Я натягиваю на лицо улыбку и киваю, позволяя монстру вывести меня из кабинета.
Он прижимает пистолет к моему боку, пряча его между нашими телами, пока мы медленно идем по коридору, который ведет в заднюю часть здания.
– Скучала по мне, dolcezza? – спрашивает он, утыкаясь носом мне в шею, и меня чуть не выворачивает на месте. – Или была слишком занята, трахаясь с Мессиной?
– Что? – воплю я, пытаясь вывернуть руку из его хватки. – Ты сейчас серьезно? – Я сверлю его взглядом. – Моя мама умерла! Я в трауре, и в последний раз говорю: Лео мой друг. Мой телохранитель. И больше ничего, – вру в надежде, что Карло не почувствует, как сильно меня трясет.
Надо было рассказать Лео и Матео об угрозах Карло в прошлом году, потому что крот явно все еще среди нас. Кто-то шпионит за нами, и я сомневаюсь, что мои протесты убедят Карло.
По спине ползет страх, когда он вытаскивает меня через служебный вход, чтобы мои телохранители не видели, что я покинула здание. Чаще всего только один из них сидит перед школой, потому что угроза считается незначительной. Чертовски рискованно похищать меня из школы среди бела дня. Но мой омерзительный жених непредсказуем.
Карло запихивает меня на заднее сиденье затонированного внедорожника. Впереди сидят два мордоворота, которые были с ним в тот день, когда он приставал ко мне у нас дома. Оба разворачиваются, и от их ухмылок кровь стынет в жилах.
Карло крепко сжимает мой подбородок, впиваясь ногтями в кожу.
– Не ври мне, Наталия. Я знаю, что этот stronzo по ночам пробирается в твою комнату.
Схватив мои запястья, он связывает их веревкой у меня за спиной, и я не могу остановить неконтролируемую дрожь своего тела. Страх тисками сжимает каждую клеточку, и я в полнейшем ужасе. Два урода впереди смеются и разворачиваются на сиденьях.
Карло задирает мою юбку до талии и, отодвинув трусики, пихает в меня два пальца.
– Ты пустила его сюда, dolcezza? – Свободной рукой он снова хватает мой подбородок, причиняя боль. – Его пальцы побывали в тебе? Его язык? Его член? Он трогал то, что принадлежит мне?
– Нет! – кричу я, дрожа и трясясь от его гадких прикосновений. – Никто не трогал меня здесь, кроме тебя.
Он скользит пальцами внутрь и наружу.
– На ощупь ты узкая, – бормочет он, добавляя еще один палец, болезненно растягивая меня.
Затем Карло убирает пальцы, но мое облегчение длится недолго. Молниеносным движением он разрывает мои трусики, отбрасывая кружево в сторону, открывая мою киску взглядам трех мужчин в машине.
Меня накрывает стыдом и страхом, и я пытаюсь свести ноги, но он впивается ногтями в мои бедра и раздвигает их. Глаза щиплет от слез, и я умоляю:
– Пожалуйста, не надо. Мой папа тебя убьет.
Карло смеется, коленями удерживая мои ноги раздвинутыми, и раскрывает мои складочки пальцами, демонстрируя своим soldati самые интимные места.
– Твой папа никогда не узнает, потому что, если ты скажешь ему хоть что-то, я убью Матео и Лео. – Карло трет большим пальцем мой клитор и облизывает губы, рассматривая мою вагину. – Какая хорошенькая киска, – говорит он, потирая пальцем мой вход. Широко улыбаясь, он отклоняется назад и оглядывается через плечо, чтобы его людям было лучше видно. – Что думаете?
– Очень сладкая, – говорит тот, что крупнее, похотливо пожирая меня своими темными глазами-бусинками.
– Тебе надо трахнуть ее, чтобы убедиться, что она чиста, прежде чем жениться, – говорит другой, потирая пах и наблюдая, как Карло вставляет в мою киску палец, продолжая активно натирать клитор. Я сухая, как пустыня, и мне больно. – Если крови не будет, ты будешь знать правду.
Мне хочется сказать им, что они невежественные уроды. Что не у каждой женщины в первый раз идет кровь. Но я слишком испугана и унижена, чтобы открыть рот.
– Я чертовски возбужден и уже двадцать четыре часа не трахался, так что, может быть, ты прав, – усмехается Карло, наслаждаясь моим жалким видом.
Мое внимание привлекают мелькнувшие снаружи светлые волосы, и я реагирую без раздумий и колебаний.
– Если хочешь переспать, тебе следует оприходовать ее. – Я киваю на окно. – Николь очень опытная, и я уверена, что она трахается лучше, чем девственница, – лопочу, отчаянно стремясь избежать того, что он запланировал для меня. – Она любит секс. Я слышала ее стоны из спальни брата чаще, чем могу сосчитать, – напропалую вру я, зная, что эта крупица информации заинтересует блудливого Карло.
В его глазах вспыхивает интерес.
– Она шлюха твоего брата?
Киваю.
– Я слышала, как он говорил, что она любит давать в задницу, и она переспала с большинством его друзей. Ей нравится групповой секс, – добавляю я.
– Она трахалась с Мессиной? – спрашивает Карло, глядя в окно на Николь, которая курит сигарету и разговаривает по телефону.
Я не уверена, что он хочет услышать, но решаю сказать правду, потому что Карло, кажется, ненавидит Лео больше, чем моего брата.
– Да.
