Вообще к молодым людям полиция особенно неравнодушна. В Модиине трое семнадцатилетних ребят сидели на лавочке перед домом и разговаривали. Проезжавшему полицейскому патрулю они показались подозрительными. У них потребовали предъявить документы, а потом начали обыскивать. Один из подростков попросил полицейского предъявить служебное удостоверение. За свою «любознательность» паренёк получил кулаком в лицо. Затем полицейские стали его избивать до тех пор, пока он не потерял сознание. В таком состоянии его забросили в машину и доставили в участок. Там его насильно раздели донага и продолжили избиение. Оно продолжалось всю ночь, в течение которой парень не раз терял сознание. Один из полицейских всё время угрожал подростку «трахнуть» его. Только под утро сотрудники полиции вызвали родителей и сообщили им, что их сын обвиняется в нападении на полицейского и отпускается на пять дней под домашний арест. Хорошо, что у родителей оказалось достаточно денег, чтобы нанять хорошего адвоката, который добился передачи дела полицейских-садистов в МАХАШ.
– Могу тебе заметить, что свои «подвиги» полицейские совершают не только по отношению к молодёжи. Я несколько лет следил за историей, происшедшей в ноябре 2003 года в Хайфе. Депутат муниципалитета Нешера решил отметить свою победу на выборах в кругу друзей. В обеденное время компания из десяти человек собралась в кафе «Трактир». Среди присутствующих были главный инженер известной больницы, известный бизнесмен и другие немолодые уважаемые люди. Около трёх часов дня в кафе зашли двое мужчин в гражданской одежде. Подойдя к компании, они потребовали предъявить удостоверения личности.
– Кто вы такие и почему мы должны предъявлять вам документы?
– Немедленно выполняйте распоряжение! Мы из полиции!
Сидевший с краю Александр первым откликнулся на требования полицейских. Доставая удостоверение, он заметил:
– Вообще-то полицейские сначала должны представиться, а потом уже требовать предъявлять документы!
– Сейчас мы тебе покажем, что мы должны делать! – ответили полицейские и набросились на Александра. Они повалили его на пол, заломили руки и начали избивать и оскорблять его. Затем надели на него наручники и кандалы и повели к своей машине, продолжая избивать. По дороге к машине Александр всё спрашивал: «За что? Вы же сами понимаете, что меня не за что арестовывать!» В ответ полицейские предложили: «Звони Авигдору Либерману, пусть вмешается, тогда мы тебя отпустим». Это была явная провокация. Очевидно, они рассчитывали, что за друга вмешается победивший на выборах Леон Нусимович, мастер международного класса и двукратный чемпион Советского Союза по самбо. Тогда последствия были бы непредсказуемыми.
Компания решила защитить друга иначе, и через десять минут в кафе приехал адвокат. Десятеро очевидцев полицейского произвола согласились дать показания в защиту Александра. Тем временем в полицейском участке Александра отвели в пустой кабинет. Там один из полицейских с пистолетом в руках угрожал Александру, что в магазине, владельцем которого является Александр, каждый день будет производиться проверка, пока он не закроет свой бизнес и не уберётся из города. При виде пистолета Александр начал кричать. На шум сбежались другие полицейские, и кто-то из них посоветовал коллеге убрать пистолет. Вечером в участок приехал адвокат. Он застал Александра в ссадинах и кровоподтёках. Адвокат обратился к дежурному офицеру с просьбой срочно направить задержанного в больницу, так как он нуждается в медицинской помощи. Офицер пообещал выделить машину, но так и не дал. Утром задержанный был доставлен в суд для определения меры пресечения на время следствия. Полиция заявила, что он задержан в связи с оказанием сопротивления при аресте и подозревается в нападении на стражей порядка, находившихся при исполнении служебных обязанностей.
Адвокат добился освобождения Александра и перевода его на пять суток под домашний арест. Александр обратился к медикам, и те зафиксировали побои, сотрясение мозга и кровоподтёки. Шли дни, но ни потерпевшего, ни свидетелей никуда не вызывали. Адвокат тем временем подал жалобу в МАХАШ, но оттуда не последовало никакой реакции. Пришлось обращаться к государственному контролеру. Но МАХАШ открывать дело против полицейских отказался, мотивируя тем, что нет возможности выяснить, чья версия происшедшего правдивей: потерпевшего и его свидетелей или полицейских. И даже медицинская справка не помогла, хотя в других случаях суд признаёт это серьёзным доказательством.
Прошло два года, за которые ни против полицейских не было принято никаких мер, ни Александру не было предъявлено обвинительное заключение. Тогда адвокат от имени Александра подал гражданский иск за нанесение ему физического ущерба. Полицейским была предоставлена государственная защита, в суде их представляла прокуратура Хайфского округа. И вот в сентябре 2006 года суд вынес решение о том, что ответчики должны выплатить Александру 18 тысяч шекелей в качестве компенсации за нанесённый ему ущерб. Но в полиции оба продолжают работать и числятся на хорошем счету. В связи с тем инцидентом получил служебное взыскание с занесением в личное дело только дежурный офицер, который не направил Александра к врачу.
