— Потому что в этом и заключается «Зарница», дурик! — громко рассмеялась Лиза. — Это главная цель игры, мы же кто, — помнишь? Правильно, пар-ти-за-ны! Это сюрприз! И кто первый поймет, что это так, тот выиграл! — победоносно сказала Лиза, имея ввиду явно себя.
«Конечно, она всегда была немного высокомерной, — подумал Витя. — Но сейчас это уже чересчур».
— Зазнайка, — шепнула ему на ухо Лена.
— И когда же, по-твоему, эта игра закончится? — спросил робко Денис.
— Когда мы поймем, что это игра и только, — Лиза явно вошла во вкус. — Наверняка взрослые поблизости, может быть даже тот дядька, что убежал за дом, помните, когда мы только зашли на полянку и Шаров погнался за ним — был одним из взрослых, который присматривал за нами. Скажите, как спортсмен и чемпион по бегу не смог догнать какого-то мужика из леса? Это же не-воз-мож-но!
То, что Шаров — чемпион СССР по бегу им сказали на построении после того, как внезапно он сменил другого командира. Конечно, девочки тут же принялись шушукаться и обсуждать его внешность, а мальчишки принялись вспоминать рекорды и просмотренные старты — вспомнили даже Боба Бимона, прыгнувшего на восемь метров девяносто сантиметров, хотя к бегу это не имело отношения, но все равно являлось легкой атлетикой. В итоге, все, кто не любил бег, были посрамлены, а появление нового командира, да причем такого известного, внесло в «Зарницу» дополнительное воодушевление.
Девчонка в дверях стояла, не шелохнувшись и слушала, покачивая головой. Ее широко открытые глаза будто были готовы вот-вот вылезти из орбит от слов Лизы.
— Ну вы даете… — сказала она. — Какая игра? Вы что, сбрендили?
— Вот видите, она им подыгрывает, чтобы мы испугались и проявили малодушие, — Лиза всему находила объяснение. Причем делала это настолько убедительно, что местами Витя ловил себя на мысли, что где-то она может быть и права… если бы…
— Витя, Лена, что скажете? — Лиза обернулась к ним. — Вы так уютно там пристроились…
Витя покраснел, но тут же почувствовал, что Лена лишь сильнее сжала его руку.
— Мне кажется… — сказал Витя в полной тишине, — эта игра, как ты ее называешь, — слишком далеко зашла. Тебе не кажется? И… наверняка ты не смотрела стенгазету, которую мы нарисовали к «Зарнице» в школе. Ты ведь считаешь, что и так все знаешь. Так вот, там ничего не было про такую игру. Никто не собирался нас испытывать… Мы просто должны были пробежать до озерца, по пути передать по рации координаты, выстрелить из сигнального пистолета, устроить привал и вернуться назад. Все! Ничего этого не было!
— Еще бы — наперед тебе все скажи, — вставил ехидно Червяков. — Какой тогда интерес?
— А такой, что это не игрушки, — сказала тихо Лена.
— Похоже, что мы в меньшинстве, — задумчиво ответила Лиза. И ее слова адресовались явно Червякову.
— В меньшинстве, да не в обиде! Зато главный приз будет наш, — сказал он своим обычным наглым тоном. — Да, Лиза? Может быть, в Артек путевку дадут… или… наградят именным кортиком…
— Ага, жди… — вырвалось у Пети. Часы ты уже получил! — имея ввиду электронные «Casio» Шарова, который тот обещал хулигану, но так и не отдал.
Витя почувствовал, как краска залила его лица — никто не знал, что часы прямо сейчас лежат в кармане его куртки.
— Что ты там вякнул, жирдос?
— Ничего.
— Вот сиди и помалкивай, пока… не нарвался! — Червяков почувствовал свою силу. Он начал распаляться и глаза его зловеще заблестели в темноте двумя красноватыми угольками. Он стал похож на черта.
Витя почувствовал, как Лена подалась назад — краем глаза он уловил, что Червяков сделал движение, будто сквозь ткань и темноту он каким-то образом разглядел часы и сейчас направлялся прямо к столу. Витя напрягся, однако Червяков, вынырнувший из темноты, словно демон, прошел мимо и остановился рядом с Лизой.
Он был почти на голову выше всех остальных ребят, долговязый, нескладный, не слишком с виду плотный, как, например, Андрей Прошкин, но зато в отличие от добродушного в общем-то Прошкина, Червяков почти физически излучал опасность, словно был он каким-нибудь уркой, а не обычным школьником.
— Лиза! — сказал он нарочито громко. — Что мы тут делаем, среди этих дебилов? Разве тебе не хочется выиграть «Зарницу» и первой получить главный приз? Показать, кто тут на самом деле самый храбрый и умный⁈
Лиза чуть посторонилась, но совсем чуть-чуть, так, чтобы ему хватило места рядом с ней, но при этом между ними оставалось какое-то пространство — она не признавала его равным, но не отметить его наглую силу точно не могла.
— Да мы с тобой тут всех уделаем! Ишь, что придумали, напугать нас какой-то войной! Детишки, учитесь у взрослых! Ты все правильно раскусила, не подкопаешься!
Петя, который оказался рядом с ними, медленно попятился, пока не уткнулся в лавку и не осел на нее, оказавшись рядом с Леной.
— Ты чего несешь? — неожиданно громко сказала девчонка у двери. — Придумали войну? Ты в своем уме? Выйди во двор и тебя арестуют через пять минут за такие слова! Или убьют! — выпалила она.
