– Ты спятил? – орет Калеб, проходя вперед, но по-прежнему целясь в отца. – Джульетту убил Максимо Греко, так почему ты не мстишь ему?
Он тыкает стволом в грудь Джино, и мое сердце сбивается с ритма. Если Калеб убьет своего отца, ему придется жить с этим до конца своих дней. Я не хочу такого для своего сына.
– Калеб? Что за хрень? Какого черта здесь происходит? – спрашивает Джошуа, потирая глаза, как будто не верит тому, что видит.
– Расскажи ему, папа. – Калеб давит стволом в грудь Джино, и я едва дышу. Из-за прижатого к виску пистолета мои нервы на грани. Только сильные руки Лео вокруг моей талии помогают сохранять спокойствие. – Расскажи ему, как ты заключил сделку с Греко – с человеком, который убил нашу биологическую мать, – вместо того чтобы всадить ему пулю в сердце!
– Мне тоже интересно, – произносит Бен, появляясь за спиной Джошуа.
Я чуть не падаю от облегчения, когда вижу его в сопровождении Брандо, Нарио и Чиро. Бен задвигает Джошуа себе за спину, взглядом предупреждая не высовываться.
– Сын, ты не знаешь всей картины.
Джино говорит слишком спокойно для человека, на которого направлено пять стволов.
– Предлагаю всем опустить оружие, – говорит Бен, – и мы поговорим.
Джино фыркает:
– Всегда с политической чушью, Маццоне.
– Я пытаюсь спасти твою жизнь, Джино, потому что, если в следующие десять секунд ты не уберешь этот ствол от головы моей сестры, ты труп. Я бросаю тебе спасательный круг. Прими его.
В воздухе растет напряжение, и я не думаю, что Джино согласится, когда заговаривает Джошуа:
– Не забирай единственную маму, которую мы когда-либо знали. Пожалуйста, папа. Мы любим маму. Не трогай ее.
Я ожидаю, что Джино начнет корить сына за слабость и за то, что позволяет эмоциям брать верх над логикой, но он удивляет меня, убирая пистолет от моей головы. Он все еще целится в мою сторону, когда говорит:
– Джошуа. Принеси коробку из прихожей и собери оружие.
Тот убегает и через минуту возвращается с коричневой кожаной коробкой, в которой я храню шарфы и перчатки. Он все выложил и теперь прилежно обходит комнату, чтобы все могли положить оружие. Калеб последний, кто сопротивляется, но Бен забирает пистолет у него из руки, встав перед ним.
– Ты не хочешь этого делать.
Он сжимает плечо Калеба, и с губ моего сына срывается неровный вздох. Джошуа выскальзывает из комнаты, чтобы убрать коробку с глаз, и быстро возвращается.
Лео берет меня за руку и утягивает в другой угол комнаты. Я обнимаю Джошуа и Калеба, заглушая свои рыдания их плечами. Осыпаю поцелуями их лица, нуждаясь в них, чтобы держаться.
– Давайте сядем, – предлагает Бен.
– Это мой дом! – рявкает Джино.
– Больше нет, – говорит Калеб, обнимая меня и испепеляя отца взглядом. – Мы не хотим видеть тебя здесь.
– Не знаю, что, по твоему мнению, тебе известно, но ты ошибаешься, – говорит Джино.
Садиться никто не собирается.
В воздухе висит напряжение, и все может полыхнуть в мгновение ока. Ни один стоящий посвященный не носит только одно оружие. Шоу с пистолетами было именно шоу.
– Я слышал, как ты разговаривал по телефону, – шипит Калеб, и мне ненавистно видеть в его голубых глазах столько яда. – Говорил кому-то, что Греко убил Джульетту, но вы пришли к соглашению. Соглашению, которое будет выгодно обеим сторонам.
Бедный Калеб. Это многое объясняет насчет его поведения и возобновившегося интереса больше узнать о Джульетте. Жаль, что он не пришел с этим ко мне.
– Именно поэтому тебе никогда не следовало подслушивать, сын. Это была лишь половина истории.
– Насколько далеко зашли твои отношения с Греко и что ты ему пообещал? – спрашивает Бен, расправив плечи и сверля моего мужа взглядом. – Не дури меня, Джино. Я хочу знать правду и как именно ты планировал меня убрать.
– Я хочу заключить сделку, прежде чем расскажу.
Лео ухмыляется:
– Ты не в том положении, чтобы торговаться.
– Пошел ты, Мессина. Ты просто гопник, которому повезло под покровительством Беннета забраться на вершину. Всем известно, что мозговой центр – это Бен и он может справиться без тебя.
– Довольно! – рявкает Бен. – Мы тут не членами меряемся, и сегодня мое терпение на исходе. Говори, что хочешь сказать, Аккарди.
– Я расскажу тебе о сделке, которую заключил с Греко, и заново поклянусь в верности при условии, что меня официально утвердят доном Филиала, я разведусь с твоей сестрой и ты гарантируешь безопасность мне, а также моим сыновьям и невесте. – Он впивается ядовитым взглядом в Лео. – Ты также понизишь Мессину до soldato.
– Если ты думаешь, что меня это разозлит, подумай еще раз. Я с радостью обменяю свою карьеру, обменяю все, чтобы быть с любимой женщиной, – говорит Лео.
Бен стреляет взглядом в сторону Лео и возвращается к Джино.
– Не впутывай сюда Мессину, и мы договорились.
По комнате разносится грубый смех Джино, и я сглатываю комок нервов, забивший горло.
