– Я тоже устала, – ответила она. – Посидим в скверике. Полечим твою хандру.
Рассчитались, вышли на улицу и молча поплелись к скверику. Издали заприметил незанятую скамейку перед ажурным фонтанчиком и резко ускорил шаг, оторвавшись от Каролины. Завладев скамейкой, победно махнул рукой, приглашая Каролину присоединиться. Она подошла не спеша. Присела. Осмотрелась.
– Отсюда очень хороший вид, – она кивнула на собор, расположенный с противоположной стороны скверика. – И место спокойное.
– Ты готова меня выслушать?
– Конечно, – лаконично выпалила она, глазом не моргнув.
– Лиза жива!
Каролина вскинула брови.
– Не может быть!
– Может!
Я сбивчиво рассказал о чудесном спасении. Реакция Каролины ожидаемая. Она возликовала и упоённо, от всего сердца поздравила.
– Вот, здорово! Значит, вы когда-нибудь встретитесь!
– Это зависит… – медленно произнёс я, изучая выражение её лица.
Каролина не позволила договорить и запальчиво прервала.
– В юности у меня было схожее происшествие. Группа студентов, шесть человек, собралась покорить Говерлу, самую высокую гору в Карпатах. Дело было зимой. Неожиданно спустилась лавина и накрыла всю группу. Не выжил никто. А я перед последним подъёмом сломала ногу и осталась в нижнем лагере. Оттуда другая группа переправила меня в госпиталь. Вдобавок я схватила воспаление лёгких и лежала с температурой под сорок. Пока разобрались, прошло дня три. Родители уже потеряли надежду…
Каролина замолкла, ожидая восторженной реплики. Я угрюмо молчал, раздражённый неуместной болтовнёй, к делу не относящейся. Каролина осознала оплошность и нежно взяла под руку.
– Извини, что прервала тебя. Идём домой. По дороге расскажешь.
Я высвободился из объятий, причём более резко, чем следовало, поднялся со скамейки и проворчал.
– Серьёзные дела на ходу не решаются. Поговорим дома.
Каролина настороженно на меня посмотрела. В широко раскрытых глазах читался немой вопрос: «О каких делах идёт речь?»
Выбитый из колеи, боясь напортачить, я ляпнул первое пришедшее в голову.
– Мы давно с тобой никуда не ездили.
Каролина ухмыльнулась, ничего не поняв, по-своему подыграла.
– С тобой неинтересно путешествовать. Опять всю дорогу проспишь.
– Когда-то же должен спать. Ты меня той ночью замучила, – натужено улыбнулся, намекая на бурную ночь в Лозанне.
– Бедненький. Некому тебя пожалеть, – притворно посочувствовала Каролина, и нежно взяла под руку. Я не сопротивлялся, держа предстоящий разговор в голове.
Минут за десять мы добрались до Рембрандтплейн. Зашли в квартиру. Пиво, наконец, подействовало – вид дивана склонил нас к дрёме. Мы облокотились на спинку дивана, подушка притянула отяжелевшие головы. Не сговариваясь, мы прилегли и мгновенно уснули. Проснулся я часа через полтора, почувствовав горячее тело. Запрещённый приём, испокон веков используемый для примирения любовниками и супругами, подействовал безотказно…
…Я принял душ и вернулся в комнату. Каролина полуголая лежала на диване и мечтательно улыбалась. Она выглядела посвежевшей и умиротворённой, готовой воспринимать фантастические идеи. Я пристроился рядышком.
– Просьба, с которой хочу к тебе обратиться, на первый взгляд покажется странной, – осторожно затеял беседу. – Но ты ведь помнишь наш лозунг: «Гетеросексуалы всех стран, соединяйтесь».
– Да, – не задумываясь, ответила Каролина, нисколько не удивившись.
– Лизу надо спасать, иначе она попадёт за решётку.
Каролина удивлённо на меня посмотрела. В глазах читалось: «что из этого следует?»
– Я долго об этом думал. Без твоей помощи её не вытащить из Америки.
– Странно. Чем из Амстердама могу ей помочь?
– И ей, и мне, и моей дочери можешь помочь.
– Хватит тянуть резину. О чём речь?
Прелюдия завершилась. Каролина, заинтригованная долгим вступлением, присела на диван, сложив по-турецки ноги, и потребовала.
– Говори яснее.
– Вкратце, пока без подробностей. Только не говори сразу «нет». Выслушай. – Я обнял Каролину, глубоко вздохнул и решительно вымолвил: «Я хочу, чтобы ты вышла замуж за Лизу».
От неожиданности Каролина захохотала. Натянуто улыбаясь, я терпеливо ждал, пока она успокоится.
– Ты всерьёз? – отсмеявшись, спросила она.
– Абсолютно. Иначе её не спасти. План прост. Ты отправляешься в США в туристическую поездку. В Вашингтоне, в нидерландском посольстве заключаешь брак с Лизой. Она переходит на твою фамилию и становится пани Яворски. Затем хлопочет о получении новых водительских прав и оформляет туристический паспорт. Вы отправляетесь в свадебное путешествие на Карибы, берёте с собой Ханну, и в каком-нибудь порту, по примеру наших друзей, Даниэля и Хелен, остаётесь на берегу. Конечная цель – Кюрасао. Там на берегу океана Лизе принадлежит вилла.
Каролина опешила.
– Вот это да! Чего-чего, этого я от тебя не ждала.
