Охотник молчал, продолжая обработку полученных данных, но некоторые-мыслительные процессы, протекающие в нейросистеме «Одиночки», внезапно нашли свое отображение в форме визуализации конкретных воспоминаний, не принадлежавших людям…
Это была память Охотника…
Даша смотрела на экраны, ощущая, как ее охватывает дрожь.
События тысячелетней давности обретали краски и смысл, прошлое и настоящее не противоречили друг другу, напротив, они стремились объединиться, заполнить немногие белые пятна в замысловатом сплетении трех судеб…
Прошлое…
Судя по особенностям изображения и характерному символу, периодически появляющемуся на фоне видеоряда, съемка велась видеодатчиками тяжелой серв-машины. Кроме условного маркера, поверх изображения возникали бегущие столбцы машинного кода, не совсем понятные для Даши, но легко читаемые сознанием Рауля.
Он наклонился к ней, обняв за плечи, и вошел в мнемонический контакт, мысленно комментируя суть событий.
В беззвучье вакуума шел ожесточенный бой.
Два штурмовых корвета Флота Колоний сближались с автоматическим заводом-станцией; поверхность атакованного объекта ритмично озарялась шквалистыми вспышками — это работали комплексы противокосмической обороны, пытаясь остановить атаку вражеских кораблей.
Позади двух корветов медленно рассеивалось облако обломков, очевидно, это были фрагменты третьего из них, уже уничтоженного.
Ракурс, с которого велась съемка, выглядел необычно: в зоне разрешающей способности видеодатчиков виднелись острые осколки бронеплит, в глубинах ангара, освещенный красноватым сиянием аварийных источников, просматривался хорошо узнаваемый контур штурмового носителя — малый корабль был сорван со стартовых направляющих и лежал, перевернувшись набок, подмяв под себя фермы обслуживания.
Изображение на экранах вдруг озарилось частыми, режущими глаз вспышками, и вслед за ними перед внутренним взором машины появились строки машинного кода, содержащие команду к предстартовой готовности.
Ошибка.
Действие невозможно.
Штурмовой носитель поврежден.
В этот момент головной корвет Флота Колоний вдруг начал распадаться на отдельные фрагменты.
Обломки корабля продолжали двигаться по инерции, пока не врезались в обшивку станции, пробивая ее на всю глубину трехслойного бронирования.
Снова на фоне видеоряда появились командные последовательности.
Рауль переводил для Даши приказы, адресованные кибернетической системе «Фалангера».
Серв-машинам подразделения — высадка с использованием собственных реактивных двигателей.
Текущая задача: уничтожение десантных сервомеханизмов противника.
Изображение на экранах пришло в движение — это «Фалангер», возглавлявший подразделение тяжелых планетарных механизмов, направился к пролому в обшивке корабля.
Еще секунда — и он без колебаний шагнул в разверзшуюся под ступоходами бездну.
На одном из экранов появилось изображение удаляющегося базового корабля высадки.
Рауль безошибочно определил — это был фрегат Земного Альянса, а секундой позже он отчетливо увидел его название: «Гекуба».
Теперь видеоряд обрел иную динамику: серв-машины, маневрируя тягой реактивных двигателей, приближались к изувеченной поверхности станции, одновременно уклоняясь от столкновения с множеством обломков.
Они не успели.
Ступоходы «Фалангера» еще не вошли в соприкосновение с обшивкой объекта, когда в космосе внезапно разлилось бледное, характерное сияние, обычно предшествующее гиперпространственному переходу… и тут же, затмевая его, взъярилась нестерпимая для глаз вспышка ядерного взрыва.
Не оставалось никаких сомнений — фрегат «Гекуба», пытаясь скрыться в гиперпространстве, не успел завершить переход, энергия ядерного взрыва сбила точную настройку генераторов высокой частоты, отправив корабль в «слепой рывок» через аномалию космоса…
…Экраны на миг померкли, и вдруг в их глубинах возникло изображение сервомеханизмов, атаковавших колонию Треула.
Память Даши.
Она запечатлела не только их облик, но и непонятный для нее машинный код, которым обменивались пришельцы.
Код, понятный для Рауля и Охотника.
Без сомнения, он был шифрован той же криптографической программой, которую использовала автоматика фрегата «Гекуба».
Снова резкая смена кадра.
Воспоминания Рауля.
Его реалистичный сон.
Сервоид, появившийся из-за гребня прибрежной дюны.
Полная, стопроцентная идентификация. Это был один из механизмов, побывавших на Треуле.
Последний кадр, поставивший точку в сравнительном анализе, принадлежал совместным воспоминаниям Даши и Рауля.
Механизмы, штурмующие цокольный этаж наполовину разрушенного города.
Сервоиды.
Их облик вдруг начал меняться, вместо реального изображения появилась компьютерная модель, одни типовые узлы заменялись другими, процесс шел в обратном направлении: существующая в данности конструкция видоизменялась, пока на экранах не появилась узнаваемая конфигурация кибернетического механизма.
