– Что! – беспокойно вскрикнул Михаил, – Что с глазами, Серёжа?
– Тьфу! Испугался… – Сергей потёр веки пальцами. – Не понял, то ли гроза полыхнула и отразилась в зеркале или это фрау Леманн молнии мечет. Что-то резануло по глазам. Сколько энергии в женщине. Её бы в мирное русло. Извини, отвлёкся… продолжаю… Сайрус перехватывает и заламывает руку Эльзы за спину. Подводит женщину к двери. Уже в открытом проёме бьёт фрау коленом по ягодице. Запись обрывается.
Сахно ещё некоторое время посидел с закрытыми глазами, а затем обернувшись к Исайчеву и хитровато щурясь, спросил:
– Эльза у вас, Михаил Юрьевич – безымянный пальчик?
– Эльза? – Михаил посмотрел в монитор, на котором застыла злая физиономия Эльзы. – Вот уж кому не нужна была смерть Бурлакова, так это фрау Леманн. Она при нём как сыр в масле каталась. Этакий мелкопоместный князёк не в самой плохой стране. Бедная фрау Эльза! Сначала получила под зад коленом, а затем от меня оплеуху… жаль её, но со счетов я толстопопую фрау не сбрасываю, чем чёрт не шутит… В грязненькие её… – Михаил, стоял покачиваясь с пятки на носок, отрешённо рассматривая экран монитора, – Усачев своими записями многое прояснил, но… Тумана осталось достаточно. Спасибо, Серёжа, за помощь. Кофе хотите?
– Нет, я не увлекаюсь этим напитком. Дома чая напьюсь, – Сергей, прежде чем встать, откинулся на спинку офисного кресла и закрыл глаза.
– Не хотите кофе, давайте закажем чай, – поспешил предложить Исайчев.
– Извините, Михаил Юрьевич, глаза устали… давно так не напрягался. Не хлопочите, я пью особый чай на травах. Здесь такого нет. Рад был помочь… приглашайте… Кстати, вы ничего не сказали о мизинчике?
– О Сайрусе Брионе? Не знаю пока, Серёжа.
Михаил подошёл и с благодарностью пожал Сахно руку.
Глава 10
В аппаратной Роман Васенко по заданию Исайчева наблюдал за фигурантами. На мониторах, которыми было буквально напичкано всё пространство помещения отражалась обычная, пока ничем не примечательная жизнь гостей губернаторской резиденции. Все шло своим чередом. Они спали, ели, гуляли и при виде друг друга старались разойтись в разные стороны. Роман не зафиксировал ни одной мало-мальски интересной встречи.
– «Издали все люди как люди», – думал Роман, разглядывая подопечных: Слаповский без устали звонит по телефону, вероятно, отдаёт распоряжения сотрудникам фармацевтического завода. Сайрус Брион поставил перед собой фотографию Гуидо и, автоматически перебирая бумаги, извлечённые им из пухлого портфеля, вытирает салфетками слёзы. Эльза поначалу встала, походила по комнатам, заказала кофе, выпила его, опять походила, села, начала зевать и вновь улеглась, не разбирая постели и не раздеваясь, на кровать. Она спала или делала вид, что спит. Ворочалась, закрутилась, в одетую на неё цыганскую юбку, как гусеница в кокон, и спала. Роман несколько раз увеличивал изображение лица Эльзы, старался рассмотреть спит фрау или просто притворяется. Лицо Эльзы было спокойным, даже умиротворённым. Глядя на сестру Бурлакова, Роман подумал о том, что человек, достигший такого покоя, не может быть убийцей, но его тут же царапнула другая мысль: она потеряла брата. Невозможно пребывать в состоянии покоя на следующий день после смерти дорогого человека. И непросто смерти, а коварного убийства на её же глазах. Если? Если… не притворяться!
«Эх-ма! – с горечью подумал Роман, – мир рухнет не оттого, что много людей, а оттого, что много нелюдей!».
Васенко упёрся глазами в монитор и, не отрываясь, рассматривал лицо Эльзы. Через несколько минут ресницы фрау Леманн дрогнули, Роман увидел взгляд из-под полуприкрытых век. Он понял: Эльза не спит. Фрау Леманн знает или догадывается, что за ней наблюдают, всматриваются в неё. Может быть, Эльза и дремлет, но ощущает чужое присутствие, «имеет вас в виду». Зачем? Хочет казаться не тем, кто есть? Васенко поднял телефонную трубку, отыскал в приклеенном на аппаратном столе списке номер апартаментов Леманн и набрал его. Эльза не среагировала на звонок. Только еле заметное движение уха и секундная остановка зрачка под полуприкрытым веком показало Роману – она слышит. Почему притворяется? Надо непременно отметить это Исайчеву. Кстати, как он там? Васенко отыскал глазами монитор, на экране которого была комната, где Исайчев проводил допросы фигурантов. Михаила в ней не было. Роман поискал Исайчева на других мониторах. И нашёл. Вот и он! Проводил Сахно и решил прогуляться. Васенко увеличил изображение лица Михаила, усмехнулся:
– Думает… думает напряжённо… Ну, мозгуй, мозгуй, господин Пуаро, скрипи извилинами. Освобождай нас из этого плена… Батюшки! – Роман привстал со стула, – за ним следят! Кто это отважился?!
Исайчев медленно шёл по аллее. Он спиной чувствовал, что за ним следят. Кто? Зачем? Телефон, завибрировал в кармане, прервал его размышления. На дисплее фотография Романа Васенко.
– Да, Роман, слушаю…
– Миша, будь осторожен. За тобой следят, – голос Васенко звучал взволнованно.