– Это понарошку, – взмолился я.
– Я не об этом. Ну, и закрутил ты сюжет. С поездкой в Америку…
– Я не вижу иного выхода. Подскажи. Её фамилия фигурирует в базе данных полиции. В любой момент её могут арестовать и отправить в Гринлунию.
– Что да, то да… – согласилась Каролина. – Такова наша судьба, быть в бегах. А родители Лизы, они возражать не будут? – засомневалась Каролина.
– Её мамы будут рады лесбийской свадьбе.
– Но я ведь не американка.
– Им всё равно. Сбылась их мечта, дочь стала нормальной женщиной.
– Забавно, – ответила Каролина. Лицо её стало игривым. Она задорно прикусила губу и, прищурив глаза, призналась: «Тебе повезло: я с детства склона к авантюрным поступкам».
Я не поверил своим ушам и воскликнул:
– Ты согласна?!
– А Лиза согласна? – проворно переспросила она.
– Нет, – честно признался, но твёрдо заявил: – За ней дело не станет. Опыт фиктивного брака у неё уже есть. Требовалось только твоё согласие. Спасибо, – я пылко обнял Каролину и страстно поцеловал. – Честно говоря, не был уверен, что ты согласишься.
– Дурачок, – Каролина потрепала меня за волосы. – Ты не знаешь поляков. Ох, и клятый же мы народ. Покуда жиемы, ничто нас не остановит.
…Я переговорил с Лизой и коротко изложил план. Уговаривать её не требовалось – она сразу же схватилась за возможность беспрепятственно покинуть Америку, и единственное, о чём попросила: учесть её нынешнее состояние и повременить с регистрацией брака, дождаться, когда она перестанет хромать. Я возражал:
– Пока будем оформлять документы, и готовиться к бракосочетанию, пройдёт не один месяц. Поторопимся, пока Каролина не передумала.
Немного подумав, Лиза согласилась.
– Ты прав. Есть риск, что она передумает. Всевышний и в этом случае обо мне позаботится. На моей стороне всепобеждающая сила жизни. Все силы Природы.
– Каббалисты отождествляют Бога с Природой. «Бог», учат они, это и есть «Природа».
– Пусть будет так, – не стала спорить она, – за меня «все силы Природы». – Подумала и добавила: «И Бог!»
Лиза объяснилась с мамой-Конде, рассказала, что познакомилась по интернету с очаровательной полькой, и после всех мытарств решила создать лесбийскую семью и переехать в Краков, где её никто не знает. О Нидерландах не заикалась. Название страны, славящейся экстравагантными нравами, имеет негативную коннотацию и вызывает настороженность. Зачем лишний раз волновать мам?
Мама Конде внесла коррективы: никакой ничем не оправданной спешки. Всё, как принято у нормальных людей. Радужная церковная церемония, регистрация в мэрии, свадьба, а затем всё что душе заблагорассудится: свадебное путешествие, хоть на Луну, хоть в Африку.
Выдвинутые условия были безропотно приняты вместе с наставлением мамы Конде, в воспитательных целях, высказанных в присутствии Ханны: «Женское счастье – в создании счастливой семьи. Радужная свадьба – венец обоюдной любви, яркое событие, запоминающееся на всю жизнь».
Лиза нервничала. Визит в мэрию с необходимостью предъявить удостоверение личности грозил немалыми неприятностями. А вдруг её имя и дактилоскопические данные сохранилось в базе данных полиции?
– Что делать? – с тревогой спрашивала она. – До сих пор удивляюсь, что меня не обнаружил искусственный интеллект. К тому же, на вооружении полиции технология распознавания лиц.
Ни я, ни Каролина не могли ничего придумать. Риск был. Но ещё больший риск пребывать на полулегальном положении, опасаясь объективов уличных камер наблюдения, или случайной встречи с людьми, которые опознают в ней погибшую в «Аргонавте» подельника Роберта Маркуса. В любой момент зыбкое благополучие рухнет.
Женщины по интернету обсуждали детали бракосочетания. Свадьба – так свадьба. Распределили роли. Лиза – невеста, Каролина – жених. Их увлекла игра, и без дураков они обсуждали детали свадебного ритуала – парик, который для безопасности Лиза наденет, церковь, где пройдёт торжественная церемония. Ни много, ни мало, замахнулись на Кафедральный собор Святого Патрика в Манхэттене, на Пятой авеню. В посреднике они не нуждались, быстро сдружились, нашли общие темы разговоров, прекрасно понимали и дополняли друг друга.
В приглашениях, которые они разослали, фамилия Конде не упоминалась. «Лиза и Каролина Яворски приглашают вас разделить с нами самый радостный день нашей жизни». – Мамы пребывали в восторге.
…За неделю до регистрации Лиза радостно сообщила, что на её прежний адрес пришёл бюллетень из государственного офиса социального страхования, в котором на основании налоговой декларации, указывалось, какую она будет получать пенсию по достижению пенсионного возраста. Новый жилец написал на конверте адрес родителей Лизы – оказывается, об этом его попросила Лизина мама – кинул конверт в почтовый ящик, и почта вторично доставила письмо, посланное на её имя. Это говорит о чём угодно: о сбое компьютерной системы, нестыковке баз данных или амнистии погибшим на «Аргонавте», о чём публично не сообщалось. Но факт очевиден: имя Лизы Конде не сгенерировало новый виток преследований.