– За кого, бабуля, хочешь голосовать?
– За Любу, конечно!
– Ну, раз за Любу, возьми и вложи в конверт букву «Л».
И не знает старушка, что буква «Л» принадлежит списку НДИ. И всё-таки, несмотря на все козни, на отсутствие денег, независимый список набрал голосов на одно депутатское место. Это была победа. Список НДИ тоже получил один мандат. К победе примешивалась некоторая горечь. Если бы не было разногласий в русскоязычной общине и шла бы она единым списком, то по общему числу отданных голосов можно было бы получить три мандата. А имея три места в городском совете, можно было бы существенно влиять на его работу. И даже с двумя мандатами при согласованной работе тоже можно было бы сделать много.
Но согласия-то как раз и не получилось. Депутат от НДИ Борис никак не мог простить Любе, что она не встала под их знамёна и пошла на выборы отдельным списком. Но это было только начало раскола. По выборам мэра города ни один из кандидатов не набрал в первом туре нужного количества голосов. Во второй тур вышли действующий мэр и кандидат от религиозной партии. Мэр обратился к Любе с просьбой поддержать его кандидатуру. Русскоязычное население города боялось прихода к власти религиозного кандидата. За этим мог последовать запрет работы русских магазинов по субботам и продажи в них свинины. Боялись и других малоприятных действий.
Учитывая эти настроения, Люба выступила в поддержку действующего мэра. Поддержать действующего мэра приезжали премьер-министр Ариэль Шарон, министр финансов Биньямин Нетаньяху, председатель Кнессета Руби Ривлин, министр Меир Шитрит и многие депутаты Кнессета.
Поддержали мэра и многие общественные организации города. Борис же заключил соглашение с религиозным кандидатом. И опять община оказалась расколотой. Победил действующий мэр, и предвыборные страсти улеглись. Любе мэр предложил возглавить две важные комиссии: финансовую и по алии и абсорбции. Борис же оказался без портфеля.
Но вскоре обстановка изменилась. Когда мэр пытался провести не совсем законные операции, Люба как председатель финансовой комиссии отказывалась подписывать такие бумаги. Это взбесило мэра, привыкшего к послушанию депутатов. Начались серьёзные стычки, и Люба ушла в оппозицию. Ей предложили возглавить комиссию по экологии. А председателем комиссии по алии и абсорбции стал Борис. Финансовую комиссию мэр доверил одному из своих приближённых.
Схлынули предвыборные страсти, и началась проза текущих проблем. Пенсионеры начали жаловаться, что не получили подарков к празднику Песах от раббанута: на русскоязычных пенсионеров денег не хватило. Не хватало у мэрии денег и на многое другое. Жители города поднимали вопросы о том, почему перестали убирать улицы, не поливают зелёные насаждения. Оказалось, что рабочие мэрии уже несколько месяцев не получают зарплату.
Мэр не нашёл ничего лучшего, как уволить рабочих, занимавшихся уборкой, и заключить договор с фирмой по уборке. Многие люди потеряли рабочие места. А те, кто был принят фирмой, лишились социальной защиты. Когда Люба собрала комиссию по экологии на первое заседание, в мэрии не переставали удивляться. Эта комиссия не работала на протяжении одиннадцати лет, не проводила заседаний и не занималась наведением чистоты, уборкой города. Но Люба начала регулярно собирать комиссию, подготовила материал и вынесла вопрос о чистоте города на заседание муниципального совета. Заседание длилось три часа. Это уже была первая победа. Улицы начали убирать. Но сопровождалось это эксплуатацией «русских».
На уборку фирма принимала олимов, не знавших иврита, и давала им задание на уборку гораздо большее, чем раньше давалось рабочим мэрии. Следом началась забастовка работников матнасов (домов культуры), которые тоже в течение нескольких месяцев не получали зарплаты. И тут уже надо было заботиться Борису. Но помощи большой он оказать не мог, так как у мэрии не было денег, а были колоссальные долги.
И в такое трудное время мэр со свитой из сорока человек отправился с дружественным визитом в Нэнси, французский город-побратим. Заодно они посетили и Рим. Был в свите мэра и Борис. Конечно, после этого трудно было бы требовать деньги на зарплату работникам, если сам помогал эти деньги транжирить. Работники матнасов осудили участие Бориса в этой поездке: «Этот человек должен быть солидарен с нами, а вместо этого он отправляется на церемонии за границу».
После возвращения делегации на первом же заседании муниципального совета оппозиция подняла разговор о том, что поездка была ненужной. Но согласились с этим только четыре депутата из тринадцати. Те, кто участвовал в поездке, не могли голосовать за такое предложение. А напряжение в городе нарастало. Перестали работать клубы, библиотеки, самодеятельные студии, были отменены все культурные мероприятия.
Дальше – больше: из-за огромных приписок по расходу воды начались волнения граждан в частном секторе. Люба организовала активистов, и они вскрыли массу безобразий. Если расход воды каждой квартиры определяется по водомеру, то расход воды на полив вокруг домов определяется так, как вздумается работникам мэрии. Потом этот придуманный расход распределяется на количество квартир в доме и предъявляется для оплаты жильцам.
