– Что с тобой происходит? – Она берет мою руку в свои.
– Все то же, все то же. Мой муж все еще в Городе ветров, и ему плевать на меня. Каждый раз, когда завожу речь об университете, он говорит, что ему надо идти, и кладет трубку. Моя жизнь в подвешенном состоянии, и нет никаких признаков перемен.
– Он несправедлив. Вы договаривались, что ты сможешь вернуться, когда мальчики пойдут в старшую школу, а учебный год начнется через шесть недель.
– Он никогда не перестанет меня наказывать. – Я делаю большой глоток вина. – Сама виновата.
– Не смей так говорить! – В ее голосе слышится сталь. – Он чертов козел из-за того, как обращается с тобой. Прошло одиннадцать лет. Уже можно было остыть.
Ее слова возвращают воспоминания, и я жмурюсь в жалкой попытке отогнать боль. И так каждый раз, когда думаю об этом. Мне никогда не станет легче. Боль не уйдет насовсем. Тем не менее я научилась жить с ней ради мальчиков и ради собственного здравого рассудка. Я была готова работать над своим браком, даже если часть меня всегда презирала бы моего мужа, но мы были обречены на провал в ту минуту, когда Лео сделал мне ребенка.
Вместо этого мы с Джино пришли к молчаливому соглашению. На людях мы любезны друг с другом и делаем то, что требуется. Играем на публику, и никто не видит, что это только притворство, потому что за закрытыми дверями мы фактически незнакомцы.
– О, Нат.
Ее искренний тон возвращает меня к реальности. Я не могу расклеиться на людях, надо взять себя в руки. Я не такая, и временный приступ меланхолии пора купировать.
Открыв глаза, делаю несколько успокаивающих глубоких вдохов, чтобы обрести равновесие, и улыбаюсь лучшей подруге.
– Все хорошо. Я получила своих сыновей, и они мой мир. Я люблю их, словно сама родила.
– Я знаю. Ты замечательная мать. Я всегда знала, что будешь такой.
– Сьерра беременна, – выпаливаю я.
– Это чудесная новость. Я счастлива за Бена.
– Я тоже. Они оба на седьмом небе.
– Я знаю, это тяжело для тебя, – мягко добавляет она. – Как было со мной.
– Мне все еще стыдно, что я так отреагировала, когда ты рассказала мне, что беременна Джиа. – Меня накрывает стыд, когда я вспоминаю, как демонстративно игнорировала свою подругу, когда она забеременела своим первенцем через год после моей свадьбы. – Это одно из моих самых больших сожалений.
– Не надо. Я понимаю, и никогда не обижалась на тебя. Боже мой, Наталия, вполне по-человечески так себя чувствовать после того, через что ты прошла.
– Мне все равно отвратительно, что я была такой завистливой. Ты знаешь, я этого не хотела.
– Я знала, что ты скорбишь по многим вещам.
Она отпускает мою руку, и мы обе задумчиво потягиваем вино.
– Вчера вечером я напилась и чуть не проболталась Лео.
Фрэнки дергает бровью:
– Продолжай.
– Думаю, он почувствовал мое настроение. Спросил, почему у меня нет детей.
– И ты ему рассказала? – Она открывает рот.
Я выгибаю бровь:
– Что я тайком установила спираль, чтобы не забеременеть от мужа, и что Джино считает меня бесплодной, потому что я не подарила ему еще детей? Конечно нет. Я не ответила. Вместо этого поинтересовалась, почему он трахает шлюх.
Фрэнки чуть не выплевывает вино на стол.
– О, черт, Нат, – хихикает она.
– Лео сказал, что одинок и делает это, потому что знает, что никогда не женится и не заведет детей. Он сказал, что я по-прежнему единственная. – Когда поднимаю бокал, моя рука дрожит. – Мне хотелось броситься к нему, Фрэнки. Думаю, я могла бы, только вовремя вспомнила, почему должна держаться от него подальше.
– Я видела, как он иногда смотрит на тебя, так что не удивлена.
Мы замолкаем, когда приходит официантка и расставляет перед нами тарелки.
– Я так торопилась сбежать от него, что разбила бокал, и он поднял меня, чтобы не поранилась, а потом я разрыдалась, потому что даже от этого прикосновения было так хорошо, – вспоминаю я, аккуратно разрезая курицу. – Тогда он обнял меня, и, клянусь Богом, меня никогда так не обнимали.
– Только потому, что ты не помнишь его объятий.
– Я помню все, что у нас было, и каждое его прикосновение было потрясающим. Но вчера было иначе. – Я кладу в рот кусок курицы, пока Фрэнки режет свой стейк. – Я изголодалась по теплу и близости. Честно, если бы тот жуткий почтальон мимоходом задел меня, я, наверное, кончила бы из-за полного невнимания.
– Господи, не наговаривай на себя. Он извращенец. – Фрэнки передергивает. – Когда ты увидишься с Джино?
– Начинаю подозревать, что никогда. Я задаюсь вопросом, вернется ли он когда-нибудь из Чикаго. Похоже, ему там нравится.
– Когда тебе надо сообщить в университет?
– На следующей неделе. Если я не подпишу договор и не оплачу учебу, мне придется лишиться места.
– Оплати, а пока обрабатывай его. У тебя ведь есть собственные деньги.
