Запретное пламя — страница 11 из 44

Иногда он видел нечто похожее в глазах Кэтлин, когда та смотрела на него. Он загорал­ся от скрытого гнева, когда ловил взгляды дру­гих женщин, в которых страсть смешивалась с отвращением. Но Кэтлин была совсем другой. Не важно, что чувствовала она глубоко внутри себя, не важно, было это ненавистью или от­вращением, ни одного намека на это ни разу не появилось на ее лице, не послышалось в ее голосе. И он, по меньшей мере, благодарен ей за это.

Кэтлин все еще раздумывала, что бы этакое веселое или умное сказать, когда музыка за­кончилась. Последовала короткая пауза, а за­тем музыканты заиграли медленный вальс.

– Можно? – спросил Рэйф и, не дожидаясь ответа, снова заключил ее в объятия.

Они танцевали легко, словно делали это вместе всю жизнь. Он держал ее чуть-чуть бли­же, чем положено, наслаждаясь блаженством, которым лучились ее глаза, когда они кружи­лись по залу, тем, как свет люстр превращал ее волосы в расплавленное золото. Она была словно перышко в его руках, легко следуя за ним, за каждым его движением, слегка отки­нув голову, чтобы видеть его лицо. На ее губах играла улыбка, и принадлежала она только ему. Рэйф чувствовал слабый аромат полевых цветов, исходящий от ее волос, чувствовал, как ее близость разжигает в нем желание. Кэтлин пожалела, что вальс не может длиться вечно, музыка тут же стихла, и рядом с ней появился Абнер с приглашением на следующий танец.

– Он занят, – быстро сказал Рэйф, бросив взгляд на Кэтлин: не возражает ли она. Она не возражала.

– Тогда следующий? – настаивал Уайли, иг­норируя партнера Кэтлин.

– Они все заняты, – произнес Рэйф с вызо­вом в темных глазах.

Кэтлин подняла взгляд на Рэйфа. «Ну и наглец же он!» – подумала она с негодовани­ем. И, тем не менее, это льстило ей, и вообще, она была рада, что не придется танцевать с Уайли.

Лицо Уайли побагровело. Он повернулся на каблуках и направился к стойке. Там он стоял со стаканом в руке, не сводя взгляда с Кэтлин и Рэйфа.

Рэйф сдержал слово. Он не отходил от Кэт­лин весь оставшийся вечер, приглашая ее на каждый танец. Кэтлин то и дело слышала об­рывки сплетен о том, что этот высокий темно­волосый парень захватил все ее танцы. Она видела, как другие мужчины смотрят на Рэй­фа со смущением и неодобрением в глазах, и принялась изучать его сквозь опущенные рес­ницы, пытаясь увидеть его таким, каким ви­дели его другие мужчины. В первую очередь, конечно, он невероятно привлекателен. Но, кроме этого, она разглядела твердость в его лице, жестокость и силу за его внешне спокойным выражением. Ей не приходило в голову, что ни один разумный человек не захочет стать врагом Рэйфа Галлахера.

Однажды она встретилась взглядом с Крис­тиной и увидела, как та вопросительно подня­ла бровь. Кэтлин улыбнулась и пожала плеча­ми. Позже она заметила, как задумчиво смотрит на нее отец. Завтра по городу пойдут слухи, думала Кэтлин. То, что она провела весь вечер в компании одного мужчины, без сомне­ния, будет главным предметом разговора за каждым завтраком.

Во время перерыва Кэтлин и Рэйф стояли у дверей, ожидая, когда снова заиграет му­зыка.

– Может, выйдем наружу? – внезапно пред­ложил Рэйф низким, таинственным голосом.

Его взгляд остановился на ее губах, и Кэт­лин почувствовала, как во рту пересохло. «Он хочет поцеловать меня, – подумала она, оше­ломленная самой этой мыслью. – Что же мне делать?»

Она чувствовала, как жар поднимается по позвоночнику и заливает щеки, и была рада, что Рэйф стоит перед ней, и никто больше не видит ее лица. Она хотела выйти с ним, хоте­ла оказаться в его объятиях, узнать раз и на­всегда, как это – чувствовать его губы на сво­их. Она очень хотела этого, и он это знал. Она угадывала это знание в его веселых глазах, в легкой улыбке на губах. Он ждал ее ответа, уверенный, что она скажет «да». Его самоуве­ренность разозлила ее.

– Нет, спасибо, – холодно ответила она. – Я предпочла бы остаться здесь.

– Неправда.

Тихо произнесенное слово будто повисло между ними. Кэтлин подняла подбородок и поджала губы, раздосадованная тем, что он так легко читает ее мысли.

– Простите, – вежливо сказала она. – Я, пожалуй, пойду к отцу и мисс Крокер.

– А я думаю, что ты останешься здесь. Она собиралась возразить, когда заиграла музыка. На этот раз он не стал себя утруждать и просить у нее разрешения, а просто схватил ее и увлек на середину зала.

Он просто невозможен, тряхнула головой Кэтлин. Впрочем, едва ли она хотела быть где-нибудь еще, а не в объятиях Рэйфа. Ей нрави­лось, как его руки обнимают ее, как мастер­ски он танцует польку, как он улыбается ей, а в глазах таятся невысказанные обещания. Его близость заставляла сильнее биться сердце. У нее захватывало дыхание, словно она вот-вот сделает чудесное открытие. Теперь она жале­ла, что отказалась выйти с ним из зала. По­думав так, она поймала веселый взгляд Рэйфа. «Я знаю, о чем ты думаешь, – казалось, гово­рили его глаза. – Еще не поздно прогуляться в свете луны».

Она обрадовалась, когда полька закончилась и музыканты заиграли вирджинский рил.

