но следовало знать, что мама догадается.
– Не рассказывай папе! – выпаливаю я. – Я не хочу, чтобы он навредил Лео.
– Ох, Наталия. Cuore mio. – Она притягивает мою голову к своему плечу. – Женщине не следует что-либо скрывать от своего мужа, но сердечные тайны другое дело. – Она проводит рукой по моим волосам, и это чудесным образом успокаивает. – Послушай меня.
Я поднимаю голову, глядя ей в лицо.
– Я люблю твоего папу. Он хороший человек. Хороший муж. Он хорошо относился ко мне и любил как мог. Он не выставляет своих шлюх напоказ мне или обществу, уважая меня достаточно, чтобы скрывать эту правду.
У меня вырывается потрясенный вздох.
– У папы есть шлюхи?
Я не совсем наивна. Большинство посвященных заводят интрижки и изменяют, но папа всегда почитал маму больше обычного, поэтому я думала, что он другой.
– Каждый посвященный пользуется шлюхами, Наталия. Таковы порядки мафиозо. Карло будет спать с другими женщинами. Тебе надо вступать в брак с открытыми глазами. Моя мама не подготовила меня, а теперь у меня нет времени как следует подготовить тебя.
Я сажусь спиной к изголовью и поворачиваюсь лицом к маме.
– Ты умеешь готовить и убираться – редкое качество для женщины твоего положения в нашем обществе. Ты образована и умна, и тебя поощряли быть независимой, оставаясь в рамках наших правил и традиций. Единственное, чему я не научила тебя, это любовь, и мне хотелось бы иметь больше времени, но его нет.
К ее глазам подступают слезы.
– В семнадцать лет я была молодой и красивой, как ты. Я тоже была тайно влюблена. – Она берет у меня из руки книгу и прижимает ее к груди. – Как Люси в этой книге, я тоже поехала на каникулы в Италию и встретила любовь своей жизни. Своего собственного Джорджа.
В Италии жили мамины бабушка и дедушка, и она проводила там каждое лето с тринадцати до семнадцати лет. После выхода на пенсию ее родители тоже переехали в Италию, и мы несколько раз летом навещали старичков. Обычно ездили только мама, Матео и я, так как папе приходилось работать. Мама с удовольствием показывала нам окрестности, рассказывая про все места, которые посещала в юности, но никогда не упоминала про тайную любовь.
– Я уже была обещана твоему отцу, и дата нашей свадьбы была назначена. Анджело пугал меня. Он был старше и опытнее. Уже подручный и могущественный мужчина со множеством врагов. Я не думала, что когда-нибудь смогу его полюбить, хотя он всегда относился ко мне с глубокой добротой. Потому что сильно любила Лоренцо.
– Что случилось с Лоренцо?
Мне моментально хочется узнать больше об этой незнакомой стороне маминого прошлого.
– Он знал, кем я была и что я предназначена другому мужчине. Это не помешало нам влюбиться, но мы ничего не предпринимали. Я – боясь последствий, а он – из уважения к традициям. Он был моим лучшим другом, и мы проводили вместе каждый миг, пока я гостила у бабушки с дедушкой. Не сметь прикоснуться к нему или поцеловать так, как мне хотелось, было пыткой, но врозь было еще хуже.
– Вы даже не целовались?
Она качает головой, и на ее лицо набегает печаль.
– Нет. Мы много раз были близки к этому, но один из нас всегда сдерживался. – Она берет мое лицо в ладони. – Я люблю твоего папу, Наталия, и у меня была хорошая жизнь. У меня красивый дом и двое замечательных детей. Я ни в чем не нуждалась и сожалею только об одном. – Она делает паузу, чтобы глубоко вдохнуть. – Что я так и не поддалась своей страсти с Лоренцо. Что так и не позволила себе принять любовь, которая была такой чистой.
– Мама… – шокированно ахаю я, услышав от нее подобное, потому что это очень неожиданно. – Это было бы рискованно.
– Любовь стоит риска, – говорит она. – Хотелось бы мне сказать тебе, что ты не обязана выходить за этого монстра. Хотелось бы, чтобы у твоего папы был способ исключить тебя из договора, но его нет, tesorino.
– Мама, я его ненавижу, – шепчу я, ластясь к ней. – Этот брак будет не таким, как ваш с папой. Он хочет причинить мне боль. Обладать мной и делать все, что захочет.
