После завтрака Кристина поднялась в свою комнату и занялась делом, которое наметила еще накануне вечером, — стала разбирать чемоданы и развешивать свои платья в большом гардеробе. В тот момент, когда она вешала на плечики последнее, в дверь постучали. Вошла Розали и предложила свою помощь. Кристина, кое-как объяснившись по-французски, поблагодарила женщину и обрадовалась, убедившись, что ее действительно понимают. И поразилась, когда горничная обратилась к ней по-английски.
Разыскав внизу Диану, она рассказала ей об этом маленьком происшествии. Хозяйка замка от души посмеялась.
— Розали находит, что вы — самое прелестное существо, какое она когда-либо встречала, — такая белокурая, стройная, с глазами, словно у дикой лани.
Диана сама прибиралась в гостиной, делая все быстро и четко, и Кристина не хотела ей мешать. Она не знала, чем себя занять.
— Не надо думать, будто вы все время должны быть при мне, моя милая, — успокоила ее Диана. — Впереди у вас четыре недели. Постепенно мы лучше узнаем друг друга и будем чувствовать себя раскованнее, не так ли? А до тех пор, если захотите чем-либо заняться, — пожалуйста, поступайте, как вам нравится. — Диана улыбнулась. — Почему бы вам, например, не прогуляться вокруг замка?
— О, я бы с удовольствием, — радостно согласилась Кристина и помчалась наверх одеваться.
Через десять минут она уже вдыхала свежий, бодрящий воздух. За угловой башней начинался старинный парк с высокими мощными деревьями, которые казались ровесниками самого замка. Кристина решила последовать совету Дианы и пройтись по двору. Она увидела вдруг джип Эжена, стоящий возле стены, и ее охватила непонятная тревога. Но чего, собственно, она так боится его?
Кристина решительно открыла дверь сарая, вероятно служившего зернохранилищем, и услышала где-то высоко наверху шорох. Подняв глаза, она увидела Эжена. Он стоял, прислонившись к деревянным перилам, и смотрел на нее сверху вниз. Сердце девушки тревожно забилось, захотелось убежать. Он, очевидно, слышал ее шаги и хотел убедиться, кто идет. Теперь он это знал, и у нее не было выбора. Придется остаться — бежать слишком уж глупо.
Деревянная лестница вела наверх, где, вероятно, находился сеновал. Эжен стоял с граблями в руках.
— Здравствуйте, мадемуазель, — с усмешкой произнес он, и Кристина решила, что он вспомнил, что видел ее этим утром, у окна, в одной ночной рубашке. Она рассердилась, когда почувствовала, что ее лицо заливает румянец.
— Здравствуйте, месье, — ответила она по-французски.
Черные брови удивленно поползли вверх, когда он услышал четко произнесенные слова.
— Вы говорите по-французски? Или эти слова — единственное, что вы знаете?
— Говорю немного, но произношение у меня плохое, — поспешила с признанием Кристина.
Он отставил в сторону грабли и медленно стал спускаться вниз по скрипучей лестнице, продолжая неотрывно смотреть на девушку.
— Извините… Я не хотела вам мешать, месье, — выдавила из себя Кристина. — Я знаю, что у вас много дел. Ваша мать говорила мне.
— Зовите меня Эженом, — неожиданно предложил он дружелюбным тоном. — Может быть, если мы немного постараемся, то придем к взаимопониманию? Как считаете?
Кристина недоверчиво отнеслась к подобному предложению, особенно после того, как увидела скептическую улыбку на его лице. Она почувствовала облегчение, когда поняла, что Эжен собирается уйти. Она засеменила следом за ним, не желая оставаться дольше в этом темном сарае. Эжен оглянулся, лишь когда они выбрались на солнечный свет.
— Почему вы все время нервничаете? Неужели так сильно боитесь темноты, мадемуазель?
— Я не боюсь, месье, — резко возразила она. — Ваша мать предложила мне прогуляться вокруг замка, осмотреться. Вот и я заглянула в этот сарай, совершенно случайно!
— Ну что ж, осматривайте все остальное, — посоветовал он, вновь взяв издевательский тон. — Но заверяю вас, мадемуазель, ни в одном из этих строений нет ничего ни живописного, ни таинственного.
Кристина молчала. Когда она вошла в сарай, то сразу увидела нечто живописное и таинственное — самого Эжена. Она залилась краской, когда в голову ей пришла эта мысль.
Эжен направился к джипу, а Кристина обнаружила, — к своему неудовольствию, — что послушно идет за ним. Она остановилась и замерла, когда осознала, что делает. Эжен сел в машину и, оставив дверцу открытой, внимательно посмотрел на девушку. Затем он включил зажигание, и машина выехала со двора. Кристина проводила ее взглядом. Стряхнув с себя странное оцепенение, которое охватило ее в присутствии Эжена, она решила осмотреть парк. Впрочем, с его отъездом утро, обещавшее так много интересного, для нее как-то поблекло.
После обеда Диана предложила осмотреть замок. Кристина с удовлетворением отметила, что верхние комнаты содержались в таком же образцовом порядке, как и помещения нижнего этажа. Из окна одной из них виднелись черепичные крыши деревни. К ней вела широкая просека; деревня находилась, оказывается, совсем близко от замка.
