Тем не менее это не означало, что начальство не увидит в происшедшем и его вины. Нокс расправил плечи и набрал в легкие побольше воздуха. Он был не настолько глуп, чтобы думать, будто своими действиями заслужил какие-то поблажки. Героем его никто не считал. Честер при первой же возможности четко дал ему это понять.
После того как Нокса выволокли из медпункта, его тут же отправили в карцер. Честер заглянул к нему, чтобы подразнить.
– Я слышал, что ты изображал из себя Супермена, – насмехался он. – Ты и в самом деле считаешь себя долбаным героем?
Нокс молчал. Он прекрасно понимал, что его мнение никого не интересует. В любом случае, держа язык за зубами, он мог узнать больше, чем если бы раскрыл рот. И в самом деле, Честер продолжил:
– Ты мог обмануть беднягу доктора, который теперь рассказывает всем о том, как ты их спас, но со мной этот номер не пройдет. И не думай, что это что-то для тебя изменит. Ты по-прежнему никто, Каллаган.
Как ни странно, его выпустили из карцера всего через час и без всяких объяснений. Судя по всему, доктору удалось убедить начальство в том, что Нокс не имел отношения к нападению на медработников. Ему хотелось верить, что и Брайар Дэвис высказалась в его защиту. Это не должно было его волновать, ему не следовало на это надеяться, но он все равно об этом думал.
Глядя на чиновников, которые рассматривали его со своих мест, Нокс заметил среди них начальника тюрьмы Картера. Каллаган еще ни разу с ним не разговаривал, но сейчас тот сидел по центру, между четырьмя мужчинами.
– Нокс Каллаган. – Картер указал на пустой стул у стола. – Присаживайтесь.
Мгновение поколебавшись, Нокс опустился на стул. В любом случае у него не было выбора. Ни сейчас, ни прежде.
– На прошлой неделе вы совершили невероятный поступок, – заговорил начальник тюрьмы.
Нокс молча смотрел на него, не зная, как реагировать на это заявление.
– Доктор Уокер хвалит вас без устали. – Картер посмотрел направо, затем налево, прежде чем снова перевести взгляд на заключенного. – Что вы сами можете сказать обо всем этом?
Так значит, его мнение все же кого-то интересует?
– Я рад, что с доктором и его сотрудниками все в порядке.
Брайар. Нокс был рад, что и она в порядке. Потому что он сделал это ради нее. Он не знал этого наверняка, но сомневался, что пошел бы на что-либо подобное, если бы опасность не угрожала медсестре Дэвис.
В порядке ли она? Когда все закончилось, она выглядела просто ужасно – полуодетая, с бледным разбитым лицом и огромными испуганными глазами.
Прежде чем Нокса выволокли из комнаты, их взгляды встретились и между ними что-то произошло. Какое-то молчаливое понимание, не нуждающееся в словах. Брайар была потрясена, но не сломлена.
Ее лицо было таким же серым, как и цементный пол медпункта, и с него смотрели глаза невероятного размера. Темные круги под ними были похожи на кровоподтеки. Впрочем, кровоподтеки на ее теле тоже наверняка остались. Но они сойдут. Возможно, даже уже сошли. И этот день тоже забудется, сотрется из ее памяти, останется лишь смутное воспоминание.
Это место и то, что чуть было не произошло с Брайар, будут уже в прошлом. Ей повезло, потому что у нее есть возможность жить как раньше. На ее душе не останется шрамов. Она не будет вздрагивать от звука мужского голоса. Ее не станут преследовать кошмары, избавиться от которых можно лишь с помощью таблеток.
Но с ней могло бы случиться несчастье. Если бы его выпустили из карцера на день позже. Или если бы брат ничего ему не сказал…
В душе Нокса начала подниматься паника. Он сдержал ее, напомнив себе, что ничего такого не произошло. С Брайар все в порядке. Не то что с его сестрой…
– Они живы и почти не пострадали, – продолжал начальник тюрьмы. – И все благодаря вам. Наш добрый доктор не устает нам об этом напоминать.
Бровь Картера изогнулась, и Нокс подумал, что он предпочел бы навсегда забыть об этом инциденте.
Картер, вздохнув, опустил голову, и Нокс увидел его сияющую лысину. Начальник тюрьмы открыл папку, которая лежала перед ним на столе, несколько мгновений изучал ее, а затем перевернул страницу и снова обратился к заключенному:
– Во время первого слушания вам было отказано в условно-досрочном освобождении.
Нокс кивнул. Его это не особо огорчило. Поскольку к тому времени Норту было отказано уже дважды, Нокс тоже ничего не ожидал от первого слушания. Суд счел его зачинщиком: в тот вечер именно Нокс предложил «потрясти» Мейсона Лири. Ему дали от восьми до пятнадцати лет лишения свободы, а Норту от семи до двенадцати. Было бы несправедливо покинуть это место раньше брата.
Начальник тюрьмы захлопнул папку.
– Мы решили, что вы искупили свою вину. С учетом героических действий, совершенных вами на прошлой неделе, мы можем сократить ваш срок.
Нокс моргнул и слегка подался вперед:
– Но следующее слушание будет только в…
– Можете считать, что слушание вашего дела состоялось прямо сейчас, мистер Каллаган. – Картер указал на джентльменов, расположившихся на стульях по обе стороны от него. – В этот самый момент.
