Замок на двери был старый и самый обычный, он открывался после простейших манипуляций. Замок с секретом доставил бы известные проблемы.
В комнате были диван со множеством подушек, стол с откидной крышкой, два плюшевых стула и множество доказательств того, что здесь побывала полиция и не слишком старалась соблюдать порядок. Я прошелся по комнате с любовностью скупца, ласкающего кусок золота. Пощупал подушки, проверил диван, поднял ковер, изучил сиденья стульев, ничего не пропустил и ничего не нашел.
Потом отправился в спальню. Кровать, шкаф, туалетный столик и комод. Я подошел к комоду, выдвинул ящики и вывалил содержимое на кровать. Обычный хлам, привычный набор женских штучек. Ничего, что могло бы привлечь внимание. Я встал на четвереньки перед комодом, просунул голову между перекладин и зажег спичку. И тут нечто привлекло мой взгляд. Клочок бумаги, всунутый под внутреннюю обшивку.
Я осторожно его вытащил и кое-как разогнулся. Это была квитанция заклада. Дата говорила, что ей всего неделя. Я сложил ее и спрятал в бумажник. Потом побросал все обратно в ящики, вернул их на место, потом огляделся и направился к шкафу. Повернул ручку, потянул дверь — и содрогнулся.
Из-за дверей высунулся пистолет. Похоже, маленький автоматический «вальтер». Он смотрел шестью дюймами выше моего пупка. Пистолет почти терялся в огромной ладони Стива Джанейро. Он пригнул голову и сделал шаг вперед. Я отступил.
— Здорово, — выдавил я голосом, дрожащим, как китайский банк. — Но странно встретить тебя здесь…
Влажная ухмылка медленно растянула его неопрятный рот. Зубы у него были почти лошадиные. И сам он сейчас казался мне больше лошади. А взгляд у него был тупой и бессмысленный.
— А ты смелый парень, Джордан, — сказал он. — Кто тебя сюда послал?
— Ребята из отдела убийств, — сказал я. — Они дали мне ключ.
— Ты один?
Я покачал головой.
— Внизу в служебной машине ждут копы.
Он неуклюже попятился к окну и стрельнул взглядом. Взглянул буквально затылком и презрительно фыркнул. Но глаза его насторожились.
— Коп пойдет наверх?
Я безразлично пожал плечами:
— Это зависит от того, как долго я тут пробуду.
Он сунул пистолет обратно в кобуру подмышкой. Да тот ему и не был нужен. Брови его сошлись от напряженных размышлений. Нелегкая работка для него.
Я сказал:
— Кажется, мы думаем одинаково. Что ты искал, Стив?
Он вытер руки о штаны, бросил сердитый взгляд, но промолчал. Я закурил сигарету, чтобы показать ему, как я ее небрежно достаю, потом перевел взгляд на него.
— Я думал, Лео Арним Вирной не интересуется.
Стив Джанейро дернул головой:
— Лео и не интересуется.
Я вежливо, но насмешливо фыркнул:
— Не води меня за нос. Разве не Лео послал тебя сюда?
Взгляд стал зловещим.
— Нет. Я пришел сам.
— Неплохо было бы сказать, зачем, Стив.
Он уставился на носки ботинок в форме индейских боевых каноэ. Когда он поднял взгляд, хитрый блеск пробился сквозь их обычную муть.
— Это тебя не касается, Джордан. Но просто чтобы ты не наврал копам с три короба, я скажу, — он поднял два огромных пальца и крепко сжал их. — Мы с Вирной были вот так, ясно? Я дарил ей пару безделушек, и хочу получить их обратно. Их я и искал.
— Что за безделушки?
— Пара пустяков, которых не стоит видеть копам, — он клацнул зубами и пригнулся ко мне, сощурив глаза. — Я взял их как-то ночью в ювелирном магазине. И не могу позволит копам повесить это дело на меня. За мной и так много чего есть…
Он хрипло дышал.
— Скажи кому-нибудь, что ты меня здесь встретил, Джордан, и я тебя сломаю пополам, как спичку, понял?
— А почему ты прятался в шкафу?
— Услышал, как ты возишься с замком. Какого черта, что мне тут делать? Копы рады будут поймать меня за руку, когда я перейду черту, — он дернул козырек бейсболки и покосился на меня. — Я удаляюсь. Помни, ты меня не видел. Не хочу, чтобы закон дышал мне в спину. И Лео тоже. Особенно Лео, усек?
Он протопал мимо меня, открыл дверь и вышел. Я остался один с бешено стучащим сердцем и спиной в холодном липком поту. Безжалостные мутные глаза Джанейро говорили, что он убьет человека так же небрежно, как я раздавлю паука.
Больше ничего интересного я у Вирны не нашел. Я покинул квартиру, мягко захлопнул дверь и спустился на один пролет. Там остановился на площадке и прислушался. За дверью Мюриэль Эванс кто-то играл на фортепиано. Что меня смутило, так это мелодия. Несколько дней назад я уже ее слышал. В гостиной Карен Перно.
Я коснулся звонка.
Дверь открылась; платиновая блондинка с маленьким носиком и довольно крупным ртом вопросительно нахмурила очень умные глаза цвета старого аквамарина.
Я извлек свою парадную улыбку:
— Меня послала Ирен.
Это не было удачным началом. Мы оба знали, что это ложь. Ее глаза и ротик стали меньше.
— Ирен никогда никого сюда не присылает, — резко бросила она. — Что Вам нужно?
— Небольшая информация, Мюриэль.
