ерь.
Прежде чем я успела ответить, в комнату вошёл лакей, держа в руках большую коробку, перевязанную широкой атласной лентой цвета слоновой кости.
- Для вас, леди Кристель, — произнёс он с лёгким поклоном, аккуратно ставя свою ношу на стол.
Я удивлённо подняла брови, рассматривая изысканный свёрток. На крышке не было имени отправителя, ни записки, только тонкий аромат роз, исходивший от упаковки.
- Кто это прислал? — спросила я, не скрывая любопытства.
- Посыльный отказался назвать имя отправителя, миледи, — ответил лакей, отходя к двери.
Как только он покинул спальню, я взялась развязывать ленту, чувствуя, как учащённо бьётся сердце. Сняв крышку, я замерла.
Внутри, окружённая мягкими слоями тонкой прозрачной бумаги, находилась изящная клетка, сделанная из изящных золотых прутьев, искусно переплетённых в причудливый узор. Внутри сидели две крошечные птицы, переливавшиеся мягким золотым светом. Казалось, каждая из них соткана из солнечных лучей.
Флея. Я помнила этих необычных птиц, хотя мне казалось, они выглядели иначе — серыми, невзрачными, с опасной магией внутри. Но эти были совсем другими: чуть крупнее, почти нереальными — миниатюрные, с блестящими перьями и грациозными движениями, а их перья отливали золотом. Одна из птиц, заметив мой взгляд, повернула головку и издала тихий, мелодичный звук, напоминающий нежную трель флейты.
- Какая красота... — прошептала я, осторожно касаясь клетки кончиками пальцев.
На дне лежала маленькая записка, написанная аккуратным, каллиграфическим почерком:
«Пусть твоя магия несёт в этот мир свет и волшебство».
Я вчиталась в эти слова, ощущая странную смесь тепла и лёгкой тревоги, что наполнила мою душу. Птицы снова залились мелодичным пением, и я невольно улыбнулась. Единственным человеком, кто мог бы отправить такой удивительный и символичный подарок, был Эйден. И, судя по всему, он находится сейчас в столице. Возможно, даже совсем рядом.
Немного позанимавшись с поэкспериментировав с магией, я вспомнила о своём обещании поиграть с девочками. Но, судя по доносящемуся весёлому смеху, они уже нашли нового друга в лице тёти Лавинии. Я решила отложить занятия до вечера и выйти из комнаты.
Коридоры особняка наполнились заливистым детским смехом, который эхом разносился по всему дому.
Тётя Лавиния нарочито драматично вздыхала, прищурив глаза:
- Ну куда же подевались эти девочки? — протянула она с преувеличенным удивлением, словно искала потерянное сокровище. — Никого не видно, только пустота вокруг...
За тяжёлой бархатной портьерой кто-то не смог удержаться от тихого хихиканья.
- Что это? — Лавиния вздрогнула, делая вид, что только что услышала странный звук. — Может, это сквозняк? Или, о ужас, привидение?
Она медленно подошла к портьере и, внезапно распахнув её, обнаружила младшую из девочек, Милли. Девочка, задыхаясь от смеха, выпрыгнула из укрытия.
- Нашла! — радостно вскрикнула молодая дама, словно поймала в сети самую хитрую рыбку.
Тем временем Элли пыталась спрятаться за огромные рыцарские доспехи в конце коридора. Она выглядывала из-за железного забрала, едва сдерживая смех.
- А это что? — внезапно произнесла я, оборачиваясь в сторону доспехов. — Кажется, рыцарь ожил!
Я сделала несколько шагов вперёд, внимательно рассматривая шлем:
- Может, рыцарь решил сыграть со мной в прятки? Или это Элли?
Малышка не выдержала и, весело хохоча с, выскочила из-за доспехов, раскинув руки в мою сторону.
- Поймала! — воскликнула я, подхватывая ребенка на руки и кружась с ней.
Неподалёку, за софой, затаилась третья девочка, Долли, тихо наблюдая за происходящим. Лавиния, нарочно сделав вид, что устала искать, опустилась на мягкое сидение и громко проговорила:
- Ну всё, сдаюсь. Больше никого не найду.
Долли с игривым «Бу-у!» выскочила из-за спинки софы, намереваясь напугать тётушку, но та уже ждала этого. С широкой улыбкой она схватила девочку и крепко прижала её к себе.
- Ах, какие же вы хитрюги! Но я всё равно всех поймала!
Все трое малышек залились смехом, обняв тётю Лавинию. Однако радость длилась недолго. Громкий стук каблуков, раздавшийся в коридоре, заставил всех замереть. В коридоре появилась леди Эстелла, сопровождаемая своей неизменной экономкой. Её лицо, строгое и непроницаемое, напоминало начальника, делающего утренний осмотр солдат.
- Что за шум?! Что за балаган в этом благородном доме?! — её голос эхом раскатился под сводами потолка, словно удар грома.
Девочки, как мышки, тут же спрятались за юбки тёти Лавинии. Но та, не теряя доброжелательной улыбки, поднялась на ноги.
- Это всего лишь игра, матушка. Дети веселятся. Разве это плохо?
- Веселятся? — моя бабушка скривила губы и холодно посмотрела на испуганных малышек. — Хаос и беспорядок! Эти юные озорницы только и знают, что бегать и визжать! Как можно терпеть это в приличном доме?
- Простите, бабуленька, — пробормотала Милли, робко выглядывая из-за тёти.