– И это ещё раз показывает всю абсурдность ситуации. Ведь тот дежурный офицер, по сути говоря, спасал честь полиции.
– Как же он её спасал?
– Да если бы он отправил Александра сразу в больницу, его друзья могли бы пригласить корреспондентов, и назавтра же в газетах и на телеэкранах появились бы снимки пострадавшего от рук полиции. Тогда уж их «отмазать» было бы гораздо трудней.
– Да, скорее всего, так и было бы.
– А я сейчас вспомнил историю ещё одного немолодого человека, Геннадия Бендицкого. Он, режиссёр по профессии, возглавлял различные театральные коллективы, работал на алма-атинском телевидении. В начале девяностых, когда представители титульной нации стали повсюду избавляться от инородцев, Геннадий репатриировался в Израиль. Здесь он долго не мог устроиться работать по специальности. Сумел снять два короткометражных фильма, их до сих пор показывают в Израиле, показывали и в Казахстане. Но на работу не взяли. Местные руководители культуры ему говорили: «У тебя слишком высокий уровень». Короче, пришлось ему идти работать охранником. И вдруг выяснилось, что он приходится сводным братом вашей знаменитой певицы Аллы Пугачёвой. Её отцом был не Борис Пугачёв, а цирковой жонглёр Иосиф Абрамович Бендицкий. И песня «Арлекино» посвящена родному папе Аллы.
– Вот это новость! А почему же тогда она Пугачёва?
– Потому что её удочерил Борис Пугачёв. Это раскопала одна журналистка в Казахстане, и в тамошней газете появилась статья. А через некоторое время Геннадия Бендицко-го сумел разыскать корреспондент. Геннадию воспоминания о прошлом большой радости не доставляют, и на встречу с журналистом он согласился только из вежливости. Он подтвердил, что ему всегда было известно о том, что в 1941 году его отец имел продолжительную связь с Зинаидой Архиповной Одеговой, матерью Аллы Пугачёвой. Роман отца с этой женщиной стал причиной развода Гениных родителей. Отец остался в Москве, а он с матерью уехал к бабушке в Алма-Ату. С отцом в детстве виделся нечасто. В первый раз приехал в Москву в тринадцать лет и с тех пор подолгу жил у отца. Как-то отец рассказал Геннадию, что встретил Зину 9 мая у Большого театра, где собираются ветераны. Зина зазвала домой, познакомила с дочкой Аллой, «очень способной начинающей певицей…». Беседа с журналистом продолжалась недолго. Потом Геннадий вынул плоскую фляжку с коньяком, которую принёс ради гостя, налил в пробку. Журналист от коньяка отказался, а Геннадий выпил. Со своего поста он наблюдал, как журналист спускался по длинной лестнице к трассе.
И вдруг его сзади ударили чем-то тяжёлым. Очнулся он в полицейском участке, в наручниках, избитый. От следователя узнал, что обвиняется в нападении на полицейских. Оказалось, их вызвал руководитель иешивы, который якобы видел, как какой-то светский человек приходил к охраннику. Они о чём-то беседовали, распивали спиртное из фляги. А когда посетитель ушёл, пьяный Бендицкий устроил дебош. В больнице у него обнаружили три перебитых ребра, разрыв барабанных перепонок, сломанный нос и пролом черепа. В течение четырёх лет после этого он перенёс несколько операций. Одна из них связана с отёком мозга. Вот так из здорового человека он превратился в развалину, потерял работу, перестал спать по ночам, у него постоянные головные боли, страх перед улицей. А при виде полицейской машины готов бежать и прятаться.
– Но появляются сообщения, что полиция иногда применяет силу и из политических соображений. Примерно в то же время, о котором ты говоришь, полиция арестовала видного деятеля партии «Ликуд» Виталия В. Значительная часть членов этой партии добивалась переизбрания Ариэля Шарона как лидера партии. Для проведения такого заседания Виталий собирал подписи членов центра партии. Но утром того дня заседания, на котором Виталий должен был передать эти подписи, к нему домой нагрянули шестеро полицейских с автоматами «узи», предъявив ордер на арест и на обыск. Виталий в этот момент чувствовал себя плохо, и его осматривал врач. Несмотря на замечания квалифицированного врача, капитана ЦАХАЛа, получившего почётную грамоту за спасение жизни солдат, Виталия арестовали. Его везли в полусознательном состоянии и выбирали маршрут так, чтобы не встретиться с вызванным «амбулансом». В стране поднялась волна общественного возмущения, и через четыре дня Виталия освободили, но списки с подписями исчезли. А Ариэль Шарон остался на своём посту… И я вот не могу понять: почему все эти безобразия сходят полицейским с рук? Есть ведь МАХАШ, есть суд, в конце концов!
– А что толку, что он есть? Согласно отчёту государственного контролёра, в 2002 году в МАХАШ поступило 2009 жалоб на незаконное применение силы со стороны полицейских. В следующем году жалоб стало уже 3916, из них около 65 процентов вообще не расследовалось, около 30 процентов было расследовано и закрыто по разным причинам. И никогда ни одного полицейского не привлекли к суду за рукоприкладство. И в суд не пойдёшь.