7
На следующее утро я встал поздно: голова у меня была тяжелая. Я медленно брился, поглощая таблетки «Алка-Зельцер». Я все время мысленно возвращался к сцене в Стив Крэг и звезда в опасности в квартире Вальдо. Я помнил, что стер все отпечатки, даже с зеркальной поверхности шкафчика с лекарствами в ванной комнате. Но ведь тот тип, что играл роль Вальдо, тоже должен был оставить свои отпечатки. Вероятно, до моего возвращения он занимался тем же, но ведь он мог и забыть об этой мере предосторожности. Тогда, стерев его отпечатки, я сыграл на руку убийце. Эта мысль не давала мне покоя. Но мне не суждено было долго предаваться размышлениям. Когда я наливал себе кофе, задребезжал телефон. Было без двадцати десять.
– Стив? – звонила Китти Коллевей. Она была явно встревожена.
– Что? – Почему тебя так поздно нет в конторе? – Я провел трудную ночь, – объяснил я. – Я лег только… в два. – На самом деле было начало пятого, но я не счел нужным уточнять.
– Ты получил негатив? Ты застал Вальдо? – Нет. Все подробности сообщу на месте…
– И это все, что ты можешь сказать мне? – упрекнула она. – Я ждала твоего звонка; ты ведь знал, что я волнуюсь. У тебя неприятности? – Да. И серьезные. Я потом тебе все расскажу.
– Ты в плохом настроении, Стив. Что случилось? – Я ведь сказал уже: приеду и расскажу. Пришло что-нибудь важное? – Нет, одна реклама, несколько счетов и два-три письма. По-моему, ничего срочного. Я побеспокоила тебя вот из-за чего: позвонил мужчина. Ему очень нужно с тобой поговорить.
– Ты назначила ему час? Не договаривайся за меня, дорогая. Я буду очень занят.
– Этот не похож на потенциального клиента, Стив, – объяснила она. – Он сказал, что звонит по личному делу. Когда я ответила, что тебя нет, он сказал, что если не свяжется с тобой тотчас же, то тебе несдобровать. Вот я и дала ему твой номер телефона, так что он сейчас, наверное, набирает.
– Черт возьми! – взорвался я. – Если уж ты натворила дел, надо поскорей их расхлебывать.
– Я поспешила предупредить тебя. Он очень сердился.
– Не волнуйся. Я попью кофе и приеду. Он представился? – Да, я спросила его имя прежде чем дать твой домашний номер. Его зовут Фрэнк Гурано.
– Гурано? – переспросил я. Это был тот самый Гурано, по прозвищу Голландец, я-то не имел с ним дел, но дело на него было длиннее, чем мост Голден Гейт; он не сидел за решеткой только потому, что те, на кого он работал, имели большое влияние на некоторых политических деятелей. Его шеф, Дьюк Сальваторе, входил в банду Лючано еще в те времена, когда вымогательство с помощью шантажа делало свои первые шаги; сейчас, уже пенсионером, он отдыхал на собственной вилле на побережье. По молодости он ничем не брезговал, а тут стал изображать из себя честного гражданина, по праву занимающего место в хорошем обществе благодаря прочному положению в промышленности. В Техасе у него были нефтяные скважины, цепь ресторанов, разбросанных по всему побережью, кроме того он вложил большие суммы в государственные облигации. Давно минули те времена, когда он был убийцей из Бруклина, нью-йоркским голодранцем, который двинулся на запад, в Калифорнию, чтобы заниматься подлогами и шантажам. Дьюк Сальваторе, как и Фрэнк Костелло и многие другие процветающие бандиты, был убежден, что может уже расстаться со своей средой: ведь он стал руководителем. Ему не нужна стала былая слава. Теперь он играл роль крупного бизнесмена и человека светского, а его подчиненные, такие как Фрэнк Гурано, выполняли грязную работу. Его предприятия жили частично за счет старого багажа, но этого никто не знал, а если и предполагал, то доказать не мог. Если уж Голландец захотел выйти на меня, значит, они жаждали крови. Однако, по моим сведениям, они не должны были меня знать.
– Спасибо, – сказал я Китти. – Увидимся через полчаса. Не перетруждайся. – Я положил трубку и задумался. Телефон громко зазвонил. Я не спеша поднял трубку.
– Крэг? Стив Крэг? – голос был глубоким и гортанным. Я понял, что это Гурано, сын Голландки и буйного профессионального боксера из Филадельфии.
– Да, это я.
– Я должен задать вам несколько вопросов. Мы никогда не встречались, и до сегодняшнего утра я не слышал о вас. Меня зовут Гурано. Это имя вам что-нибудь говорит? – Да, я слышал о вас.
– Тогда перейдем к делу, – сказал он грубо. – Отвечайте на вопросы. Вы – частный сыщик, верно? – Да, – мне пришлось повиноваться; Гурано был для меня только голосом, но за этим голосом стояла мощнейшая преступная организация. Разговор велся не между двумя отдельными людьми, силы были неравными.
– Вчера вы выполняли поручение, не так ли? – спросил он. – Для дамы, которая лично приходила к вам.
– И что в этом плохого? – Пока ничего, не беспокойтесь. Отвечайте на мои вопросы. Она назвала вам свое имя? – Конечно. Это некая мисс Мэри Смит, кажется из Альбукерке. Но я не уверен, я проверю по делу. У нас ведь много клиентов.
– Так. И вы поехали к одному парню на другой берег? – Да.
