— Нет. Вы просто не представляете себе, что за человек был Тоби Хаммонд. Ему бы и в голову не пришло, что какая-то девушка может предпочесть его кому-то другому.
Он кивнул:
— Я знаю такой тип людей. Но если Грауфорд не убивал Хаммонда, то кто мог это сделать? Собранные полицией материалы кажутся очень убедительными.
— Я скажу больше: суду они могут показаться неопровержимыми. Хотя меня это вовсе не убеждает. Но я не уверен, что смогу убедить в этом суд.
— Но Вы можете попытаться.
— Как?
— Выступить сразу же после того, как ему предъявят обвинение.
— Естественно, я выступлю. Но, боюсь, на судью самая пылкая моя речь не произведет впечатления.
— Да-a. Очень похоже на рыбную ловлю: забросил крючок и сиди жди, а клюнет или нет — один Бог ведает. И что Вы намерены предпринять в данной ситуации?
— Что предпринять? А что предпринимает в такой ситуации адвокат? Он начинает всюду совать свой нос и задавать вопросы, очень много вопросов. Что-то прояснится там, что-то всплывет здесь… Глядишь, что-то и изменится.
— Желаю удачи! — Он посмотрел на часы, словно давая мне понять, что его интерес ко мне исчерпан. Очень вежливый джентельмен!
— Простите, мистер Маккей, не могли бы Вы уделить мне еще несколько минут?
— Конечно, мой мальчик! С удовольствием!
Я видел, что особого удовольствия он не испытывает, но, в конце концов, я добросовестно ответил на все его вопросы. И еще я подозревал, что он думает, будто я стану расспрашивать его о Викки.
— Видите ли, мистер Маккей, я собираюсь тоже заняться бизнесом! О, нет! Совсем маленьким! — поспешил заверить я, заметив, как у него приподнялись брови. — Не могли бы Вы меня немного просветить в этой области?
— Я?
— Мне кажется, что Вы добились на этом поприще довольно значительных успехов.
— Только потому, что у меня был солидный портфель, битком набитый симпатичными зелеными бумажками и я, как бык, пробивался вперед, круша и ломая все на своем пути. А если серьезно — здесь не нужно никакого особенного ума. Основные ценности известны всем, достаточно внимательно изучить биржевые сводки. Да, сейчас я продаю свои основные активы, но это потому, что нынче цены поднялись слишком уж высоко. Я не верю в такие скачки. Вряд ли они смогут удержаться на этом уровне достаточно долго. По мне — лучше вовремя продать и иметь твердую прибыль, нежели постоянно трястись, ожидая изменения конъюнктуры.
— Очень логичное рассуждение.
— В жизни все подчиняется логике, мой мальчик. Смог я Вам чем-то помочь?
— О, да!
— В таком случае, позвольте откланяться.
Он встал, поправил галстук и жестом подозвал официанта. Когда тот подошел, он ловко выхватил у него из рук счет и полез в карман. Я попытался протестовать, но он остановил меня.
— Давайте не будем спорить из-за мелочей. В конце концов, это я Вас пригласил. Помните? — Он отсчитал несколько купюр, сложил чек, сунул его в карман и, улыбаясь, сказал: — Когда увидите Викки, передайте ей привет.
Глава двадцать шестая
Здание Окружного суда было неподалеку, и я решил навестить Мэта. Сообщить мне ему было нечего, но простое посещение знакомого человека могло добавить тому уверенности. Напомнить о том, что его не забыли, помнят и делают все возможное, чтобы помочь.
Он вошел в комнату походкой смертельно усталого человека, но при виде меня слабая улыбка промелькнула на изможденном лице.
— Как с Вами обращаются, Мэт?
— Это не «Уолдорф».
— Не грубят?
— Нет. Просто подвергают сомнению все, что я говорю.
— Небось, Мэгоуэн?
— Он самый.
Ничего необычного в этом для меня не было. Такое дело попадается не каждый день, и вряд ли кто-то из судейских упустит случай сделать себе дополнительную рекламу. Глядишь — лишний раз попадешь на страницы газет. Мелочь, а приятно.
— Что ему от Вас нужно?
— Все то же. — Он внезапно наклонился ко мне и впился в меня взглядом. — Скажите мне правду, Джордан! Как мои дела? Что-нибудь удалось узнать? Сдвинулось это проклятое дело с мертвой точки?
— Мои люди этим занимаются.
— Не морочьте мне голову! Я достаточно взрослый, чтобы знать факты. Что выяснилось относительно того проклятого револьвера?
— Револьвер был в партии оружия, похищенного восемь лет назад. Его не могут проследить.
— Не могут? — усмехнулся он. — Да просто не хотят! Зачем им эта волокита? Им нужен парень для битья, козел отпущения им нужен, вот что я Вам скажу!
— Прекратите истерику! Вы не правы. Я знаю лейтенанта Нолана лично — он такими методами не пользуется. Я обещаю Вам — расследование будет доведено до конца. Они не смогут Вас ошельмовать! К тому же, лейтенант не станет так рисковать. Рано или поздно правда все равно выплывет наружу, и тогда ему несдобровать — это конец карьере. Кстати, что касается бумаг Пола — все документы, я думаю, уже готовы. Мне нужна доверенность. Я хочу их посмотреть. Дадите доверенность?
Он пожал плечами, словно говоря: «Какая разница? Неужели Вы надеетесь найти там что-то интересное?».