Скоро объявили последний танец. Рэйф вел Кэтлин в вальсе, и она, скользя по залу, знала, как они выглядят со стороны: Рэйф, высокий, темный, красивый; она, светлая, тоненькая, лучистая… Они танцевали так, словно делали это вместе много лет, а не всего один вечер.

Это было самое лучшее Четвертое Июля в ее жизни, и, конечно же, самые лучшие тан­цы, хотя ее партнер и не сказал за весь вечер и двух десятков слов.

Она уже собиралась спросить Галлахера, где он научился так хорошо вальсировать, когда почувствовала, как его рука напряглась на ее талии. Он резко остановился, и Кэтлин увиде­ла Абнера Уайли, направляющегося к ним с угрюмым выражением лица. Он явно выпил, и выпил много. Его глаза покраснели, шаги были неуверенными.

– Ничего, если я вмешаюсь? – спросил он заплетающимся языком.

– Она со мной, – отрывисто произнес Рэйф.

– Что случилось, мисс Кэтлин? – нагло про­изнес Уайли. – Я уже недостаточно хорош, что­бы танцевать со мной? Или вы полюбили крас­нокожих с тех пор, как этот полукровка стал работать на вашего отца?

Пары, танцевавшие рядом, были изумлены выходкой Уайли. Мужчины, предчувствуя не­приятности, быстро увели своих партнерш с середины зала.

Щеки Кэтлин покраснели от растеряннос­ти. Она взглянула на Рэйфа, чтобы увидеть, как подействовали на него слова Абнера, и поняла, что Абнеру никогда еще не угрожала столь большая опасность. Лицо Рэйфа потем­нело от плохо скрываемого гнева, глаза сузились в злые щелочки. Его рука по-прежнему обнимала ее за талию, но она была тверда, как закаленная сталь.

Зал затих, музыка прекратилась. Кэтлин, Рэйф и Абнер остались одни посреди зала – мрачная картина посреди ярких лент и воз­душных шаров, украшавших зал.

– Ты сейчас же извинишься перед мисс Кармайкл, – сказал Рэйф, отрубая слова, – или выйдешь со мной наружу.

– Извиняться? За что? – фыркнул Абнер. – Я только задал простой вопрос. – Его взгляд обратился к Кэтлин. – Я хотел только один танец, – заскулил он. – В прошлом году вы были не против.

– Тогда вы не были пьяны, – ответила Кэт­лин, не забывая о людях, столпившихся вокруг.

– Я не был пьян и сегодня, когда пригла­шал вас, – произнес Уайли, покачиваясь.

Кэтлин взглянула на Рэйфа, потом снова на Абнера.

– Я не держу зла на вас, мисс Кэтлин, я просто хочу знать, почему вы позволяете это­му полукровке решать за вас.

– Я танцую с мистером Галлахером потому, что так хочу, – отрезала Кэтлин. Теперь она была зла, очень зла на Абнера за то, что он устроил эту сцену. Она сжала кулаки: если бы она отважилась дать ему пощечину! Измучен­но вздохнув, она увидела за спиной Абнера направлявшегося к ним Брендена. Этого ей только не хватало, с раздражением подумала она.

Но Бренден резко остановился, не дойдя нескольких шагов до нее, повернулся на каб­луках и вернулся на место. Похоже, Рэйф Галлахер не нуждается в помощи, и, судя по Кэт­лин, она тоже.

– Я жду извинений, – отрывисто бросил Рэйф.

– Простите, если обидел вас, мисс Кэтлин, – с иронией сказал Абнер, – но если вы предпо­читаете танцевать с этим полукровкой, а не с порядочными людьми, вы, по-моему, не та леди, какой я вас считал.

Челюсти Рэйфа сжались. Его правая рука исчезла с талии Кэтлин, и прежде чем кто-либо в зале понял, что происходит, он ударил кула­ком в ухмыляющееся лицо Уайли, и тот пова­лился на пол без сознания.

Потом, словно ничего не произошло, он взял Кэтлин за руку и увел ее. Когда они подошли к ее отцу, Рэйф поднес руку Кэтлин к губам и поцеловал.

– Благодарю вас за прекрасный вечер, – по­том его взгляд остановился на Брендене:

– Я все еще работаю на вас? Бренден усмехнулся:

– Если хочешь.

Рэйф кивнул и, не оглядываясь, вышел из зала.

ГЛАВА 8

Абнер уволился на следующее утро, и Брен­ден принял это без особых возражений, сказав только, что Абнер может остаться. Но тот отка­зался. Его унизили перед Кэтлин и половиной города прошлым вечером, и большой синяк на челюсти постоянно напоминал ему об этом.

Бренден проводил Абнера взглядом. Воз­можно, ему следовало уволить Галлахера и ос­тавить на работе Уайли. В конце концов, Аб­нер был частью ранчо уже несколько лет. Но у Рэйфа Галлахера – вороная кобыла, и пока Галлахер поблизости, всегда имеется вероят­ность, что он передумает и продаст ее.

Кэтлин была рада, что Абнер уходит. Уай­ли никогда не скрывал своего желания, горев­шего глубоко в его бледно-голубых глазах. Она знала, что отец одобрил бы этот брак, но серд­це ее не могло смириться с подобной участью. Мысль о его прикосновении вызывала отвра­щение, мысль о том, чтобы стать его женой, просто невыносима.

Бренден смерил Галлахера задумчивым взглядом, когда утром они сели завтракать.

– Ты когда-нибудь занимался скотом?

Рэйф покачал головой.

– Не так, чтобы очень.

– Научишься, – отрезал Бренден. – Уайли был первоклассным работником. Тебе придет­ся занять его место, если парням понадобится помощь.