– Наталия, ему не сойдет с рук дурное обращение с тобой. Это неприемлемо. Жен почитают. Твой отец озвучил свои опасения Максимо Греко, и тот уже согласился, что, когда ты выйдешь за Карло, при тебе будет телохранитель.
– Что?!
Меня поглощает ужас.
– Не Лео, – спешит успокоить меня мама. – Я бы никогда не обрекла свою дочь на такие страдания, и он слишком ценен для папы. С тобой поедет Брандо. Он поможет оберегать тебя, и я знаю, что Лео и Матео обучают тебя самообороне и обращению с оружием. Тебе придется самой защищать себя в доме этого мужчины, и я знаю, что ты сможешь. Ты боец, Наталия. Карло не сломит твой дух, потому что ты ему не позволишь.
– Я постараюсь, – говорю я, но не чувствую уверенности в том, что способна укротить монстра.
– Не совершай моих ошибок, Наталия, – шепчет мама, с трудом держа глаза открытыми. – Не упусти возможность испытать истинную любовь и страсть.
Она не может говорить такого.
– Мама? Ты же не…
– Позволь себе любить его, Наталия, сколько бы времени у вас ни было. Позволь любви Лео придать тебе сил, прежде чем придется оставить все, чтобы исполнить долг. Будь эгоистичной сейчас. Возьми что-то для себя и будь счастлива. В мрачные дни позволь воспоминаниям об этой любви поддерживать тебя и придавать смелости, чтобы продолжать бороться.
Я так ошарашена, что на несколько секунд теряю дар речи. Потому что в предыдущие наши разговоры о моих чувствах к другому мужчине слышала от мамы совсем другое.
– Почему ты говоришь это сейчас, хотя раньше советовала принять судьбу и смириться с ней?
– Жизнь слишком коротка, чтобы сожалеть, и упущенные возможности будут преследовать тебя до самой смерти. Я не была достаточно смелой или взрослой, чтобы сделать то, что следовало, но ты да, Наталия.
– Что, если нас поймают? – шепчу я.
– Не дайте себя поймать, – играет она бровями.
Я резко смеюсь.
– Ты так говоришь, будто это легко.
– Не легко, но вы оба умные, и теперь он твой телохранитель. У него есть предлог быть рядом.
Ее изящные губы растягиваются в неунывающей улыбке.
– Ты имеешь к этому отношение? – спрашиваю я.
Ее глаза загораются.
– Возможно, я предложила Лео твоему папе.
– Мама. – Меня переполняет любовь к маме, и я в который раз негодую на Бога за то, что сотворил это с ней. За то, что забирает ее у нас. Я ласково обвиваю мамину шею руками. – Я так благодарна за то, что ты моя мама. Надеюсь, однажды я смогу стать такой же невероятной женщиной, как ты. Ты всегда будешь моим самым главным вдохновением.
– Ты всегда будешь моим самым главным достижением. – Она прижимается слабыми губами к моему лбу, зевая. Теперь мама много спит. – Я очень горжусь тобой, Наталия, и где бы ни была, я всегда буду присматривать за тобой.
– Я люблю тебя, мама, – всхлипываю я.
– Я тоже тебя люблю. – Она поднимает мой подбородок. – Будь счастлива, cuore mio, но и осторожна тоже. Иди только на продуманный риск и предупреди свое сердце, что это временно. Извлекай максимум из каждого мгновения, и эти воспоминания останутся с тобой навсегда.
Глава 16
Лео
Мама Роза продержалась еще месяц, прежде чем уйти во сне два дня назад в окружении своей семьи. До Рождества три недели, и земля вокруг особняка Маццоне покрыта тонким слоем снега. Мягкие белые хлопья сыплются на гостей, прибывающих после церкви и кладбища, чтобы отдать последнюю дань уважения женщине, которая была столпом нашего общества и сердцем этой семьи.
– Бедняжка Наталия, – говорит моя мама, вставая рядом со мной у длинного фуршетного стола, заполненного великолепными итальянскими блюдами.
Я не спускаю глаз со своей dolcezza. Смотреть, как она рыдает в объятиях Матео на кладбище, было невыносимо. Потребность утешить ее зашкаливала.
– Терять родителя всегда нелегко, особенно на пороге серьезных перемен в жизни.
– Они были так же близки, как ты с Джулианой, – говорю я, наблюдая за тем, как Наталия смотрит в пространство перед собой, сидя между своим братом и моей младшей сестрой. Джулиана обнимает Наталию, прижавшись к ее боку, и выглядит печальнее, чем я когда-либо видел.