Когда его пальцы касаются моего клитора и трут, набирая скорость, мне не требуется много времени, чтобы кончить, а потом и он тоже достигает пика, выкрикивая мое имя, когда мы вместе взлетаем.
Лео падает на бок, увлекая меня за собой, не выходя из меня. Вытирает с моих щек слезы радости и осыпает лицо поцелуями, снова и снова повторяя, как сильно любит меня. Я цепляюсь за него, касаясь повсюду, запоминая все, чтобы никогда не забыть этот момент.
Хотя внутри у меня все чувствительно, мы занимаемся любовью еще раз, потому что у меня есть только эта ночь, и я хочу продлить ее. Во второй раз все даже ярче и исступленнее, мы оба отчаянно цепляемся друг за друга, зная, что наше время ограничено.
Лео переворачивает меня, вонзаясь сзади, и я стону и скулю, подаваясь ему навстречу, сходя с ума от потребности в нем. Он толкается резче, чем до этого, но все еще аккуратен, и мое сердце готово лопнуть от его нежной заботы.
Я очень рада, что отдала свою девственность Лео, и знаю, что всегда буду вспоминать эту ночь с любовью в сердце.
После второго оргазма мы досконально исследуем друг друга, касаемся, разговариваем, целуемся и смеемся. Я никогда в жизни не чувствовала такой связи с другим человеком. Наши души разговаривают на особенной волне, и я знаю: никогда в своей жизни не полюблю другого мужчину так же сильно, как его.
Глава 31
Наталия
– Ох, солнышко, – говорит Паулина Мессина, промокая мне слезы бумажным платочком. – Не плачь, Наталия. Все будет хорошо.
Я стою перед зеркалом в спальне, глядя на свое отражение и зная, что не будет.
– Ты самая красивая невеста, – добавляет она, обмениваясь обеспокоенными взглядами с Фрэнки. – Все будет хорошо, вот увидишь.
Она похлопывает меня по руке, пока я уныло пялюсь на видение в белом.
Джино не тот, кого я хочу.
И я совсем не такая, как он ожидает.
Я не знаю, как он отреагирует, когда узнает.
Фрэнки украдкой посылает мне пристальный взгляд, предупреждая, чтобы взяла себя в руки.
– Извините, – хриплю я, выжимая улыбку маме Лео. – Мне не хватает мамы и Матео. Они должны быть здесь.
Это не ложь. Я правда хотела бы, чтобы они были здесь, но плачу я не по этой причине.
– Должны. – На ее лице отражается грусть. – Я оставлю вас, девушки, поболтать. Пойду проверю, как там дела внизу.
После церемонии в церкви у нас дома состоится свадебный прием. Папа нанял организатора свадеб, и она устроила в саду большой шатер. Беатрис, наша экономка, наняла дополнительных поваров и официантов, и они будут обслуживать свадебный пир. Все блюда, конечно, итальянские.
Паулина поворачивается к выходу, но на секунду останавливается. Разворачивается ко мне с легкой неуверенностью на лице и ласково гладит меня по щеке.
– Наталия, ты мне как дочь, и мне важно твое счастье. Мне жаль, что ты выходишь замуж не по любви. – К ее глазам подступают слезы, и я гадаю, знает ли она. Моя мама догадалась. Не так уж невероятна мысль о том, что и мама Лео тоже. – Но Джино хороший человек. Порядочный мужчина, и я верю, что он будет заботиться о тебе и защищать тебя.
– Я знаю, – шепчу я, борясь с новыми слезами.
Из всех мужчин, которых папа мог выбрать мне в мужья, дон Аккарди – лучший вариант.
– Я так горжусь тобой. – Она целует меня в лоб. – И я знаю, что мама Роза тоже гордилась бы.
Она тихонько выскальзывает из комнаты, а я сбрасываю туфли, сажусь на кровать и, сцепив руки, пытаюсь вернуть самообладание.
– Ох, Нат. – Фрэнки заключает меня в объятия. – Это невыносимо. – По ее лицу текут слезы. – Это неправильно. Так не должно быть.
Из моей груди вырываются рыдания, прежде чем я успеваю остановить их. Я цепляюсь за свою лучшую подругу, мне надо рассказать ей. Я должна рассказать кому-нибудь.
– Фрэнки, – плачу я, поднимая голову. Боль, сжимающая грудь, мучительна. – Я напортачила. Я так сильно напортачила…
Ее глаза распахиваются.
– Что ты имеешь в виду? Что происходит?
Моя губа дрожит, и я шмыгаю носом.
– Я беременна, – шепчу я.
Она в шоке таращится на меня. Я не рассказывала ей про ночь, которую провела с Лео. Сначала я хотела. Она моя лучшая подруга и была бы счастлива за меня, но я не подвергну Лео риску. Нельзя было рассказывать никому. Это должно было остаться нашей тайной.
Пока у меня не случилась задержка, и я десять дней мучилась, виня во всем стресс, прежде чем отрастила яйца и неделю назад купила тест, который решил мою судьбу. Мне пришлось быть суперосторожной в аптеке, чтобы быть уверенной, что Чиро не видит мою покупку, и я провернула все это только при помощи милой понимающей дамы за прилавком.
Фрэнки открывает и закрывает рот, не находя слов.
– Лео, – шепчу я в ужасе от того, что кто-то может подслушивать снаружи. – Я ездила к нему. Я просила об одной ночи, и это была самая потрясающая ночь в моей жизни. – Я разражаюсь новыми рыданиями. – До последнего времени.
