– Уходите, уходите, у нас возобновился бой… Я скажу, когда успокоится!
Только к полудню смог приземлиться вертолёт командира звена. Бойцы тащили носилки, а вокруг грохотали взрывы. Вертолёты находились на земле меньше минуты и улетали в сторону Хайфы. Там они садились на вертолётную площадку больницы «Рамбам» под звуки взрывов и воздушной тревоги – на Хайфу в это время падали ракеты.
А в Бинт-Джбейле бой потихоньку стих. Батальон занял окраину города. Погибли восемь человек, 22 получили ранения разной степени тяжести. «Хизбалла» потеряла приблизительно от 80 до 100 боевиков. Солдаты роты «Ги-мель» не смогли эвакуировать тела погибших. Их перенесли в один из домов и заняли круговую оборону. Утром 28 июля им на помощь в город вошла рота парашютистов 101-го батальона. Однако бои в Бинт-Джбейле продолжались долго и стоили обеим сторонам больших потерь.
27 июля правительство приняло решение о мобилизации трёх дивизий резервистов. Утром 30 июля в южно-ливанской деревне Кфар-Кана рухнул двухэтажный жилой дом. «Хиз-балла» заявила о гибели женщин и детей. 31 июля Израиль объявил о 48-часовом прекращении бомбардировок в Ливане из-за событий в Кфар-Кане. «Хизбалла» прекратила обстрел Израиля «катюшами» на два дня.
В ночь с 31 июля на 1 августа узкий Кабинет министров разрешил Армии обороны Израиля расширить сухопутную операцию в Ливане. Первая бригада резервистов «Александрони» 1 августа вошла в Ливан. В ночь на 2 августа подразделения «Сайерет Маткаль» и «Шальдаг» провели спецоперацию «Чётко и ясно» в Баальбеке. Было уничтожено от 10 до 19 боевиков и пять арестовано. 3 августа погибли трое танкистов в районе деревни Раджмини. Несколько бойцов бригады «Голани» и врач погибли в деревне Маркаба.
Резервисту Аарону Штайну позвонили в ночь со 2 на 3 августа и приказали утром в полной готовности прибыть на базу. Аарон на сборах неоднократно отрабатывал с десантниками различные сценарии боевых действий, и рота его считалась относительно тренированной. В этот раз их готовили три дня и ночью забросили в Ливан. Шли в обычных тоненьких бронежилетах. Но поскольку воду пришлось брать с собой, на каждого навьючили 40-килограммовый рюкзак. В течение четырёх дней они продвигались вглубь территории в направлении речки Литани.
Вода вскоре кончилась, а продукты вообще приходилось добывать в оставленных домах. Передвигались ночью, а перед рассветом прятались в домах, жители которых бежали на север. В один из таких рассветов спрятались они в трёхэтажном доме. Просидели там уже несколько часов, когда экипаж израильского танка, находившегося от дома километрах в трёх, зафиксировал движение в этом доме. Танкисты приняли десантников за боевиков и открыли огонь. В дом попал снаряд, и дом здорово тряхнуло.
Десантники бросились вниз по лестнице. Кто-то крикнул: «“Хизбалла” стреляет противотанковыми снарядами!» Аарона ранило первым. В дом попал второй снаряд. Он пробил стену, и одного из товарищей, Игоря Ковалика, погребло под обломками. Получили ранения различной степени тяжести 12 бойцов, а всего их в доме находилось 40. Когда в дом угодил третий снаряд, командир понял, что стреляют израильтяне. «Сейчас же прекратите огонь!» – заорал он по рации.
Десантники в это время открыли из дома беспорядочную стрельбу. Теперь уже их пулями были ранены израильские солдаты, спешившие к зданию, чтобы вытащить раненых. Повторилась ошибка тридцатилетней давности, когда так же стреляли по своим. Аарон лежал на полу. К нему подошёл командир: «Попытайся спуститься на первый этаж. Тебя надо вывезти». Аарону это давалось с трудом. Рука от плеча до локтя была разодрана в клочья, кость раздроблена. Он не понял, как ему удалось спуститься по лестнице. Запомнил только тела раненых и забрызганные кровью стены и пол.
Недалеко от дома приземлились два вертолёта. Успели погрузить тех раненых, которые лежали ближе к двери. Вертолёты тут же улетели, чтобы не попасть под обстрел «Хиз-баллы». Вскоре к дому приблизился танк, и раненым велели залезать. Аарону казалось, что залезал он в танк целый час.
Рядом в танке оказался раненый, потерявший зрение, другой ничего не слышал. Ослабевший Аарон попросил у водителя разрешения позвонить жене: «Ранение… Ничего страшного… Поцарапало локоть и плечо… Скоро буду в Цфате, но ты не приезжай, не нужно…» Танк двинулся в путь. От Литани до израильской границы он двигался шесть часов.
В ночь с 4 на 5 августа израильтяне провели спецоперацию морских «коммандос» в Тире. Было уничтожено около десяти боевиков, но и восемь «коммандос» получили ранения. «Хизбалла» отклонила предложение ООН о прекращении огня. От попадания «катюши» в бедуинской деревне Араб аль-Арамие погибли три женщины. 6 августа был произведён залп из 40 «катюш» по городу Кирьят-Шмона и окрестностям. В районе кибуца Кфар-Гилади погибли 12 солдат-резервистов. От ракетного обстрела Хайфы погибло три человека и более 150 ранено.
