окой, меняются типичные реакции и характер - то есть, по всем признакам, это скорее психологический недуг, так необдуманно воспетый. Страсть не дает мыслить свободно, но при этом порождает эйфорию, как психотропный препарат, введенный в организм извне. Но парадокс заключается в том, что, даже понимая весь этот механизм, сопротивляться ему невозможно. Чем ты ближе к предмету страсти, тем тебе лучше. Приблизившись, хочется приблизиться еще. Вообще никаких вариантов. Одно направление. И это движение не заканчивается даже когда физические тела соприкасаются, нет, ты хочешь идти дальше, полностью слиться, хотя это невозможно. Секс - это просто форма обозначения конечной точки такого движения, максимально приближенная к полному растворению.
Глава 9
Естественно, что я пошел в пятничный вечер с Сашкой на речку. Наше появление было ознаменовано удивленным молчанием - тут он был прав. Если он хотел их удивить, то удивил.
- Привет всем! - оповестил Сашка и тех, кто случайно не заметил его присутствие. А потом просто пошел и сел на один из больших камней, потягивая свое пиво из бутылки.
Парни, стоявшие неподалеку, просто отошли подальше. Думаю, все ждали реакцию буйной Кирилловой троицы, и только поэтому конфликт не начинали. Я стоял неподалеку, высматривая Машу и попутно наблюдая за реакцией общественности на возмутительный факт нашего явления. К Сашке подбежала Света и, как ни в чем не бывало, уселась рядом. За ней подтянулась еще пара девчонок, которые немного наиграно, но продолжали весело обсуждать что-то свое. Светино место в компании было незыблемо, с ее помощью можно было бы тут же составить мощную оппозицию всем остальным. Но Сашка вдруг встал, отошел от девчонок и направился к центру компании, сосредоточившейся около костра.
Я понимал, почему он это делает. Раз уж пришел бесить, то беси в полную силу. И не отсиживайся рядом с дружелюбными девчонками. Внезапно раздался голос Данилы, который ненадолго вышел из своего обычного забвения:
- О, Санька, здорово, - он протянул ему руку, потом зевнул и снова вырубился, уронив голову на колени.
Данила из нас был самым старшим и самым семейным. Его жена год назад родила двойню. В компании он появлялся нечасто, никогда не пил - он приходил сюда отсыпаться. Если тут ему было спокойнее, то я боюсь представить, что творится в его счастливом доме. Предполагаю, он просто не в курсе того, что Сашку теперь положено игнорировать. А может, ему вообще от хронического недосыпания сложно разбираться в таких тонких материях, как общественное порицание.
Но удивительным стало другое. После его приветствия сразу несколько человек поздоровались с Сашкой. Как будто до сих пор ждали команды. Девчонки - очень приветливо, парни - немного скованно. И на этот раз никто не решился отойти. Все это со стороны выглядело поразительно. Ему протянули пластмассовый стаканчик с водкой, и уже минут через десять сконцентрировался кружок, из которого звучал сначала немного натянутый, но потом вполне искренний смех. Десять минут! И уже нашлись те, кто принял его! Я оставался в стороне, продолжая всматриваться в остальную толпу. Кто-то недовольно перешептывался и демонстративно сплевывал на землю, но не было похоже, что они прямо сейчас кинутся выяснять отношения с Сашкой. Нигде не было видно ни Маши, ни Кирилла, ни двоих его ближайших друзей. Я уж было решил, что как раз сегодня они не появятся, как вдруг рядом раздался голос Игоря:
- А твой дружок совсем отшибленный... - это было сказано скорее задумчиво, чем с агрессией. Я повернулся к подошедшим. У Андрея на носу до сих пор белел пластырь, а Кирилл, хмурясь, смотрел в направлении костра.
Игорь продолжил:
- Я думал, мы договорились. Какого хера вы тут забыли? - и до сих пор без злости.
- Если вам не нравится, - сказал я, - то можете сваливать.
Андрей не дал ответить Игорю:
- Заебал меня уже этот кипиш, честное слово! Ненавижу пидоров, но... я на его месте бы не пришел. Да никто на его месте бы не пришел! Если он не мужик, тогда я и не знаю, кто вообще мужик, - и сказав это, он сделал самое невероятное, что я даже вообразить себе не смог - пошел к костру и уселся рядом с ними, прикрикнув на одного из парней: - А мне водяры?!
Игоря, судя по лицу, это потрясло не так сильно, как меня - вероятно, он знал друга гораздо лучше. Он просто прокомментировал:
- Да и хер с вами обоими. Гондурас этот все равно потом уедет в свою Москву, после этого про него никто и не вспомнит. Делайте что хотите! Я только одного понять не могу - чего к нему девки так липнут? Теперь-то чего? - и не дождавшись ответа, обратился к Киру: - Угомонись уже, Кирюх. Мы ж не пацаны, из-за такой падали разборки устраивать и выходные себе портить.
И увел друга к одной из отделившихся компаний. Я в этот момент и понял, что Сашка победил. Его не станут обожать и принимать, как раньше, все подряд. Всегда найдется тот, кто сплюнет и отойдет. Но свое незначительное и еще шаткое место он отвоевал честно. Даже Кир, похоже, просто смирился.
