Трепет от близкого присутствия мужчины, его уверенных прикосновений мгновенно осушили слёзы, расслабленность сменилась волнением. Я понимала, что не должна так стоять. Понимала, что должна оторваться от Маркуса и бежать от него сломя голову, но продолжала стоять и прижиматься к нему. Словно боялась спугнуть момент доверительной близости, разрушить его и больше никогда не испытать заново. Слишком уж было тепло, надёжно, по-настоящему.
И почувствовала, как напряглись сильные руки, мускулистое, литое тело. Смущённо подняла голову, чтобы взглянуть на дракона, и замерла. Замерла не в силах отстраниться от мужского лица, красиво очерченных губ, так быстро приблизившихся к моим.
Маркус замер. Вот слегка затрепетали крылья носа, будто впитывая моё дыхание, а янтарные глаза потемнели, налились жидким золотом, чёрные зрачки расплавились, расширяясь и гипнотизируя тьмой. Нежной, многообещающей, страстной, таящей в себе все ответы.
Её тёплое дыхание, близость оказались для него катастрофой. Маркус стоял, прижимая к себе тоненькую, хрупкую Лиз, смотрел в её глаза, похожие на лазурную гладь дальнего озера на востоке Кайонов и еле сдерживался, чтобы не впиться в розовые нежные губы. Впитать в себя их тепло и аромат, почувствовать на вкус, отдаваясь желанию. Сжать гибкое тело в объятьях, унести туда, где они надолго останутся вместе, взять своё. Присвоить себе навсегда, изучать, покорять, отдаваться, а дальше… Будь что будет. Плевать!
И хоть знал, что сейчас всё неправильно, а будет ещё хуже, боролся. С голосом разума, с установленными приличиями, с правилами, из-за которых им вместе не быть. Хотелось послать всё к тёмным духам, забыть обо всех ограничениях, и Лиз в этом ему помогала. Стояла, крепко прижимаясь к нему, словно они на краю пропасти.
Казалось, оба сошли с ума. Губы Лиз дрогнули, приоткрылись, показав на миг розовый язычок. Элизабет облизнулась, и Маркус невольно сглотнул, бесповоротно растеряв остатки самоконтроля. Невозможно манящей, порочной и одновременно невинной была девушка рядом с ним. Один её короткий выдох, похожий на сдавленный стон… и он смял желанные губы, наслаждаясь удушающе неотвратимой победой. А Лиз… Не отступилась, не попыталась его оттолкнуть. Она просто ему покорилась с завораживающей безмятежностью.
Глава 22. О недосказанности, ведущей к охлаждению, и о первой возможности применить свои знания в деле
Голова кружилась от прилива чувств, ноги стали ватными, по телу, внизу живота разливалась тяжесть. Я могла бы упасть, но меня крепко держали. Поцелуй длился и длился. Как путник в пустыне, добравшийся до желанной воды, Маркус жадно меня целовал. Жадно и нежно, и страстно. А я… позволила ему это делать и наслаждалась. Мужская сила, напор, спровоцированный объятьями, сводили с ума и путали мысли. Ну что ж… Он дракон. Я человек. И будущего у нас нет и не будет. Но иногда так хочется поверить в сказку. Я позволила себе ошибку и ошибалась теперь с удовольствием.
— Нет, я не понял! — раздалось протяжное рядом. — Я тут умираю лежу, совсем плохой и больной, одинокий… А они безобразие творят! Лизка, а Лизка! Ты родителям что скажешь, а? А ты, Ваше Высочество? Как не стыдно?! Она же совсем юна и вообще человек!
Моральная отповедь Варфалаама внезапно вернула нас обоих на землю. Маркус замер, а затем и отстранился. В потемневших от страсти глазах вдруг появилась осмысленность, перемежающая пронзительной болью, и ещё через мгновение я бросилась к фамильяру не в силах на это смотреть.
Казалось, дракон искренне сожалел о том, что произошло, и видеть это было хуже всего. Собственная испорченность, понимание, что я сама не возражала и даже поощряла мужчину, добавили красок стыду. Нет уж, он не должен видеть моих эмоций!
— Варфалаам! Ты как? — забеспокоилась я и радовалась, что хоть так не придётся смотреть на Маркуса. Не придётся с ним говорить, что-то слушать.
— Чувствую себя так, будто меня кто-то выжал как тряпочку, высушил и обратно наполнил, — разворчался фамильяр. — Но ты бы не обращала на меня внимание. Иди-ка обратно, целуйся!
— Прекрати! — зашипела я. — Ты меня напугал! Я искала тебя, беспокоилась. Что с тобой произошло?
— Что со мной произошло?
Брови кота вздёрнулись, дрогнули усы, Варфалаам потянулся, зевнул. Ну точно и не был бесформенной массой, не лежал, умирая, а хорошенько выспался в прохладной камере башни! Сел, осмотрелся, прищурился.
— Не помню, Лизка. Вот совсем не помню! Как здесь оказался, тоже не помню.
— Ты уверен? — подал голос Маркус.
— Ещё как, — ответил ему фамильяр и вздохнул, повёл мордой. — Тут помню, тут совсем не помню…
Серьёзный, мрачный дракон находился за моей спиной. Я чувствовала его каждой клеточкой и ждала, сама не зная чего. С каждым мгновением нарастала недосказанность, грозящая превратиться пропасть.
— Раз так, полагаю, в этой башне нам больше делать нечего, — продолжил дракон. — Ты в состоянии передвигаться?
Он обратился к коту, и тот хотел сначала что-то сказать, но передумал. Кивнул.
— Элизабет.
