токи из домов, разрушенных лесными пожарами 2017 года. В 2018 году в датской гавани были установлены боновые заграждения, наполненные мицелием вешенки, чтобы избавиться от топливных пятен на поверхности. Большинство из этих проектов только начаты, другие в процессе уже некоторое время. Ни один из них не доведен пока до завершения.
Начнет ли микоремедиация быстро развиваться? Слишком рано судить об этом. Но ясно, что сейчас, когда мы стоим, не зная, что предпринять, на краю лужи токсичной грязи, созданной нашими стараниями, решения, предлагаемые радикальной микологией на основе способности определенных грибов расщеплять дерево на составляющие, могут предложить какой-то выход. Избранный нами метод добычи энергии из дерева основан на его сжигании. Это тоже радикальное решение. И именно эта энергия – получаемая нами из окаменелых останков древесного бума в каменноугольный период – способствовала тому, что мы оказались в бедственном положении. Возможно ли, чтобы радикальная химия грибов, вызывающих белую гниль двересины – эволюционный ответ на тот же самый древесный бум, – смогла помочь нам выбраться из этой ситуации?
По мнению Маккоя, радикальная микология означает больше, чем разрешение конкретных проблем в конкретных местах. Широко распространенная сеть добровольцев-практиков также способна поднимать уровень осведомленности о грибах в целом. Один из способов добиться этого – открывать и выделять сильные грибные штаммы. Грибы, обнаруженные в зараженной среде, вполне могли уже научиться переваривать некий конкретный загрязнитель и, будучи обитателями данной местности, смогли бы исправить проблему и чувствовать себя превосходно. Именно такой подход использовала команда ученых в Пакистане, проводившая исследование почвы, взятой с местной свалки в Исламабаде и обнаружившая новый штамм гриба, который умел перерабатывать полиуретановый пластик.
Возможно, привлечение масс добровольцев к поискам грибных штаммов и звучит нерационально, но такой подход привел к нескольким крупным открытиям. Промышленное производство пенициллина стало возможным только благодаря тому, что был найден штамм пенициллинового гриба, способный вырабатывать антибиотик в больших количествах. В 1941 году эта «красивая золотая плесень» была найдена на гниющей мускусной дыне канталупе на рынке в Иллинойсе лаборанткой Мэри Хант, после того как лаборатория призвала граждан сдавать для исследований плесень. До этого момента пенициллин было очень трудно достать и его производство обходилось крайне дорого.
Найти грибные штаммы – это одно. Выделить их и проверить их действие значительно сложнее. Хант, конечно, обнаружила плесень, но ее пришлось везти в лабораторию на проверку. В этом и заключались мои сомнения по поводу метода Маккоя. Как смогут радикальные микологи выделить и вырастить новые штаммы, не имея доступа к хорошо оснащенным лабораториям? Стерильные установки, закачивающие чистый воздух, химические вещества высочайшей степени очистки, дорогое оборудование, работающее с тихим жужжанием в машинном отделении, – несомненно, все это было необходимо, чтобы исследование шло по-настоящему успешно.
Мне хотелось узнать больше, поэтому я посетил один из курсов Маккоя по выращиванию грибов, которые он проводил в Бруклине, Нью-Йорк, по выходным дням. На занятиях собралось весьма смешанное общество: художники, педагоги и воспитатели, муниципальные проектировщики и плановики, компьютерные программисты, один университетский лектор, предприниматели и шеф-повара. Маккой стоял за столом, заваленным лабораторными чашками, полиэтиленовыми мешками, наполненными зерном, и коробками, набитыми шприцами и скальпелями, – набор оборудования современного грибовода. Большая кастрюля с водой, наполненная студенистыми грибами аурикуляриями уховидными («иудиными ушами»), томилась на плите. Во время чайного перерыва мы наливали этот напиток себе в кружки. Радикальная микология на своем растущем грибном отростке – вот что это было. Или, скорее, на одном из ее отростков.
За выходные стало понятно, что область любительского разведения грибов развивается и расширяется с бешеной скоростью. Активно экспериментирующие грибные энтузиасты составляют единую сеть с хорошо налаженными связями, которая уже ускоряет получение информации и накапливание знаний о грибах. Такие методики, как секвенирование ДНК, остаются недоступными для многих, но недавние достижения делают возможными операции, которые еще 10 лет назад были совершенно невозможны для любителей. Большинство из них – остроумные, низкотехнологичные решения, которые находят непрофессиональные производители магических грибов, выращивающие их в бытовых условиях. Многие из этих решений представляют собой усовершенствования и дополнения к методам, разработанным и опубликованным Терренсом Маккенной и Полом Стемецем в их руководствах по разведению грибов. И хотя проект Маккоя по трансформации микологии подразумевает создание общественных лабораторий, многое вполне осуществимо и без них.
