— Ну так вот, этот Цицерон хотел повидаться с ней, приехать и поговорить. Она сказала, что это исключено, в другой раз, но он настаивал. И вероятно, у него были весомые аргументы, потому что она заинтересовалась, я понял это по голосу. Она что-то сказала об «Экспортс инкорпорейтед»…
— «Экспортс инкорпорейтед»? — повторил я?
— Да.
Вот оно! Вот где я видел эту фамилию — когда проверял регистрационные свидетельства. Джордж Цицерон, один из главных держателей акций экспортной фирмы, как и Линда Романофф.
— Продолжайте, — попросил я.
— Линда пригласила его приехать. Когда она повесила трубку, то была задумчива. Она сказала, что ей надо просмотреть кое-какие деловые бумаги, и не буду ли я любезен на пару часов уйти. — Клайд пожал плечами. — Это была ее квартира, так что я удалился.
— Куда Вы пошли?
— Сюда. Я провел время с Фэй.
Она кивнула.
— Долго Вы здесь пробыли?
— Часа три. Я вернулся почти в полночь, но увидел полицейские машины и не вошел, а прошел мимо. Потом заметил одного из репортеров, пишущих об убийствах, и понял, что ее убили. Я продолжал идти. Я не знал, что думать, мистер Джордан. И тогда я подумал: а что, если все это — объявление, женитьба — все было подстроено, чтобы подставить меня? Я боялся идти домой, я знал, что меня будут искать. Полночи я прогулял, а потом позвонил Фэй. К ней никто не приходил, так что я знал, что тут чисто, и пришел сюда.
— И с тех пор Вы находились здесь?
— Да.
— Я спустилась утром за газетами, — сказала Фэй. — Мы прочитали о вас и узнали, что полиция ищет Клайда. Тогда я связалась со Сьюзен, она пришла к нам, и мы решили поговорить с вами.
Я посмотрел на Клайда.
— Это все?
— Да, сэр. Это… — он нахмурился. — Подождите, есть еще кое-что.
— Что?
— Когда Мур привез меня на фабрику, люди как раз шли обедать. Он узнал кого-то, кого не ожидал увидеть. Я услышал, как он пробормотал что-то сквозь зубы. «Романофф», сказал он.
— Вы хотите сказать, что бывший муж Линды работал на фабрике?
— Он так не сказал, но я так понял.
— И что это значит? — спросила Сьюзен.
Я молчал, обдумывая услышанный рассказ. Все сходилось. Линда позвонила мне около половины одиннадцатого. Вероятно, она что-то узнала от Цицерона и хотела это обсудить. А Цицерон, должно быть, к тому времени ушел. В промежутке между этим и моим приездом с ней расправились. А Клайд, по словам Фэй, был с ней.
Я кивнул:
— Ладно, Клайд, считайте, что у Вас есть адвокат.
— Ох! — облегченно выдохнула Сьюзен.
— Могу я позвонить? — спросил я.
— Конечно, — кивнула Фэй.
Я позвонил Джону Нолану.
— Лейтенант, Вы все еще ищете Клайда Данэма?
— А вы как думаете? — огрызнулся он.
— Отзовите ваших ищеек, я сам его приведу. Он со мной. Буду через полчаса.
Я повернулся к Клайду, который молча наблюдал за мной.
— Вы расскажете свою историю полиции и окружному прокурору, так же, как мне, без вариантов, за одним исключением: Вы не помните имени того, кто звонил Линде. Я хочу утаить Цицерона, пока не разгадаю эту загадку. Вы можете вспомнить про него потом. Идемте.
Он не двинулся, будто ноги приросли к полу. Я сказал:
— Клайд, это лучший выход, поверьте. Фэй Вас поддержит, она докажет, что Вы невиновны.
Он неуверенно направился к двери.
— Клайд! — позвала Сьюзен. — Твоя шляпа и пальто.
У дверей лифта он повернулся ко мне:
— А рассказу Фэй поверят?
— Не знаю, — искренне ответил я. — Это будет свидетельством заинтересованного лица. Фэй получила бы выгоду, если бы Вы унаследовали деньги Линды.
— Так они… они могут меня посадить…
— Возможно, — согласился я. — Но это не значит, что…
Он застал меня врасплох, я не видел удара, зато хорошо его почувствовал. Не знаю, что мне больше повредило — его кулак или стена возле моей головы. Он хорошо выбрал время: двери лифта открылись, он вскочил туда, нажал кнопку и поехал вниз.
— Клайд! — завопил я. — Не валяйте дурака!
Но он уже уехал.
Глава седьмая
Инспектор Элмо Бойс стукнул кулаком по столу.
— Вы покрыли себя славой, правда, Джордан? — Он выглядел как человек, который так и родился полицейским. Возраст не очень на нем отразился. У него была куриная ферма, и он считал дни до ухода на пенсию.
— Я не хотел приходить в отдел по убийствам с пустыми руками.
Нолан был там, он выглядел мрачным. И еще там был Эд Мэгоуэн, из офиса окружного прокурора Ломана. Типичный обвинитель в стиле братьев Брукс: стильно подстриженные волосы, гарвардский акцент, великолепное умение владеть собой. Полагаю, он был рожден, чтобы противоречить мне.
— У вас был Данэм, и вы его упустили, — фыркнул он.
— Я же не коп, — ответил я. — И не ношу наручников. Данэм просто испугался.
— Это точно, ему есть чего пугаться.
— Это физиология, — объяснил я. — Я сказал ему, что его могут задержать.
— А что, это так страшно? — спросил Нолан.
