– Гидеон! – возмущенно шепчу я.
– Что? – Он прикидывается невинной овечкой. – Как-то раз ты сказала, что я все время лгу тебе. Я пытаюсь доказать, что изменился. Теперь только правда и ничего, кроме правды.
Эдриан покашливает. Я уже знаю, что он собирается сказать, но все равно поворачиваюсь к нему.
– У меня кое-какие планы. – Он показывает куда-то рукой. – Я встречаюсь с…
Но парень тут же умолкает, видимо, вспомнив, что чуть раньше приглашал меня пообедать.
Я вздыхаю.
– Спасибо за все, Эдриан. Еще увидимся.
Перевод: я не буду звонить тебе, чтобы еще больше все усложнить, обещаю.
Эдриан кивает и уходит, сначала медленно, а потом переходит на легкий бег, будто хочет убраться подальше как можно быстрее.
Когда он удаляется, я поворачиваюсь к Гидеону.
– Что, черт побери, это было?
– Я хочу, чтобы ты выслушала меня.
– И что ты мне расскажешь?
– Все.
– Зачем? – резко спрашиваю я, пытаясь понять, что он задумал. Почему ему не все равно и он преследует меня? Отчего по-прежнему хочет причинять мне боль?
– Затем, что я…
Конечно, все сводится только к его желаниям. Я начинаю отходить, но останавливаюсь, когда он произносит:
– Нет. Затем, что ты этого заслуживаешь.
Моя злоба утихает, сменившись настороженностью.
– Чего я заслуживаю?
На его лице появляется гримаса. Его плечи опущены, и, несмотря на статную фигуру пловца ростом под метр девяносто, Гидеон кажется непривычно ранимым.
– Всего, – тихо отвечает он. – Правды, которую я все эти годы скрывал за ложью. Вот чего ты заслуживаешь.
Мое сердце на секунду замерло, ладони вспотели от страха. Смогу ли выдержать эту правду? Хочу ли все знать? Но разве не это я искала? Может быть, получив ответы на все свои вопросы, я наконец смогу начать новую жизнь, без Гидеона?
– Когда ты последний раз виделся с Диной? – вдруг спрашиваю я.
Он печально улыбается, и я жду услышать очередную ложь.
– Пару недель назад, – признается Гидеон.
Я чувствую, как округляются мои глаза.
– Ты виделся с ней всего две недели назад, и у тебя хватило наглости заговорить со мной? – Все, с меня довольно. Хватит! – Убирайся с моих глаз. Не смей больше даже близко ко мне подходить. Между нами все кончено. С этого момента я тебя не знаю.
Одним молниеносным движением Гидеон оказывается передо мной.
– Я мог бы соврать, снова обмануть тебя, сказать, что не виделся с Диной уже много месяцев или даже несколько лет… Но теперь, теперь только правда, какой бы мучительной она ни была. Быть честным непросто, Сав, и не только потому, что зачастую правда причиняет куда больше боли, чем ложь, – ты еще и ничего не получишь взамен. Взять хотя бы вот этот наш разговор. Если бы я соврал тебе, ты не стала бы убегать. Если бы я соврал, ты не разозлилась бы.
В его словах столько искренности и боли, но от этого я распаляюсь еще больше. Бросаюсь на Гидеона, тряся кулаком у него перед носом, желая доставить ему хоть каплю той боли, что он причинил мне.
– Я злюсь из-за всего. Из-за того, что ты изменил мне. Из-за того, что обманывал меня. Из-за того, что недавно виделся с Диной. У меня столько поводов для злости, что можно сбиться со счета.
– Знаю.
– Знаешь? И это все, что ты можешь мне сказать?
– Нет. Я хотел бы рассказать тебе все, но мы оба знаем, что это не оправдает меня, не сотрет прошлое, но, если хочешь послушать, я расскажу. – Он раскидывает руки в стороны. – Спрашивай меня обо всем, о чем захочешь. Спроси, зачем Дина приезжала сюда две недели назад, что происходило всякий раз, когда мне приходилось вдруг срываться с места и оставлять тебя одну, почему я здесь и готов принять любые унижения от тебя. Спрашивай о чем угодно… только не уходи.
– Тогда расскажи. – Мой голос звучит так тихо, что я сама себя слышу с трудом. Слова идут из самой глубины моего сердца. – Расскажи, почему выбрал ее, а не меня.
9
– Черт, Сав. Я не могу сейчас приехать. Нет, я не игнорирую тебя, но мне нужно кое с чем разобраться. Ты можешь не обострять?
Я сжимаю телефон в руке. Ну почему она не понимает, что, будь у меня выбор, я был бы сейчас с ней? Как будто нянчиться с моими шумными, нахальными братьями лучше, чем лежать под прозрачными шторами на кровати в спальне Сав, где вкусно пахнет.
Но у мамы очередной запой, и я не могу позволить ей утянуть с собой Истона. Мы с Ридом пытаемся помочь ему избавиться от этой зависимости. Но стоит нам оставить брата одного, как она заставит его купить ей таблеток.
– Прости. Я не хотела расстраивать тебя.
Саванна зачем-то извиняется, и мое сердце разрывается на части. Мне хочется прокричать вслух о всех чертовых проблемах в нашей семье, но я справляюсь с этим желанием и беру себя в руки.
– Все нормально, – вру я. – Мы с братьями просто собираемся поиграть в видеоигры.