Наконец-то нашел взглядом Машу. Она сидела совсем далеко, разговаривая с одной из своих подруг. Я понял, что она видела все, что происходит, и решила для себя, что не хочет оказаться по нашу сторону баррикад, как и большинство в компании. И я не был расстроен, потому что не ждал от нее преданности. Она имела на это право. Я несколько месяцев морочил ей голову, иногда пропадая на недели, использовал ее, даже не пытаясь изобразить хоть какую-то серьезность. Я не злился, но кажется, именно тогда я пришел к выводу, что мы больше не встречаемся.
Безупречно тот вечер пройти и не мог. Мы уже сидели небольшим кружком и хохотали над очередной Светкиной историей о двоюродных братьях, когда к нам подошел шатающийся Женька.
- Эй, педрила, - понятно, к кому он обратился. - Расскажи-ка мне - ты сверху или снизу?
Сашка отцепил от себя руку одной из девчонок и встал.
- А ты с какой целью интересуешься? Так фантазировать проще?
Женька шагнул вперед:
- Я тебя щас переебу.
- Это я тебя щас переебу, - снова вмешалась Света. - Гитарой.
- Гитару не трогать! А то я тут всех переебу, - снова подал голос Данила и опять уснул.
- Захлопнись, Женька. Не порти вечер. Светланка, пой! - заявил уже сильно пьяный Андрюха. - Вон ту помнишь, про флейту?
Сашка посмотрел на Свету почти с ненавистью. Она в ответ просто пожала плечами. Его уже не в первый раз злило ее вмешательство, но он просто не знал Свету так, как остальные - ее бесполезно просить, и требовать бесполезно. Она будет делать что захочет! И он даже не видел, насколько они с ней в этом похожи.
В целом, можно сказать, что первый выход в свет после камин-аута удался. От идеального далеко, очень далеко, но гораздо лучше, чем я мог ожидать.
***
Зарисовка «О любви на расстоянии»
Вот не верю я в любовь на расстоянии, хоть ножом режьте! Конечно, если разлука кратковременная, вам за девяносто и ни на одного из вас больше никто не смотрит - тогда да. Телефоны, соцсети, скайп - это, конечно, упрощает общение. Точнее, продлевает агонию. Я знаю, что есть много таких, кто и в разлуке думает только о своей второй половине - не изменяет, не смотрит на других, начинает избегать шумных компаний, чтобы не поддаваться соблазну. Он приносит жертву. А как известно, жертва всегда требует ответных жертв. Чем сильнее он мучается, тем большего будет ждать от своей любви в дальнейшем. И не факт, что она оправдает его ожидания.
Боже, как он верещал! И ведь сам сказал мне сворачивать на поле! Луг, заросший невысокой травой, довольно ровный, испрещенный чуть заросшими следами от шин. Здесь ездили нечасто, в основном, направляясь к лесу - за грибами или ягодами. Я водил уже достаточно уверенно, чтобы не спорить с наставником в выборе маршрута. Вот только странный дребезжащий «пззызь» с моей стороны стал полной неожиданностью.
Сашка вылетел из машины сразу, как только я затормозил. И его лицо с неподдельным ужасом надо было видеть! Я тоже вышел, чтобы оценить весь трагизм ситуации.
Ага, зацепил пенек, который заприметил заранее и пытался объехать. Достаточно высокий, чтобы он мог разнести всю бочину со стороны водителя. Пригляделся к блеску черной краски. Еще пригляделся. Нашел! Вот царапина - длиной сантиметра два, с расстояния трех шагов неразличимая. А Сашка продолжал верещать:
- Родная моя! Красавица моя! Как он мог?!
Он лег на капот и попытался его обнять двумя руками. Я бы не удивился, если бы он по-настоящему разрыдался.
- Мы столько лет вместе, а этот негодяй решил убрать с дороги соперницу?!
Машине было от силы года два, «столько лет» было явным художественным преувеличением.
Он снова посмотрел на царапину и снова завалился на капот, вопрошая у неизвестных богов: «Как это произошло?! За что?!».
- Э-э, Саш... Извини, - наконец решился я прервать сей истеричный монолог, хотя было уже ясно, что стеба в этой истерике гораздо больше, чем самой истерики.
Он зыркнул на меня серыми глазищами и гаркнул:
- Не сейчас, Никит! Сейчас я тебя не люблю!
Он еще какое-то время ахал и охал, но мне внезапно стало не до смеха. От этой фразы внутри как будто что-то сорвалось. «Сейчас я тебя не люблю». Сейчас? Сейчас не любит? Это осознанное признание, облеченное в шутку, или шутка под видом признания? После карьеров он ни разу не приблизился ко мне даже на расстояние шага...
Я ощущал, как во мне растет потребность. Подойди, положи мне руку на затылок, заставь меня тебе ответить. Лиши возможности думать. Зачем ты вообще тогда на этих карьерах... этот первый этап... Меня бесило то, что я хочу к нему приблизиться больше, чем он ко мне. Я бы мог смириться, если бы он давил, намекал, напирал, а с равнодушием - нет. Он как будто бросил меня в водоворот, а потом оставил в нем одного. Как будто сжал в кулаке, а потом забыл, что я до сих пор там и мне до сих пор больно. И снова накрыла тошнота.
- Никит, - уже серьезно и спокойно. - Ты в порядке?