– Оставьте меня в покое, – простонал он, не размыкая век.
– Просыпайтесь. По-прежнему не открывая глаз, он произнес: – Оставьте меня в покое. Убирайтесь к черту.
– Вам необходимо проснуться.
– Почему это? Что вы ко мне прицепились? – Идет прилив.
– Ну и пусть идет. Мне какое дело! Я хочу спать. Спать…
– Вы окажетесь под водой, когда прилив придет сюда.
– А вам-то что? Я имею право спать, где мне нравится.
– Ну-ну, – голос стал настойчивее. – Здесь нельзя оставаться. Вставайте. Его дергали за руку. И он проворчал по-прежнему в полусне: – Вы меня не заставите сдвинуться с места. Я знаю свои права. Будьте любезны, убирайтесь отсюда.
– Мы уберемся вместе. Поднимайтесь. Сделайте это для меня.
– Если вы не отпустите меня, то сейчас отведаете моего кулака. Вот.
– Вы на это не способны.
– Вы меня вынуждаете на эту меру.
– Да вы не способны не только пошевелиться, вы даже не можете открыть глаза, – сказал голос. Он опять лег на спину, оперся на локти и немного поднял голову. После этого открыл глаза. Ему трудно было что-нибудь разглядеть. Он заморгал, затряс головой, потер глаза, снова поморгал. Перед ним стояла женщина. На вид ей было не больше двадцати. На ней была блузка без рукавов, выгоревшая до белизны и такие же брюки, протертые на коленях. Она была босиком. Он сел, открыв рот. Ему показалось, что он спит. Эта женщина не была из плоти и крови… Он грезил… Он не видел раньше ничего подобного! Потом он вздрогнул: ему показалось, что он уже видел ее где-то. Он не помнил, где и когда, но вот шок, который он испытал, увидев ее впервые, он помнил. Тот же, что и сейчас.
– Что случилось? – спросила она. – Почему вы так на меня смотрите? Он не ответил.
– И долго вы собираетесь сидеть и смотреть на меня? – поинтересовалась она.
– Извините, я пытался вспомнить ваше имя. Она склонила голову набок.
– Мы никогда не были друг другу представлены, если вы это имеете в виду.
– Но я вас уже где-то видел.
– Нет, не видели, я в этом уверена. Перестаньте ломать себе голову. Он пожал плечами и отвел взгляд. Но ее лицо притягивало его как магнит, и он опять принялся ее разглядывать. Волосы темно-каштановые, глаза орехового цвета, рост наверняка метр шестьдесят и весила она, должно быть, пятьдесят килограммов или около того. Ресницы без туши, губы без помады, ни следа косметики. Такое лицо не требует украшений. Он услышал, как она произнесла: – Вставайте. Надо уходить.
– Куда? – Туда. – Она показала на болота. – Я знаю тут пустую хижину. Вы подождете меня там, пока я раздобуду вам одежду.
– Какую одежду? – Посмотрите на себя. Он приподнялся и посмотрел: на нем были только мокрые трусы в прилипших водорослях. Он попытался их оторвать и одновременно подняться на ноги. Ему это почти удалось, но тут колени у него подогнулись и он рухнул набок. Он возобновил свою попытку и снова упал бы, но она подскочила и обхватила его за талию.
Они пересекли песчаную полосу, миновали скалы и углубились в высокие травы, утопая в жидкой грязи по щиколотку. Они двигались очень медленно. Он то и дело оступался, но она крепко держала его и не давала упасть. Внезапно он остановился и резко повернул голову в сторону пляжа. Она подтолкнула его вперед, но он уперся.
– Что такое? – спросила она.
– Мне надо туда вернуться.
– Зачем? – За спасательным кругом, видите, около скалы. Прилив поднимался, вода уже лизала песок.
– Я не могу его так бросить. Он не мой. Он хотел вернуться, но она удержала его.
– Отпустите меня. Мне надо забрать круг. Я одолжил его и должен вернуть.
– У кого одолжили? – Не знаю.
– Что вы такое плетете? – Она внимательно смотрела на круг и крепко держала его. – Кто это был? – Человек в лодке. А теперь отпустите меня.
– В какой лодке? – Отпустите вы меня или нет? – Отвечайте.
– Послушайте, я ведь вас ни о чем не спрашивал… Она, казалось, не слышала. Все ее внимание занимал круг.
– Ну, встряхнитесь. Попробуйте вспомнить. Что это была за лодка? – Как вам сказать? Лодка со вспомогательным двигателем. В ней было двое. Худой старик с седыми волосами и молодой здоровяк, который занимался мотором. Его явно звали Самом. Уменьшительное от Самаритянина. Она продолжала смотреть на круг, который теперь уже подхватил прилив.
– Да, Добрый Самаритянин, лучше не скажешь. Он поинтересовался, нужна ли мне помощь. Я, понимаете, тихо и мирно тону, и что же он делает? Спокойно наблюдает из лодки.
– А второй? Человек с седыми волосами? – Ну, они немного поспорили, но это ни к чему не привело. Здоровяк бее время твердил: «Нет». Вот все, что я помню. Но я никогда не забуду, как лодка развернулась и меня оставили тонуть. Она посмотрела на него. Потом отвела взгляд и покачала головой.
– Я знал, что вы мне не поверите.
– Я верю вам, – ответила она. – Это чудовищно.
– Впрочем, он, вероятно, не подозревал, что мне нужна помощь. Он мог думать, что я тренируюсь, чтобы переплыть Ла-Манш.