– Я чую, – шёпотом ответил Исайчев. – Вопрос: видно кто?
– Кусты в пяти метрах позади тебя шевелятся, и так по всему пути следования, – озабоченно произнёс Васенко. – Кто? Не видно. Оно прячется…
– ОНО? Может быть, это животное, например, собака?
Михаил боялся неопознанных существ. Особенно диких собак. Одна такая покусала его в юности. Исайчев остановился, принялся шарить в карманах, перекладывая телефон от одного уха к другому, – ну? Не показалось?
– Нет. Может, ты вернёшься? – тоже шёпотом спросил Васенко. – Вижу в карманах ничего тяжёлого и острого не нашёл. Обороняться нечем?
– Не-а! Оно, что тоже остановилось? – едва шевеля губами, спросил Исайчев.
– То-то и оно, остановилось. Миша помни о Гуидо. Мы не можем тебя потерять… – Исайчев уловил в голосе Васенко смешинку.
– Смеёшься? Посмотри на мониторах, кого нет в поле твоего зрения?
– Уже посмотрел. Нет Усачёва, Ирины и Сайруса. Охранники и все остальные на местах. Усачев каким-то образом отключил монитор транслирующий его комнату, может, он и у себя… Ирина пошла на реку, там нет камер. Ты тоже через сто метров покинешь периметр наблюдения. Будь осторожен. Опа! – воскликнул Роман, увидев, как Исайчев резко метнулся к кусту и, вытянув вперёд руки с выставленными кулаками, нырнул в самую его середину.
Куст затрепыхался и из-под него выкатился клубок тел, в котором Роман рассмотрел голову Исайчева, а также мелькающее в ногах майора обескураженное лицо практиканта Мамкина.
– Чтоб тебя… – выругался Роман. – это ж надо в буквальном смысле болтается под ногами. Как бы Михал Юрич ему шею не сломал.
Возня под кустом продолжалась ещё несколько секунд, а затем клубок рассыпался на составные части и обе части с пылающими от возмущения лицами уставились друг на друга.
– Тебе что, делать нечего? – заорал Исайчев, – почему не дома? Тебя мама заждалась! Чего охаешь? Я что-нибудь поломал тебе? – успокаиваясь и оглядывая практиканта, спросил Михаил.
– Ох..ох.., – заикался Мамкин. – Охраняю-ю-ю… вас…
– Чего? От кого? Зачем? – взвился Исайчев.
– Тут Брион бродит с пистолетом, – чуть слышно промямлил практикант. – Он на берег пошёл…
– С чем? – невесело усмехнувшись и, отойдя на шаг от Мамкина, спросил Исайчев. – С чем ходит Брион?
– С пистолетом! – взвизгнул Мамкин.
– Ты откуда знаешь, что с пистолетом?
Мамкин несколько раз глубоко вздохнул, поправляя сбитое дыхание и, оглядываясь по сторонам, зашептал:
– У меня папа военный. Имеет наградной пистолет. Ему друзья из Германии присылают по почте прекрасное немецкое средство для ухода за оружием. Оно называется – Ballistol. Я знаю этот запах с детства. Когда осматривал вещи Бриона, унюхал известный запах.
– Почему сразу не доложил, охламон?! – отряхивая прицепившиеся опавшие листья с одежды, спросил Исайчев.
– Вы же сказали: «яйца курицу не учат». – Мамкин не стал заморачиваться с очисткой одежды, а просто энергично попрыгал.
«Ловко» – подумал Михаил, – «спортивный парень, скачет, как на пружине». А вслух, добавил:
– Ну-у?
Мамкин, уловив в голосе Исайчева поощрение, и воодушевившись, продолжил, продолжил:
– Пистолета я не видел. Искал, но не нашёл… подумал: скажу – засмеёте. Полчаса назад иду по коридору, и опять этот запах. Сделал вывод: Брион проходил здесь с пистолетом. Пошёл на запах и приметил, как он идёт за вами и будто прячется. Когда вы на меня набросились, я краешком глаза зацепил – он пошёл на реку.
– На реку? – Михаил набрал номер сотового телефона Васенко. – Рома, где сейчас Ирина? Ты говорил она, вероятно, пошла на реку. Вероятно, или думаешь точно пошла? Так! Понял! Бежим!
И перепрыгивая через клумбы и альпийские горки, Исайчев с Мамкимым помчались в сторону реки.
Глава 11
Выскочив на береговую полосу, сыщики заметили распростёртое на песке в виде фигуры Иисуса Христа тело Ирины и стоящего рядом, спокойно созерцающего утренние облака адвоката Бриона. Мамкин, с разбега, с криком: «Гад, ты и её убил!» выбросил вперёд кулак, и попав Сайрусу в скулу, отправил адвоката кубарем в один из кизиловых кустов, украшающих красновато-сизыми листьями и малиновыми продолговатыми ягодами губернаторский пляж.
Исайчев бросился к вдове. В открытых, но застывших глазах красавицы плыли облака. Исайчев приложил к шее женщины два пальца в надежде услышать пульс. И тут зрачки Ирины повернулись, и взгляд её глаз застыл уже на Михаиле.
– Вы что? – спросила она тихим голосом, – Мы любуемся рассветом и утренним солнцем, а вы нас бьёте? Вы думаете пытками выбить у нас признание в убийстве моего мужа?
Исайчев резко выпрямился, но ответить ему не дал вибрирующий в кармане брюк телефон, звонил Роман Васенко.
– Миша, докладываю: фрау Леманн по объединённому балкону второго этажа минуя препятствия, пробралась в комнату адвоката и роется в его бумагах. Разреши действовать.