- Какая я тебе бабуленька?! — возмущённо воскликнула леди Эстелла. - Кто позволил тебе так меня называть? Кто ты вообще такая?!
— Милли, — пролепетала девочка, испуганно сжимая пальчики.
- Что это за имя? Как кличка собаки! Как зовут этих несносных детей на самом деле?
- Долорес, Мелинда и Элисон, — поспешила ответить я, ставшая свидетельницей безобразной сцены.
- Ах, сердце! — внезапно запричитала мадам Дюбуа, театрально хватаясь за грудь. — Эти невыносимые дети лишают меня последних сил!
Она осела на софу, словно готовилась потерять сознание. Девочки смотрели на неё широко раскрытыми глазами, а экономка, стоявшая позади, лишь скептически приподняла бровь.
- Мамочка, ты в порядке? — взволнованно спросила Лавиния.
- Конечно нет! Разве не видишь? Я сейчас умру от разрыва сердца. Мне не хватает воздуха!
Но прежде, чем мы успели что-то предпринять, из стены медленно выплыл призрак леди Дарлы. Её прозрачная фигура мерцала ярким голыбым светом, а на лице играла насмешливая улыбка.
- Что за сцены, Эстелла? — спросила она громким, зловеще-насмешливым голосом. — Неужели ты решила стать героиней дешёвой драмы?
Мадам Дюбуа побледнела и с широко раскрытыми глазами уставилась на призрачную фигуру.
- Ах! Это снова ты! — наконец выдавила она, прижимая к груди кисет с нюхательной солью.
- Конечно, я. Ты так убедительно изображаешь несчастную старушку, что я решила немного взбодрить тебя, — лукаво заметила Дарла, наклоняясь ближе.
- Прочь! Прочь от меня! — взвизгнула бабушка, забыв о своей «слабости». Она ловко вскочила на ноги и, ни разу не обернувшись, выбежала из коридора, даже споткнувшись о край ковра, она не замедлила шаг.
- У матушки такое слабое здоровье, её нельзя оставлять одну, — с грустью проговорила Лавиния и поспешила за родительницей.
- Старая манипуляторша, — фыркнула леди Дарла, наблюдая за убегающей фигурой. — Я уже жалею, что раньше не появилась в этом доме. Я думала, что нужно заботиться о Карине, но упустила из вида другую внучку — Лавинию. Эта грымза держит её возле себя, не позволяя сделать ни шага.
- Интересно, почему тётя не вышла замуж? — пробормотала я, не сдержав любопытства.
- А ты сомневаешься в истинной причине? — усмехнулась прабабушка. - Держу пари, Эстелла разогнала всех женихов Лавинии после побега Карины. Ей нужно было оставить хотя бы одну дочь под контролем. Она словно вампир, пьёт всю энергию и радость вокруг, превращая красочный мир в серый и чопорный.
Я не нашла, что ответить. Судя по всему, она была права. Я сама старалась избегать лишнего общения с бабушкой, но прямые распоряжения игнорировать не могла. Вот и сегодня вечером мне объявили, что мы выезжаем на прогулку.
Наверно в глубине души я все же надеялась наладить более теплое общение с бабушку, ну мало ли, вдруг она жалеет о том, что все эти годы знать нас не желала, но тщательно скрывает свои истинные чувства? В любом случае, я согласилась и даже выполнила её просьбу нарядиться в новое платье из изумрудного бархата и крошечную кокетливую шляпу с бутонами фетровых алых роз . Признаться, несмотря на склочный характер, вкус у мадам Дюбуа был безупречным. Недавно нас посетила модистка, снимала мерки и помогала выбирать фасоны для бального платья. Когда я показывала понравившуюся картинку в модном журнале, бабушка мило улыбалась, но диктовала модистке совершенно другие модели. Ну и ладно, наряды меня не особо интересовали, у меня сейчас были дела поважнее.
Открытый экипаж подкатил к парадному входу, сверкая лакированными дверцами и блестящими колесами. Эстелла села первой, грациозно поправив шляпу с перьями, за ней поднялась и я. Но как только карета тронулась, она сделала небольшой круг и неожиданно остановилась у соседнего особняка.
- Что происходит? — удивилась я.
- Ах, чуть не забыла, — улыбнулась бабушка с видом заговорщика. — К нам присоединится один благородный молодой человек.
Дверца кареты открылась, и внутрь поднялся мужчина лет двадцати восьми. Он был одет слишком вычурно для прогулки: идеально выглаженный фрак, блестящие ботинки, а на пальце — перстень с огромным камнем, настолько большим, что казался фальшивым.
- Позвольте представить, Кристель, это лорд Себастьян Бринли. Прекрасный джентльмен из уважаемой семьи.
- Весьма рад, леди Кристель, — промурлыкал он, присаживаясь рядом и слегка склоняя голову. — Я слышал о ваших достоинствах. Вы, несомненно, жемчужина столицы.
Я едва удержалась от того, чтобы закатить глаза. Его манеры были гротескно- галантными, а голос — приторно сладким.
- Очень приятно, — сухо ответила я, стараясь сохранять нейтральное выражение лица.
По мере того, как прогулка продолжалась, лорд Себастьян не переставал говорить. И, увы, всё, о чём он поведал, сводилось к восхвалению самого себя.
- Вы знаете, моя коллекция антикварных тростей считается одной из лучших в стране, — с пафосом произнёс он, поправляя манжет.