Вот кем, оказывается, являлись загадочные пришельцы, атаковавшие колонию Треула!..
Охотник безошибочно определил в них модифицированных, видоизменившихся андроидов из состава групп пехотной поддержки, базировавшихся на борту фрегата «Гекуба».
Рауль ощутил, как Даша, напряженно следившая за трансформациями компьютерной модели, внезапно расслабилась, облегченно вздохнув.
В ее сознании зловещие призраки обрели наконец материальность, утратили мистический ореол, словно с них сорвали маску.
— Охотник, тебе не кажется, что в ходе сравнительного анализа нарушена некая хронологическая последовательность событий? — Голос Рауля прозвучал хрипло в напряженной тишине, которая воцарилась после последней смены изображения.
— Да. Разговор между киберсистемой, отождествляющей себя с именем Отшельник, и модифицированным андроидом по логике должен предшествовать вторжению сервоидов на Треул.
— Ты можешь пояснить, почему я получил информацию спустя годы после вторжения?
— Это воспоминания. Отшельник прокручивал в памяти подоплеку происходящих в данный момент событий, находясь в непосредственной близости от точки пересечения вертикали с поверхностью планеты Аракс.
— Значит, это не сны… — Шелест, не скрывая своего волнения, прохаживался по гостиной. — Передача данных по каналам вертикалей гиперсферы… — Он рассуждал вслух, пытаясь связать воедино всю картину происходящего. — Почему от нас скрывают, что в глубинах аномалии существуют планеты? Что там делает Флот Конфедерации? И почему они не реагируют на передачу данных?
— Все дело в способностях человека, — ответила на последний вопрос Даша. — Я давно поняла, что импланты и кибермодули обладают определенным пределом возможностей. Они ограничены собственными техническими характеристиками. — Даша откинулась на спинку кресла и продолжила, по привычке прикрыв глаза, будто разговаривала сама с собой: — Однако под воздействием постоянного нейросенсорного контакта с кибернетическими элементами перестраивается не только рассудок мнемоника — меняется структура нервных тканей коры головного мозга. Меня можно рассматривать как клинический случай, — невесело усмехнулась она. — До событий на Треуле из-за напряженного графика работ я редко выключала свои модули, а уж после той трагедии вообще не прерывала контакт с киберпространством. Мой разум и мой мозг претерпели значительные изменения. Думаю, это легко проверить на медицинском оборудовании. — Она на миг умолкла, а потом завершила начатую мысль: — Не могу с точностью вспомнить, как именно это случилось, но наступил момент, когда кибермодули стали для меня лишь техническим средством, открывающим рассудку доступ к энергетическим потокам Вселенной. Пытаясь сбежать от самой себя, я перешагнула некую черту в развитии. Не знаю, как оценить наступившие изменения, но я чувствую иное пространство, стоит лишь сосредоточиться на данном восприятии…
— Ты не только чувствуешь энергии, но и манипулируешь ими, — дополнил Рауль. — Это я понял еще на Эресе, когда не смог обнаружить «Нову» посредством стандартных систем. Выходит, остальные мнемоники недостаточно развиты? — вернулся он к первоначальному вопросу.
— Нет. Не так, — мягко поправила его Даша. — Конечно, можно употребить слово «развитие». Но я предпочту другой термин — «изменение». Я изменилась и уже никогда не стану прежней.
— И это может случиться с каждым мнемоником?
Даша лишь пожала плечами:
— Не знаю. Думаю, здесь есть свои правила и исключения. Но количество кибермодулей, частота и продолжительность их использования, без сомнения, играют решающую роль, по крайней мере на первом этапе. Дальше я не возьмусь выводить закономерности — слишком мало достоверного материала для исследования. Вот, например, ты, Рауль, часто использовал импланты?
— Нет. Только по мере необходимости, от случая к случаю.
— В этом и заключена разница между нашими способностями. Твои изменения малы и незначительны. Мы можем сравнить структуры, образованные нашими нервными тканями в районе имплантации. Это покажет, насколько существенны различия.
— Да, согласен. Но не забывай, я смог принять огромный объем информации с Аракса!
— Ты находился в состоянии крайнего нервного возбуждения. Успокоительные препараты заставили тебя спать, но твой разум и во сне продолжал искать потерянную память, все чувства обострились до предела, к тому же нельзя забывать специфику твоей службы.
— Не понял! При чем тут моя подготовка?
— Даша подразумевает, что ты один из немногих мнемоников, кто в состоянии не только принять, но и понять древний машинный код, — высказал свое мнение Охотник. — Я не вижу иного объяснения.
— Хорошо. — Рауль вновь принялся расхаживать по отсеку. — Я соглашусь с вашими доводами. Мы выяснили, кто такие сервоиды, узнали о существовании потерянной колонии, которая находится в неизвестной точке пространства, возможно, на противоположном краю Галактического диска, попутно мы с Дашей проникли в государственную тайну Конфедеративного содружества…