Глядя, как меняется лицо Фейна и его охватывает гнев, она тут же пожалела о том, что сделала свое признание.
– Итак, Дакнелл имел наглость сделать тебе предложение и признаться в любви, – сказал Фейн, не скрывая недовольства.
– Так ты знал?
Она не могла перенести того, что чувства виконта были столь очевидны для всех, кроме нее. Она ругала себя за то, что стала невольной причиной страданий своего друга.
– Мужчина всегда знает, кто станет его соперником, – мрачно заметил Фейн. – В ту минуту, когда я увидел Дакнелла, я тут же понял, что он будет петь тебе о своей любви.
– Больше нет, – раздраженно возразила Килби, вспомнив выражение лица виконта в момент их расставания. – Я сказала, что не смогу ответить на его чувства, как он того заслуживает. Это должно удовлетворить твое самолюбие.
Когда она произнесла последние слова, напряжение покинуло его лицо. Скользнув под простыни, Фейн коснулся ее груди.
– О да, ты знаешь, как удовлетворить меня. Теперь у тебя нет повода отказываться.
– Повода отказываться?
Она ничего не могла понять.
Фейн склонился над ней и поцеловал ее мягкие губы. У него был вид человека, которому нечего терять.
– Выйти за меня замуж.
Килби хранила молчание.
Теперь, когда он знал, что его соперник удалился, Фейн намерен был добиться от Килби правды и убедить ее в том, что его предложение искренне.
– Я думал, что у тебя есть всего две причины для отказа.
Она заморгала.
– Две?
Значит, она считала его высокомерным идиотом. Но он мог уговорить ее, призвав на помощь обаяние.
– Я думал, что ты отказываешь мне, потому что твоим сердцем завладел Дакнелл.
Килби отвернулась и вздохнула. Ссора с виконтом все еще не давала ей покоя.
– Я не могу его любить так, как он того требует.
– Хорошо, – не обращая внимания на ее печаль, сказал Фейн. – Значит, ты можешь любить меня.
Его надменное замечание заставило ее замолчать. Фейн тронул ее лицо и повернул так, чтобы она не могла отвести взгляда.
– Тогда речь идет о моей семье. Они считают, что ты любовница моего отца, и это для тебя невыносимо.
– Частично, – согласилась Килби, и ее губы задрожали от волнения.
– Килби, но что еще тревожит тебя? – спросил он, подозревая, что она не открыла ему всей правды. – Что случилось в тот вечер, когда мой отец оказался с тобой наедине?
Она кивнула и прикрыла глаза рукой.
– Ты никогда не задумывался, почему леди Квеннел так решительно настроена выдать меня замуж?
– Нет. Мне кажется, что она проявляет такое же рвение, как и любая другая матрона, желающая выдать замуж свою дочь или племянницу. – Он хотел поддразнить ее, пытаясь вызвать у нее улыбку.
Но Килби лишь еще больше погрузилась в мрачное настроение. Она отвела глаза и глубоко вздохнула.
– Эта история началась, когда мои родители утонули.
Он слушал ее, не прерывая. Она рассказала ему об Арчере, который отнял у нее уверенность в своем отце и сделал все, чтобы посеять в ее душе горечь, ради того, чтобы добиться от нее запретного удовольствия. Килби не хотела сообщать Фейну всех подробностей, однако он догадался, о чем она умолчала. Ему хотелось убить этого негодяя. Она говорила о том, какие, страхи испытывает по поводу Джипси, и о том, что виконтесса намерена была найти для нее мужа, который вырвал бы ее из лап брата. Килби также призналась, что она узнавала подробности прошлого своей матушки, беседуя с теми, кто знал ее во времена юности. Килби хотела найти доказательства того, что ее брат беззастенчиво лжет.
– А мой отец? – спросил Фейн, когда она завершила рассказ. Килби обвела пальцем его сосок.
– Он сказал, что был знаком с моими родителями. Твой отец сам вызвался прийти к Придди. Я хотела, чтобы эта встреча не привлекала лишнего внимания, поэтому меня это устроило. Его визит был обставлен по всем правилам светских приличий, – словно защищаясь, сказала она. – Мы были в гостиной, но потом мне понадобилось что-то в спальне, и он…
Фейн взял ее за руку, которой она ласкала его грудь, и поцеловал ее пальцы.
– Этот старый греховодник пошел за тобой.
Его отец ни за что не отказался бы от удовольствия обнять леди в ее же спальне.
Килби посмотрела на него с облегчением.
– Да, он пытался поцеловать меня, но я не позволила.
Фейн смеялся так, что у него заболели мышцы живота.
– Я бы усомнился, что это мой отец, поступи он иначе.
Она сжала его руку.
– А затем он вдруг упал. Цвет его лица испугал меня, и дыхание герцога стало учащенным. Он схватил мою руку, словно желая заверить меня в чем-то.
Килби с грустью покачала головой.
– Я чувствую себя ужасно, Фейн. Твой отец умер до того, как я успела позвать слугу на помощь.
Она прижалась лицом к его шее и расплакалась. Даже у Фейна жгло глаза от переполнявших его эмоций. Тайное соглашение с леди Квеннел привело к тому, что Килби невольно несла на себе груз вины. Он предполагал, что она винила себя за то, что не сумела спасти человека, умершего у нее на руках. И при этом она никому не могла бы объяснить, по какой причине герцог появился у нее.