Он смотрит на нее через окно, продолжая пальцами исследовать мою киску. Я жду, затаив дыхание, и молюсь, чтобы он отпустил меня. Я слишком напугана, чтобы чувствовать себя виноватой в том, что так откровенно предложила ему Николь. Ей, вероятно, понравится, и она добровольно раздвинет для него ноги, поддавшись на смазливое лицо.
– Хочешь, чтобы я ее трахнул? Заставить ее заплатить за то, что трахалась с ним?
– Что? Нет. – Я мотаю головой, обливаясь потом под блузкой. – Я пытаюсь дать тебе то, что ты хочешь, не причиняя проблем. Мои телохранители знают, что у меня сегодня окно на двух последних уроках и что я собираюсь пораньше вернуться домой, чтобы заниматься, – вру я. – Если я через несколько минут не покажусь на выходе, они пойдут меня искать.
– Что будем делать, босс? – спрашивает коренастый парень с глазками-бусинками.
Ни один не сводит глаз с моей оголенной киски, и мне хочется выковырять им глаза вилкой.
– Я хочу трахнуть эту сучку, – говорит Карло, вытаскивает пальцы и, схватив меня за волосы, дергает мою голову назад. – Хочу дать ей попробовать семейной жизни, – добавляет он, облизывая мое лицо, словно пес. – Я хочу, чтобы она узнала все способы, которыми я сделаю ей больно, и как сильно ей это понравится. – Он накрывает своими отвратительными губами мои, врываясь противным языком в мой рот. – Но мне нужно время для того, что я запланировал, – заканчивает он, отстраняясь от меня.
Карло сгребает мою левую грудь через блузку и крепко сжимает.
– Тебе повезло, что я добрый, а шлюха горяча.
Он снова смотрит в окно на Николь, и я благодарна, что ее волосы скрывают отталкивающий шрам, пересекающий правую сторону ее лица, начинаясь прямо под глазом и заканчиваясь на подбородке. Матео и Лео оставили одинаковую метку всем девушкам, которые напали на меня. Это не просто наказание. Это постоянное напоминание о том, почему им надо держаться от меня подальше.
Я знаю, как сильно их убивает потеря безукоризненной красоты, потому что они до крайности тщеславны, и, должно быть, для них теперь мучительно смотреться в зеркало. Когда ее подружек отчислили из школы, Николь стала изгоем, и она буквально убегает в другую сторону, если встретит меня в коридоре.
Я не испытываю сочувствия ни к одной из них. Они сами напросились.
– Вали отсюда, – рычит Карло, отпуская меня. Он наклоняется, чтобы развязать мои запястья, и сует в руки рюкзак, пока я одергиваю юбку. – Если хотя бы заикнешься кому-нибудь об этом, кому угодно, они трупы.
Он достает телефон и сует мне в лицо.
– Я слежу за всеми в твоей жизни, – добавляет он, прокручивая фотографии Лео, Матео, Брандо, Рокко, папы и Фрэнки.
– Я никому ничего не скажу, – обещаю я.
– Хорошая девочка. – Он скользит рукой мне под юбку и накрывает ладонью мою голую вагину. – И, Наталия?
Он облизывает мои сомкнутые губы.
– Эта киска моя. – Он впивается ногтями в мою плоть, и я морщусь. – Если ты позволишь трогать ее кому-то еще, я сделаю твою жизнь еще более невыносимой. Если ты ведешь себя как мусор, я буду относиться к тебе как к мусору. Я поделюсь тобой с моими друзьями и моими людьми, и они смогут иметь тебя, когда захотят. Я буду приводить домой шлюх и заставлю тебя смотреть, пока трахаю их. – На его губах играет ухмылка. – Я заставлю их удерживать тебя и трахать тоже, пока я трахаю их.
На меня обрушивается ужас, и я снова трясусь.
– Никто меня не трогал, и так и останется, – выпаливаю я, отчаянно стремясь убраться из этой чертовой машины, пока он не передумал и не забрал нас обоих.
– Смотри. А теперь проваливай. Меня ждет шлюха.
Он толкает меня к двери, а один из подручных открывает ее для меня, и я чуть не вываливаюсь на тротуар – так спешу сбежать.
Крики Николь – последнее, что я слышу, когда забегаю через двойные двери обратно в школу.
Глава 19
Лео
– Ты выяснил, что случилось? – спрашивает Брандо, пока мы смотрим на девушек, вприпрыжку спускающихся по ступенькам школы, выглядывая Наталию.
– Она не сказала. Скормила мне какую-то фигню. Но сегодня я собираюсь добиться правды.
Я не знаю, что произошло вчера, но Наталия была бледной и дрожала, когда вышла из здания школы, и ушла в свою комнату, как только мы вернулись домой, заявив, что у нее ПМС. Моя интуиция говорит, что дело серьезнее, и я настроен докопаться до сути.
– Черт. – Брандо садится ровнее, беспокойно хмуря лоб. – Сегодня она выглядит даже хуже.
Наталия несется вниз по ступенькам, явно расстроенная, и я, не думая, вылетаю из машины и бегу к ней.
– Что случилось? – спрашиваю я, нежно держа ее руки и всматриваясь в прекрасные голубые глаза.
– Боже мой, Лео. – В ее глазах стоят слезы, а нижняя губа дрожит. – Он самый ужасный монстр, и я такая же.
По ее лицу текут слезы. Я забираю у нее рюкзак и, прижимая ее к себе, веду в машину.
Я должен был догадаться, что это как-то связано с этим ублюдком Греко.
Если он сделал ей больно, я его угроблю. И к черту последствия.