– О, Боже мой… – прошелестела Мэдди, когда вновь смогла дышать.
– Да уж. – Мик приподнялся на локтях и взглянул ей в лицо.
– Я и забыла, что секс так хорош.
– Обычно он не так хорош. – Мик убрал несколько прядей со лба партнерши. – На самом деле, не припоминаю, чтобы он когда-либо был так хорош.
– Пожалуйста.
Мик рассмеялся, на его щеках появились две ямочки.
– Спасибо.
Когда она не ответила ему тем же, он удивленно приподнял одну бровь.
Мэдди улыбнулась и убрала ноги с его талии.
– Спасибо.
Он вышел из нее и встал с кровати.
– Пожалуйста, – бросил Мик через плечо, отступая в ванную комнату.
Мэдди перекатилась на свою половину кровати и закрыла глаза. Девушка вздохнула и отдалась на волю мягкой обволакивающей неги. У нее в теле не осталось ни одной напряженной мышцы, и она не могла вспомнить другой момент, когда бы удалось так расслабиться. Мэдди услышала звук льющейся воды и обхватила руками подушку под головой. Вероятно, ей полезно чаще заниматься сексом, в целях борьбы со стрессом.
– Кто такой Карлос?
Мэдди открыла глаза, и нежная истома потускнела.
– Что?
Мик сел на кровать и взглянул на нее искоса.
– Ты назвала меня Карлосом.
Она такого не помнила.
– Когда?
– Во время оргазма.
– А что именно я сказала?
Легкая усмешка скривила непримиримые губы.
– Да. Да. Карлос.
Шея и щеки предательски запылали.
– Я так и сказала?
– Ага. Меня никогда не называли чужим именем. – Он подумал с минуту и добавил. – Пожалуй, мне это не понравилось.
Она села.
– Прости.
– Так кто такой Карлос?
Он явно не собирался спускать вопрос на тормозах, и ей пришлось признаться.
– Карлос не мужчина.
Мик моргнул и уставился на нее.
– Карлос – женщина?
Мэдди рассмеялась и указала на комод рядом с кроватью.
– Открой этот ящик.
Мик наклонился вперед и выдвинул ящик. Его брови сошлись в грозную линию и затем дернулись вверх.
– Это...?
– Да, это и есть Карлос.
Мик уставился на нее.
– Ты дала ему имя?
Мэдди выпрямилась.
– Я подумала, что, раз мы состоим в интимной связи, следует его как-то назвать.
– Он фиолетовый.
– И светится в темноте.
Мик усмехнулся и задвинул ящик.
– Он большой.
– Не такой большой, как ты.
– Да. Но я не умею, – мужчина потер щеку, – что он там вытворяет?
– Он может пульсировать, вибрировать, трястись и становиться горячим.
– Да к тому же светится в темноте? – Мик пораженчески уронил руки на кровать.
– Ты лучше, чем Карлос.
Мэдди придвинулась ближе, встала на колени позади Мика и погладила его грудь.
– С тобой мне гораздо интереснее проводить время.
Он оглянулся на искреннее лицо.
– Я не свечусь в темноте.
– Нет, но твои глаза сексуально блестят, и мне нравится, когда ты целуешь и ласкаешь меня.
Мэдди прижалась грудью к широкой теплой спине Мика.
– И ты заставляешь меня вибрировать, пульсировать и становиться горячей.
Он развернулся и распластал утешительницу на постели.
– А ты заставляешь меня чувствовать то же, что и в последний раз, когда я был в этой комнате. Словно я никогда не смогу насытиться. Как будто мне снова пятнадцать и я способен заниматься сексом всю ночь напролет.
Прядь темных волос упала на лоб мужчины, Мэдди протянула руку и убрала ее назад.
– Эта комната сильно изменилась с твоего прошлого визита к... как там ее звали?
– Брэнди Грин. – Мик окинул спальню взглядом: комод из красного дерева, прикроватный столик и лампы.
– Сказать по правде, я не помню, как здесь было раньше.
– Слишком много времени прошло?
Его взгляд вновь вернулся к Мэдди.
– Был слишком занят, чтобы обратить внимание. – От улыбки в уголках его глаз появились морщинки, – Брэнди была выпускницей, а я всего лишь девятиклассником, пытавшимся произвести на нее впечатление.
– Удалось?
– Впечатлить? – Он подумал мгновение, затем неопределенно качнул головой. – Не уверен.
– Что ж. На меня ты точно произвел впечатление.
– Знаю. – Он перекатился на спину и притянул ее к своей груди.
– Откуда?
– Ты не стесняешься стонать.
Мэдди положила голову на удобное плечо.
– Разве?
– Угу. Очень откровенно. – Он провел ладонью вверх и вниз по ее руке. – Поэтому я убежден, что доставил тебе удовольствие.
Она пожала плечами.
– Мне нравится секс. С самого первого раза, когда второкурсницей Калифорнийского университета я потеряла девственность с моим тогдашним бойфрендом, Фрэнки Петерсоном.
Тяжелая рука замерла
– Ты ждала, пока тебе не исполнилось, сколько… двадцать?
– Ну, я же была Цинциннати Мэдди, помнишь? Но когда переехала из дома тетушки и пошла в колледж, то скинула шестьдесят фунтов, потому что постоянно не хватало денег на еду. К тому же, в то время я увлеченно занималась спортом. С такой самоотдачей, что сожгла все лишнее, и теперь отказываюсь тратить свой пот на что-либо болезненное и скучное.
Она игриво пробежала пальчиками по тонкой стрелке волос на рельефном животе.
– Тебе ни к чему тренировки, – Мик скользнул рукой вниз по ее спине и пояснице. – Ты совершенна.