– Видеоигры, значит. То есть ты собираешься играть со своими братьями, вместо того чтобы провести время со мной. Я правильно понимаю?
Я натянуто усмехаюсь.
– Знаю, звучит нелепо, но я обещал Истону, что мы сыграем, и совсем забыл об этом.
– Хочешь, я поговорю с ней? – шепчет Дина за моей спиной, вот только у нее плохо получается шептать. Я закрываю микрофон телефона рукой, но слишком поздно.
– Кто это? – возмущенно спрашивает Саванна.
– Никто. – Я жестом показываю Дине уйти. Она лишь закатывает глаза.
Сав молчит. Она знает, что я соврал. Я знаю, что она знает, но тоже молчу. Меня вдруг злит, что она так спокойно относится к тому, как дерьмово я себя веду. «Закричи на меня! – молча взрываюсь я. – Возмутись, какой я козел!»
Но, конечно же, она ни в чем меня не упрекает.
– Ладно, Гидеон. Позвони мне, когда будет возможность.
– Пока, Сав.
– Я люблю тебя, – говорит она, не зная, что еще глубже вонзает нож в мое сердце.
Я бормочу то же самое в ответ и вешаю трубку. Потом прижимаю угол телефона ко лбу, вдавливаю твердый корпус в висок, как будто это поможет мне избавиться от назойливой головной боли.
– Ты сделал все правильно, – говорит мне Дина. – Лучше не вовлекать эту милую, невинную девочку в весь этот хаос. Она невольно захочет помочь, а это лишь добавит тебе проблем.
– Плевать мне на эти проблемы, – бормочу я.
Между лопаток начинает зудеть. Я чувствую себя некомфортно, когда Дина стоит так близко, но у этой женщины совсем нет понимания границ. Она все время нарушает мое личное пространство.
Дина кладет руку на мои плечи, ее пальцы свисают у моего сердца.
– Самый лучший способ защитить ее от боли – держать на расстоянии. Это очень самоотверженный поступок, Гидеон. На такое не всякий способен. Я в восхищении.
– Чем тут восхищаться? Сейчас я чувствую себя большой кучей собачьего дерьма.
Дина ногтями барабанит по моей груди.
– Да брось! Скоро ты сможешь все ей объяснить, и она будет жалеть о том, что злилась на тебя хотя бы секунду.
– Проблема в том, что она не злилась. – Я убираю телефон в карман. – Оттого что она воспринимает все как должное, мне еще хуже.
Дина цокает языком и придвигается ближе.
– Это все потому, что она еще слишком молода. Не помню, сколько ей лет?
Я переношу вес на другую ногу и стараюсь отодвинуться. Потом прикидываю, о чем можно рассказать. Когда мы с Сав начали встречаться, я по дурости своей решил, что ей шестнадцать. Оказалось, что нет. Ей будет шестнадцать только в следующем месяце, а значит, технически она считается несовершеннолетней, тогда как мне исполнилось восемнадцать в августе. Но это же Дина, она не станет стучать на меня в полицию. К тому же в семействе Ройал есть секреты и похуже.
– Ей пятнадцать. В декабре исполнится шестнадцать.
Глаза Дины расширяются, и ее губы растягиваются в лукавой улыбке.
– Вот это да, Гидеон, никогда бы не подумала, что тебе нравятся запретные удовольствия!
– Все не так. – Я хмурюсь. – Я думал, она старше.
– Ну-ну, – напевает Дина. – Но не переживай, совратитель малолеток. Я сохраню твою тайну, рот на замке.
Она проводит двумя пальцами по своим губам.
– Спасибо, – говорю я и снова передвигаюсь, чтобы увеличить расстояние между нами.
Но Дина опять сокращает дистанцию. Ее прикосновения нервируют меня. Это кажется неправильным, но я не знаю, как попросить ее перестать. Она захочет знать, почему, а у меня нет конкретного ответа – мне просто кажется, что ее любовь к физическим контактам не понравится Саванне. Как мне сказать, что грудь Дины трется о мою руку, и не проявить грубость?
К тому же для Дины все это не имеет никакого значения. Она просто пытается помочь мне. Я заметил, что эта женщина из тех, кто любит обниматься и касаться других, и мне не хочется обидеть ее, поведя себя как маленький ребенок, который не может выдержать легкого поцелуя в щеку от женщины, ведущей себя как его мать.
– Можешь всегда на меня рассчитывать, Гидеон, – мурлычет Дина, ее губы почти касаются моего уха.
Понимаю, что она вряд ли стала бы намекать на какие-то непристойности, но иногда мне кажется, что так оно и есть.
– Спасибо. Пойду посмотрю, что там на ужин.
Не дожидаясь ее ответа, мысленно даю себе оплеуху и отправляюсь на кухню.
Сандра увлеченно режет лук за островком в центре кухни. На плите стоят две кастрюли, в воздухе витают волшебные ароматы. Мой желудок начинает урчать.
– Что тут у нас? – подойдя к шкафчикам, спрашиваю я.
– Цыпленок с пармезаном.
– Здорово! Пойду скажу парням. Когда можно спускаться?
– Через сорок минут, – отвечает Сандра.
– Круто. Ты лучше всех, Сэнди. – Я обнимаю нашу экономку одной рукой и направляюсь к черной лестнице.
Моя нога уже стоит на нижней ступеньке, когда Сандра откашливается.
– Что такое? – Я оглядываюсь на нее.
Помедлив, она отвечает:
– Мисс Дина тоже будет ужинать?