Наиболее революционная инновация появилась в 2009 году. Основатель форума производителей волшебных грибов mycotopia.net, известный только по нику hippie3, придумал способ выращивать грибы, не опасаясь загрязнения. Это изменило буквально все. Загрязнение – это угроза для всех грибных фермеров. Только что стерилизованный материал – это биологический вакуум; если позволить богатому всевозможными организмами и веществами воздуху доступ к нему, вся эта жизнь ворвется внутрь. Используя предложенный hippie3 метод «инжекторного ввода пробы», непрофессиональные производители грибов могут забыть о дорогом оборудовании и сложных процедурах. Все, что им теперь понадобится, – это шприц и модифицированная банка из-под варенья. Информация распространилась быстро. С точки зрения Маккоя, это было одно из самых важных достижений в истории микологии – «лабораторные результаты, полученные без лабораторного оборудования и помещения», – навсегда изменившее выращивание грибов. Он усмехнулся и выпустил из шприца, который был у него в руке, маленькую струйку: «Возлияние во славу hippie3».
Мне стало смешно при мысли о командах микохакеров, слоняющихся вокруг серьезных проблем, не зная, как к ним подойти, так же как у Маккоя мицелий вешенки замирал на краю лужицы глифосата, экспериментируя с разными ферментами, пока не нашел тот, который помог ему пройти сквозь нее. Маккой обучал радикальных микологов выращивать грибы дома так, чтобы они смогли затем научить грибные штаммы извлекать пользу для себя из очередной токсической оплошности человека. Даже при относительно низкой стимуляции эта область могла быстро развиваться. Я представил себе толпы энтузиастов, собирающихся вместе, чтобы устроить гонки между выращенными дома грибными штаммами по дьявольским зарослям токсических отходов в надежде выиграть ежегодный приз – 1 миллион долларов США.
Еще столько остается неизвестного. Микология, радикальная или нет, еще переживает свое детство. Люди выращивают и одомашнивают растения уже более 12 000 лет. А грибы? Первые упоминания о выращивании грибов относятся к эпохе, наступившей примерно 2000 лет назад, и дело было в Китае. Памяти У Сань Куня (Wu Sang Kwung), которому приписывают изобретение способа выращивания грибов шиитаке – еще одной разновидности грибов, вызывающих белую гниль древесины, – в Китае примерно в 1000 году н. э., посвящен ежегодный праздник, и по всей стране возводятся храмы в честь его достижений. К концу XIX века в известняковых катакомбах, испещряющих Париж под землей, сотни фермеров выращивали тысячи тонн «парижских» грибов – шампиньонов – ежегодно. И все же лабораторные методы исследования грибов возникли только около 100 лет назад. Многим технологиям, которым Маккой обучает своих слушателей, включая и «инжекторный» метод hippie3, всего около 10 лет от роду.
Курс Маккоя закончился в атмосфере трепетного возбуждения, идеи витали в воздухе. «Играть можно по-разному, – улыбнулся он, в его голосе были провокация и поддержка одновременно. – Мы очень многого не знаем». За все время своего существования грибы привносят в жизнь «изменения от корней». Люди в эту историю попали последними. Сотни миллионов лет многие организмы формировали радикальные партнерские связи с грибами. Многие из них – такие, как отношения растений с микоризными грибами, – стали самыми важными моментами в истории живых существ, повлекшими за собой далеко идущие последствия. Сегодня существует множество других существ помимо людей, выращивающих грибы изощренными способами с радикальными результатами. Можно ли считать эти отношения древними предвестниками радикальной микологии?
Африканские термиты-макротермесы являются одним из самых поразительных этому примеров. Макротермесы, как и многие термиты, проводят большую часть своей жизни, разыскивая и собирая древесину, хотя съесть ее они не могут. Вместо этого термиты выращивают гриб-дереворазрушитель – термитомицес (Termitomyces), – который переваривает древесину за них. Термиты пережевывают древесину до состояния суспензии, а затем отрыгивают ее в грибном саду – грибных сотах, чтобы отличать их от пчелиных медовых сот. Гриб использует радикальную химию, чтобы окончательно разложить древесину. Термиты поглощают остающийся после этого компост. Для размещения гриба макротермесы строят высоченные курганы – термитники, иногда до девяти метров в высоту, некоторым из которых более 2000 лет. Социальное устройство у термитов-макротермесов, так же как и у муравьев-листорезов, одно из самых сложных среди групп насекомых.
Термитники макротермесов – гигантский, выведенный наружу кишечник – протезный орган метаболизма, позволяющий им разлагать сложные материалы, которые они сами не могут расщепить. Как и выращиваемые ими грибы, макротермесы вносят путаницу в понятие индивидуальности. Один термит не может выжить без своей семьи. Семья термитов не сможет выжить, если ее отделить от грибных культур и других микроорганизмов, которые обеспечивают им питание и которых кормят сами термиты. Это плодотворное партнерство: существенная часть дерева, разлагаемого в африканских тропиках, проходит через термитники макротермесов.