Они быстро проехали сорок милей, так как Боб все время включал сирену. Один раз электросистема не сработала, и Боб крепко выругался, однако сигнал тут же включился, и он успокоился.
Вскоре они уже были в окрестностях Саранака. Больница находилась в центре города. На стоянке было полно машин, среди которых Брайан рассмотрел и грузовик спасателей.
В больнице они узнали, что пострадавшую записали как некую Джейн Доу.
— Можно мне поговорить с пациенткой? — обратился Боб к медсестре.
— Она скончалась от обширных внутренних травм, — сообщила женщина-врач, вышедшая из-за занавески, за которой находилась кровать пострадавшей. — У нее практически не осталось ни одной целой кости, как будто ее подвергли какой-то чудовищной пытке.
— Так и есть. Она была заживо похоронена.
— Но это не все. Ее руки и ноги буквально стерты в порошок, а все кости разжижены. Честно говоря, никогда в жизни не видела ничего подобного. Наверное, ее повезут в Нью-Йорк, чтобы сделать вскрытие.
— С подобным наверняка не сталкивались даже там.
Брайан с облегчением направился к стеклянной двери приемного покоя скорой помощи.
— Эй, офицер!
Боб резко остановился.
— Да?
— Хотите взглянуть на нее? — лицо врача было серьезным.
Брайан не испытывал ни малейшего желания осматривать труп.
— Мы уже все видели, — сказал он. — Мы участвовали в спасательных работах.
Однако Боб остановился.
— Нет сомнения, что она мертва, это подтверждают и все приборы, но левый глаз все еще остается подвижным.
Все трое направились в больничный морг, который представлял собой небольшую комнату с тремя алюминиевыми столами и четырьмя холодильниками. Труп женщины лежал на столе, расположенном в центре. Он был полностью обнаженным, не считая зеленой салфетки, закрывавшей лицо. Руки и ноги были неестественно тонкими и черными, а живот казался просто огромным.
Врач-патологоанатом, делавшая какие-то записи в журнале, взглянула на вошедших. Ей было лет двадцать пять, и Брайан к своему удивлению обнаружил, что знаком с ней. Когда он работал в университете, эта девушка была слушателем подготовительных курсов при медицинском колледже. Потом она стала одной из лучших студенток и подавала большие надежды.
— О Господи, доктор Келли! Какими судьбами?
Брайан старался вспомнить ее имя, но так и не смог. Вымученно улыбнувшись, он кивнул в сторону Боба.
— Я с ним. Нас заинтересовал этот случай.
Не теряя времени на обмен любезностями, молодая женщина сразу же перешла к делу.
— Это неопознанная белая женщина, примерно тридцати трех лет от роду. Смерть наступила в результате травматических повреждений и шока. Мы обнаружили ряд весьма странных факторов. Прежде всего, это относится к состоянию рук. — Патологоанатом подняла черную, безжизненную конечность, совсем не похожую на человеческую руку, которая свесилась с ее ладони, словно шланг. — Это результат разжижения костей. Создается впечатление, что их извлекли из тела и перемололи вместе с костным мозгом и кровью, а затем залили эту массу обратно. Конечно же, такого не могло быть, так как мы не обнаружили соответствующих ран. Мы не можем объяснить, что произошло с ее костями.
— Почему руки такие черные?
— Возможно, это результат сильных ушибов и цианоза. Хотя и здесь мы не можем быть уверены. Это одна из причин, по которой труп решено отправить в Нью-Йорк, в больницу Бельвю. А другая причина кроется в ее глазе, — с этими словами женщина сняла салфетку, закрывавшую лицо трупа.
После смерти на лице несчастной застыла страшная гримаса, выражавшая похотливое сладострастие.
Брайан не сдержал стона, и Боб, желая успокоить друга, положил ему голову на плечо.
Не сказав ни слова, женщина-врач подняла веко умершей. Глаз казался удивительно живым на этом застывшем теле. Его взгляд переходил от одного лица к другому и выражал странное и злобное любопытство.
— Закройте его, — быстро сказал Боб.
Патологоанатом опустила салфетку на лицо трупа.
— Почему это происходит?
— Ясно, что мышцы получают электростимуляцию. Мы измерили напряжение, оно нормальное. Но откуда поступает энергия, остается загадкой.
— Наверное, вам не приходилось видеть ничего подобного?
— Никогда! Ни таких костей, ни глаза. Безусловно, это самый необычный труп из всех, что я видела.
Боб и Брайан добрались до Товэйды за час. По дороге они встретили множество полицейских машин, сопровождавших тяжелую технику, направленную в ущелье Трэпс, где велись земляные работы, чтобы выяснить, как там могла оказаться погибшая женщина.
Долгое время из ущелья не поступало никаких сообщений. Было уже пять часов, когда Бобу удалось связаться с казармой в Саранаке.
— Говорит лейтенант Уэст. Можно узнать, как продвигаются работы в ущелье Трэпс?
— Собрали всю землю, что была вокруг несчастной.
— Ну, и что там нашли?
— Ничего, обычная грязь.
Боб щелкнул переключателем.
— Вот те на! — он посмотрел на друга. — Нам нужно принять решение, дружище. Либо мы остановимся в кафе Уолли и съедим по бургеру, либо поедем прямо в Осколу. Выбирай!
