Итак, путь решения проблемы вырисовывался. Такие злостные мошенники не должны ходить по земле и приносить горе людям. Да, но как же заповедь: «Не убий!»? Немного поразмыслив, Аркадий нашёл ответ на этот вопрос. Тора ведь не запрещает сражаться с врагами. А это и есть враги. Наши внутренние враги, приносящие огромный вред народу. А врагов надо убивать! Но, конечно, не так, как Володя. Человек потерял свои деньги, был унижен и теперь из-за этого подонка должен сесть в тюрьму. Семья лишается кормильца, дети будут расти без отца. Нет, убивать надо не так. А как?
«А ты вообще сможешь убить человека? – спрашивал себя Аркадий. – Ведь ты никогда никакой живности не убивал! Впрочем, нет, убивал». Давным-давно это было, ещё в России, и вот забылось, да вспомнилось…
В преддверии праздника Октябрьской революции всех одолела забота обеспечить себя продуктами для праздничного стола. Друг предложил съездить в совхоз к знакомому директору, чтобы разжиться мясом. Директор встретил их приветливо. Друг остался в кабинете решать производственные вопросы, а Аркадия с шофёром Васей отправили за петушками в деревню Глухой Остров.
Найти эту деревню оказалось не так-то легко. Углубляясь в глушь, дорога всё время разветвлялась, и приходилось чутьём угадывать верное направление. Когда подъехали к месту назначения, начало темнеть, и деревенька в двадцать домиков показалась мрачной, словно вымершей. Но в ближайшем к дороге домике горел свет. Здесь и располагалась контора отделения совхоза. За столом сидела женщина неопределённого возраста, закутанная в платок. Она оформила покупку и, сев к ним в машину, скомандовала, куда ехать:
– Давай туда, к лесу!
– И что, там птичник? – удивился Аркадий.
– Да, у леса.
Птичник разглядели, только когда подъехали почти вплотную. Он представлял собой длинный сарай, внутри которого всё белело от кур, заполнявших обе стороны. Щедро пахло помётом. По центру во всю длину был проложен трап в три доски, тоже порядком загаженный.
– Брать только петушков! – предупредила птичница. – У них гребешки побольше.
Да, бедным петушкам суждено было стать «изюминкой» праздничного стола друзей. Но, по правде говоря, Аркадий вовсе не думал, что придётся иметь дело с живой птицей, и пока не представлял, что будет дальше.
За первым петушком пришлось погоняться минут десять. Глядя на такое дело, хозяйка, немного поехидничав, стала помогать. Подключился и Вася.
Минут через двадцать дело было сделано. Все трое вышли из птичника, держа в обеих руках по несколько петушков.
– И что нам теперь с ними делать? – наивно поинтересовался Аркадий.
– Как что? Поотрубать им головы, да и всё, – ответила птичница. – Топор в углу за дверью.
– А вы не проделаете эту процедуру? Мы же, со своей стороны, произведём доплату за получение товара как бы в готовом виде.
– Нет, я этим делом не занимаюсь. Я птиц только выращиваю, а убивать не бралась никогда.
– Ну что ж, Вася, бери топор, а я буду тебе помогать.
– Да вы что? Я сроду никого не убивал!
– Ну когда-то же надо начинать, Вася.
– Нет, ни за что! Я крови очень боюсь.
– Что ты, Вася, за мужик, если крови боишься?
– А вы не боитесь?
– Нет, не боюсь.
– Вот и рубите им головы сами.
– Но я никогда их не убивал и не знаю, как это делать.
– Так и я не убивал и тоже не знаю, как это делать. Вдобавок ещё и крови боюсь. А вы не боитесь. Так что вам и карты, то есть топор, в руки.
Аркадий понял, что такими дебатами сам загнал себя в угол. Он осмотрелся вокруг. Пока они гонялись за этими петухами, день совсем угас. Деревеньки почти не было видно. Светило только окно в правлении. Искать помощи в деревне бессмысленно. Далековато, да и руки у всех заняты петухами. То ли ожесточённо, то ли обречённо Аркадий взял топор. Его птицы перекочевали к Васе, кроме одной – этому петуху суждено было быть казнённым первым. Подошёл к валявшемуся невдалеке бревну. Обезглавленного петушка он брезгливо отбросил в сторону, зная, что птица и без головы может бегать и летать, но, упав на снег, петух почти сразу затих.
И пошло-поехало! Тут уж действительно на Аркадия напало ожесточение. Процедура казни заняла не более десяти минут. Наверное, если бы настоящий профессионал видел эту работу, то признал бы её некошерной. Но Аркадий в то время не имел никакого понятия о кошерности, да и петушков этих предстояло подавать не на еврейский стол.
Обратно ехали молча. Вася, правда, выразил восхищение:
– И что вы мне голову морочили, что никогда птицу не резали? А разделались в два счёта, как заправский мясник.