– В этом не было твоей вины, – пробормотал Фейн, согревая своим дыханием ее волосы. Он откинул голову и поцеловал ее лицо, убирая слезинки.
– Могу ли я поделиться с тобой секретом?
– Что? – промолвила Килби, и ее голос дрожал от слез.
– Если моему отцу суждено было умереть при таких обстоятельствах, меня утешает мысль о том, что-последней, кого он видел, была ты, мой дикий котенок, – с чувством сказал Фейн.
Они держали друг друга в объятиях до тех пор, пока рассвет не стер последние тени в комнате.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
– Вам придется объясниться, мадам, – сказал Арчер, неожиданно врываясь в столовую Квеннелов.
Обычно безукоризненно одетый, на этот раз он появился в измятом костюме, а на его лице была заметна щетина.
Выражение его лица выдавало самое мрачное расположение духа.
– Где Килби?
Арчер прорвался сквозь заслон из двух швейцаров, которые пытались удержать его от появления перед виконтессой, сидевшей за столом в одиночестве.
Он оперся о край стола и требовательно посмотрел на хозяйку дома. Придди спокойно выдержала его взгляд. Аккуратно отложив в сторону вилку, она с деланным радушием произнесла:
– Доброе утро, Арчер. Извините меня, но вы выглядите очень уставшим после поездки. Если желаете, я прикажу своему дворецкому приготовить для вас комнату и горячую ванну.
– Я приехал не для того, чтобы разводить светские церемонии, виконтесса. Я приехал за Килби, – ровным голосом ответил он.
Придди невольно прикрыла шею. Ей показалось, что у нее перехватило дыхание от мысли, что она может потерять Килби так скоро. Ей казалось, что она близка к осуществлению всех планов в отношении своей подопечной.
– Почему вы решили забрать ее из Лондона? Сезон только начался. Кроме того, ваша сестра прекрасно проводит время. Было бы жестоко отрывать ее от общества теперь, когда она обрела так много новых друзей.
– Новых друзей? – завопил гость так, что Придди невольно вздрогнула. – Я знаю, к чему вы клоните, мадам. Вы думали, что вам удалось обмануть меня, но больше этого не повторится. Вы утверждали, что Килби недостает лоска, который можно обрести только в столице, но это ложь. Вашей истинной целью был поиск мужа для Килби.
Придди никогда не ставила под сомнение ум Арчера. В конце концов, он был сыном своего отца. Она лишь надеялась на то, что корыстолюбие удержит его от решительных действий до тех пор, пока ей удастся лишить его влияния на ситуацию.
– Мой дорогой мальчик, – сказала она, намеренно напоминая ему о разделявшей их разнице в возрасте. – Никто не хотел нас обидеть. Чего вы боитесь? Того, что Килби представлена высшему свету? Ваша сестра отличается красотой и обаянием. Я думала, что вы будете счастливы, узнав, что она сумела завоевать расположение нескольких достойных джентльменов.
– Нескольких? – вскакивая из-за стола, повторил Арчер. – С того момента как Килби отправилась в столицу, я получил десять писем. В трех из них меня уведомляли о том, что Килби была замечена флиртующей с одним из самых скандально известных джентльменов, одним из «диких аристократов».
О, бог ты мой! Рука виконтессы сжалась в кулак. Она должна была предусмотреть, что Арчер узнает все городские сплетни, не меняя выражения лица, Придди сказала:
– И кого же они имели в виду, милорд? Ведь мы знаем четырех таких «дикарей».
– Я не намерен обсуждать это с вами, мадам.
Придди напряглась. Арчер едва не набросился на нее. Его трясло от ярости.
– Вы прекрасно знаете, что Килби сумела привлечь внимание герцога Солити. О чем вы думали? – требовательно спросил он. – Этот господин не подходит для моих пл… то есть я хотел сказать, для моей сестры.
О, она прекрасно понимала, почему имя герцога Солити привело Арчера в такое негодование. Он беспокоился вовсе не о репутации сестры. Герцог был угрозой для исполнения извращенных желаний. Арчера. Возможно, герцог. Солити не был кандидатом номер один в глазах Придди, так как печальный случай со старым герцогом разрушил возможность этого союза, но он был человеком, которого Арчер не смог бы контролировать ни при каких обстоятельствах. В свете сложившейся ситуации Фейн показался Придди идеальным мужем для Килби.
– Не подходит? – Придди вздернула красивые брови, выражая недоумение. – Этот джентльмен родом из знатной семьи, богат как Крез и только что унаследовал титул. Такой союз принес бы Килби только выгоду.
Она почувствовала, что ее слова возмутили его. За сорок пять лет жизни Придди пришлось сталкиваться с проявлением мужской жестокости, и этот опыт она вспоминала с большим неудовольствием. Она распознала склонность к жестокости в характере Арчера еще задолго до смерти его родителей. Она была уверена, что он готов придушить ее за вмешательство. Однако в столовой присутствовали два швейцара. Придди молилась о том, чтобы Арчер не вздумал напасть на нее при них.