Мои причины известны, но я не знаю, почему брат настроен против брака. Мы достаточно близки, но не настолько, чтобы делиться друг с другом самыми глубокими тайнами и самыми темными страхами.
– Да ничего, – говорит Сьерра, обмениваясь еще одним взглядом с мужем, и на секунду бросает взгляд на Наталию. – Мы можем поговорить об этом в другое время.
– Может, выпьем на веранде? – предлагает Бен, аккуратно ставя жену на ноги.
– Ни за что. – Серена широко улыбается поверх своего бокала. – Просто скажите нам.
Симпатичное лицо Сьерры удивленно вздрагивает.
– Ты знаешь?
– Я твоя сестра и могу различить характерные признаки.
Ее улыбка становится шире. Алессо выглядит сбитым с толку, а Наталия ерзает на месте и прищуривается.
Бен затаскивает Сьерру обратно к себе на колени и, улыбаясь, кивает ей. Я знаю, о чем будет объявление. Сьерра доверила мне свою тайну, когда захотела сделать Бену сюрприз и ей потребовалась моя помощь. Бен кладет ладонь на ее плоский живот.
– У нас будет ребенок, – подтверждает он, улыбаясь, как Чеширский кот.
Его радость очевидна, и сложно ее не разделить. Брат не перестает улыбаться с тех пор, как узнал.
Серена вопит, вскакивает и, оббежав стол, обнимает Сьерру и Бена.
– Я знала! Я так счастлива за вас обоих. Это самая лучшая новость.
– Поздравляю, ребята, – салютую я своим пивом.
Мы с ним уже обнялись вчера вечером, когда Сьерра сообщила ему хорошую новость.
Следующим встает Алессандро, он обнимает Сьерру и пожимает Бену руку.
– Это замечательная новость. Роуан будет очень счастлив. Вы уже сказали ему?
Бен качает головой.
– Срок всего шесть недель. Мы подумали, что немного подождем, прежде чем сообщать ему. Нужна подготовка.
– Уверена, парниша будет в восторге, – говорит Сьерра, – но в его жизни произошло много перемен, и мы не хотим, чтобы он чувствовал неуверенность или угрозу.
Я смотрю на Наталию. Она не произнесла ни слова. Сидит и смотрит в пространство с самым тоскливым выражением лица.
– Нат.
Бен тоже замечает. Интересно, он думает о том же, о чем и я?
Нат тридцать два, и она замужем за Джино одиннадцать лет, но у них нет детей. Я не знаю, у них проблемы с зачатием или ее муж решил, что больше не хочет детей, но в нашей культуре это ненормально.
– Ты в порядке? – спрашивает обеспокоенный Бен.
Нат встряхивает головой и, улыбаясь, встает.
– Простите. Я задумалась. – Она обходит стол, обнимает невестку, а потом брата. – Это фантастическая новость. Ты такой счастливый, Бенни. – Ее голос срывается, и она хлопает себя по груди. – Это все, чего я хотела для тебя. – Она целует Сьерру в обе щеки. – Спасибо, что ты – это ты. Спасибо, что так любишь моего брата. Спасибо, что подаришь ему еще одного ребенка. Жду не дождусь встречи со своей новой племянницей или племянником.
Прихватив напитки, мы выходим на крытую веранду и устраиваемся на уютных кушетках. Сьерра ставит тихую музыку, а Бен включает уличный обогреватель, хотя еще тепло и, вероятно, около пятнадцати градусов. Готов поспорить, мой друг будет носиться со своей женщиной всю ее беременность. Не могу его винить. Ему не досталось этого, когда Сьерра была беременна Роуаном, и он повернут на защите своей семьи.
Вполне обоснованно.
У нас полно врагов, и Бен один из самых влиятельных боссов мафии в Америке. А значит, он всегда будет мишенью.
Мы разговариваем и смеемся, и вечер течет расслабленно. Наталия задумчива. Более тихая, чем обычно. И мне хотелось бы знать, что ее беспокоит.
Сьерра зевает, и Бен немедленно подхватывает ее на руки, словно драгоценный груз.
– Мы идем спать. Увидимся утром.
Алессо и Серена тоже скоро прощаются, оставляя нас с dolcezza наедине. Такое случается редко, и я никуда не собираюсь.
– Хочешь допить? – спрашиваю, поднимая почти пустую бутылку.
– Конечно, почему нет?
Ее глаза слегка стеклянные, и я думаю, что она, наверное, пьяна. Это не похоже на Наталию. Она любит повеселиться на вечеринках и мероприятиях, но всегда контролирует себя.
Я доливаю ей вина и достаю из мини-холодильника новое пиво.
Между нами повисает неловкая тишина, и меня это бесит. Когда-то нам было очень уютно друг с другом, и я ненавижу состояние неопределенности, в котором существуем сейчас.
– Ты в порядке? – спрашиваю я, делая глоток и положив щиколотку на колено.
Она издает резкий смешок.
– Полагаю, зависит от того, что под этим понимать.
Я встаю, забираю бутылку и пересаживаюсь в ближайшее к ней кресло.
– Мы можем поговорить.
– Не хочу, – отвечает Нат через несколько ударов сердца, делая еще один глоток вина.
Может, лучше оставить эту тему, но ее страдания очевидны.
– Это как-то связано с беременностью Сьерры?
Ее голубые глаза поворачиваются ко мне, сверкая от негодования.
– Я рада за брата и его жену. Они заслуживают счастья.