— Мне бы хотелось позвонить, когда представится возможность.
Выслушав друга, Боб решил заехать к Уолли, свернул с автострады Нортуэй и направил машину в Товэйду.
— Тебя что-то тревожит, приятель?
— Тревожит? У тебя, наверное, железные нервы. Мы только что столкнулись со зверским убийством, а ты думаешь о еде!
— Но нам нужно перекусить.
— Мы оставили ту женщину умирать в холме.
— Послушай, Брайан, давай все обсудим. Возможно, она была еще в худшем состоянии, чем женщина, найденная в ущелье Трэпс. Что мы могли сделать?
Боб остановил машину у кафе Уолли, которое относилось к одной из главных достопримечательностей Товэйды. Бургеры здесь были просто великолепными. А когда сам Уолли жарил своих знаменитых кур, все глотали слюнки в предвкушении неземного удовольствия.
Брайан позвонил Лой из вестибюля, но к телефону никто не подошел.
— Наверное, она вышла в магазин, — утешал сам себя Брайан.
Кафе Уолли работало круглосуточно. В три-четыре часа утра здесь можно было встретить шумную компанию рыбаков или охотников. Кафе было сделано из пары старых железнодорожных вагонов, на его стенах были развешены портреты всех президентов-республиканцев двадцатого века. Уолли был ветераном Американского легиона и его почетным членом в городке Товэйда. Так как Боб был не только полицейским, но и ветераном, получившим орден на войне, Уолли всегда считал его своим почетным гостем. Он и слышать не хотел о деньгах, а когда все столики в кафе были заняты, хозяин мог запросто выставить кого-нибудь из горожан, чтобы принять Боба с должными почестями.
Но сейчас в кафе было тихо, как на кладбище, хотя обычно летом в это время здесь постоянно толпился народ и хозяин выбивался из сил, обслуживая посетителей. Этим вечером кроме Боба и Брайана в кафе было всего двое посетителей: мужчина и женщина, сидевшие в отдельной кабинке.
Боб осмотрелся по сторонам.
— Очень странно. В Товэйде все будто вымерли.
— Надеюсь, им повезет, — заметил Брайан, думая в этот момент об Эвансах.
— Хорошо бы.
Эмми, работавшая здесь официанткой с незапамятных времен, подошла к друзьям и взяла у них заказ. Через пять минут появился и сам Уолли с корзиночками, наполненными бургерами. Несмотря на грузную, высокую фигуру, он двигался с грацией ирландского сеттера.
— Ну что, приятель, закрываешь лавочку? — обратился к нему Боб.
— Если в ближайшее время здесь не появятся посетители, то придется сворачивать дело. Это безобразие продолжается уже целую неделю.
Боб рассказал Уолли о том, что произошло в ущелье Трэпс. Рассказ произвел на него такое же угнетающее впечатление, как и на Брайана.
После ужина Брайан снова позвонил Лой, но к телефону так никто и не подошел. В отчаянии он повесил трубку.
Был уже восьмой час, когда они снова выехали на Нортуэй.
— Трудно поверить, что мы провели за этим делом целый день.
— Это все от страха. Когда человек боится, время становится для него более сжатым.
— А ты боишься?
— Да, — Боб заметил грузовик, у которого была зажжена только одна фара. — Вот сволочь! Кто знает, что там у него еще не в порядке?
Полицейский «Блейзер» ехал на юг, а на западе небо из золотисто-оранжевого постепенно становилось красным, а потом пурпурным. Вскоре на нем появилась вечерняя звезда.
Южнее Кори Лэйк дорога была пустынной и узкой, и ночная темнота лишь изредка нарушалась светом фар. Боб почувствовал страшную усталость. Радиоприемник то включался, то замолкал.
В десять вечера они проехали табличку с надписью «Округ Киямора». Ночь была тихая и ясная, на небе высыпало множество звезд, освещавших стоящие вдоль дороги сосны.
Боб вдруг почувствовал, что «Блейзер» слегка задрожал. Стряхнув сон, он сжал в руках руль и взглянул на приборы. Стрелка амперметра чуть вздрагивала, как это уже бывало раньше. Полицейские машины не получали должного техобслуживания из-за сокращения бюджетных субсидий.
Через некоторое время замигали фары. Теперь стало ясно, что в двигателе какие-то неполадки. Боб решил попросить по рации помощь, но не успел. Громкоговоритель слабо зашипел и затих, а Боб стал отчаянно щелкать переключателем.
— Вот дьявол! — выругался он.
Брайан отвлекся от мрачных мыслей и вернулся к не менее безотрадной действительности.
— Что стряслось?
— У нас неполадки с генератором, а из-за него заглохла рация.
Двигатель пару раз кашлянул и тоже затих. Боб пытался справиться с машиной с помощью одного руля, который теперь стал тяжелым и непослушным. Через несколько секунд отказали все электроприборы, и фары погасли. Друзья оказались в кромешной тьме.
— Пожалуй, нам лучше пойти пешком, — предложил Брайан.
— Полицейский штата никогда не ходит пешком. Дадим сигнальную ракету и будем ждать патрульную машину.