— Когда как, — сказал я. — В этом случае да. Когда Данэм улизнул, я вернулся и поговорил с девушками. Во время войны Клайд сидел в японской тюрьме. Он пытался убежать четыре раза, в результате получил прикладом по голове и после войны около года провел в военном госпитале. У него страх перед тюрьмой, он о ней даже думать не может. Поэтому бегство было естественным инстинктом.
Мэгоуэн фыркнул.
— Полагаю, вы будете его защищать.
— Верно.
— Вы думаете, он невиновен?
— Да.
— На основании всей ерунды, которую он нарассказывал?
Я любезно кивнул.
— Вы видели мисс Стэнтон? Она произведет потрясающее впечатление на мужчин-присяжных.
— Мы с ней разберемся до того.
— Это если дело попадет в суд, а ведь Данэму еще не предъявлено обвинение.
— Оно будет ему предъявлено в течение двадцати четырех часов.
— И его оправдают в течение двадцати четырех минут.
— Вы думаете? При том, что у нас на него есть? Мотив, орудие и возможность.
— Может, мотив и есть, — согласился я. — Но не все остальное.
Мэгоуэн усмехнулся:
— Я вижу, Вы не в курсе последних событий. А как Вам это, адвокат? Мы нашли прекрасные отпечатки пальцев Данэма на орудии убийства. Сейчас их сравнивают со старыми армейскими.
Я скис, вокруг воцарилась тишина. Я неуверенно посмотрел на Нолана и уловил кивок.
— Это ничего не значит, — хохотнул я. — Он мог поднять статуэтку просто так.
— Он и поднял ее, — огрызнулся Нолан. — Когда обрушил на ее голову.
Мне это не понравилось, похоже было на предумышленное убийство.
— Вы хотите сказать, — заметил я, — что дело решено. Данэм сейчас в Манхэттене. Что ж, раскиньте сети и дайте мне отставку.
Я был на полпути к выходу, когда меня остановил Нолан.
— Минутку.
Я вопросительно посмотрел на него.
— Вы уверены, что ничего не забыли, адвокат?
Вот она, интуиция лейтенанта. Я остановился и щелкнул пальцами.
— Да, действительно, спасибо, что напомнили. Помните, я нашел в спальне Линды часть газеты «Трибьюн»?
Он кивнул.
— Ну вот, ее там не было, когда мы вернулись туда за драгоценностями.
— Украденная газета! — фыркнул Мэгоуэн.
— Это важно? — спросил Бойс.
— Не знаю, инспектор.
Он усмехнулся:
— Что же, подумайте об этом, адвокат, и потом скажите нам.
Нолан молчал. Он знал, что я открыл не все карты, но не торопил меня. Он понимал, что у адвоката должны быть запасные варианты, чтобы предъявить их на суде. И он отпустил меня.
Я дошел до первого бара, но не заказал выпить, хотя и хотел. Мне нужен был телефонный справочник. В нем был всего один Джордж Цицерон, который жил в роскошном апартамент-отеле на Восточной шестнадцатой улице.
Глава восьмая
Фойе было облицовано черным мрамором. Лифт с ореховыми панелями поднял меня на седьмой этаж. Я нашел табличку с фамилией и нажал перламутровую кнопку звонка. Пришлось позвонить три раза, прежде чем дверь открылась.
Мужчина, открывший дверь, был одет как для прогулки на яхте. Легкие туфли, светло-голубые брюки, синяя рубашка-поло. Его волосам, бровям и коже не хватало окраски. Типичный альбинос. В его глазах мелькнуло узнавание.
— Мистер Цицерон? — спросил я.
Он улыбнулся, по крайней мере, мускулы губ растянулись, но улыбка была механической.
— А кто хочет его видеть?
— Скотт Джордан.
— Я Эдди Майлс, его секретарь. Заходите.
Я был почти уверен, что меня ждали.
Мистер Цицерон, который прошлой ночью встречался с Линдой Романофф, читал, должно быть, все газетные сообщения.
Ковер под ногами был зеленым, как трава, и таким же мягким. Эдди Майлс указал на стул и сказал:
— Мистер Цицерон сейчас занят, присядьте. Он скоро придет.
Я сел и смотрел, как он уходит. Дверь открылась и закрылась, послышались голоса. Шло время. Я полюбовался Матиссом на стене, потом встал и посмотрел поближе. Это не было копией. Прекрасный экземпляр раннего периода. У Цицерона был вкус, да и деньги тоже.
Постепенно я стал различать невнятный шум. То ли у меня улучшился слух, то ли говорящие перешли на повышенные тона. Явно слышался пронзительный рассерженный голос. Я пересек холл и подошел к дверям. Не было нужды скрываться, толстый ковер глушил все звуки. Голоса были слышны отчетливо, но слова не удавалось распознать. Тут я понял, что говорят на иностранном языке, скорее всего, испанском.
Вот мне и пригодились мои убогие познания в испанском. Я мог понимать кое-какие фразы. Похоже было, что обсуждаются проблемы с клиентом. «Экспорт инкорпорейтед» опять опоздала с доставкой. Пронзительный голос обещал свернуть кому-то шею, если не будут приняты меры.
Я услышал движение и заспешил назад. Открылась дверь, я услышал мягкий басок:
— Доверьтесь мне, сеньор Салазар. Я сделаю все возможное.
Появились двое мужчин. Один был худощав и темноволос, со шрамом на левой щеке от уха до рта. Он был в черном костюме и шляпе. Увидев меня, он замолчал, но продолжал идти к двери. Второй мужчина распахнул ее и улыбнулся.