Такое безразличие к собственной судьбе меня возмутило. Я резко подался вперед и крепко схватил его за плечо:
— Послушайте, Мэт, я понимаю, Вам сейчас не сладко, но ничего не кончено. Возьмите себя в руки! Держитесь! Сообщите мне, если Вам что-нибудь понадобится, ладно?
Он вяло кивнул и так же вяло отправился следом за конвоирами. Сломленный, несчастный человек. Потерявший веру, потерявший надежду, потерявший брата…
На площади перед зданием суда я остановился, высматривая свободное такси. Поймал машину и поехал к себе.
Кэссиди оторвалась от машинки и доложила:
— Два звонка. Один — от Эдди Гропера, второй — от некой мисс Эми Латам.
Значит, Эми уже приехала.
— Мисс Латам сообщила свои координаты?
— Она остановилась в отеле «Лонг Джек». Мистер Гропер очень настаивал…
— Меня это не интересует! Зарубите это себе на Вашем очаровательном носике — я не желаю иметь с этим типом ничего общего! Позвоните в отель и переключите телефон на мой кабинет.
Через несколько минут раздался телефонный звонок. Голос Эми звучал совсем близко.
— Привет! Честно говоря, я долго думала, прежде чем отважилась Вам позвонить.
— Почему?
— Мне показалось, Вы тогда сказали, будто Вам приятно будет меня видеть… просто так…
— Что за ерунда! Конечно, приятно! Когда Вы приехали?
— Утренним рейсом.
— Что Вы сегодня делаете?
— Осматриваю демонстрационные залы.
— Как относитесь к предложению поужинать нынче вечером?
— С удовольствием.
— В семь часов сможете?
— Думаю, да. Смогу.
— Прекрасно! Встретимся в семь в холле Вашего отеля.
— Хорошо. Жду Вас.
— До вечера.
Честное слово, я не испытывал к мисс Латам никаких нежных чувств, просто мне было приятно ее видеть. Она была очень симпатичным собеседником. В общем, я надеялся, что Викки меня поймет.
Едва закончив разговор, я тут же набрал номер Бартона Уилли.
Услышав мой голос, он хмыкнул:
— Мистер Джордан, у меня солидное агентство, а не балаган с фокусниками. Вы слишком многого хотите от меня. Где мы, а где Калифорния?
— Неужели ничего?
— Ладно, не буду Вас мучить — кое-что есть, но учтите — информация далеко не полная. Вообще-то, не в наших правилах выдавать информацию кусками…
— Вы уж сделайте исключение.
— Так и быть. Слушайте: около часа назад я говорил с одним парнем из нашего калифорнийского бюро. Разумеется, Хаммонда там многие помнят. Отзывы в основном нелестные. Картины, в которых он снимался…
— Это меня не интересует. Что там о нелестных отзывах?
— Вам нужен полный список? Так я пришлю копию справочника «Кто есть кто в Голливуде». Одно могу сказать определенно: друзей у него там не густо, а те, кто есть — женщины. Есть, однако, кое-что, что должно Вас заинтересовать. Вот, слушайте. Он был фантастически жаден до баб. Одну даже выписал из Нью-Йорка. Замужнюю леди…
— Жена Эдди Гропера. Я знаю.
— Откуда? — страшно удивился Уилли.
— Одна газетенка собиралась напечатать материал об этой истории, но потом не стала.
— Что за газета? Уж не «Замочные скважины»?
— Они.
В трубке раздался свист.
— Поздравляю, Джордан! Теперь я понимаю, почему Вы взялись защищать Мэта Грауфорда. Считаете, здесь замешан Гропер? Это укрепляет Ваши позиции.
— Хотел бы и я так думать, но пока у меня одни предположения. Именно поэтому я обратился к Вам — мне нужна информация.
— Сделаем все, что в наших силах. Да, еще одно. Скотт, мы не сумели обнаружить Бени Саксонски. По крайней мере, в Голливуде его нет. По слухам, он перебрался во Фриско. Мы еще не успели проверить.
— Продолжайте работать и держите меня в курсе. Об оплате не беспокойтесь.
— Я и не беспокоюсь, — хохотнул он. — Беспокоиться нужно Вам — счет будет соответствовать проделанной работе.
— О’кей! — я положил трубку и отправился к Кэссиди.
— Что с возвращением залога?
— Мистер Спилвин подал петицию. Я помогла ему заверить все нотариально. В прокуратуре сказали, что у них возражений нет.
— Очень великодушно с их стороны. Обычно у них снега зимой не выпросишь. Они прекрасно понимают, что оспаривать данное решение было бы глупо. Даже Мэгоуэн не мог предположить, что ответчик по делу сам превратится в труп.
Хотя оставайся Тоби под замком — остался бы жив.
Значит, один вопрос был снят с повестки дня — деньги Оги должны были вскоре вернуться к нему. Пусть толстяк вздохнет спокойно. Для него три бессонные ночи — более чем достаточно. Опять зазвонил телефон, и Кэссиди сняла трубку. Выслушав абонента, она протянула трубку мне:
— Мистер Харлоу.
Голос в трубке звучал встревоженно:
— Джордан? Слава Богу! У меня тут кое-что произошло, и я не знаю, что с этим делать. Похоже, у нас неприятности…
— Что случилось, мистер Харлоу?
— Понимаете, Лин позвонила Роджеру. Позвонила к нему в номер. Трубку сняла женщина, которая отрекомендовалась миссис Маккей! Лин страшно расстроилась, схватила машину и умчалась. Я думаю — она поехала к ней. Лин очень импульсивная девочка! Как бы она глупостей не наделала!