Объёмы расхода придумывались фантастические, причём даже для тех домов, где вообще нет травы и нечего поливать. Все эти претензии Люба предъявила мэру на заседании муниципального совета. При этом было обращено внимание, что, оказывается, не все жители города добросовестно оплачивают счета муниципалитета. Некоторые выбрасывают эти счета прямо у почтового ящика. В качестве примера был показан выброшенный счёт на 33 тысячи шекелей. Выходит, что у мэрии есть любимчики, которым дозволяется не платить, или мэрия вообще не контролирует оплату счетов.
«Сколько сотен, если не тысяч таких должников в городе, сколько выброшенных и неоплаченных счетов? И делают ведь это коренные израильтяне. Назовите мне фамилии хотя бы десяти новых репатриантов с подобными задолженностями, и я откажусь от депутатского мандата», – наступала Люба на мэра.
Депутаты от коалиции сидели опустив глаза. Дело в том, что заседания муниципалитета проходят в Израиле, как правило, в открытом режиме. Каждый гражданин может приходить на заседания и наблюдать за действиями своих избранников. И депутатам выслушивать обвинения в присутствии избирателей не очень приятно. А критиковать их было за что. Кроме платы за воду некоторые жители одновременно не платят и налог на землю (арнона). Задолженность по ар-ноне достигла уже сорока миллионов шекелей, что составляло чуть ли не половину городского бюджета.
Чтобы хоть немного покрыть дефицит бюджета, мэр на одном из заседаний внёс предложение увеличить налог на ар-нону и ввести его также для пенсионеров, которые до этого были от налога освобождены. И опять на заседании разгорелся жаркий спор. Люба защищала пенсионеров и выступала против. Борис же предложение поддержал, доказывая, что городская казна за счёт этого может пополниться полуторами миллионов шекелей. Это происходило на глазах присутствовавших горожан.
«Интересно он рассуждает, этот депутат, – перешёптывались люди между собой. – Выходит, что кто честно платит налоги, тот должен теперь платить больше. А в казну не поступает третья часть от положенной суммы налогов, и кто не платит, тот и дальше платить не будет. И что такое полтора миллиона шекелей? Лучше бы заставили заплатить налог хотя бы десять процентов задолжников, и в казну пришло бы четыре миллиона». – «Да, но для этого надо потревожить своих приближённых, которые не платят налоги. Легче переложить это бремя на тех, кто платит».
Предложение было настолько абсурдным, что против него выступали даже члены коалиции. Когда подошло время голосовать, почти все депутаты проголосовали против. За предложение голосовали только сам мэр, внёсший предложение, и Борис. Горожанам стало ясно, кто их истинный защитник, а кто только делает вид.
Пытаясь разобраться в причинах дефицита бюджета, Люба затребовала отчёт госконтролёра по проверке деятельности ирии. По закону такой отчёт должен публиковаться ежегодно, однако мэры этот закон не соблюдают. Оказалось, что накопленный бюджетный дефицит составил уже 48 миллионов шекелей. При этом руководству города было мало денег, и оно брало кредиты в банках. Задолженность по ссудам и процентам к ним составила свыше 35 миллионов шекелей. А годовой бюджет мэрии – 136 миллионов. Куда же уходят деньги? Обратил на себя внимание раздутый штат работников ирии при среднегодовой зарплате 109 тысяч шекелей. И это при том, что ревизионная комиссия отметила непрофессионализм во всех сферах деятельности ирии. Руководство города устраивало на работу своих родственников и друзей. Некоторые вообще только числились…
Люба обнаружила в документах, что мэр и два его заместителя получили из городской казны сотни тысяч шекелей под видом оплаты за неиспользованный отпуск. На заседании муниципального совета она потребовала, чтобы эти деньги были возвращены. Её поддержали четыре депутата, но семеро выступили против. Многих горожан тогда очень удивило, что в числе противников возврата денег оказался и Борис, который перед выборами резко критиковал мэра за нечестность. При проверке расчётных листков работников ирии были выявлены многочисленные случаи получения ими различных надбавок, не предусмотренных законом. Министерство потребовало вернуть эти незаконно полученные многие сотни тысяч шекелей.
Подобная практика работы обнаруживается во многих муниципалитетах разных городов страны. В отчёте МВД о работе местных органов власти были отмечены серьёзные злоупотребления. К примеру, в ста из 264 местных советов выборные руководители сами имеют большие задолженности по арноне, за воду и ряду других платежей. В 70 муниципалитетах аналогичные долги имеют и служащие, не занимающие выборные должности. Речь идёт о многолетних задолженностях и очень больших суммах. При этом в 140 муниципалитетах не принимается никаких мер по взысканию долгов по городским налогам. В половине муниципалитетов выявлено нецелевое расходование средств, выделенных на нужды развития и инфраструктуры. Минфин также выявил грубейшие нарушения финансовой дисциплины в общественном секторе. При этом зафиксированы самые неординарные способы накруток зарплаты. К примеру, надбавка за «ручной труд», специальные премии за занятия спортом, оплата за расклеивание распоряжений мэрии (120–135 шекелей за лист) и т. д.