сейчас, использовать живые ресурсы Земли.
Наконец, проблема равновесия, о которой я упоминал, это проблема математиков и кибернетиков, без их участия ее не разрешить. А как я уже говорил, ее разрешение поможет людям разумно изменить свое живое окружение. Вот приблизительно то, что каждый должен знать и постоянно обдумывать в отношении той проблемы, которую я поставил вначале. Не следует забывать, что людям ее решать придется, хотят они этого или нет. И ведь жизнь на земном шаре, человеческая жизнь, пока протекает не очень мирно, поэтому несомненно будет в ближайшее время еще существовать соревнование, конкуренция разных стран, континентов, больших регионов Земли. И нам в этой конкуренции отставать нельзя. Наоборот, вся история естествознания, русского естествознания XIX и XX веков, дает возможность именно нам, советским ученым, эффективнее других, целостнее и рациональнее приступить к изучению научных основ этой большой проблемы – проблемы «биосферы и человечества».
Заключение
Раннее изучение наследственности человека в России прошло несколько стадий или циклов – будем различать их по задачам, а не только по хронологии. На первом этапе, или в первом цикле работ, связанном с русским евгеническим движением, кольцовским Русским евгеническим обществом и его «Журналом», основными задачами были ознакомление с кругом вопросов евгеники и пропаганда медико-евгенических знаний. В Евгеническом отделе Института экспериментальной биологии и РЕО уже тогда наметились и начинались все основные в будущем линии лабораторных и полевых исследований.
Второй этап, на основе Общества по изучению расовой патологии и географического распространения болезней, посвящен выработке стратегии исследований. В его рамках была выработана модель, на основе которой работал МГИ.
Третий этап связан с возмужанием и расширением исследований медико-генетического института С. Г. Левита, достигшего своих высот в Конференции по медицинской генетике 1934 года и в IV томе «Трудов» МГИ.
Недобросовестные критики 1930-х годов отвергали русское евгеническое движение, существовавшее в 1920-е гг., на том основании, что американская магистральная евгеника имела расистский и ксенофобный характер, а германская расовая гигиена была связана с нацизмом. Однако русское евгеническое движение можно сопоставлять только с позднейшей реформистской евгеникой, по преимуществу лишенной расизма. Именно на ее основе была создана современная медицинская генетика на Западе. С большим запозданием, сперва из-за расизма евгеники старого стиля, затем из-за ассоциации слова «евгеника» с Холокостом, она была оформлена как научная дисциплина лишь в 1950-е годы и мгновенно сделала впечатляющие успехи, использовав накопившийся потенциал. Новые советские медикогенетики, стараясь сохранить богатые собственные национальные традиции, учились теперь у англичан и американцев, французов и шведов.
К 1930 году руководством страны были «большевизированы» многие научные общества и закрыты те, что к общему знаменателю не приводились, – в их числе Русское евгеническое общество и Общество по изучению расовой патологии и географического распространения болезней. В 1936–1938 гг. И. В. Сталин жестко расправился с Левитом и его Медико-генетическим институтом. Репрессиями и работой Агитпропа он добился того, что словосочетания «генетика человека» и «биология человека» стали сигналом смертельной опасности.
Неврогенетика С. Н. Давиденкова еще некоторое время существовала как вещь в себе: без публичных выступлений, ограниченная академическая область исследований, не доступная непосвященным. Но в августе 1948 г. увенчавшая этот цикл работ монография «Эволюционно-генетические проблемы в невропатологии» (1947) была подвергнута критике с идеологических позиций и изъята из библиотек – на деле, запрещена к чтению.
Евгеника Кольцова проложила дорогу ранней медицинской генетике в России, но его евгеника этим не исчерпывается. Это не только ранний этап медицинской генетики. Она значительно шире и включает эволюцию человека и ряд других вопросов, которые волнуют каждого человека.
В ходе выборов в АН СССР в начале 1939-го «Правда» напечатала письмо «Лжеученым не место в Академии наук» с критикой старых евгенических статей Кольцова. Он ответил мужественным письмом Сталину и держался в высшей степени достойно на комиссии АН, добивавшейся «признания ошибок». Сталин оценил его стойкость: Кольцов остался на свободе и мог пользоваться личной лабораторией. Ему была назначена другая казнь, наблюдать, как разрушается его институт. 2 декабря 1940 он умер в Ленинграде, где готовил в библиотеках доклад «Химия и морфология» для юбилея МОИП.
Кольцов и после смерти представлял опасность начальству: «Правда» критиковала его в 1958-м, а «Политиздат» выпустил в 1973-м книгу Дубинина «Вечное движение», перекладывающую ответственность за лысенковщину и репрессии с партии, государства и госбезопасности на Кольцова и других генетиков.
Ученики восстановили доброе имя великого ученого. Симпозиум «Генетика народонаселения» в честь Кольцова (февраль 2000, Санкт-Петербург) стал первым признанием его заслуг в области евгеники.