– Исключено.
– Соглашайся на сделку, – рычит Лео, глядя на Бена и молча о чем-то общаясь. – Освободи Нат. Мне насрать, стану я простым soldato или нет.
– А мне нет. – Бен отталкивается от стены и подходит к Джино. – Я вижу, что ты делаешь, и попытки ослабить мое положение не помогут добиться моего расположения.
– Ты ни хрена не знаешь, Беннет. – Он тыкает пальцем поверх плеча Бена в мою сторону. – Почему бы тебе не спросить сестру, а? Попроси ее рассказать, как она оскорбила меня?
– Наталия была хорошей женой и матерью, а единственный, кто тут оскорбляет, это ты, – рявкает Лео.
– Пошел ты, Мессина. Я знаю, что это был ты. У меня были подозрения, но не было доказательств. Пока ты не стал снова трахать мою шлюху жену.
На лице Лео отражается замешательство, когда он смотрит на меня. Я застываю на месте, не в состоянии пошевелиться или заговорить, когда на меня обрушивается ужасное понимание.
Джино внимательно наблюдает за Лео, слегка нахмурившись, но потом его глаза расширяются. Он смеется, откинув голову:
– Боже мой! Ты не знаешь, верно?
Паника тисками сжимает сердце, и я говорю сдавленным голосом:
– Нет, Джино. Пожалуйста, не надо. Не так! Умоляю!
– Наталия. – Бен подходит ко мне и пристально смотрит в глаза, взяв за руки. – О чем он говорит?
Джино прочищает горло:
– Расскажешь ему, как ты наплевала на наши самые почитаемые традиции и врала мне в лицо, или это сделать мне?
Я на мгновение закрываю глаза и высвобождаюсь от защиты Лео, Бена и моих сыновей. Встаю перед Джино, высоко держа голову и сверкая глазами. Все кончено. Сейчас правда выйдет на свет, так что я могу попытаться взять под контроль хоть что-то.
– Как ты узнал?
– История была неправдоподобной, но сначала я поверил.
– Но ты все равно относился ко мне, как к дерьму, и винил меня. Все могло бы быть по-другому, но ты никогда даже не пытался.
– Потому что ты меня обманула! – орет Джино, махая пальцем у меня перед лицом.
В тот же миг Лео оказывается рядом и оттаскивает меня назад.
– Сделаешь так еще раз, говнюк, и я убью тебя голыми руками.
Он обнимает меня, стоя рядом.
Игнорируя его, Джино продолжает:
– Я подписывался на девственную невесту, а не пользованную брюхатую шлюху.
В воздухе повисает тяжелое молчание, и я ужасно боюсь посмотреть на Лео.
– Ты просто злишься, что я тебя переиграла, – огрызаюсь я.
– Что происходит, dolcezza? – тихо спрашивает Лео, и мое сердце рвется пополам.
– Я всегда знал, что ты неравнодушен к моей жене. – Губы Джино приподнимаются в ядовитой полуулыбке. Ему нравится вонзать нож правды. – Ты жалок со своими страданиями по ней, когда думаешь, что никто этого не замечает. Однако надо отдать должное Наталии. Она никогда не обращала на тебя внимание, так что я не подозревал, что это ты. В последнее время даже начал подумывать, что ошибался, но твоя сегодняшняя реакция подтвердила это.
Если и дальше буду молчать, Джино расскажет все самым отвратительным образом из возможных, так что я подавляю тошноту и страх и поворачиваюсь к своему любовнику.
– За неделю до свадьбы я узнала, что беременна.
– Что? – голос Бена пронизан недоверием.
Перевожу взгляд с потрясенного лица Лео на полное обиды лицо брата.
– Я хотела рассказать тебе, но не видела хорошего исхода.
– Так что вместо этого она вышла за меня замуж и в брачную ночь призналась, что ждет ребенка от другого мужчины. Результат нападения какого-то случайного насильника в городе. Он угрожал ее близким, если она кому-нибудь расскажет, бедная Наталия слишком боялась заговорить и бла-бла-бла.
– Ты была беременна моим ребенком? – шепчет Лео, сжимая мое лицо в ладонях. – Это правда?
Я киваю, по моему лицу беззвучно скатывается слеза.
– Она хотела, чтобы я отправил ее в Италию, чтобы родить там и отдать ребенка на усыновление, – продолжает Джино и лупит кулаком в стену, доказывая, что он все еще бесится из-за того, что произошло много лет назад. – Как будто я позволил бы своей жене родить ребенка от другого мужчины, насильника или нет.
По моему лицу льются слезы, и меня всю трясет. Лео примерз к месту, а Бен не знает, что думать, судя по выражению его лица. Калеб и Джошуа тоже.
– Жаль я не знал, что он твой, когда отправил женушку на аборт, – говорит Джино со злобной улыбкой на лице. – Я гораздо больше наслаждался бы ее воплями.
Глава 46
Наталия
Лео бросается к Джино, обхватывает его горло руками и сжимает. В глазах Джино нет страха, только веселье.
– Давно надо было всадить тебе пулю в голову! – рычит Лео, толкая моего мужа к стене, все еще сомкнув руки на его шее.
– Сделай что-нибудь! – кричит Джошуа, держась за мою руку с мольбой во взгляде.
– Убейте его, – говорит Калеб холодным нечеловеческим голосом. – Он этого заслуживает.
– Никто никого не убьет. – Бен шагает вперед и опускает руку на плечо Лео. – Отпусти его, Мессина.