– Но в конце концов он ведь дал вам круг.
– Не он. Старик сбросил мне его потихоньку, когда другой не смотрел.
– То есть как это потихоньку? Почему? – Этого я не знаю. Поэтому я и хочу забрать круг. Чтобы вернуть его старику. Может, он мне объяснит.
– Вы сами не понимаете, что говорите.
– Неужели? – Пошли! – Я хочу забрать круг.
– Слишком поздно, вы сами видите. Он обернулся и увидел круг далеко от берега.
– Что ж, он послужит насестом для чаек, – пробормотал он. – Впрочем, не имеет значения. Она глубоко вздохнула и сказала: – Вы еще отсюда не выбрались…
– Откуда? – Да вот из этого места. – Она обвела рукой пустынные болота. – Эти топи тянутся на километры. Ни капли пресной воды. Можно, конечно, собирать раковины на пляже, но на таком питании долго не протянешь. Один вы отсюда не выберетесь.
– Можете не стараться, – он оглядел унылый пейзаж. – Я и сам вижу.
– И поймите еще одно, – добавила она. – Хорошенько поймите…
– Вы интригуете меня, – он иронично улыбнулся.
– В ваших же интересах, – серьезно проговорила она.
– Можете вы мне дать слово? – Относительно чего? – Не задавать вопросов. Не проявлять любопытства.
– Почему? Она медленно, почти грустно покачала головой. Потом сказала напряженным голосом: – Чем меньше вы будет знать, тем больше у вас шансов выжить.
Глава третья
Они молча зашагали. Он был очень слаб, его мучила жажда, он с вожделением поглядывал на лужицы грязной воды.
– Ну как? – спросила она через некоторое время.
– Отлично.
– Мужайтесь, вы дойдете.
– Надеюсь. Главное двигаться, верно? – усмехнулся он. Он сделал еще несколько шагов и покачнулся. Она подхватила его и удержала. Но он дрожал всем телом. Колени у него подгибались, и она усадила его на траву. Потом присела около него, набрала в ладони немного соленой воды и смочила ему лицо. Он сидел с закрытыми глазами, но, ощутив на лице воду, приоткрыл губы и попытался слизнуть влагу.
– Остановитесь, – приказала она. – Иначе вы заболеете.
– Один глоток.
– Ни капли. А то вы еще больше захотите пить. Он открыл глаза и недобро взглянул на нее.
– Вы хотите запретить мне пить? Он нагнулся к воде, но она резко опрокинула его на бок. Он поднял руку, чтобы отстранить ее, но она схватила эту руку, а второй закатила ему здоровую оплеуху. Он захлопал глазами, потом медленно поднялся. Она не попыталась помочь ему. Подождала, когда он обретет равновесие и пошла вперед, кивнув, чтобы он двигался за ней. Они пробирались среди высоких острых трав. Грязь под ногами становилась все более податливой и вязкой. Они проваливались почти до колена в черно-зеленую жижу, которая под солнечными лучами испускала зловонные испарения. Он чувствовал, что надолго его не хватит. Ему разъедало легкие. Он начал задыхаться. Каждый шаг стоил ему сверхчеловеческого напряжения. Ноги засасывало. Глаза неудержимо закрывались, и когда их удавалось разлепить, перед ним все было как в тумане, он различал только женскую фигуру и шел за ней. Грязь закончилась, они ступали теперь по твердой земле. А еще через несколько минут он увидел, что идет по довольно широкой песчаной тропинке, усыпанной галькой, и тропинка эта огибает маленькую бухту. Метрах в пятидесяти от себя, на воде, он увидел лодку с облупившейся краской, привязанную к столбу, который подпирал крышу маленькой хижины. В домике была всего одна комната, и, казалось, он еле держится. Деревянные сваи прогнили, кое-где досок не хватало. Лестницы не было, к полуоткрытой двери вела горка утрамбованного песка. Женщина толкнула дверь и вошла. Он последовал за ней. Он увидел стол, два стула и походную кровать с рваным матрасом. Он шагнул к кровати и упал на нее головой вперед. Она подошла, подняла ему ноги и уложила его как следует. Он слышал, как она ступает по полу. Потом различил звук ржавых петель. Через несколько мгновений – снова дверь, потом ее шаги около кровати. Он повернулся на спину и увидел ее перед собой. Она держала стеклянный кувшин литра на два, полный воды.
– Это из бухты? – Нет. Из подземного источника. На улице насос. Он протянул руки к воде. Она отстранилась.
– Я сама напою вас. А то вы выпьете залпом. Она села на край кровати, продела пальцы в ручку сосуда и поднесла его ко рту Джандера, к его приподнятой голове. Он пытался пить быстро, но она то и дело отнимала от его губ кувшин, чтобы он пил маленькими глотками. Вскоре она проверила уровень воды.
– Пока довольно.
– Я еще хочу.
– Это не имеет значения. Сейчас вам надо отдохнуть.
– Могу я вас спросить кое о чем? – Я вам сказала: никаких вопросов.
– Я не могу даже узнать вашего имени? Она отвернула голову.
– А вас как зовут? – Калвин, – сказал он. – Калвин Джандер.
– А меня – Вера.
– Вера, а дальше? – Ну, скажем, Джонс. Устраивает? – Вера Джонс. Почему Джонс? Почему не Джонсон? – Вам больше нравится Джонсон? Согласна.
– Ладно, остановимся на Вере.