— Дура! — бросил ей Червяков. — Много на себя берешь, а по фейсу вижу, что врешь! Знаешь, что бывает за вранье с такими как ты?
Девчонка побледнела, маленькие кулачки, выступающие из-под широких рукавов, сжались.
— Я тебе щас покажу… — шепотом сказала она и шагнула к Червякову.
— Ох, ох, обосрался от страха! Держите меня семеро! — он громко заржал.
Давид едва успел словить незнакомку за рукав и задержать ее.
— Да-да, правильно, святоша, лучше придержи ее. Она тебе еще пригодится! Сказать зачем?
Давид слегка покраснел.
Червяков оглянулся на Лизу и протянул ей руку:
— Идем отсюда. Нам тут делать больше нечего!
Лиза думала всего секунду, а в следующую уже вложила свою ладошку в широкую ладонь Червякова.
— Ты прав, — сказала она. — Нам тут точно делать нечего.
Денис понурил голову. Увидев и услышав все это, он чуть не заплакал — гримаса страдания исказила его лицо.
— Как же ты… можешь так с друзьями? — вырвалось у него.
— С друзьями? — она на секунду задержалась, глянув на него и в глазах ее пробежал огонек жалости и… презрения. — Друзья должны быть сильными, а не слюнтяями. Развесили уши, жалко вас!
— Что это с ней? — прошептала Лена.
Витя промолчал.
— Идем быстрее! Не могу здесь ни секунды больше находиться! — Червяков потянул ее к двери, они взяли свои куртки с вешалки в сенях, натужно и громко смеясь, оделись. Червяков дернул засов, но он не открылся. Тогда он налег со всей силы, результат был тот же.
Лицо его налилось кровью.
Он повернулся к Давиду.
— Открывай. Или разможжу твою башку!
Давид, ростом и вовсе на две головы меньше хулигана, подошел к двери и одним движением отодвинул тяжелый засов.
— Шутки со мной шутишь, гад! — Червяков замахнулся, однако Лиза взяла его за руку.
— Не стоит.
Парень медленно отступил. Ноздри его раздувались от ярости, как у дикого коня.
— И правда… зачем силы тратить на этого ссыкуна! Ты права.
Дверь распахнулась, внутрь хлынул промозглый октябрьский холод.
— Бежим, бежим! — загоготал Червяков и бросился каким-то странным галопом вперед.
Лиза побежала за ним.
— Давай по дороге, куда этот типа начальничек ушел, наверняка у них там штаб, — предложил Червяков.
— Точно! — согласилась она.
Ребята столпились у двери.
Парочка, полчаса назад которую трудно было даже представить вместе, вприпрыжку неслась по едва видимой дорожке, исчезающей за темным сараем.
Через пару минут голоса стихли.
— Лучше закрой, — сказала девчонка Давиду. — Тепло быстро уходит, мы замерзнем.
Он послушался, дверь медленно закрылась, лязгнул засов. Они снова оказались отрезанными от внешнего мира и будто бы в безопасности. Только вот, чего-то не хватало. Не хватало Лизы. Каждый из них чувствовал это и каждый думал о том, что, видимо именно он не все сказал или сделал, чтобы ее остановить.
— М-да… — вырвалось у Давида.
— Нужно было… не дать ей уйти, — вздохнул Денис. — Что же я…
— Лучше бы я подрался с ним… — Петя взял радиоприемник со стола, покрутил в руках и, опустив голову, поставил назад.
Давид пододвинул две табуретки и кивнул девчонке:
— Ты ведь Катя, да? Садись с нами, перекуси, правда у нас мало что осталось… вот только печенье, немного шоколада и конфет. А еще банка с крабами… мы ее в лесу нашли.
Она кивнула, робко подошла к столу, но вид самовара ее успокоил. К тому же в комнате была еще одна девочка — Лена подтолкнула гостье полиэтиленовый пакет с ирисками «Золотой ключик».
Катя неуверенно взяла одну конфетку. Витя тотчас подставил кружку под носик самовара и наполнил его горячей водой. Петя показал на баночку с вареньем и извиняющимся тоном сказал:
— Чай уже кончился, но вот можешь с вареньем разбавить.
Однако гостья продолжала разглядывать ириску, словно это был космический пришелец. Наконец, взгляд ее оторвался от конфеты.
— Никогда таких не видела… Ленинград, — прочитала она на фантике. — Фабрика имени Крупской… Странно.
— Ничего странного, — уверенно ответил Петя. — Вчера купил в универсаме килограмм, свежие, еще мягкие даже. Бери не бойся.
— В универсаме? Это что такое?
— Универсальный магазин, — улыбнулась Лена.
— У нас таких нет…
— Где у вас? — вдруг спросил Витя.
— Ну как где… — Катя недоуменно вскинула голову. — В Москве, конечно. А здесь у нас обычные сельпо… вот, в Прохоровке, например… или в Советском… я же сама… — она запнулась, — … из Москвы, детдомовская. А сюда удрала, когда война началась, здесь легче прокорм найти, да и бандитов меньше.
— Опять ты про войну… — устало сказал Петя. — Кончилась давно война, и полно универсамов в Москве…
Катя размешала варенье в кружке, укусила ириску и зажмурилась.
— Какая внуснятина!
Петя удивленно посмотрел на товарищей. Уж что-что, а ириски были доступны любому советскому школьнику, это не грильяж в шоколаде и даже не «Гулливер».