Африканские представители, однако, не поддались шантажу. Они отвергли предложение участвовать в составлении нового варианта конституции, сохранявшего в неприкосновенности привилегии белых поселенцев и британский контроль над страной. Конференция, таким образом, практически провалилась.
В июне 1961 года власти Южной Родезии все же опубликовали новый проект конституции, составленный в соответствии с рекомендациями, подготовленными колонизаторами. Никаких существенных изменений в положении африканцев по сравнению с конституцией 1922 года она не предусматривала: большинство африканцев по-прежнему были отстранены от участия в выборах ввиду высокого имущественного и образовательного ценза, власть сохранилась в руках белых поселенцев и английского правительства — независимо от исхода выборов за европейцами резервировалось 50 мест из 65.
Стремясь прикрыть свои расистские действия видимостью народного одобрения, южнородезийские законодатели организовали 26 июля 1961 года референдум. Собственно говоря, это был не референдум, а пародия на него. Общее число участников референдума составило 42 тысячи (на 3 миллиона жителей!), причем к избирательным урнам допускалось лишь белое население. Понятно, что результат референдума оказался таким, какого и ожидали: проект конституции был одобрен.
Африканцы, однако, не примирились с ролью пассивных наблюдателей, на которую обрекали их организаторы референдума. В июне 1961 года они созвали внеочередной съезд Национально-демократической партии, который охарактеризовал новую конституцию «как злостную попытку со стороны правительства Южной Родезии и английского правительства укрепить господство меньшинства поселенцев в стране». На съезде было принято решение провести «неофициальный референдум» по вопросу о новой конституции, в котором могли принять участие все африканцы старше 21 года. Летом 1961 года этот референдум состоялся. В нем участвовало свыше 400 тысяч человек. Подавляющее большинство их отвергло проект расистской конституции.
Этого, однако, оказалось недостаточно для того, чтобы заставить колонизаторов отказаться от своих намерений. 6 декабря государственный совет Англии, несмотря на протесты африканцев, утвердил закон о введении новой конституции в Южной Родезии.
Возмущенное произволом британского правительства, африканское население Солсбери в тот же день устроило перед канцелярией верховного комиссара Великобритании мощную демонстрацию протеста. «Есть пушки или нет пушек — мы намерены править завтра!», «Свобода!», «Правление большинства!» — гласили надписи на плакатах, которые несли демонстранты. Полицейские разогнали демонстрацию, но на следующий день она возобновилась. Волнения перекинулись в Булавайо и другие города страны. Во многих населенных пунктах между полицией и африканцами разыгрались целые сражения.
Эти расправы послужили началом широкой кампании репрессий, которой правительство Южной Родезии ознаменовало вступление в силу новой конституции. 10 декабря премьер-министр Уайтхед объявил вне закона Национально-демократическую партию, запретил по всей стране митинги и демонстрации. Полиция арестовала 10 тысяч человек, в том числе 2 тысячи женщин, многие из которых были приговорены к длительным, срокам заключения.
Попытка обезглавить освободительное движение в Южной Родезии (Национально-демократическая партия к тому времени насчитывала уже 300 тысяч членов) не удалась. Африканцы быстро перестроили свои ряды и уже через несколько дней объявили о создании новой партии — Союза африканского народа Зимбабве (Зимбабве африканцы называют Южную Родезию). Программа Союза, опубликованная в последних числах декабря 1961 года, включала три важнейших пункта:
а) борьба за немедленную и полную ликвидацию империализма и колониализма, сотрудничество с любыми международными силами, участвующими в этой борьбе;
б) создание демократического государства с правительством, избранным на основе принципа: «один человек — один голос»;
в) укрепление африканского единства и установление тесных связей с правительствами других африканских стран.
В руководство партии вошли многие активисты запрещенной организации, в том числе ее председатель Джошуа Нкомо.
Пытаясь подавить нарастающую волну освободительной борьбы, южнородезийские власти предприняли в начале 1961 года новый маневр. Пропагандистский аппарат Уайтхеда организовал кампанию под лозунгом: «Создадим нацию!». Цель этой кампании заключалась в том, чтобы привлечь зажиточную часть африканского населения к сотрудничеству с правительством, расколов, таким образом, освободительное движение. Правительство, в частности, обратилось к наиболее состоятельным африканцам с призывом принять участие в выборах в парламент, намеченных на конец 1962 года. Дабы привлечь на свою сторону определенные слои африканцев, власти даже приняли решение отменить наиболее вопиющие формы расовой сегрегации, в частности открыть для африканцев двери кинотеатров, отелей и ресторанов, разрешить им хождение по тротуарам и так далее. Эта «уступка», разумеется, мало что давала африканским массам: расовая дискриминация, сохранявшаяся в области заработной платы и трудового законодательства, как и прежде, прочнее всяких запретов отгораживала европейцев от африканских масс.
