Письмо из офиса социального страхования подстегнуло принять решение. На двух языках, голландском и английском, на обратной стороне письма, – мистера Маркуса проинформировали, что государственная помощь не бесконечна, и с понедельника визиты Каролины заканчиваются. Если мистер Маркус не согласен с заключением врачей, считающих, что он в состоянии самостоятельно себя обслуживать, ему следует обратиться с жалобой в надзорную инстанцию – в письме указывались почтовый и электронный адрес ведомства, принимающего апелляцию. Письмо получил во вторник, подсчитал, что Каролине осталось работать со мной три дня. Утром, вскоре после её прихода, понимая, что предстоят длительные уговоры, осторожно спросил:
– Каролина, могу ли попросить вас отправиться со мной в маленькое путешествие? Все расходы беру на себя.
Она удивилась и вежливо отказала.
– Менеджер сообщил, что с понедельника я перехожу к другому клиенту.
– Разговор о трёх днях, не более. Выезд завтра, возвращение в субботу. Или в воскресенье. Как получится. Разочарованы вы не будете. Скорее наоборот. Вы согласны?
Она сжала губы. Недовольная гримаса исказила рот, готовый сказать «нет», но женское любопытство взяло вверх, и она поинтересовалась:
– А куда?
– В Швейцарию.
Каролина вытаращила глаза и изумлённо переспросила:
– В Швейцарию?
– Мне нужна ваша помощь, – взмолился, сложив у груди ладони. – Одному мне не справиться. Утомительная дорога… Я ведь после болезни.
Каролина молчала. Я знал, что она одинока, и в Амстердаме ничто её не удерживает, но всё же спросил:
– Что тебя держит? Семейные проблемы? Близкий друг? Любовник?
– Что мы там будем делать? – покраснела она. – В каком качестве вы меня приглашаете?
– Нужно посетить один офис. Для меня это очень важно, – я не уточнил конечную цель поездки, но интуитивно почувствовав, что Швейцария её заинтересовала, но она не решается с бухты-барахты сорваться с места. – Мне нужен попутчик. Я оплачу все расходы, плюс дополнительно… – я замялся, размышляя, какую сумму ей предложить. Оставил вопрос открытым, ограничившись обещанием. – Услуга не безвозмездна. В обиде вы не останетесь.
Каролина колебалась. Я не мог понять, что её тяготит, и, желая рассеять её опасения, уточнил:
– Это деловая поездка, не секс-туризм.
На губах Каролины появилась снисходительная улыбка. Чтобы внести ясность, проворно сказал:
– С целью экономии мы остановимся в одном номере, но в разных комнатах.
– Дешевле, если разместимся в одной, – потупив взор, предложила она, – есть номера с двумя раздельно стоящими кроватями.
Амур ухмыльнулся, почуяв добычу, прищурился, прицелился и выпустил высокотехнологичную стрелу с острым вай-фай наконечником пятиметрового радиуса действия. Каролина ойкнула, сверкнула очами, а я почувствовал болезненный укол под левой лопаткой, заставивший решительно произнести:
– На завтра я заказываю гостиницу и билеты. Едем автобусом.
– Я ещё не дала согласия, – робко возроптала Каролина и кротко опустила глаза. – Ты как тайфун… Так нельзя… – сдалась она секунд через тридцать, не в силах противостоять подталкиваемой Амуром вероломный руке, глубоко залезшей под кофточку. – Это запрещённый приём… – простонала она слабеющим голосом. Амур расслышал её слова и с гордостью улыбнулся – пущенная стрела достигла намеченной цели.
Совет старого гетеросексуала, не понаслышке знающего прелести слова «женщина», в определённый момент превращающегося в одурманивающий цветок. Женщины-цветы – разные, но каждый цветок прекрасен по-своему. Женщина-георгина. Вспоминается шоколадная прелесть, Николь. Стоит неосторожно вдохнуть аромат женщины-георгины, как начинается увлекательная игра, в которой полутвёрдое «нет» означает «возможны варианты», а кокетливо сказанное «может быть», легко переходит в «да». Женщины-георгины знают, чего они хотят. Они предпочитают доминировать, хотя умеют подстраиваться в нужный момент. Женщины-лилии – загадки, никогда не знаешь, чего от них ждать. Но остерегайтесь женщин ручной работы, ассоциирующихся с белыми лилиями, внешне холодных и неприступных, с которыми теряешь бдительность. В один миг они наполняют комнату резким запахом, обволакивающим разум и лишающим его мудрости. Такой оказалась Каролина.
…После «технического» перерыва, прошедшего под музыку женских стонов, новообразованная нерадужная коалиция перешла к обсуждению предстоящей поездки.
Глава XXVТайна швейцарского банка
Автобус из Амстердама отходил в пять тридцать утра. Путь длиной в тысячу километров пролегал через Францию, и в общей сложности, с остановками и пересечением границ, занимал восемнадцать часов. Прибытие в Лозанну ожидалось ближе к полуночи. Позднее время не беспокоило, мотель находился в двух шагах от автобусной станции.