– Я слишком мягкая.
– Ты женщина. Ты должна быть мягкой.
– Но я...
Мик перекатил Мэдди на спину и уставился на нее сверху вниз.
– Я смотрю на тебя и не нахожу ничего, что отбило бы во мне охоту быть с тобой.
Его взгляд переместился к ее лицу.
– Я старался не приближаться. Держать свои руки подальше от тебя. Но не смог. – Он всмотрелся ей в глаза. – Может быть, после сегодняшней ночи у меня получится.
У Мэдди перехватило дыхание. Она не хотела ограничиваться единственной ночью. Ей нужно несколько ночей, но он был Мик Хеннесси, а она Мэдди Джонс. Она должна признаться ему. Скоро.
– Тогда мы сделаем эту ночь еще насыщенней. – Девушка скользнула рукой к затылку Мика и взъерошила волосы на затылке. – А завтра ты снова сможешь злиться на меня, а я вернусь к своему целибату. Все станет таким же, как было до сегодняшнего вечера.
Мик приподнял уголок губ.
– Думаешь, так и будет?
Она кивнула.
– Никто из нас не ищет любви или обязательств за пределами этой комнаты. Мы хотим одного и того же, Мик. – Она прижалась губами к закрытому рту и прошептала: – Никаких привязанностей. Просто секс на одну ночь.
Мэдди решила, что, поскольку это последний раз перед возвращением к воздержанию, она постарается сделать его незабываемым. Девушка оставила Мика в кровати, чтобы наполнить ванну, добавив пену с ароматом манго. Затем взяла мужчину за руку и повела в ванную комнату. Они играли с мыльными пузырями, а когда пришло время, Мэдди оседлала своего гигантского морского конька. И в этот раз, устремившись к вершине, она осознанно выкрикнула правильное имя.
Когда все было позади, и Мик стянул последний презерватив, она уснула, прижавшись к нему спиной, рука мужчины лежала у нее на груди. Пока он что-то втолковывал ей, девушка примостила попку к паху любовника и отключилась. Мэдди собиралась надеть халат и выпроводить гостя за дверь, но слишком давно она не чувствовала себя в такой безопасности, настолько защищенной. Это была всего лишь иллюзия. Всегда только иллюзия. Никто, кроме самой Мэдди, не способен обеспечить ей безопасность и защиту, но так приятно ощущать обманчивый кокон. Она проснулась утром в одиночестве. Как и хотела. Никаких привязанностей. Никаких обязательств. Никаких требований. Он даже не попрощался.
Мэдди перекатилась на свою половину кровати и взглянула на утренние тени, мечущиеся по стене. Девушка дотронулась рукой до вмятины на соседней подушке и сжала пальцы в кулак. Все к лучшему.
Даже если Мэдди не признается, кто она, если покинет город, не контактируя с ним, Мик в конце концов все выяснит. Правда наверняка всплывет, когда книга попадет на прилавки.
Да, хорошо, что он ушел, не попрощавшись. Одна ночь – это уже плохо, но нечто большее стало бы катастрофой
Глава 12
Мэдди быстро делала пометки на карточках в попытке разнести по полочкам разговор с Триной Олсен-Хейс, голос которой лился из диктофона. Закончив фиксировать полезную информацию, исследовательница собиралась соединить новые карточки c остальными записками, воссоздающими линию событий. Временную ось она планировала в скором времени с помощью булавок соорудить на стене кабинета. На опыте первой книги Мэдди усвоила, что проще работать с фактами, распределенным по карточкам, а не изложенными в одну строчку.
После часа кропотливого труда девушка выключила запись, откинулась назад в кресле, зевнула и сцепила пальцы на затылке. На дворе было воскресенье, и надо полагать, жители Трули в данный момент выходили из церкви. Мэдди не воспитывали в рамках какой-либо одной религии. Многое в детстве девочки, в том числе и посещение дома Господнего, происходило спонтанно: из-за внезапной прихоти тетушки или под влиянием одного из телевизионных шоу. Стоило Марте посмотреть часовую передачу, посвященную религии, и она сразу же угрызалась, что пренебрегает воспитанием в духе Божием. Кающаяся немедля тащила Мэдди в первую попавшуюся церковь, убеждая себя по пути домой, что открыла ребенку Свет Истины. Через пару воскресений тетушка забывала о храме, Боге и переключала свое внимание на что-нибудь более насущное.
Но если бы возникла необходимость выбрать определенную конфессию, Мэдди, вероятнее всего, стала бы католичкой, но только из-за витражей, четок и Ватикана. Несколько лет назад девушка посетила святой город, и это путешествие внушило благоговейный трепет даже такой безбожнице, как она. Но будь Мэдди католичкой, ей бы пришлось отправиться в церковь и признаться во многих грехах, совершенных на пару с Миком Хеннесси. Если она правильно понимает значение исповеди, то ей следует покаяться, но раскаяния Мэдди совершенно не ощущала. Положим, священника одурачить не трудно, но Бога-то не обманешь. Девушка встала и прошла в гостиную. Она провела незабываемую ночь с Миком. У них был секс. Отличный секс. А теперь все в прошлом. И никаких угрызений совести из-за того, что она так и не призналась, кем была ее мать. Ну хорошо, может, самую чуточку, но совсем чуть-чуть. Возможно, было бы хуже, сложись у них с Миком какие-то отношения, но этого не произошло. Даже дружбы не получилось. Хотя больше всего она сожалела как раз о том, что они с Миком никогда не смогут стать друзьями. Ей бы этого хотелось. И не столько из-за секса, а просто потому, что он ей нравился.