Лицо ее оставалось настороженным и подозрительным.
— О чем?
— О Вирне Форд.
Она откинула голову назад и почти ударила мне дверью по лицу. Почти, да не совсем. Я подставил ногу к косяку, всем весом навалился на дверь, и она с испуганным возгласом отлетела назад. Мюриэль закусила пальцы, втянула голову в плечи и не отрывала от меня неподвижного испуганного взгляда.
Я переступил порог. Комната была почти точной копией верхней, не считая старого рояля около стены.
На вращающемся стуле спиной к инструменту сидел мужчина.
Это был Рудольф Кассини.
Глава двадцать первая
Он был удивлен не меньше меня. Но, кажется, ему это гораздо меньше понравилось.
— Отлично! — выдохнул я. — Маэстро собственной персоной.
Кассини не шелохнулся. Он сидел истуканом и испепелял меня взглядом, который становился все несчастнее.
— Очень милое убежище, Руди, — бросил я. — Даешь уроки пения?
Губы его перекосились, он уронил руки на колени и стиснул пальцы. Мюриэль Эванс, недоуменно моргая, метнула обеспокоенный взгляд на меня, на Кассини и обратно.
— Ты знаешь этого парня, Руди? — спросила она.
Он кивнул, но рта не раскрыл.
Я сказал:
— Или ты ищешь другого инвестора для своего шоу, Руди?
Он вскочил на ноги:
— На мой счет не полагайся.
Мюриэль всплеснула руками.
— Да что такое? В чем дело?
Кассини повернулся к ней, всем существом желая оказаться где-нибудь не здесь.
— Кто он? — требовала она ответа.
Длинные, тонкие пальцы Кассини отчаянно дрожали. Наконец ему удалось выговорить:
— Он… он адвокат. Джордан — Скотт Джордан.
Как будто из ее рук вырвался мяч, подпрыгнул и ударил ей в лицо. Она отпрянула. Лицо ее посерело и осунулось. Можно было подумать, что ей представили графа Дракулу. Загипнотизированно глядя на меня, она прошептала:
— Джордан!
И закрыла глаза, будто теряя сознание.
— Слушайте, Мюриэль, — поспешил сказать я. — Вы были подругой Вирны. Ее убили в моей квартире, и я знаю, что вы должны чувствовать. Вы слышали кучу чепухи. Я никакого отношения к ее смерти не имею. Поймите, это неправда. Я не знаю, кто ее убил, но хочу найти этого человека. Думаю, Вы мне можете помочь.
Она медленно открыла глаза и едва слышно спросила:
— Чего Вы хотите?
— Информацию, Мюриэль. Вы были ее единственным другом. Девушки друг другу доверяют. Мы стоим перед чистым листом, потому что так мало знаем о Вирне. Все, что угодно, любой обрывок сведений может перелистнуть страницу. Мне нужна Ваша помощь.
Она дрожала. Гибель Вирны ее напугала. Она не знала, что делать. Глаза ее искали у Кассини совета. Тот кивнул.
— Все в порядке, Мюриэль. Ты можешь говорить с Джорданом, — он незаметно продвигался к двери, и уже взялся за ручку.
— Когда я тебя увижу? — жалобно спросила она.
— Скоро, — торопливо ответил он. — Я позвоню.
Дверь открылась и захлопнулась. Я спокойно и ободряюще улыбнулся Мюриэль, вытряхнул пару сигарет и дал одну ей. Потом поднес спичку. Она глубоко затянулась дымом, тот двумя струйками выплывал из ее ноздрей. Лицо ее приобрело почти что прежний цвет.
Я решил не расспрашивать ее о Кассини. Но их совместные развлечения стали новым и смущающим оборотом. Стив Джанейро и Вирна Форд, Кассини и Мюриэль Эванс. Ниточки многих жизней сплетались в единый клубок.
Я спросил:
— Вы были довольно близки с Вирной, правда?
Она кивнула:
— Да. Я была ее лучшей подругой, по крайней мере пока пару недель назад она не изменилась.
— Изменилась? Каким образом?
Уголки ее губ опустились.
— Это трудно объяснить. Вирна, казалось, замкнулась изнутри, как будто у нее был секрет, и она хотела остаться с ним наедине. А потом появились деньги. Не знаю, где она их брала, но их было множество. Она принялась кутить и накупила новых вещей.
— Откуда были эти деньги?
— Хотела бы я знать, — Мюриэль криво ухмыльнулась. — Деньги были навязчивой идеей Вирны, едва не помешательством. У нее их никогда не было. Она из бедной семьи, жили они в трущобах, она привыкла вечно говорить о деньгах. И всегда верила, что однажды у нее их будет больше, чем она сможет потратить.
Она затянулась, замерцал огонек сигареты.
— Думаю, нет ничего, что Вирна не сделала бы ради денег.
Я стряхнул пепел:
— Вирна было хорошей танцовщицей?
— О, да. Действительно хорошей. Работа в «Волшебной лампе» была ее первой настоящей удачей. Она часто в свободное время появлялась в ночных клубах, пытаясь показать, что она умеет, — Мюриэль поджала губы. — Вирна внушила себе, что ночной клуб — лучшее место подцепить парня с толстой мошной. Ирен искренне огорчилась, когда она ушла. Она приносила студии немалый доход.
Я кивнул. Кто-то тушил кислую капусту, и запах пропитал все здание.
— А как насчет ее приятелей?
Она пожала плечами:
— Они приходили и уходили. Мужчины всегда волочились за Вирной. Но она умела с ними обращаться, — маленька