– Вы отвезли ему деньги, а он дал вам запечатанный конверт? Я помедлил. Гурано явно был в курсе дела. Столько же, сколько и я, или он немного блефовал? Вот так, без подготовки мне было нелегко отвечать на вопросы. Один неверный шаг мог повлечь самые отрицательные последствия. Я сказал: – Вы правы. Я взял конверт. Запечатанный.
– Когда вы вышли от него, рабочий день уже кончился. Что вы сделали с ним? Отвезли домой? Да, тут уж мне точно надо было подумать. Необходимо было оттянуть время и привести в порядок свои мысли.
– Послушайте, Гурано, – сказал я. – Вы знаете, чем я занимаюсь. У меня патент. Я обязан соблюдать определенные правила. Если я не буду хранить секреты своих клиентов, это повредит мне.
– Если вы не будете отвечать на мои вопросы, это повредит вам еще больше, – отрубил он. – Не думаете же вы выступить против нас. До сих пор вы никому не мешали, ни во что не вмешивались. Так поступайте и дальше, Крэг. Сейчас нам нужны только некоторые сведения. Не тяните. Вы привезли конверт домой, да или нет? – Да, именно так.
– Какое счастье! И он здесь, с вами? Я не ответил, лихорадочно думая. Что-то в этом допросе было странным. Я знал, что заправилы бизнеса порока, Цезарь Франкони и Лионель Крад, вошли в жизнь Галы еще в то время, когда она еще доверяла Вальдо, но Гурано не имел с Франкони ничего общего. Он был связан с братьями Диаланте и бандой Мэтта Киллэкра, важных шишек, работавших в свою очередь на Дьюка Сальваторе, вышедшего ныне на пенсию. Сальваторе не занимался ни торговлей наркотиками, ни проституцией, как Франкони или Крад. Он делал деньги на игорных домах. Каждая банда имела свою сферу доходов, иначе они бы все время сталкивались и мешали бы друг другу. Во времена Капоне и Питтсбурга Эванса, в тридцатые годы, конкуренция считалась в порядке вещей. Но со временем внутренние столкновения стали казаться ненужной тратой людей и денег; потому эпоха борьбы и конкуренции отошла в прошлое, настало время организованной преступности. Крупные деятели постепенно объединились в корпорации, которые никогда не действовали на территории коллеги. По свидетельству Калифорнийской комиссии по изучению преступности современные злоумышленники ведут свои грязные дела, максимально соблюдая законы торговли, избегая по возможности кровопролития, принимавшего внушительные размеры во времена страшной вендетты. Лет десять тому назад окружная прокуратура Бруклина, ведя расследования сотен нераскрытых дел, доказала, что преступная корпорация не только организована на международном уровне, но имеет специальную секцию, отвечающую за убийства, в которой работают профессионалы. Эти профессиональные убийцы переплывали по морю на сотни миль, чтобы осуществить преступление, а потом возвращались в свой город или в свое укрытие, где и пережидали бурю. Вот почему около тысячи безукоризненных преступлений, имевших своей целью устранение бандитов и убийц, которых их главари хотели убрать, оказались зарегистрированными в самых разных отделениях полиции, во всех штатах, от Нью-Йорка до Голливуда, от Детройта до Сан-Франциско. Профессиональные убийцы получали специальную подготовку: убивают ли они жертву топором, начиняют ли пулями или же закалывают и сбрасывают в канавы, – при всех обстоятельствах они действуют быстро, ловко и без шума.
– Подождите, Гурано, – сказал я. – А как же Вальдо? Он отдал мне запечатанный конверт для мисс Смит, и вряд ли ему придется по вкусу, что я обсуждаю это с посторонним. – Я хотел заставить его разговариться, но он не взял наживки.
– Не заботьтесь о Вальдо, Крэг, – сказал Гурано. – Конверт у вас? – Если Вальдо не станет предъявлять ко мне претензий, что ж, я скажу: он у меня. Я как раз собирался на работу, моя клиентка скоро приедет за ним.
– Она ничего не получит, – сказал он. – В программу внесены изменения. Отныне вы следуете только моим инструкциям. Вы поняли? – Н-нет, не совсем. Мне заплатили за определенную работу, и я намерен довести ее до конца. Не понимаю, при чем тут вы? Гурано расхохотался.
– Вы хитрец, Крэг. Думаю, вам не нужны неприятности. Вы знаете, что в конверте? Там фотографии.
– Она сообщила мне об этом.
– Ну вот. Скажем так, они ей больше не нужны: не годятся для семейного альбома. Забрав их у Вальдо, вы выполнили свой долг. А теперь слушайте внимательно: когда ваша клиентка придет за фотографиями, скажите, что уничтожили их, что сожгли весь конверт целиком. Поняли? – Но я не сжег их.
– Если бы вы это сделали, мы были бы вовсе не против, – сказал Гурано. – Поверьте, Крэг, она тоже не огорчится.
– Значит, – пробормотал я. – Я скажу ей, что уничтожил их. А дальше? – Больше ничего, – ответил он. – Я заеду сегодня утром к вам в контору за конвертом.
– Да? А если мисс Смит не поверит мне? – А вы ее убедите. Вы ведь скажете ей чистую правду: когда я появлюсь, мы с вами разожжем славный огонь у вас в конторе.
– Вы действительно хотите их сжечь? – Вижу, вы начинаете понимать.
– Тогда вы можете не затруднять себя поездкой. Я и сам могу разжечь огонь.