Аркадий не ответил. Он представлял себя палачом, прикидывая, а смог бы так человека. И ни к какому ответу не пришёл…
А день этот всё же отложился в памяти и вот сейчас вспомнился в подробностях, как будто было это вчера. С чего бы это? Что заставило его вообще задуматься об убийстве? Ответ на этот вопрос у него был: убийство как способ восстановления справедливости. Но одно дело – убить птицу, а другое – человека. И если действительно хотеть справедливости в судьбе, то, убив, надо суметь остаться на свободе.
А возникнет ли чувство удовлетворения, если эти подлецы будут умирать так, что их смерть будет выглядеть как несчастный случай, инфаркт, инсульт или что-нибудь в этом роде? Идеально – это когда подлец, растоптавший твою доверчивость, может быть, даже мечту, получит возможность осознать акт возмездия. Аркадий вздохнул: а так ли сильно он жаждет мести за то, что был не единожды унижен и обманут? Он почему-то был уверен, что мог обладать большим и жить интереснее, если бы. Да: вот если бы всё было по-честному в этом Израиле. Обидно было то, что российские друзья, с которыми он продолжал перезваниваться, а с некоторых пор и переписываться по Интернету, достигли там большего, чем он – здесь.
Глава 7На родине в гостях
Нет отчаянных положений, есть отчаявшиеся люди.
Мастер спорта Анатолий Дмитриевич Обухов, которого чаще всего называли просто Дмитрич, когда-то успешно выступал на соревнованиях и считал спорт своей профессией. С годами почувствовал, что пора переходить на тренерскую работу. Учеников своих готовил хорошо, и его команда начала выезжать на серьёзные соревнования.
Проблемы начались после развала СССР. Надо было искать средства не только на аренду зала, форму, поездки, но и на хлеб насущный. Устроили несколько показательных выступлений, но на входных билетах много не заработаешь. Да и смотреть бои одних и тех же боксёров жители города не очень хотели. На выездные же выступления денег не было. Дмитрич начал уже впадать в отчаяние, но выход вскоре нашёлся. Как-то его пригласил на беседу большой любитель спорта Юрий Сергеевич.
В городе этот человек был хорошо известен как большой специалист в области строительства и хороший организатор. В советское время он занимал различные руководящие должности в строительной индустрии, а после развала Союза организовал частную строительную компанию, привлёк хороших специалистов. По характеру он был человек очень добрый и старался по возможности помогать людям в это трудное время. Помог и Дмитричу.
– Ты видишь, как бурно начало развиваться предпринимательство? Кругом как грибы вырастают различные кооперативы и товарищества с ограниченной ответственностью. У этих предпринимателей появляется собственность. А у нас всегда есть любители поживиться чужой собственностью, поэтому её надо охранять. Старая система сторожей совкового периода сейчас себя не оправдывает. Собственность надо охранять более надёжно. В то же время сейчас остались без работы многие работники спецслужб. Вот и собери их, и вместе со своими спортсменами организуйте охранную фирму. Я буду твоим первым заказчиком. У строителей, сам понимаешь, всегда есть что охранять: и объекты строительные, и материальные склады.
Так у Дмитрича появились охранная фирма и, следовательно, источник существования, хотя для поездок на соревнования этого было явно недостаточно. Но со временем появился ещё один источник дохода.
Это было время, когда все что-то продавали, хотя мало кто производил. А те, кто производил, мало были знакомы с рынком сбыта. Ведь в советское время такого опыта набраться было негде, разве что в государственной торговле. И то тогда было всё просто: производимая продукция распределялась по фондам, которыми ведал Госснаб. Производителю давался производственный план, и основная головная боль заключалась в том, чтобы этот план выполнить. За этим руководство следило строго. Директора предприятий ежесуточно докладывали в министерства о ходе выполнения плана по производству продукции. Именно по производству. За его выполнение полагались премии и прочие награды. О реализации продукции на предприятиях ни у кого голова не болела.
И вдруг налаженная десятилетиями система рухнула в одночасье. Не стало Госплана и Госснаба. Для предприятий наступила полная вольница. Выпускайте что хотите и продавайте кому хотите! Вначале на предприятиях был период эйфории. Можно было продавать продукцию без фондов и по договорным ценам! Те, кто на предприятии ведал сбытом продукции, получили возможность быстрого обогащения.
Но постепенно очереди в отделах сбыта рассасывались, и перед предприятиями серьёзно встала проблема сбыта. Из-за задержек в реализации продукции начались задержки в выплате зарплаты, поставках сырья и т. д. Денежные оплаты стали сокращаться. Появились многозвеньевые бартерные схемы. Выпускаемая предприятием продукция продавалась покупателю не за деньги, а за другую продукцию, которая также продавалась кому-то за третью продукцию, и т. д. Пока в конце цепочки не появлялись какие-нибудь товары народного потребления, которые реализовывались уже за деньги.
В этих условиях выигрывали те, кто обладал информацией, кто мог выстроить сравнительно короткую цепочку и превратить товар в деньги. Но че