Лео прибавил температуру, чтобы вымыть мои волосы и тело, а потом завернул меня в пушистое полотенце и помог почистить зубы. Он подождал снаружи, пока я закончу свои дела, а потом отнес меня в свою спальню.
Я прижимаю руку к сердцу, когда вспоминаю, как осторожно он расчесывал, а потом сушил феном мои волосы, после чего вытер меня насухо и помог надеть его футболку и боксеры. Я подношу футболку к носу и вдыхаю цитрусовые нотки мужского парфюма и свежий хвойный запах стирального порошка.
Мой взгляд перемещается на прикроватную тумбочку, останавливаясь на полупустой бутылке воды. Лео заставил меня выпить несколько таблеток обезболивающего, и я вздрагиваю от мысли, насколько хуже было бы мое похмелье без них. Глаза щиплет от слез, когда вспоминаю, как он забрался в кровать и обнимал меня.
Я совсем не помню, чтобы просыпалась ночью, потому что была в безопасном коконе его объятий.
Как раньше. После маминой смерти. Когда он утешал меня много ночей.
Совсем как тогда, прошедшая ночь была не про похоть или секс. Он просто утешал меня, и я очень сильно люблю его за безмерную заботу обо мне.
Вытащив измученную задницу из постели, я иду в ванную, чтобы освежиться, прежде чем предстать перед Лео при свете дня. Я знаю, у него есть вопросы, и необходимо на них ответить. Когда выхожу из ванной, запах бекона на автопилоте приводит меня на кухню. Желудок одновременно урчит и завязывается узлом, и я не уверена, что завтрак – хорошая идея.
– Доброе утро.
Захожу на кухню, морщась от хрипа, звучащего из моего горла.
– Как ты себя чувствуешь? – Лео смотрит на меня через плечо.
– Как будто напилась вчера вечером.
Чудо, что я могу связать слова в предложение, потому что – вот это да – Лео стоит у плиты с голым торсом и босиком, только в низко сидящих черных спортивках.
И это услада для глаз.
Разве спина может быть такой сексуальной?
Когда он разворачивается, моя челюсть падает на пол. Он сплошные широкие плечи, твердые мышцы и рельефный пресс. Татуировки на руках и верхней части груди только добавляют привлекательности. У него даже есть эти формирующие букву V выпуклости по обе стороны от пресса. Его тело отражает те бесконечные часы, проведенные в спортзале, и более чем двадцать лет в качестве мафиозо. Грудь покрыта шрамами, и я жажду проследить каждый языком. Во рту скапливается слюна, и внизу живота поселяется знакомая ноющая боль.
Лео тоже смотрит на меня. Его взгляд блуждает вверх и вниз по моим ногам, на несколько секунд зависает на груди. Я без лифчика, поэтому тот факт, что мои соски призывно торчат, более чем очевиден.
Его глаза встречаются с моими, и они темные от вожделения. Моя грудь вздымается, и я разрываюсь между желанием рвануть в его объятия и желанием сбежать из квартиры, пока мы оба не сделали чего-то, что изменит все.
Мой живот урчит, нарушая сексуальное напряжение, и я смеюсь.
– Ты горячо смотришься в моей одежде, – хрипло говорит Лео. – Чертовски сексуальна. Иди садись за стол, пока я не решил позавтракать тобой.
Мои яичники отплясывают танго, а внутренний дьявол орет запрыгнуть на остров, раздвинуть ноги и позволить ему полакомиться мной. С этой мыслью я спешу к столу и сажусь, не отлипая взглядом от окна вместо того, чтобы смотреть на искушение в кухне.
Лео подходит через несколько минут и ставит передо мной тарелку с яичницей, беконом и тостом.
– Ешь.
Он сжимает мои пальцы вокруг вилки и наклоняется поцеловать в лоб – я снова млею. Затем отходит и возвращается со своей порцией и двумя стаканами свежевыжатого апельсинового сока.
Я набрасываюсь на еду, издавая стон, когда яйца и хрустящий бекон касаются языка.
– Как вкусно! Не знала, что ты умеешь готовить.
– Мама научила нас с Фрэнком готовить, и я живу один с двадцати одного года. Еда вне дома или навынос очень быстро надоедает.
– Мне нравится твоя квартира.
Я обвожу взглядом большое открытое пространство. Современная кухня с белыми глянцевыми шкафчиками устроена в углу, рядом с коридором, ведущим к спальням. Стол и стулья стоят у окна перед кухней и сбоку от большой гостиной, в которой всю стену от пола до потолка занимают окна. Вид на Центральный парк впечатляющий, и это главная причина, по которой Бен обошел конкурентов, чтобы купить это место.
В отличие от пентхауса моего брата наверху, который оформлен и обставлен дизайнером, квартира Лео домашняя, с узорными ковриками, декоративными подушечками и эклектичным сочетанием мебели. Стены украшены фотографиями его семьи и друзей, а на книжной полке полно книг и безделушек. Здесь аккуратно, чисто и уютно.
– Закончила осмотр? – спрашивает он дразнящим тоном.
– Мне правда нравится. У нее есть характер.
– Теперь, когда ты здесь, она идеальная. – Лео пристально смотрит мне в глаза. – Я много раз представлял, как ты сидишь здесь, ешь мою стряпню, спишь в моей кровати, носишь мою одежду.
Его глаза наполняют эмоции, и он ничего не скрывает от меня.
Я сглатываю застрявший в горле ком, а по моим щекам ползет жар.