Маркус обратился ко мне. А внутри всё всколыхнулось от страха. Пожалуйста… Только не мучай. Не добей меня окончательно ранящими словами. Всё и так понятно. А слова какими бы они не были, всё равно причинят мне страдания. Кажется, я бесповоротно влюбилась в наследника, но этим чувствам нет места в моей жизни. Нельзя.
— Элизабет, посмотри на меня, — попросил дракон.
Без вариантов. Придётся держать лицо, возможно, пойти на опережение. Закон никто не отменял, говорить об истинных мотивах своего поступка выше моих сил. Выслушивать его оправдания, какие-то другие слова не хочу. И пусть меня разрежут на узкие ленты, не покажу уязвимость.
Я поднялась, нацепив на лицо отрешённую полуулыбку. Развернулась. Маркус качнулся ко мне, но я отступила на шаг, заставив его каменным изваянием застыть на месте. Теперь ждал он. Несомненно.
— Ваше Высочество… Кажется, мы немного забылись тут… На эмоциях. Но ведь всем свойственно ошибаться?
— Вы так полагаете, Лиз?
Сухой вопрос с ароматом издёвки. Сведённые брови, изучающий взгляд, скользящий по моему лицу, обжигающий и этим страшно тяжёлый.
— Разумеется, — ответила я непринуждённо сквозь боль. — Ничего серьёзного. Вы согласны?
Желание что-то сказать, но, после моих слов, бесследно растворившееся в шлейфе насмешки. Теперь никогда не узнать, что он на самом деле испытывал. И к лучшему! Не будет лишних надежд и разочарований. Ошибка сделана, время пришло исправлять.
— Пусть будет так, — отрывисто согласился Маркус. — Возвращаемся. Жду вас на лестнице, проверю её.
Показалось или дракон разозлился? Он стремительно покинул комнатку в башне. Я же сначала вернулась к разбитым кристаллам, а затем… сама не зная зачем, забрала каменное яйцо. Красное, оно мерцало ядовито-алым, напоминая кровь. Спрятала его в один из карманов. Ну вот теперь я ещё и воровка! Надеюсь, хозяин кристалла не будет слишком опечален пропажей. Да и нигде не было предупреждений, что этот камень чужой и брать его запрещается.
Дорога до трактира заняла сущий пустяк. Я изо всех сил стремилась обратно, ни на секунду не желая оставаться наедине с Маркусом. Фамильяр еле поспевал за мной, громко причитая и жалуясь. Пришлось пару раз цыкнуть на него — Варфалаам выглядел вполне бодрым и свежим, но гримасничал как никогда. Маркус же хранил неприступное молчание, на лицо будто надел каменную, холодную маску. И, казалось бы, должен был избавиться от моей компании сразу же, как только путешествие продолжилось, но нет! Маркус решил ехать в карете вместе со мной и Лафеем, не оставив магистру ни шанса.
Этим он меня удивил, заставив блуждать в размышлениях. Переживает за мою безопасность? Думает, Дэм станет ко мне приставать? Впрочем, вполне объяснимо. Маркус не доверяет магистру, и, раз уж так всё сложилось, намерен путешествовать вместе. Смысл ему лететь за каретой? Не будет же дракон глотать клубы пыли?
Дорога до следующей остановки проходила в гробовом молчании. Лафей то смотрел на меня, то бросал уничижительные взгляды на принца, тот делал вид, что спит, следя за мной из-под опущенных длинных ресниц. А может, дракон и дремал.
В любом случае, расслабиться не получалось. Я смотрела в окно кареты, но боковым зрением всё подмечала. О том, что происходило в башне думать совсем не хотелось. Боялась, что меня выдадут чувства и красно-пурпурные щёки. Потому предпочла усиленно думать лишь о покушении на Варфалашу. Кто оказался сильнее разумного духа стихий? Кто его заманил в башню? Почему мой кот ничего не помнит, будто кто-то стёр ему память.
Спустя долгих пару часов карета немного замедлилась, а потом и вовсе остановилась.
— Граница Лес-Мена, Ваше Высочество, магистр, лим Малленс, — объявил кучер, открывая дверцу. — Как и просили.
— После вас, — глухо произнёс Маркус, предлагая Лафею первым покинуть карету.
К счастью, тот не возразил, лишь обжёг меня многозначительным взглядом. Похоже, Дэм тоже понял, что между мной и Маркусом не всё гладко. Но мало ли что он понял?
Я вышла после мужчин, приняв помощь в виде вежливо протянутой руки Маркуса. Зря согласилась! Только дотронулась пальцами тёплой кожи, как меня прошило острым разрядом. Дракон странно на меня влиял, рука задрожала, и я поскорее её убрала. Маркус ничего не сказал, сделал вид, что не заметил. Но я-то видела и понимала — ничто не уходит из-под его внимания! Вот же тёмные духи!
— Лес-Мен! Нравится мне это место! Элизабет, как вам здесь?! — громко прокричал Лафей, привлекая к себе внимание. — Идите сюда, вам понравится!
Бодрый и оживлённый магистр тоже делал вид, что ничего в башне эдакого не произошло. Подумаешь, приставал и признался в любви?! Действовал под порывами чувств. Со всеми бывает!
Лес-Мен. Место на горном плато, с которого открывается чудесный вид на равнину! Дэм быстро преодолел расстояние от кареты, стоящей на покатом склоне среди буйной, зелёной растительности, и теперь стоял на границе над пропастью. Раскинув руки, он приглашал меня посмотреть на величие природы Кайонов. С некоторой опаской поднялась на пригорок к Лафею, заглянула в бездну, на дне которой протекала река. Запах свежего ветра принёс прохладу. С севера. Я прикрыла глаза, пытаясь уловить нотки дома. Может, ветер принёс мне послание?