Немного полегчало.
Обернувшись, он, едва переставляя ноги, добрел до постели и рухнул на узкую койку, совершенно обессиленный.
Беспамятство навалилось, как черная, поглощающая мир стена.
Он пришел в себя от странного звука.
Что-то резко, протяжно взвизгнуло, затем раздались шаги, и незнакомый голос произнес:
— Иди сюда, не бойся, крошка…
Он открыл глаза.
Голографическая сфера по-прежнему висела в воздухе, скарм на фоне эреснийского пейзажа свернулся в клубок и дремал.
На коленях подле койки стоял человек. Он был невысок, худощав и явно чем-то занят. Его лицо выдавало напряжение, рука медленно тянулась куда-то вдоль пола, исчезая из поля зрения.
— Фрайг… Кто вы?
Человек вздрогнул, затем медленно обернулся и вдруг тяжело вздохнул:
— Ну вот, убежала.
— Кто?
— Мышь.
— Какая мышь?!
Худощавый равнодушно посмотрел на полуживого обитателя комнаты, но все же ответил:
— Голубая дионская мышь. Очень редко встречается в наши дни. Эти варвары потравили всех грызунов. Я говорю о служащих фешенебельных отелей. Теперь их можно отыскать только в таких вот местах.
— Простите, — слова вновь с трудом выходили из пересохшего горла. — В каких местах?
— Ну, типа этой заброшенной ночлежки. — Незнакомец внимательно посмотрел на спрашивающего и, исходя из ведомых лишь ему соображений, решил пояснить причину своего интереса: — Я экзобиолог, специализируюсь на редких, в основном вымирающих жизненных формах. Голубые дионские мыши — тема моего последнего исследования. Вы знаете, что они не стареют? Это удивительное, малоизученное явление. Данный вид грызунов до самой смерти сохраняет активность, тонус их организма не понижается, они не дряхлеют, а умирают внезапно, словно внутри срабатывает какой-то биологический механизм… — Он внезапно понял, что увлекся, и спохватился, поймав полный боли и недоумения взгляд. — Вижу, вам неинтересно?.. — по инерции добавил он.
— Я тоже вымирающий вид.
— Да, выглядите неважно. Давайте будем знакомы. Меня зовут Лукас. Лукас Лайт.
— Извините, но я не могу представиться.
— Проблемы?
— Да. Ничего не помню. Забыл даже свое имя.
— Вы не шутите?
— Ничуть.
Лукас покачал головой.
— Полная амнезия?
— Да. Очень надеюсь, что временная. Вы можете мне помочь?
— Каким образом? Я, конечно, биолог, но…
— Мне нужны всего лишь ответы на несколько вопросов.
— Хорошо… Если вы настаиваете… — До увлеченного исследователя только сейчас наконец начало доходить, сколь необычен, жалок и одновременно угрожающ вид его собеседника.
— Я нахожусь на Дионе?
— Да.
— Какой сейчас год?
— 3830-й. — Голос Лукаса Лайта теперь выдавал волнение и некоторую растерянность.
— Док, у меня пуля в голове. Взгляните, ее трудно извлечь?
— Пуля?
Раненый просто наклонил голову, чтобы не повторяться.
— Гм… — после некоторой паузы произнес Лукас. — Действительно, шариковая пуля. Еще я вижу импланты и разбитый чип. Вы, верно, кибрайкер, молодой человек?
— Не знаю… Не помню… Я боюсь лезть туда пальцами, док…
— Представьте, я тоже. Для подобной операции нужна стерильность и надлежащий инструмент. — Он замялся, а потом все же предложил: — Поступим так. Я могу записать свои данные, и вы зайдете ко мне, во временный офис. Это старый особняк неподалеку отсюда.
— Док, видите браслет на полу? Если несложно, подайте его мне, а заодно скиньте визитку в его память. — Чтобы связно произнести последнее предложение, раненому потребовалось совершить над собой невероятное усилие.
— Хорошо. — Луках: коснулся пальцем сенсора считывания, передавая личные данные. Он понимал, что ничем не рискует: вряд ли обитатель убогой ночлежки покинет эту комнату. По крайней мере так казалось ему. В мыслях Лукаса не было жестокосердия, просто он хорошо изучил характер обитателей изолированного пригорода мегаполиса. Они сами избрали свой путь, а он являлся не миссионером, а ученым.
— Извините, но мне пора идти, — произнес Лукас. Глупо было вступать в разговор с незнакомцем, глупо и опасно… Неизвестно, что на уме у этого человека. Выглядит он неважно, одет как-то странно, но манера речи не похожа на весьма специфичный сленг обитателей местных трущоб, да и кибстек, который Лукас подал ему, подняв с пола, стоит немалых денег. Впрочем, где гарантия, что он его не украл?
В душе Лайта произошла короткая схватка между здравым смыслом и порывистым желанием помочь.
На этот раз победил здравый смысл.
Лежащий на койке человек, казалось, потерял сознание. Его веки плотно смежились и не трепетали, кожа приняла нездоровый серый оттенок.