Кристина постояла немного у окна, зачарованная открывшимся перед ней видом. Загадочно переплетались узкие улочки среди старинных каменных домиков с островерхими крышами. На площади возвышалось здание церкви, которую кольцом окружали высокие деревья. Пестрел красными и белыми полосами полотняный навес над рестораном или магазином, и Кристине неожиданно захотелось поскорее оказаться на этой площади, походить по узким улочкам, зайти в церковь.
4 глава
На другой день Кристина решила осуществить свою вчерашнюю затею и прогуляться по деревне. Она надела теплую куртку и предупредила Диану, что собирается пройтись. Положив в карман портмоне, она вдруг подумала о том, что последний месяц прожила в страшном напряжении, так что прогулки в течение нескольких дней явно пойдут ей на пользу.
Дул холодный резкий ветер. Кристина собрала свои длинные волосы в узел. Не помешало бы надеть шапочку, подумалось ей; она не отличалась столь же несокрушимым здоровьем, как Эжен, а на улице оказалось гораздо холоднее, чем можно было ожидать. Однако ничто не заставило бы ее повернуть назад. Девушка подняла воротник и вышла на узкую тропинку, ведущую к деревне. Наверняка там есть что посмотреть!
Добравшись до ограды, Кристина обнаружила, что ступеньки для перехода через нее отсутствуют, и ей придется перелезть через забор, чтобы попасть на проселочную дорогу. Это оказалось довольно трудным делом. Она взобралась наверх, с трудом удерживая равновесие, как вдруг с другой стороны забора, на проселочной дороге показался знакомый джип Эжена. Машина резко затормозила, и из нее выскочил сам Эжен.
— Вы уже решили удрать из замка? — последовал вопрос.
Эжен стоял, положив руку на капот машины, и усмехался.
Повиснув на заборе в столь нелепом положении, Кристина испытывала неловкость и смущение. Стараясь казаться веселой и беззаботной, она ответила:
— Ягуляла по парку, а потом надумала пройтись до деревни. А что, нельзя?
Его черные брови удивленно поползли вверх.
— Деревня на самом деле гораздо дальше, чем кажется из замка. Если вы пойдете туда пешком, то, боюсь, не вернетесь до темноты. А вдруг начнется гроза?
Об этом Кристина совсем не подумала. Она взглянула на небо. Холодная синева кругом, солнце светит вовсю. Ясно, он опять насмехается над ней.
— Никаких признаков надвигающейся бури я не замечаю, — упрямо заявила она.
— В это время года погода вообще непредсказуема. Неужели вам хочется оказаться в незнакомом месте одной, в темноте и под проливным дождем?
Кристину действительно не прельщала подобная перспектива. Лицо ее омрачилось при мысли о том, что, видимо, придется отказаться от своего замысла и с позором отступить. А ей так этого не хотелось! Неожиданно Эжен улыбнулся, обошел машину и направился к неудачливой путешественнице.
Приблизившись к забору, он встал на цыпочки, схватил ее за талию и как пушинку опустил на землю.
— Садитесь! — пригласил он. — Я отвезу вас в деревню.
— Но, вы же так заняты!
— Для вас я выкрою время, — произнес он. — В конце концов, вы дочь близкого друга моей матери, мадемуазель Лестер.
— Не надейтесь, что сможете меня смутить подобными заявлениями, — рассердилась Кристина. Ее глаза зло блеснули. Руками она придерживала волосы, которые трепал порывистый ветер. — Я честно сказала вашей матери, что думаю на сей счет. Она подарила счастье моему отцу, а это самый ценный дар, какой один человек может дать другому. Поэтому я одобряю связь, существовавшую между ними, что бы ни думали об этом вы.
— Неужели вы вообразили, что я осуждаю их отношения? — Он стоял спиной к ветру, прикрывая Кристину своим телом. Рядом с ним она чувствовала себя совсем маленькой и беззащитной. — Я слышал, о чем вы говорили с Дианой. Вы помните свою мать, да? Я-то хорошо помню своего отца. Моя мать никогда не любила его. По-моему, мать должна была расстаться с ним и выйти замуж за любимого человека, какие бы сложности ни ожидали их впереди. А скрываться и таить свою любовь от окружающих… Нет, это не по мне.
Порыв ветра разметал его густые черные волосы, а темные глаза неотрывно смотрели на нее в ожидании ответа. Она подумала, что ему-то уж точно не страшны никакие бури и грозы.
— Сначала, когда ваш отец был жив, — спокойным тоном заметила она, отведя глаза, чтобы не поддаваться его необъяснимому обаянию, — они не могли. А потом, видимо, им было просто… просто хорошо и так.
— Хорошо? — презрительно переспросил Эжен. — Может быть. Однако верится с трудом. У меня нет оснований сомневаться, что они любили друг друга, но я бы не удовлетворился такой жизнью, какую вели они. Ни за что! Любить женщину и не сжимать ее в своих объятиях каждую ночь — это за пределами моего понимания.
Странная дрожь охватила Кристину, но это никак не было связано с порывом холодного ветра. Она снова оказалась во власти своего воображения. Сердце забилось сильнее, когда она представила Эжена, обнимающего любимую женщину. Неожиданно на месте этой женщины Кристина вообразила себя. Смутившись, она тут же поспешила выкинуть представившуюся картину из головы. Да она просто с ума спятила!