Послесловие
Для нового удара времени характерны стремительные демографические процессы, безнадежный голод в Африке, новые страшные заболевания, мятеж-война, чреда биосферных катастроф. Сталинская идеология неактуальна, зато вопросы евгеники выходят на первый план. В рамках проекта «Геном человека» (вытесняемого ныне проектами «Эпигеном человека» и «Эпигенетика») был поставлен вопрос о возможности позитивной евгеники, которая подразумевает замену генов с целью повышения физических и умственных свойств человека. Разумная количественная политика народонаселения должна иметь солидное основание, вроде того, что было выработано РЕО и его «Журналом». В Госдуме РФ был как-то выдвинут (и тут же снят) скандальный законопроект о принудительной стерилизации бедных женщин. Среди состоятельных слоев богатых и могущественных государств в условиях глобализации стала популярна мысль о том, что лишь «золотой миллиард» людей имеет право на доброкачественное существование. На этом фоне либеральные евгенические идеи Кольцова, пусть они и ориентированы на элитарную идею овладения гением, приобретают особую привлекательность – и новый интерес к знакомству с ними.
Новый расизм, принявший форму мечты о «золотом миллиарде», может показаться не опасным и даже привлекательным.
Лет сто тому назад Герберт Уэллс размышлял, что ждет человечество в будущем. В романе «Машина Времени» Путешественник по Времени отправляется в будущее и попадает в Золотой Век. Путешественника поразил запустелый вид огромных зданий, везде упадок и разруха, люди будущего ничем не заняты, но он очарован их прекрасной расой. Это «элои», обитатели Верхнего Мира. Они беспечны и только играют. О плодах и одежде заботиться нет нужды, все появляется само собой. Его немного беспокоит гул, доносящийся из-под земли, и безотчетная тревога темными ночами. Он не может понять, куда время от времени исчезают его друзья по играм. Наконец, Путешественник по Времени попадает в подземный мир, где отвратительная раса Подземных Жителей, «морлоков», занята постоянным трудом. Путешественник рассуждает о причудах эволюции, которая разделила один народ на две расы, элоев вырожденцев и человеко-машин морлоков. Очарованный жителями Верхнего Мира, он долго не может оценить действительное положение дел. Лишь после ряда драматических приключений Путешественник по Времени приходит к шокирующему выводу: морлоки откармливают элоев потому, что употребляют их в пищу.
Так в 1895 году Герберт Уэллс предсказал, что может воспоследовать из мечты о «золотом миллиарде».Вклейка
Френсис Гальтон
Институт Экспериментальной биологии на Воронцовом поле. Снимок Т.Б. Авруцкой, наши дни.
Николай Константинович Кольцов. Фото Паоло.
Борис Львович Астауров.
Николай Константинович Беляев. Фото Б.Л. Астаурова
Дмитрий Дмитриевич Ромашов.
Елизавета Ивановна Балкашина.
И.А. с Л.В. Луговой
Ордена Повязка
Твид
Ракурс
Лаборатория Четверикова. С.М. Гершензон, Д.Д. Ромашов, С.С. Четвериков, Б.Л. Астауров, А.Н. Промптов, А.И. Четверикова, Н.К. Беляев, Е.И. Балкашина.
С.С. Четвериков в кабинете.
Лаборатория Четверикова. Е.И. Балкашина, Н.К. Беляев, П.Ф. Рокицкий, С.М. Гершензон, Б.Л. Астауров.
На станции С.Н. Скадовского под Звенигородом, 1923. На крыльце: О.А. Чернова, А.Т. Яценко, В. Бродская, О.Л.Кан, С.С. Четвериков, В.Г. Савич. Внизу: Н.С. Скадовская, В.Н. Шредер, Л.Н. Скадовская, С.Н. Скадовский; сидят А.И. Четверикова и А. Брюхатова; далее Е.А. Тимофеева-Ресовская, А.П. Сушкина, Е.И. Балкашина, С.Р. Царапкин, Н.В. Тимофеев-Ресовский, Косоуров, Д.Е. Беккер.
Нижняя (Белая) дача в Воронцах, 1924. Н.К. Беляев, Н.В. Тимофеев-Ресовский, О.А. Чернова, Е.А. Тимофеева-Ресовская с сыном Димитрием (Фомкой), в центре С.Р. Царапкин, А.И. Четверикова, Е.И. Балкашина, Ася Сушкина, Л.П. Промптова, А.Т. Яценко.
Примечания
1
Добровольная стерилизация по медицинским показателям проводится ныне во всех странах с развитым медицинским обслуживание населения.
2
В биотехнологии, в энтузиазме последних двух десятилетий, «позитивной евгеникой» называют планируемые в будущем действия по пересадке генов человеку для улучшения физических или умственных качеств.
3
См., напр.: Правоверова Л. Л. Движение сквозь пространство и время // Человек. 2000. № 3. С. 93–104.
4
См., напр.: Петровский А. В. Запрет на комплексное изучение детства // Репрессированная наука. Л., 1991. С. 126–135; Эткинд А. Эрос невозможного. М., 1994; Шварцман П. Я., Кузнецова И. В. Педология // Репрессированная наука. Вып. 2. СПб., 1994. С. 121–139; Сироткина И. Е. Мозг гения // Человек. 1999. № 4. С. 18–26. № 5. С. 18–23 и др.