Кладу ладонь на свой плоский живот.
– Мне даже стыдно говорить это, потому что этот ребенок самый желанный, но он убьет нас! – В моем голосе прорывается истерика. – Джино убьет и меня, и ребенка, и Лео, когда узнает.
Фрэнки трясет головой, выходя из ступора.
– Сдай назад. Как это, черт возьми, случилось? Он не пользовался защитой?
– Пользовался. Мы оба раза использовали презервативы. Но ни один способ контрацепции не дает стопроцентной гарантии. Я проверяла. Эффективность презервативов составляет девяносто восемь процентов при идеальном использовании, но в среднем только восемьдесят пять процентов, потому что большинство людей пользуются ими неправильно. Должно быть, там была дырка или я зацепила его ногтем, когда надевала. Или, может быть, он слишком долго оставался внутри меня после и часть спермы вылилась, когда он выходил.
Мне следовало заставить его кончить мне на живот, особенно учитывая, что я не пью таблетки. Это не разрешается до замужества и обсуждения методов контрацепции со своим мужем.
Теперь обсуждать бессмысленно.
– Он знает? – спрашивает Фрэнки.
Я качаю головой.
– Разве возможно сказать ему? Он захочет сбежать, а я не могу повесить на его голову мишень.
– Я все же думаю, что тебе следует сообщить ему. Может, он или Бен смогут что-то сделать. – В ее глазах будто отражается работа сотен шестеренок в мозгу. – Если Джино узнает, что ты беременна, он откажется. Дон не захочет жениться на тебе.
– Нет, не откажется, но захочет выяснить, кто виноват, и убить за оскорбление. Последнее, что я могу сделать, это сказать Джино. И папа тоже закатит истерику. Я же опозорю его имя. Они оба не успокоятся, пока не выяснят, кто заделал мне ребенка, и в итоге Лео умрет. Я не могу ни с кем поделиться, Фрэнки. Никого нельзя посвящать в эту тайну.
Она знает, что я права.
– Боже, черт. – Подруга успокаивающе гладит меня по спине. – Что ты будешь делать?
– Не знаю.
Я смотрю на часы на прикроватной тумбочке: опаздываю.
– Какой у тебя срок?
– Маленький.
Дату родов рассчитывают от дня последних месячных, получается почти семь недель.
– Может, получится убедить Джино, что ребенок его? – говорит она, рассуждая вслух.
Я прихожу в ужас.
– Я не могу! Это будет нечестно по отношению к Лео, Джино и ребенку.
– По крайней мере все останутся живы, – бормочет Фрэнки.
– Мне придется заставить акушерку соврать, когда я рожу раньше срока, и как это сделать? – Я качаю головой. – Не вариант. Будет гораздо хуже, если муж узнает, что я соврала и пыталась выдать ребенка от чужого мужчины за его. Тогда мы все всё равно умрем.
– Побег кажется не такой уж плохой идеей, – тихо говорит она. – Ты можешь уехать одна и не вмешивать Лео.
– Фрэнки, через два часа я должна быть в церкви. Если я брошу Джино у алтаря, он не остановится, пока не выследит меня. – Я рвано выдыхаю. – Кроме того, в моем распоряжении не так много денег и мой паспорт у папы.
Фрэнки обнимает меня, и я чувствую, как ее трясет.
– Я боюсь за тебя, Нат. – Она отстраняется со слезами на глазах. – Надо рассказать Бену. Я могу привести его. Он придумает, что делать.
– Его вмешательство тоже подвергнет его риску. Я не могу на это пойти.
Мой брат сделает все, что в его силах, чтобы найти решение, но такового не существует. За прошедшую неделю я только об этом и думала.
– Ты просто собираешься размышлять об этом, пока не станет видно живот? И что тогда?
– Я обдумывала тайный аборт, но я не могу. Не могу убить своего ребенка. – Моя рука накрывает живот, будто я могу защитить эту новую жизнь от своего чудовищного мира. – Я уже люблю его или ее.
– Может, у тебя будет выкидыш. У многих женщин бывает в первый раз.
– Желать этого так же плохо, как обдумывать аборт.
– Знаю. – Фрэнки кладет ладонь на мой живот. – Какие еще варианты?
– Я думаю, мой лучший вариант – соврать. Сказать, что меня изнасиловали в городе и угрожали убить, если я кому-нибудь расскажу. Я скажу, что испугалась. Буду умолять его не вымещать злость на невинном ребенке и попрошу отослать меня, чтобы родить, а потом я отдам ребенка на усыновление.
По моим щекам бегут слезы из-за чудовищного смысла сказанного, но это лучшее решение, до которого я додумалась.
– Он может не купиться на это.
– Я знаю, но вдруг. Джино уже показал, что способен на компромисс, и он поцеловал меня, хотя знает, что это против правил.
– Это не так однозначно. Что, если он догадается, что это Лео?
– Не думаю. Мы с Лео много лет не имели никаких дел. Всем известно, что мы больше не друзья. Никто не знает, что той ночью я была с ним. Думаю, все же получится убедить Джино. Может, он разозлится, что получил не девственницу, но ему нужна мать для Калеба и Джошуа и к тому времени мы будем женаты. Он будет нести за меня ответственность. Ты знаешь, традиции запрещают развод, так что у него не останется выбора.
– Он все еще может убить тебя, Нат! – выдавливает она.