- Я рассказывала тебе о парне, с которым ходила на свидание на прошлых выходных? - спросила Адель.
- Нет. – Мэдди натянула кофту и приготовилась слушать историю о свидании-катастрофе.
- Он заехал за мной на тюнингованном «Пинто» .
- «Пинто»? Это не те машины из семидесятых, которые взрывались?
- Они самые. Тачка была ярко-оранжевой, как движущаяся мишень. И вел он ее так, словно вообразил себя Джеффом Гордоном» , - Адель заправила несколько непокорных кудряшек за уши, – даже надел гоночные перчатки без пальцев.
- Ты что, издеваешься? Где ты откопала этого парня?
- На гонках.
Мэдди не стала спрашивать, что Адель делала на гонках. Она не хотела этого знать.
- Только не говори, что у вас был секс.
- Нет. Я полагаю, что парень, который так быстро водит, другие вещи тоже делает слишком быстро. – Адель вздохнула. – Думаю, меня прокляли. Я обречена на плохие свидания.
Мэдди не верила в проклятья, но тут даже у нее закрадывались сомнения. Адель не везло больше всех женщин, которых она когда-либо знала. А ведь и саму Мэдди нельзя было назвать счастливчиком в этом отношении.
Через час и еще через три рассказа о плохих свиданиях, Мик Хеннесси так и не появился. Девушки заказали еще по коктейлю, и Мэдди стало интересно - придет ли он вообще или нет.
- Здравствуйте, леди.
Мэдди оторвала взгляд от мартини и посмотрела на двух парней, стоящих перед ними. Оба они были высокими, светловолосыми, очень загорелыми, у говорившего ясно слышался австралийский акцент.
- Здравствуйте. – Поприветствовала их Адель и сделала глоток своей «Стервы на колесах». Адель возможно ужасно не везло со свиданиями, но это лишь потому, что она привлекала слишком много мужчин. Парни слетались к ее золотистым кудрям и большим аквамариновым глазам словно пчелы на мед. Очевидно, волшебная сила Адель действовало на все национальности. Поверх стакана, Мэдди посмотрела на подругу и усмехнулась.
- Не хотите ли присесть? – спросила Адель.
Второго приглашения парням не требовалось. И они заняли два свободных стула.
- М’ня з’вут Райн. – Представился мужчина по соседству от Мэдди, глотая гласные как Крокодил Данди. Девушка поставила стакан на стол.
- Мэдди.
- Эт’ Том. М’й сосед. – Райн указал на своего приятеля. – Вы ж‘вете в Трули?
- Недавно переехала сюда.
Боже, она почти ожидала, что он скажет «З'д’ров» или «Крайки» . Было слишком темно, чтобы рассмотреть цвет его глаз, но в целом Райн казался симпатичным.
- А вы?
Он придвинул свой стул поближе, чтобы она могла лучше его слышать.
- Мы тут т'лько на лето, боремся с п’жарами.
Иностранец, да к тому же симпатичный.
- Ты смоукджампер ?
Райн кивнул и начал объяснять, что в Австралии и в Америке сезон пожаров приходится на разное время года. Поэтому множество австралийских пожарных работают летом на Американском Западе. Чем больше он говорил, тем больше Мэдди очаровывалась его словами и произношением, и тем чаще начинала задумываться - не был ли он идеальным кандидатом для прекращения ее воздержания. Его пребывание в Трули будет недолгим, а затем он уедет на родину. Мэдди не увидела на пальце у Райна обручального кольца, но из опыта знала, что это ничего не значит. Она наклонилась чуть ближе и, просто чтобы убедиться, спросила:
- Ты женат?
Но прежде, чем мужчина смог ответить, две руки опустились ей на плечи и подняли ее на ноги. Девушка медленно обернулась, пока ее взгляд не уперся в широкую грудь, обтянутую футболкой с надписью «Мортс». Несмотря на полумрак вокруг, она узнала эту грудь даже до того, как подняла свой взгляд к толстой шее, крепкому подбородку и сжатым губам. Ей не нужно было видеть глаз, чтобы знать, как они пылают голубым огнем ярости.
Мик наклонился вперед и спросил прямо ей в ухо.
- Что ты тут делаешь?
От него пахло мылом и чистой кожей.
- Очевидно, разговариваю с тобой.
Его рука скользнула к ладони девушки, и он сжал ее в горячие тиски.
- Пошли.
Мэдди сгребла со стола свою сумочку, а затем посмотрела через плечо на Райна и Адель.
- Я скоро вернусь, - прокричала она.
- Как ты уверенно об этом говоришь, - заявил мужчина, потащив ее сквозь толпу в заднюю часть бара.
- Простите. – Мэдди извинилась перед Дарлой, на которую налетела. Мик крепко держал ее за руку и двигался как настоящий лаинбрэйкер . Девушка только и успевала повторять «Пардон» и «Простите нас» перекрикивая музыку, льющуюся из автомата. Они промчались мимо барной стойки, вниз по небольшому коридору, и Мик втолкнул ее перед собой в маленькую комнатку. Он закрыл дверь и отпустил руку Мэдди.
- Я сказал тебе держаться подальше от моего бара.
Девушка успела окинуть комнату быстрым взглядом, отметив дубовый стол, вешалку на стене, большой металличский сейф и кожаный диван.
- В тот раз ты говорил о баре «Хеннессис».