Десять недель, проведенных Каролиной в обществе носителя языка, не прошли для неё даром, она преуспела в изучении английского, раскрепостилась и разговорилась, оказавшись интересной собеседницей, часами рассказывающей увлекательные истории. Отъехали от автовокзала, и Каролина заговорила об истории Польши.
– Когда-то это было гетеросексуальное королевство. Речь Посполитая. От Балтики до Чёрного моря. Его восточная граница проходила по Днепру. Польские красавицы выходили замуж за знатных мужей гетеросексуальных княжеств феодальной Европы. Мир жесток. Что раньше, что сейчас. В Средневековье его раздирали религиозные и гетеро-гомосексуальные войны. В три приёма радужные монархии, окружавшие Речь Посполитую, проглотили гетеросексуальное королевство. После Третьего раздела началась инквизиция. Костры не пылали. Диссидентов, не ставших радужными, гноили в тюрьмах и ссылали в Сибирь. Однако и под гнётом оккупации, поляки исповедовали разнополую любовь и тайно заключали разнополые браки…
Устав от шквала обрушившейся на мозг информации, которую невозможно было в одночасье осмыслить и переварить, я прервал Каролину вопросом о таинстве деторождения:
– Когда в Польше появился институт суррогатных матерей? Он ведь был не всегда.
Каролина задумалась и философски, с выразительной интонацией, расцениваемой слушателем, в зависимости от настроения, как угодно: убедительно, саркастически или иронично, – изрекла.
– На дереве растёт много ветвей. Одни засыхают, другие плодоносят. Есть и гибридные ветви. На одной и той же ветви созревают груши и яблоки.
«Могла бы не уклоняться от ответа, а сказать проще: „традиционный способ зачатия не исключает нетрадиционный, оба в равной степени легитимны“, – подумал со злостью. – Понятно и без высокопарных мудрёных фраз, что природа доброжелательно относится к скрещиванию генетически различающихся форм. Зеброид – гибрид лошади и зебры, мул – осла и лошади, зебрул – смесь зебры и осла, лошак – продукт скрещивания жеребца и ослицы. Что ещё надо? Человек – результат совокупления мужчины и женщины. Самец человека и самка орангутанга создадут челроид, а самец орангутанга и самка человека…» – Я задумался над гипотетическим названием нового биологического вида, и прыснул со смеха, представляя, орангутанга-человека с мощным хвостом, которым он цепляется за ветки деревьев и отмахивается от комаров.
– Ты надо мной смеёшься? – толкнула меня в бок Каролина, оторвав от весёлых раздумий.
– Нет, что ты. Я внимательно тебя слушаю.
– Так вот, – удовлетворилась она ответом. Речь её расцвела. – В животном мире бисексуальность является нормой. Орангутанги, близкие сородичи человека, привыкли к однополым и бисексуальным контактам. Такими же были первобытные люди. Фаллосную кость засовывали в любую щель. В процессе эволюции отношения стали моногамными и разнополыми для продолжения рода. В животном мире: самец – самка. В нашем случае, мужчина – женщина. А когда произошла технологическая революция, мы получили то, что имеем на сегодняшний день… – она многозначительно развела руки.
Я не вслушивался в её рассуждения, отвлёкся на свои думы. А она, так и не ответив чётко на мой вопрос, вернулась к рассказу об истории Польши, долго говорила о восстании генерала Костюшко, кознях России и предательстве англичан, договорившись до раскрытия личной тайны: «Полгода назад в Польше распространились слухи, что я внебрачная дочь действующего Президента. Когда Сейм потребовал сделать ДНК тест, я скрылась. По личной просьбе отца МИД Нидерландов предоставил мне статус временного жителя». – Признавшись, она попросила об этом никому не рассказывать, пояснив, что разоткровенничалась по одной причине: у нас схожие судьбы, она тоже изгнанница.
…Автобус неторопливо катился к финансовому центру Европы, останавливался в больших городах, впуская и выпуская пассажиров. Помимо водителя, мы оказались единственными путешественниками, проехавшими весь путь. На двух длительных остановках удалось размять ноги, затекшие от долгого сидения, заскочить в ресторан быстрого обслуживания и выпить по стаканчику красного сухого вина, привычного напитка жителя южной Франции.
Во время второй стоянки, захмелев, Каролина высоко подняла бокал и провозгласила тост: «Ешче Польска не сгинела, пока мы жиемы». В глазах её заблестели слёзы. Каролина их не стеснялась, не отводя взгляд, тихо напела первый куплет. Когда мы вернулись в автобус, она пояснила, почему так расчувствовалась.
– Это национальный гимн Польши. Песня написана для польских легионеров Наполеона Бонапарта. Позже мазурка исполнялась на тайных собраниях польских гетеросексуалов, она сопровождала их в годы борьбы за независимость. Оставив неизменной гениальную музыку, предатели и коллаборационисты переделали слова гимна под идеологию новых правителей. Однако как и прежде, польские гетеросексуалы повторяют как молитву, единственную неизменившуюся строку гимна: «Ешче Польска не сгинела, пока мы жиемы», и вкладывают в неё смысл духовной и нравственной свободы. Мы свободные люди, пока продолжаем за свободу бороться.
Её настроение передалось мне. Я растрогался, порывисто прижал её к себе и поцеловал в висок.