– По-прежнему чертовски красива, когда краснеешь. – Лео протягивает руку к моему лицу. Его улыбка плавит еще один слой моего сердца и рушит еще один участок стены. – Ешь. – Убирая руку, он показывает на мою тарелку. – Это надо, чтобы алкоголь быстрее нейтрализовался.
– Сомневаюсь, что в моем организме что-то осталось, – замечаю я и сую в рот еще кусочек яичницы.
– Извини за платье.
Я поднимаю бровь.
– Ты не помнишь?
– Большую часть помню, но не это. Что с платьем?
– Мне пришлось срезать его с тебя. Оно испорчено, но я куплю тебе другое.
– Тебе не обязательно это делать.
– Я хочу. – Лео наклоняется, приближая свое лицо к моему. – Ты была адски сексуальна в этом платье и сапогах. – Он перебирает пальцами мои волосы. – Но только без парика. – Приближает нос к моим волосам и вдыхает. – Я люблю твои темные волосы.
Я накрываю ладонью его руку.
– Лео, – шепчу, почти задыхаясь от мириада противоречивых эмоций. – Спасибо, что позаботился обо мне вчера вечером.
– Я люблю заботиться о тебе. Ты никогда не была обузой.
Подавшись вперед, он целует меня в губы.
Поцелуй мимолетный. Всего лишь касание губ. Но я ощущаю его везде, и в нем всё.
– Ешь, детка. Потом поговорим.
Мы завтракаем в дружеском молчании, а потом вместе убираем со стола и, стоя рядом, споласкиваем посуду. Это так… нормально. Привычные для пары дела. Тем не менее мы с Джино никогда этого не делали. Я готовлю, убираюсь и слежу, чтобы дома было чисто, белье стиралось вовремя и у трех моих мужчин было все, что нужно.
– Идем. – Лео берет меня за руку и ведет в гостиную. Он толкает меня на диван и садится рядом. – Что ты делала вчера вечером в «Клубе Н», dolcezza, и как ты туда попала?
– Думаю, почему я там была – очевидно.
– Потому что у тебя шесть месяцев не было секса, – говорит он, и я морщусь.
– Черт. Я и об этом проболталась?
Его губы трогает легкая улыбка.
– Да, среди прочего.
– О боже. – Я прячу лицо в ладонях.
Он посмеивается, обнимая меня одной рукой и целуя в висок.
– Не смущайся. Ты можешь рассказать все, даже если мне это не понравится.
Я поднимаю голову:
– Почему? Что еще я наговорила?
– Сначала расскажи, как ты вошла.
– Ты должен пообещать, что не скажешь Бену.
– Мне не нравится хранить секреты от твоего брата, но этот ужасный. Бену ни за что нельзя знать, что ты была там вчера вечером. Он прольет реки крови, если узнает правду. Можешь мне поверить. Я уже стер все записи с камер и разобрался с этим говнюком Дамиано.
Мои щеки розовеют, когда я вспоминаю, как распутно позволяла тому мужчине трогать меня в коридоре. Слава богу, Лео не дал мне зайти дальше. Я пожалела бы об этом, и было опасно даже рассматривать возможность связаться с итало-американским мужчиной. Они узнали друг друга, что подтверждает: он мафиозо. Если бы этот Дамиан идентифицировал меня, я бы подписала себе смертный приговор.
– Просто стащила из кабинета Бена карточку гостя, когда была у него в последний раз, – объясняю я. – Мне понадобилось две недели, чтобы набраться смелости пойти в клуб. Джино звонит мне каждую неделю, но он еще более холоден и отстранен. Я знаю, что Бен велел ему порвать с той женщиной. Муж злится на меня, и каждый раз, закончив разговор с ним, я в бешенстве. Сильно сомневаюсь, что он расстался с ней, и мне надоело играть добропорядочную обманутую жену. Пошел он! – шиплю я. – Пошел он и эта сучка.
По моим венам бежит гнев, и я снова завожусь.
– Он все равно никогда не трахал меня как следует, а у меня есть потребности. Которые больше невозможно игнорировать. Я ведь не могу просто выйти и выбрать мужчину у всех на виду, так что подумала, что «Клуб Н» – это решение. Я знаю, что каждый член должен подписать соглашение о конфиденциальности и им не разрешается обсуждать происходящее в клубе. Обычно имена не называются. Я пошла переодетая и думала, что это будет безопасно. – Я покусываю уголок губы. – Очевидно, я ошибалась.
– Зачем тебе искать случайного мужика, да еще в чертовом секс-клубе, вместо того чтобы прийти ко мне?
Я часто моргаю, потирая уши в полной уверенности, что ослышалась.
– Лео, с чего мне приходить к тебе?
Он сжимает челюсти, и все веселье в его глазах гаснет.
– Потому что я, черт побери, люблю тебя и знаю, что ты тоже меня любишь! – Он сжимает мое лицо в своих больших ладонях. – Если муж пренебрегает твоими потребностями, неважно какими, ты идешь ко мне. Ни к кому больше. Ко мне.
– Ты же знаешь, мне нельзя! – кричу я.
Он оставляет на моих губах жесткий поцелуй, и я плавлюсь рядом с ним.
– Следи за губами, – говорит он, отрываясь от меня. – Мне. Все. Равно.
– А не должно быть! Он тебя убьет.
В его груди рокочет смех.
– Не оскорбляй меня, dolcezza. Если кто и умрет, то этот stronzo.
– Почему я, когда ты можешь получить любую незамужнюю женщину без заморочек? – спрашиваю я, высвобождаясь из его рук.