- Нет, не говорил. – Его глаза сузились, она почти физически ощущала волны гнева, исходящие от него. – Поскольку я хороший парень, то позволю тебе взять подружку и уйти отсюда через парадную дверь.
И снова, Мэдди не испугалась его ярости. Напротив, ей почти нравилось то, каким страстными стали его глаза, она оперлась на дверь.
- Или?
- Я вышвырну тебя отсюда за задницу.
Она склонила голову на бок.
- Тогда я, по всей видимости, должна предупредить. У меня с собой электрошокер, если ты дотронешься до меня еще раз, я всажу в тебя пятьдесят тысяч вольт.
Мик моргнул.
- Ты принесла с собой электрошокер?
- Среди всего прочего.
Он снова моргнул немного медленно, как будто не мог поверить в услышанное.
- Прочего чего?
- Перцовый баллончик. Кастет. Визжащая сигнализация мощностью сто двадцать пять децибелов. Наручники и дубинка.
- А разве применение электрошокера законно?
- Это разрешено в сорока восьми штатах. Мы в Айдахо. Как ты думаешь?
- Ты сумасшедшая.
Она улыбнулась.
- Мне говорили об этом.
Он вглядывался в нее в течение нескольких секунд, затем спросил:
- У тебя что, привычка ошиваться повсюду и выводить людей из себя?
Периодически она, конечно, выводила из себя людей, но никогда не превращала это в привычку.
- Нет.
- Видимо, только мне так повезло.
- Я не хотела делать этого, Мик.
Его темная бровь удивленно изогнулась
- Ну, то есть до сегодняшнего вечера. Понимаешь, у меня есть маленький пунктик: терпеть не могу, когда мне указывают что делать.
- Что за бред. – Он скрестил руки на своей широкой груди. – Зачем тебе все эти штуковины?
- Я беру интервью у не очень хороших парней. – Она пожала плечами. – Обычно с цепями на животе и ногах, и прикованных к столу наручниками во время беседы. Иногда мы даже разговариваем через оргстекло. Конечно, меня никогда не пускают внутрь тюрьмы со всеми этими устройствами, но я забираю их, когда ухожу. Чувствую себя в безопасности, если они при мне.
Он отступил назад и окинул ее взглядом.
- Выглядишь вроде бы нормальной, но таковой не являешься.
Мэдди не знала - принять это за комплимент или нет. Хотя, вероятно, он не собирался льстить ей. Мик качнулся на пятках и посмотрел на девушку сверху вниз.
- Ты собиралась ударить током того блондина, который приставал к тебе в углу?
- Райна? Нет, но если бы он правильно разыграл свои карты, нам могли бы понадобиться наручники.
- Он придурок.
Если бы она не знала Мика, то подумала бы, что тот ревнует.
- Ты с ним знаком?
- Для того, чтобы видеть что он придурок, мне этого не нужно.
Бессмыслица какая-то.
- Как ты можешь говорить, что кто-то придурок, если ты совсем его не знаешь?
Вместо ответа он заявил:
- Ты практически целовалась с ним.
- Это возмутительно. Я не занимаюсь таким в барах со времен колледжа.
- Может, ты устала от своего сексуального воздержания?
Это еще слабо сказано. Она действительно устала, но когда Мэдди думала о жарком, грязном животном сексе, то представляла себе Мика. Райн был, конечно, симпатягой, но, в конце концов, он оставался всего лишь незнакомцем в баре, а Мэдди больше не знакомилась и не увлекалась «пикапом» в барах.
- Не переживай о моем целибате.
Его взгляд скользнул к ее губам, а затем ниже, вдоль подбородка, шеи, и остановился на груди девушки. Было уже больше девяти часов вечера, так что, естественно, она замерзла.
- Дорогая, твое тело не создано для целибата. – Ее напряженные соски четко вырисовывались под платьем. – Оно предназначено для секса, - Мик взглянул ей в глаза. – Для долгого грубого, жаркого секса, который длится всю ночь и следующее утро.
Обычно, после таких слов в свой адрес, она непременно бы треснула говорившего по голове, но когда Мик произнес это, Мэдди почувствовала небольшие спазмы в желудке, и ей очень захотелось поднять руку и вызваться добровольцем для грубого жаркого секса.
- Целибат – это образ мыслей.
- Это объясняет, почему ты сошла с ума.
- Ну и кто теперь придурок? – Мэдди хотела поправить сумочку на плече, но не успели пальцы коснуться ремешка, как Мик прижал запястье девушки к двери поверх ее головы.
Она посмотрела ему в глаза, которые находились всего в паре дюймов от ее лица.
- Что ты делаешь?
- Ты думала, я так просто позволю всадить себе в задницу пятьдесят тысяч вольт?
Мэдди попыталась сдержать улыбку, но у нее ничего не вышло.
– Я только собиралась поправить сумочку.
- Можешь считать меня параноиком, но я тебе не верю.
- Ты и правда решил, что я ударю тебя током? – в действительности ее мысли были далеки от этого.
- А разве нет?
Она усмехнулась.
- Нет. Ты слишком милый, что всадить в тебя пятьдесят тысяч вольт.
- Я не милый. – Выдохнул Мик, и его дыхание коснулась лица и шеи девушки. – Ты пахнешь клубникой.
- Это лосьон.
- Тогда в магазине ты тоже пахла клубникой. – Он зарылся носом в ее волосы, отчего через тело Мэдди словно прошел электрический заряд. – Ты всегда так хорошо пахнешь. Это сводит меня с ума.