Нокс изумленно уставился на него. Он думал, что проведет в тюрьме еще как минимум два года. И уж точно выйдет на свободу не раньше брата. Нокс окинул взглядом людей, сидящих рядом с начальником тюрьмы. Один из них даже улыбнулся. Он выглядел так, как будто вручал Ноксу подарок.
– Я…
Нокс не смог закончить предложение. Его охватили смешанные чувства – восторг и вина. Возможность выйти на свободу после восьми лет ада схлестнулась со страхом оставить в тюрьме Норта. Своего младшего братишку. Который вообще не попал бы сюда, если бы в ту далекую ночь Нокс не потащил его за собой.
Начальник тюрьмы кивнул:
– Мы освобождаем вас, мистер Каллаган.
Обводя взглядом камеру, Нокс понял, что взять ему с собой нечего. У него было мало вещей. Ничего особенного. Он хотел бы забрать отсюда только своего брата.
Норт молча сидел напротив, сжимая руками край матраса.
– Я буду тебя навещать… – начал было Нокс.
– Нет, не приходи сюда больше. Я все равно скоро выйду на свободу. В отличие от тебя я всегда был на хорошем счету. Это ты постоянно создавал проблемы надзирателям. – Норт улыбнулся. – На прошлом слушании мне дали понять, что в следующий раз меня выпустят. Вот увидишь.
Нокс поморщился. Его брат явно преувеличивал, чтобы он не чувствовал себя виноватым.
Норт продолжил:
– Я буду паинькой… и не дам им ни единого повода оставить меня здесь.
– Будь осторожен, – предостерег его Нокс, затягивая тесемку рюкзака.
Он понимал, что с минуты на минуту за ним придет надзиратель. Нокс внимательно посмотрел на брата, стараясь объективно оценить его физические данные. Норт был не таким массивным, как Нокс, но жилистым и мускулистым, крупнее большинства заключенных. А еще он был очень ловким и умел дать сдачи. И все же… Он был чересчур симпатичным. Слишком многие мечтали превратить его в свою шлюху.
– Я всегда осторожен, – ответил Норт.
– Держись поближе к нашим.
– Мужик, я способен за себя постоять. А теперь убирайся отсюда на хрен. Пойди и трахни кого-нибудь. Найди эту медсестру, ради которой ты решил изобразить из себя долбаного героя.
Нокс фыркнул, хотя при мысли о том, что он сможет снова увидеть Брайар Дэвис, у него внутри все сжалось. И эта встреча произойдет не в тюрьме, а на свободе…
– Ладно.
Норт приподнял темную бровь:
– Не притворяйся, будто тебе все равно. Ты рисковал ради нее собственной задницей. Она запустила в тебя коготки. Может, тебе стоит ответить ей тем же?
Именно в этот момент в камеру вошел Райд. Его сопровождало несколько членов их группировки. При появлении главаря Норт и Нокс замолчали. В маленькой цементной коробке было тесно даже им двоим, а в присутствии этого почти двухметрового парня у них мог бы случиться приступ клаустрофобии.
– Значит, это правда, – произнес Райд, – ты выходишь на свободу.
Нокс кивнул.
– Это довольно неожиданно. Я рассчитывал провести здесь еще пару лет. – Он замолчал, пытаясь сглотнуть ком в горле. Эмоции считались в тюрьме непростительной слабостью. – Норт должен был выйти раньше меня.
– Да, но что поделать, жизнь редко соответствует нашим ожиданиям, верно?
Нокс кивнул, лихорадочно соображая. Этот урок он усвоил, когда ему было двадцать. Когда изнасиловали его семнадцатилетнюю сестренку. Когда он попрощался со свободой…
Сделав шаг вперед, Нокс протянул Райду руку. Тот несколько мгновений смотрел на нее, а затем крепко стиснул ее в рукопожатии и привлек Нокса к себе, по-мужски сдержанно обняв его за плечи.
– И не вздумай, черт тебя дери, сюда возвращаться. Ты меня понял? – грубовато произнес Райд ему на ухо.
От этой неожиданной демонстрации чувств по спине Нокса пробежала дрожь. Райд был не из тех, кто любит обниматься. Скорее наоборот. Будучи всего на несколько лет старше Нокса, он попал сюда, когда ему исполнилось девятнадцать. Райд весь состоял из острых углов, а в его светлых глазах читалась беспощадность. И ему присудили пожизненный срок.
– Не вернусь, – пообещал Нокс. – Никогда. Во всяком случае в качестве заключенного. Я буду навещать Норта…
– Нет, – оборвал его брат, который наблюдал за ними, прислонившись к решетке. Норт подошел к ним, и его карие глаза вспыхнули. – Ты не будешь ко мне приходить. Побереги силы. Не надо меня навещать.
– Что за хрень? – огрызнулся Нокс. – Я не собираюсь просто взять и забыть о том, что ты…
– Мы сказали дяде Маку, чтобы он нас не навещал.
– Это другое. Тюремные свидания убивали его.
Нокс не хотел даже думать о том, как тяжело ему самому будет сидеть напротив брата, все еще запертого за решеткой. Его собственная боль не имела значения. Норт попал сюда из-за него. Нокс готов был молча страдать во время визитов к брату, но знал, что будет к нему приходить.
– Да ладно, брось, – сказал Норт. – Я все равно очень скоро выйду на свободу. Тебе незачем сюда возвращаться. Понял? Если ты что-то захочешь мне сказать, просто позвони. Мы можем поговорить по телефону.