А ЦАХАЛ, чтобы избежать жертв среди мирного ливанского населения, предупреждал через арабские телекомпании и с помощью разбрасываемых листовок о предстоящих бомбардировках объектов в Ливане. То есть боевики также были информированы и могли вовремя спрятаться в укрытиях. 7 августа ВВС Израиля обнаружили и сбили беспилотник «Хизбаллы», летящий над морем в сторону Тель-Авива. Все эти дни велись бои в Бинт-Джбейле.
За год до этой войны, во время учений, опытные резервисты начали замечать, что их командиры оторваны от реалий. И теперь было наглядно видно, что израильское командование так и не поняло, что в Ливане нельзя применять ту же тактику, что при зачистке населённых пунктов в Иудее и Самарии. С «Хизбаллой» так воевать нельзя.
Их призвали в пятницу вечером, 4 августа. У многих было ощущение, что огромная операция займёт всего несколько часов. Призыв был так велик, что на всех не хватало касок, бронежилетов, еды, воды, медицинского оборудования. Резервисты выходили из положения сами. На своих личных машинах они ездили по округе, закупая на свои деньги еду, лёд. Связь обеспечивалась по личным мобильным телефонам.
Потом они двое суток валялись возле танков и БТР на сорокаградусной жаре. Операция почему-то задерживалась. Как потом выяснилось, руководство составило план по линейке. Когда же он был спущен в батальоны и роты, командиры пришли в ужас. В плане не были учтены ни минные поля, ни низины, по которым предстояло передвигаться. В этом случае войска были бы хорошей мишенью для сидящих наверху боевиков. Поэтому план неоднократно переписывался, а солдаты изнывали на жаре.
Наконец 7 августа выдвинулись к границе. Через каждые несколько сот метров располагалось большое количество танковых батальонов. Никаких разведданных не поступало. А с ливанской стороны на горе находилось село, из которого передавались «Хизбалле» координаты израильских подразделений для коррекции огня. И боевики обстреливали израильские позиции. А находиться в бронежилете в сорокаградусную жару было невыносимо.
К счастью, большинство снарядов ложилось мимо. Постоянное ожидание смерти приводит к стрессам, некоторые солдаты запсиховали. А армейские психиатры и психологи на передовую не торопились. Тех солдат, которые не справились со страхом, не судили и не стыдили. Кого-то оставили на базе, кого-то отправили в тыл. Когда же танки наконец пересекли ливанскую границу, об этом тут же было сообщено в новостях по телевидению. Указывалась даже цель движения. Непонятно было, куда смотрит цензура и о чём думают журналисты, которые в погоне за сиюминутной сенсацией выдают важную военную информацию.
Как позднее заявил одной из газет Объединённых Арабских Эмиратов заместитель министра иностранных дел Сирии доктор Файсал аль-Макдуд, Дамаск собирался вмешаться в ход боевых действий в Ливане. По его словам, сирийская армия всерьёз готовилась принять участие во Второй ливанской войне на стороне «Хизбаллы», и только сильное давление со стороны России помешало Башару Асаду отдать войскам приказ атаковать Израиль.
8 августа Армия обороны Израиля (АОИ) заявила, что с начала войны уничтожено 470 боевиков «Хизбаллы». В Израиле ракетному обстрелу подвергся Зихрон-Яаков. В деревне Дебель в результате попадания двух ПТУР погибли девять и было ранено 20 резервистов. В других боях погибло семь солдат. Правительство приняло решение о расширении сухопутной операции в Южном Ливане – оперативный план «Шинуй кивун 11».
Эти солдаты срочной службы проходили курс молодого бойца, занимаясь танками в течение восьми месяцев, затем их использовали как пехотинцев для охраны КПП. На учения они попадали лишь время от времени. В последние месяцы перед войной они танков в глаза не видели. О начале войны услышали, когда стояли в районе Иерихона. Были объявлены боевые учения. Чтобы все танкисты могли принять участие в них, их нужно было заменить у Иерихона резервистами.
В один приём это сделать не получилось. Пришлось одной части батальона участвовать в учениях, а другой следить за порядком в районе Иерихона; потом менялись местами. За пару дней надо было вспомнить всё устройство танка, к которому не прикасались месяцами. Затем их перебросили на одну из баз на севере страны. Воевать предстояло на танках «Меркава-4».
Получив полный комплект боеприпасов, еду и питьё, они прибыли на саму границу 23 июля. Наступление откладывалось. На субботу некоторых отпустили домой, но вскоре всех догнали телефонные звонки с приказом возвращаться. Было уже 28 июля. В Ливан вошли со стороны Метулы. И почти сразу же были обстреляны противотанковыми ракетами. Первый танк был подбит ракетой «Корнет», угодившей в двигатель. Ребята в танке этого даже не почувствовали. но по рации им сообщили, что у них горит мотор и надо уходить. От второй ракеты их только слегка тряхнуло. Экипаж благополучно вылез через нижний люк и пересел в прикрывавший сзади другой танк.
Омер Вайс был заместителем командира роты. За две недели до начала войны его послали учиться на курсы ротных командиров. Но когда началась война, он вернулся и заявил, что в такое время хочет находиться в своей роте. Ему дали взвод, с которым он прошёл до конца во