Я не могу ему помочь. Даже если очень этого захочу, — сказал сам себе Лукас, твердо решив, что сообщит в полицию и службу спасения. Они окажутся тут быстрее, чем он успеет сходить домой за элементарными хирургическими инструментами. Да, это наилучший выход из положения. По крайней мере его совесть будет чиста…
Он дождался, пока резко взвизгнет металлическая дверь, стихнут шаги в гулком коридоре, и лишь после этого открыл глаза.
Кибстек… Зачем он задавал вопросы этому чудаковатому ученому, когда кибернетическая система наверняка содержит исчерпывающую информацию о своем хозяине…
Если только это мой стек… Он с сомнением взглянул на скарма. Связи с системой не было. Может, прибор обронил кто-то из убийц?
Нет, он мой.
Уверенность шла из глубин подсознания.
Словно отвечая на его мысль, виртуальный скарм внезапно забеспокоился. Он несколько раз оглянулся, а затем в сознании человека возникла четкая мысль:
Рауль, тебе нужно уходить. Сканеры зафиксировали звонок с мобильного коммуникатора. Через пять-десять минут сюда прибудет наряд полиции.
Рауль… Меня зовут Рауль!..
Имя. Как много оно значит в некоторых ситуациях.
Минуту назад он с трудом удерживал свое сознание на зыбкой грани беспамятства, теперь же оно прояснилось, словно кто-то ввел добрую дозу стимулятора в кровь.
Скарм прав. С полицией пока разговаривать рано. По крайней мере не в таком состоянии и уж явно не тут…
Интересно, каким образом я слышу голос?
Он сел, тяжело опираясь о край неопрятной постели.
Голова кружилась, сердце гулко стучало в груди.
Прочь отсюда. Быстрее\ — внутренний голос был неумолим.
За массивной овальной дверью открылся плохо освещенный, загибающийся вправо коридор. Метров через двадцать у границы плавного изгиба на пол падал яркий дневной свет.
Рауль, опираясь о стену, пошел в том направлении и вскоре увидел огромный безобразный пролом. То, что он находится внутри отслужившего свой ресурс космического корабля, догадаться было нетрудно. Расколотые бронеплиты только подтверждали это предположение.
Пролом, через который внутрь полузарывшегося в почву корабля проникал яркий полуденный свет, вывел его на лужайку, по которой вились, исчезая в густом кустарнике, несколько троп. Выбрав наугад одну из них, он углубился в спасительные заросли.
Свежий воздух, в котором витали запахи прелой листвы, напоминал о чем-то близком, дорогом, но забытом.
Пройдя около сотни метров, он свернул с тропы, из последних сил продираясь в самую гущу дикорастущего кустарника.
Когда звук полицейского флайбота исчез вдали, он лежал на спине, глядя сквозь густую листву в ослепительно синие небеса.
Память кибстека оказалась стертой.
Все, что он смог почерпнуть из сервисной оболочки дорогого прибора, были имя и фамилия его хозяина вкупе с личным идентификационным кодом.
Рауль Шелест.
Много и ничего.
Он коснулся сенсора, и виртуальная среда голографического монитора изменилась, приняв вид поисковой системы.
Док… Он поможет мне.
Поиск через систему спутникового контроля.
К его удивлению, запрос был принят.
Значит, он не совершал никаких преступлений, не находился в черных списках и до последнего момента пребывал на Дионе официально.
Это уже хорошо.
Осталось лишь найти дом, о котором упоминал Лукас, и придумать способ уговорить чудаковатого ученого помочь ему.
Уже начинало вечереть, когда Рауль остановился подле живой изгороди, отделяющей арендованный Лукасом Лайтом особняк от дороги, ведущей к возвышающемуся вдали мегаполису.
Отыскать дом оказалось нетрудно, в округе, если верить компьютерной карте, жилых построек было мало: когда-то данный район действительно планировался как элитная зеленая зона, предназначенная для богатых туристов, но что-то не заладилось в реализации проекта, и вскоре строительные площадки заморозили, а обособленное пространство, огороженное по периметру бетонным забором, превратили сначала в свалку старой техники, а затем в некий охраняемый отстойник, куда власти Диона насильно депортировали представителей асоциальной прослойки общества.
Как профессор не побоялся селиться тут, пусть даже временно? — недоуменно подумал Рауль, глядя на порядком обветшалый фасад «усадьбы».
Впрочем, ответ на вопрос не заставил себя ждать. Стоило ему коснуться расположенного подле калитки сенсора, как за зеленой изгородью послышался характерный звук сервомоторов.
— Что вам угодно, сэр? — осведомился андроид, оставаясь вне поля зрения Рауля.
Он решил не конфликтовать с бытовой машиной. Некоторые виды дройдов имели достаточно высокую степень программной свободы, что позволяло им исполнять обязанности телохранителей со всеми вытекающими отсюда последствиями…
Откуда у меня такие знания?
Очередной безответный вопрос. Апелляция к подсознанию успеха не имела, своенравная глубинная память ограничивалась тем, что в определенные моменты выталкивала на поверхность некоторые сведения, адекватные возникшим обстоятельствам, и тут же замыкалась.
— Мне угодно видеть профессора Лукаса Лайта. Передайте ему, что мы виделись сегодня утром. Я принес материал для его исследований.