Папа оставил свое поместье Бену, а мне символический трастовый фонд и несколько личных вещей. Я даже не злилась. Таковы порядки мафии. Но Бен отказался брать все деньги. Он разделил пополам средства на банковских счетах и наличность, а старый дом записал на нас обоих.
Особняк пустует два года, с тех пор как мы собрали папу и перевезли его к Бену, когда его здоровье ухудшилось. Мы не можем бросить дом навсегда, и надо решать, что с ним делать. Мы по-прежнему платим персоналу, который ухаживает за территорией и поддерживает чистоту, и круглосуточной охране поместья.
Я иногда езжу туда погулять. Маминого огорода с овощами и зеленью нет, но сад разрастается. За ним ухаживает наш садовник, а когда наступает сезон сбора урожая, я привожу туда мальчиков и мы забираем домой целые корзины яблок. Месяцами наша кладовка под завязку забита яблочным джемом, а столы ломятся от яблочных десертов и пирогов.
Это напоминает мне о маме и о моей юности, и я хочу сохранить эту традицию.
– Я собираюсь нанести Джино неожиданный визит на этой неделе. – Я жую очередную порцию своей пасты с курицей. – Бен говорил, что в среду собирается в Чикаго на встречу, и я хочу присоединиться к нему. Если приеду внезапно, вместо того чтобы спрашивать разрешения, Джино не сможет отказать. Я заставлю его поговорить со мной об университете и планирую остаться подольше. Может, мы сможем все наладить. Самое малое, мне нужен секс, а он задолжал мне кучу супружеских визитов.
– Возьмешь близнецов с собой?
Я качаю головой.
– Они собираются в поездку, которую организовал дон Мальтезе для молодых посвященных. Их не будет со вторника до воскресенья, так что это идеальная возможность провести время наедине с моим мужем.
– Может быть, ты сможешь соблазнить его на согласие. Тебе надо запастись сексуальным бельем перед отъездом.
Я резко смеюсь.
– Я могу сделать пирсинг в сосках и клиторе, разрисовать тело шоколадом и ползти к нему на четвереньках, обещая, что он может делать с моим телом все, что захочет, и это все равно не заманит моего мужа. Он время от времени трахает меня, потому что не совсем бессердечный ублюдок, и он все-таки мужчина. Они обычно не отказываются от секса. Но это не более чем физический акт. Обязанность. Расслабление. Я часто гадаю, он так же холоден со шлюхами, которых трахает, или приберегает это только для меня?
– Бесит такая несправедливость. Если он заводит интрижки, ты тоже должна иметь право трахаться на стороне.
– В воображаемом мире я бы имела, но в этом – лишь верный способ схлопотать пулю в затылок. – Я съедаю еще порцию сливочной пасты с курицей. – Сейчас все, что меня волнует, это возвращение в университет. Мне это нужно, Фрэнки, и я заставлю его согласиться. Плевать, что для этого потребуется, в конце концов он разрешит мне. – Я смотрю на подругу глазами полными решимости. – Это нужно, чтобы сохранить рассудок, и мне надо иметь какую-то цель. Потому что дети растут быстро, и не успею я оглянуться, как они станут взрослыми. Что я тогда буду делать?
Глава 35
Наталия
– Ты уверена, что не хочешь, чтобы я остался, пока ты не найдешь Джино? – спрашивает Бен, когда я берусь за ручку двери, собираясь выйти из машины.
Я целую его в щеку.
– Я точно знаю, где он, благодаря тебе.
Бен много лет использует цифровые трекеры. Его увлечение покупкой престижных IT-компаний оказалось очень на руку. Оно не только помогло легализовать большинство бизнесов, но и предоставило доступ к широкому спектру инструментов, обеспечивающих безопасность его людей. Бен настоял, чтобы чипы установили всем его soldati и близким.
Джино согласился, что это хорошая идея, и мы все тоже получили чипы. Вот только он не в курсе, что Бен дал мне доступ к отслеживающему приложению, чтобы я всегда знала местоположение своей семьи. Однако я редко проверяла Джино, пользуясь приложением, чтобы отслеживать мальчиков, чтобы все время знать, где они и что они в безопасности.
– Со мной все будет хорошо, и у меня есть телохранитель.
В отношении телохранителей Джино не такой строгий, как некоторые доны. Когда я была девочкой, папа никуда не отпускал меня без охраны. Джино уревен, что я не стану подвергать риску свою безопасность, и он знает, что я ходила на занятия по самообороне и умею обращаться с оружием. Я всегда ношу в сумочке маленький пистолет.
Правила четкие.
Если я выезжаю за границы штата или отправляюсь в любое место, которое может представлять опасность, я беру с собой одного из его людей. Некоторые поехали вместе с ним в Чикаго, но большинство soldati остались дома, так как бизнес в Нью-Йорке. Наш пентхаус круглосуточно охраняют смены по два человека.
Я не всех знаю лично, потому что они часто меняются, но меня это устраивает. Я даже не знаю, как зовут парня, который приехал со мной из Нью-Йорка. Просто сказала ему, что хочу сделать мужу сюрприз и мне нужен сопровождающий, и заставила его пообещать не звонить заранее.
– Хорошо. – Бен обнимает меня. – Позвони, если останешься, и я скажу завезти твою сумку.