– Ты тоже. – Я ставлю свою бутылку на журнальный столик и наклоняюсь вперед, упираясь локтями в колени. – Почему у тебя нет детей, Наталия?
– Почему ты трахаешь так много шлюх? – отрезает она, моментально затыкая меня.
Схватив бутылку, я отклоняюсь назад и выпиваю сразу половину. Немного успокоившись, отвечаю.
– Потому что я одинок, – признаюсь, мысленно прося ее посмотреть на меня. – Потому что знаю, что у меня не будет ни жены, ни детей, и все, на что я способен, это бездушный секс с женщинами, которые никогда не будут что-то значить.
Она поднимает голову, и мою грудь сдавливает от боли, когда я вижу текущие по ее лицу безмолвные слезы.
– Я не желаю тебе такой жизни, – шепчет она. – Ты должен быть счастлив. Хотя бы один из нас должен быть счастлив.
– Прекрасная мудрая женщина однажды сказала мне, что счастье – иллюзия. – Я сглатываю болезненный ком, застрявший в горле. – Она была права.
Ставлю пиво на пол рядом с ногой и рискую протянуть руку, чтобы стереть ее слезы большим пальцем.
Она закрывает глаза и льнет к моей руке, а я кладу ладонь ей на щеку, уставившись на ее губы, как утопающий.
– Ты по-прежнему единственная, dolcezza, – шепчу я. – Всегда будешь только ты.
Ее глаза распахиваются, и она отодвигается по кушетке как можно дальше от меня.
– Не надо, Лео. – По ее щекам бегут новые слезы. – Просто не надо. Я не могу это слышать. Я иду спать.
Она резко встает и задевает журнальный столик. Ее бокал опрокидывается и падает на пол, разлетаясь на мелкие осколки. Вино заливает ее ноги и одежду.
– Черт!
Я в мгновение ока подхватываю ее, чтобы не поранилась. Переставляю на другое место, хотя все мои инстинкты кричат схватить ее и прогнать всю боль любовью.
– Нат…
Она начинает плакать, и я без колебаний дергаю ее к себе и крепко обнимаю. Она кладет голову мне на грудь, обвивая руками талию. Я не говорю слов утешения, потому что их нет. Не знаю, почему ей больно, да и она мне не скажет. Так что я делаю единственное, что могу. Утешаю ее своими объятиями, надеясь, что теплые прикосновения помогают, а не делают хуже.
Глава 34
Наталия
– Я так рада тебя видеть, – говорит Фрэнки, опоздав в ресторан на пятнадцать минут.
Она никогда не приходит вовремя, но, учитывая мужа капо и четверых детей в возрасте до девяти лет, Фрэнки невероятно занята. Мне повезло, что она еще находит время на наши воскресные встречи раз в месяц.
– И я. – Поднимаюсь со стула, чтобы обнять свою лучшую подругу. – Прекрасно выглядишь.
– Я вымотана, и мы обе это знаем. – Она вешает пальто на спинку своего стула и садится. Я наливаю ей бокал белого вина и ставлю бутылку обратно в ведерко со льдом. – Спасибо, мне это нужно.
Она делает большой глоток, а я медленно цежу свое.
Вчера я слишком много выпила и сегодня стараюсь не налегать.
– У Марко режутся зубы, и я не спала нормально несколько недель, – объясняет она. – Всю неделю считала дни до сегодняшнего! Я люблю своих детей, но мне определенно нужно это время без них.
Подходит официантка, и мы делаем заказ.
– За близнецами присматривает миссис Карузо? – спрашивает Фрэнки.
Я киваю, подтверждая, что за моими сыновьями присматривает наша экономка.
– К их большому неудовольствию. Калеб выдал полную программу «мне четырнадцать, и мы теперь посвященные». Джошуа умолял, чтобы я разрешила прийти Беттине. Они, наверное, думают, что я вчера родилась. Если бы оставила их одних, то к моему возвращению дом превратился бы в одну большую вечеринку. И последнее, что мне нужно, чтобы Джошуа заделал своей милой девушке ребенка.
Тяжело быть родителем двух мальчиков-подростков, и еще тяжелее, потому что они прошли посвящение. Я уверена, будь Джино здесь, он раскритиковал бы меня за то, что попросила миссис Карузо присмотреть за ними, и похлопал бы сыновей по спинам за выпивку и секс. Я пытаюсь продлить их детство, как только могу, потому что впереди у них тяжелое время с серьезной ответственностью. Разве плохо хотеть, чтобы они оставались юными и беззаботными как можно дольше?
– Они занимаются сексом? – Фрэнки чуть не давится вином.
– Я не в курсе, но сейчас все дети рано начинают.
– Но она из хорошей итальянской семьи. Ее родители наверняка наказали ей беречь свою невинность.
– Ее отец soldato, а она младшая из шести девочек. И хотя я уверена, что они хотят, чтобы она оставалась девственницей до брачной ночи, ее не ограничивают так, как меня.
– Джошуа хороший мальчик. Он не стал бы.
Я смеюсь.
– Ох, Фрэнки. Жду не дождусь, когда твои мальчики превратятся в подростков. Тогда ты поймешь. И вообще, вспомни себя. Ты занималась сексом с Арчером, едва тебе исполнилось шестнадцать.
– Правда. Кажется, что это было сто лет назад.
– Один муж и четверо детей назад, – дразню я.
На ее лице появляется мечтательное выражение.
– Было круто.
– Да.
Я стараюсь удержать улыбку на лице, но это сложно.