Тут меня посетила неприятная мысль. Я постучал пальцем по карте Хаоса.
— Мы ведь не туда направляемся, правда?
— Нет. Джунипер настолько далеко от Владений Хаоса, насколько лишь представляется возможным. Надеюсь, достаточно далеко, чтобы мы там были в безопасности.
В безопасности от чего? От адских тварей? Или от кого-то — или чего-то — другого?
Однако же от вопросов я воздержался. Зовите это как хотите, хоть гордостью, хоть упрямством, но я предпочитаю поменьше спрашивать и побольше наблюдать. А потому я решил, что попытаюсь свести вопросы к минимуму и сделать их попроще и покороче.
Фреда сгребла карты и принялась их перебирать, потом извлекла из колоды Козырь с изображением сонного, поросшего мхом замка на вершине отдаленного холма. Она протянула карту мне.
— Это — Джунипер, — сообщила Фреда. — По крайней мере, таким он был. Эйбер нарисовал эту карту два года назад.
У подножия холма примостилось небольшое селение, дышащее миром и покоем, — десятков семь беленых домиков под соломенными крышами. Вокруг раскинулись поля и зеленели пастбища, виднелись амбары и скотные дворы, пруды и довольно широкая речка. Джунипер на вид ничем не отличался от множества мелких крепостей Илериума и ничем не походил на Владения Хаоса. От него у меня мурашки по коже не ползли. И уже от одного этого я почувствовал себя намного лучше.
— За два года многое может измениться, — заметил я.
— И изменилось.
Пока я смотрел на карту, крохотные коровы, овцы и кони, нарисованные с безупречной искусностью, начали двигаться. Я сглотнул и заставил себя перевести взгляд на Фреду.
— И что же там изменилось? — поинтересовался я.
— Появился военный лагерь — войско отца, естественно. Джунипер не в осаде — пока, по крайней мере. Но теперь он сделался шумным и грязным. Боюсь, он никогда уже не станет прежним.
Я понимающе кивнул. Да, на войне такое случается частенько. Год сражений с адскими тварями навсегда изменил Илериум, и не сказать, чтобы к лучшему.
— Но раз Джунипер так сильно изменился, — медленно произнес я, надеясь обрести еще одну зацепку, какой-нибудь ключ, который помог бы мне постичь природу этих таинственных карт, — будет ли твоя карта работать?
— Да… после подгонки. Просто на это потребуется больше времени. Ведь суть места осталась прежней, хоть общий вид и изменился.
Я вернул Фреде карту с Джунипером. Фреда печально вздохнула, положила карту в колоду, перетасовала и спрятала в небольшую деревянную шкатулку. Шкатулка, похоже, была сделана из тикового дерева; крышку украшал замысловатый перламутровый узор в виде льва.
— Так ты говоришь, эти карты сделал Эйбер? — спросил я. Пожалуй, неплохо бы воспользоваться моментом, пока Фреда склонна общаться, и попытаться разузнать как можно больше.
— Да. — Фреда улыбнулась, рассеянно глядя куда-то вдаль. Похоже, она любит этого своего брата. — У него это хорошо получается… почти так же хорошо, как у отца, хоть Эйбер по своей привычке позабавился над каждым, когда его рисовал. — Она взглянула на меня. — Интересно, как он нарисует тебя… надеюсь, неплохо. Думаю, ты ему понравишься.
Я фыркнул.
— С чего бы вдруг ему понадобилось меня рисовать?
— А почему бы и нет? Он рисует все и всех, о ком считает, что они могут пригодиться. Должно быть, у него в покоях скопилось уже несколько сотен — если не тысяч — карт. Даже не знаю, где он умудряется их держать.
Я посмотрел в окно. Все те же пологие холмы, все те же странные всадники с лишним суставом на руках. Должно быть, мы приближаемся к месту назначения, раз ландшафт теперь почти не меняется. Или, может, Дворкин решил отдохнуть от магии.
— Не знаешь, долго ли нам еще ехать? — поинтересовался я.
— Отец тебе не сказал?
— Он изъяснялся… скажем так, неопределенно.
— Это мудро — соблюдать осторожность во время путешествия, — сказала Фреда, чуть склонив голову набок. — Не сомневаюсь, что все это исключительно ради нашей безопасности.
— Тогда расскажи мне еще о Джунипере.
— А о чем там рассказывать? Это отдаленная Тень. Думаю, отец когда-то перебрался сюда в надежде на мирную жизнь, посвященную научным' занятиям и размышлениям. Но все эти нападения вынудили его вернуться к активным действиям. Ему это не по душе, но он способен быть человеком действия… героем… когда на него находит подобный стих. Или когда обстоятельства заставляют. — Фреда посмотрела в окно. — Мы уже подъезжаем. Я узнаю эти места.
— Если хорошенько подумать, нынешняя ночь — одна из худших в моей жизни, — заметил я. Хуже мне было, только когда умерла мама. — Попросту говоря, я предпочел бы остаться дома. Там я по крайней мере знал, где нахожусь… ну, или думал, что знаю.
При этих словах лицо Фреды сделалось печальным, и я понял, что невольно затронул весьма щепетильную тему — дом.
— Извини, — сказал я, внезапно осознав истину. — Твой дом… он разрушен, да? На него тоже напали адские твари?