Приманка была рассчитана в основном на разбогатевших африканских лавочников, предпринимателей и других представителей зарождающейся африканской буржуазии, которых рассчитывали соблазнить возможностью «получить приглашение на чай и виски в доме белых людей». Впрочем, таких отступников оказалось очень немного. Из 60 тысяч африканцев, получавших по конституции право голоса, свои имена в регистрационные списки внесли только 2 тысячи. Остальные поддержали призыв Союза африканского народа Зимбабве бойкотировать выборы.
Взбешенные провалом своей затеи, власти обрушили гнев на Союз африканского народа Зимбабве.
В конце августа 1962 года они протащили через парламент Южной Родезии поправку к закону о запрещенных организациях. Эта поправка давала властям право объявлять вне закона любую политическую организацию, если они сочтут, что эта организация придерживается взглядов ранее запрещенных партий, а в ее руководстве есть члены этих партий. Хотя в поправке и не указывалось, против кого она конкретно направлена, каждому человеку, знакомому с политической ситуацией в Южной Родезии, было ясно, что речь идет о Союзе африканского народа Зимбабве.
Подготовив, таким образом, почву для осуществления своих планов, колонизаторы стали искать повод для открытого наступления на Союз африканского народа Зимбабве. Такой повод вскоре представился. 12 сентября, в День пионеров (официальный праздник европейских колонистов Южной Родезии), в стране состоялись многочисленные выступления африканцев против расистского режима в Южной Родезии. Организованные Союзом африканского народа Зимбабве, они были призваны не только дать почувствовать властям Южной Родезии единство и волю народа в борьбе с колониализмом, но и привлечь внимание мировой общественности к порядкам в этой стране накануне открытия XVII сессии Генеральной Ассамблеи ООН, на которой вопрос о Южной Родезии, в числе других вопросов, связанных с ликвидацией колониализма, должен был стать предметом обсуждения делегатов.
Выступления африканцев носили мирный характер: они включали такие средства борьбы, как пикетирование, демонстрации, бойкоты лавок и магазинов, забастовки. Тем не менее власти сочли эти выступления достаточным поводом, чтобы учинить вооруженную расправу над патриотами. Реакционная южнородезийская пресса, как по команде, подняла шум о мифических актах диверсии, которые якобы кто-то собирался организовать, о таинственной «освободительной армии» Южной Родезии и самими колонизаторами выдуманном генерале Чака, будто бы призывавшем убивать всех белых. Сценарий заговора, как видим, не отличался оригинальностью. Он был переписан почти буквально с тех инструкций, которыми и прежде руководствовались колониальные власти для подавления освободительного движения. Последующие события подтвердили, что колонизаторы ни на йоту не отступили от этого сценария.
С 12 сентября страну захлестнула волна репрессий. «Черные Марии» — полицейские машины — каждый день увозили десятки арестованных патриотов в полицейские участки. С 20 по 25 сентября, по данным корреспондента агентства Рейтер в Солсбери, было арестовано 1094 африканца. Усиливая террор против патриотов, власти призвали на службу полицейских резервистов, военнослужащих национальной гвардии, а также резерв военно-воздушных сил. Из Северной Родезии в страну были переброшены дополнительные воинские части. В Солсбери, Булавайо, Гвело и других городах страны произошли столкновения африканцев с войсками и полицией. 20 сентября премьер Южной Родезии Уайтхед в выступлении по радио объявил о запрещении Союза африканского парода Зимбабве.
Африканцы ответили па репрессии усилением борьбы. «Никакая сила не сможет уничтожить Союз африканского народа Зимбабве, — заявил Нкомо, — он будет существовать до тех пор, пока те, кто желает уничтожить справедливость с помощью военной силы, не будут разбиты. Наша партия не побеждена».
Освободительная буря колеблет устои английского владычества и в других частях Федерации.
Борьба народа Ньясаленда достигла такой стадии, когда колонизаторам не остается ничего другого, как приступить к упаковке своих чемоданов.
Партия Конгресс Малави, принявшая в Ньясаленде эстафету освободительной борьбы от Африканского национального конгресса Ньясаленда, добилась того, что власти были вынуждены отменить чрезвычайное положение, выпустить на свободу Хэстингса Банду и других патриотов и, наконец, осенью 1961 года провести выборы в Законодательное собрание. На выборах полную победу одержал Конгресс Малави, выступавший под лозунгом выхода из Федерации и борьбы за независимость. Он получил 22 места из 28. В ноябре 1962 г. в Лондоне состоялась конференция по вопросу о новой конституции Ньясаленда, на которой было принято решение о предоставлении этому протекторату внутреннего самоуправления. После этого вопрос о ликвидации колониального статута и выходе Ньясаленда из Федерации стал лишь вопросом времени.