Фреда кивнула.
— Я называла его Не'ервон, — сказала она. — Это было… чудесное место. И мирное. Они уничтожили его, пытаясь добраться до меня. Отец спас меня в последний момент.
Эта история была до безобразия сходна с моей, о чем я и не замедлил сказать.
— Отец сейчас собирает народ вокруг себя, — сказала Фреда. — Как только он обнаружил, что на его друзей и родственников началась охота, он приложил все усилия, чтобы нас спасти. Потому-то в Джунипере и сделалось так людно.
— Я не знал…
— Никто из нас ничего не знал. — Фреда с трудом подавила зевок. — Путешествие выдалось долгим, и я здорово устала. Надеюсь, ты не сочтешь это грубостью, но…
Она откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.
— Вовсе нет, — пробормотал я.
Фреда отыскала превосходный способ избавиться от моих расспросов. И как раз в тот момент, когда ответы делались все интереснее и интереснее.
Я сидел и терпеливо наблюдал за Фредой; в конце концов дыхание ее сделалось размеренным, а глазные яблоки начали двигаться под веками. Пусть ей приснятся лучшие времена. Работа никуда не денется.
Стараясь двигаться как можно тише, я быстро обыскал экипаж. Ни бумаг, ни свитков, ни книг, ни магических кристаллов, стреляющих огненными лучами, — ничего. Только небольшой рычаг, приводящий в действие какой-то потайной механизм — должно быть, с его помощью открывают дверь.
Потом я обнаружил, что сиденье подо мной движется. Я повертел его и открыл небольшой ящик. В нем лежала стопка мягких белых одеял, да и все.
Я вздохнул и укрыл Фреду одеялом. Может, так ей будет уютнее. Фреда пошевелилась, пробормотала нечто невнятно-благодарное и снова затихла.
Слегка разочарованный тем, что не нашел ничего стоящего, я уселся и принялся размышлять. Как я заметил, Фреда оставила свою шкатулку с картами на столе. Может, это своеобразное предложение посмотреть на них?.. Но у меня почему-то было такое ощущение, что они для меня запретны. Да и кроме того, я уже успел понять, что информации в них мало, если рядом с тобой нет опытного человека, способного объяснить, кто или что на них изображено. И вдруг изображения начнут двигаться? Я не знал, что в таком случае делать — разве что перевернуть карту или накрыть ее ладонью, как это делала Фреда? Нет, лучше уж я не стану их трогать.
Больше в экипаже не нашлось ничего такого, что могло бы послужить подсказкой. Его так тщательно вычистили, что не осталось даже сора или пятен, способных поведать о предыдущих пассажирах.
И так, глядя в окно и размышляя обо всем, что я повидал и что натворил за последний день, я смотрел, как мимо проносятся зеленые пологие холмы, миля за милей. Карты… Тени… магическое путешествие… Джунипер… Владения Хаоса… все это окончательно смешалось у меня в голове, и я не мог распутать эту головоломку.
Я был искренне признателен дяде Дворкину за то, что он после многолетнего отсутствия все-таки вернулся за мной и спас меня. Но что-то мне подсказывало, что у него были на это свои основания. Интересно, какие? Какое место он мне, отвел в своих замыслах?
Почему-то мне казалось, что ответ мне не понравится.
ГЛАВА 6
Похоже, Фреда и вправду очень устала. Вскоре после того, как я укрыл ее одеялом, она начала похрапывать. Возможно, магия отнимала у нее куда больше сил, чем казалось мне, — хотя я до сих пор не очень-то верил в ее способность предсказывать будущее. Читая карты, Фреда не сказала почти ничего: несколько имен, несколько намеков на ужасные события, которые могут затронуть Дворкина и его многочисленное потомство — а могут и не затронуть.
Однако же я видеоизображение Джунипера — а потому не мог считать это пустой тратой времени. А еще я уразумел, что совершенно не хочу попасть во Владения Хаоса. У меня от этого места мурашки по телу бегут.
Проглядев в окно еще несколько минут и не обнаружив там ничего, кроме новых вопросов, я сдался. Может, Фреда и права, решил я, откинулся на спинку мягкого, удобного сиденья и вытянул ноги — а они у меня длинные. Ночь выдалась очень утомительная, а поспать мне удалось не больше пары часов. Надо попытаться это наверстать.
Я закрыл глаза. Я был полон усталостью по самое горло — и все равно долго ворочался, пытаясь устроиться поудобнее. В голове продолжали сновать мысли, касающиеся сегодняшних событий; они порождали все те же вопросы, которые я уже себе задавал, но не приносили ответов.
В конце концов я все-таки уснул, но сказать, чтобы я спал как убитый, было нельзя. Да и назвать этот сон освежающим тоже было трудно. Мне снились Хельда, адские твари, горящие дома, зеленое пламя, кони, плюющиеся огнем, — а надо всем этим высился замок из волшебных сказок, разросшийся до кошмарных размеров, легендарный Джунипер.
Некоторое время спустя экипаж замедлил ход. Я почувствовал это и мгновенно проснулся, зевая и потягиваясь.
Напротив тихо посапывала Фреда, свернувшись клубочком. Я решил, что будить ее покамест не стоит. Лучше подождать, пока мы и вправду не доберемся до места.