Водном городе, расположенном недалеко от Древнего Рима, должность жреца наследовалась странным образом. Претендент на этот титул должен был убить своего предшественника, пока тот караулил священное дерево. В конце XIX века этой историей заинтересовался шотландский антрополог Джеймс Фрэзер – и в итоге посвятил свою жизнь изучению мифов и ритуалов самых разных народов. В 1890 году он опубликовал многотомный труд под названием “Золотая ветвь: исследование магии и религии”[238], ставший вехой в истории социальной антропологии. В нем Фрэзер, в частности, вывел общие принципы так называемой симпатической магии:
Магическое мышление основывается на двух принципах. Первый из них гласит: подобное производит подобное или следствие похоже на свою причину. Согласно второму принципу, вещи, которые раз пришли в соприкосновение друг с другом, продолжают взаимодействовать на расстоянии после прекращения прямого контакта. Первый принцип может быть назван законом подобия, а второй – законом соприкосновения или заражения. Из первого принципа, а именно – из закона подобия, маг делает вывод, что он может произвести любое желаемое действие путем простого подражания ему. На основании второго принципа он делает вывод, что все то, что он проделывает с предметом, окажет воздействие и на личность, которая однажды была с этим предметом в соприкосновении… Гомеопатической, или имитативной, магией можно назвать колдовские приемы, основанные на законе подобия. Контагиозной магией могут быть названы колдовские приемы, основанные на законе соприкосновения или заражения[239].
Пример гомеопатической магии – создание неких объектов, символизирующих тех, кому желают зла, и нанесение вреда этим объектам. Некоторые индейцы делали статуэтки или куклы, изображающие врагов, и протыкали их иголками или стрелами. Принцип подобия применяют и в народной медицине: например, для лечения импотенции часто используют семенники наиболее плодовитых животных, рог носорога или корни растений, имеющие фаллическую форму. Документальный фильм Пенни Лейн “Яйца!” описывает жизнь Джона Бринкли – американца с купленным медицинским дипломом, прославившегося и заработавшего огромное состояние, якобы пересаживая пациентам-мужчинам половые железы козлов. В первой половине XX века он приобрел собственную радиостанцию, чтобы рекламировать свою клинику, но вскоре его разоблачили. Магия подобия встречается и в художественных произведениях. Например, в “Портрете Дориана Грея” Оскара Уайльда вместо главного героя стареет его изображение.
Принцип заражения гласит: “Однажды в контакте – всегда в контакте” (и речь не о социальных сетях). Пример контактной магии – приворотное зелье, куда добавляют каплю собственной крови или пота. В этом же корни поверья, будто, если один человек ударил кулаком другого и сожалеет, ему достаточно плюнуть на свою руку, чтобы избавить пострадавшего от боли. В Меланезии аборигены, подстрелив врага из лука, кладут оружие у горящего костра, чтобы нанесенные ими раны сильнее жгли. В греческой мифологии Ахилл, ранивший Телефа, сына Геракла, сам же и исцелил его – присыпав рану ржавчиной своего копья.
Контактную магию прекрасно описал Умберто Эко в романе “Остров накануне”. Чтобы определять долготу, на которой находится корабль, мореплавателям нужно было знать точное время. Для этого они взяли на борт собаку, раненную ножом. Оружие и тряпка, смоченная кровью животного, оставались на материке, где каждый день в строго отведенный час над ними производили некие манипуляции (предположительно, тряпку протыкали ножом). А на судне наблюдали за собакой, отмечая, когда она начинает выть, и подправляли стрелки часов.
Нередко оба принципа симпатической магии объединяются в одном ритуале. Например, кукла вуду считается подобной человеку, чьи волосы или кусочки ногтей используются при ее создании. Герои книг о Гарри Поттере тоже руководствовались принципами симпатической магии: бросали в оборотное зелье частички того, в кого хотели превратиться.
Под описание контактной магии подходит и миф о телегонии – влиянии первого сексуального партнера на все последующее потомство женщины (или самки у животных)[240]. Некоторые верят, что даже защищенный половой акт оставляет некий долгоиграющий “след” на “биополе” женщины, то есть речь идет не о передаче венерических заболеваний, а о запоминании некой “сущности” партнера. На самом же деле, как хорошо известно, половину наследственного материала ребенок получает от сперматозоида отца, а половину от яйцеклетки матери – и предыдущие партнеры родителей никакого влияния на ребенка не оказывают.
Рождение детей, непохожих на своего отца, может быть связано с возникновением новых комбинаций генетических вариантов, мутациями, проявлением скрытых генетических признаков, влиянием факторов среды (например, питания матери во время беременности). Или попросту с тем, что мать нарушила верность отцу. Иногда миф о телегонии используют для пропаганды целомудрия, но, на мой взгляд, совершенно напрасно: ведь девушка может захотеть до свадьбы “зарядить биополе” с максимально успешными и умными партнерами.
Фрэзер объясняет и то, почему магия не работает:
Роковой порок магии заключается не в общем допущении законосообразной последовательности событий, а в совершенно неверном представлении о природе частных законов, которые этой последовательностью управляют. Если подвергнуть анализу… примеры симпатической магии… то… обнаружится, что они являются неправильными применениями одного из двух фундаментальных законов мышления, а именно – ассоциации идей по сходству и ассоциации идей по смежности в пространстве и во времени. ‹…› Сами по себе эти принципы ассоциации безупречны и абсолютно необходимы для функционирования человеческого интеллекта. Их правильное применение дает науку; их неправильное применение дает незаконнорожденную сестру науки – магию. Поэтому утверждать, что всякая магия по необходимости ложна и бесплодна, банально и едва ли не тавтологично: ведь будь она истинной и эффективной, это была бы уже не магия, а наука. Человек был с самого раннего периода своей истории вовлечен в поиск общих принципов, с помощью которых можно обратить себе на пользу порядок природных явлений. В процессе многовекового исследования он накопил великое множество такого рода принципов, одни из которых являются эффективными, а другие – простым шлаком. Истинные принципы входят в состав прикладных наук, которые мы называем “искусствами”; магия же состоит из ложных принципов.
Правильное использование принципа подобия таково: если вам понравилось одно блюдо какого-то повара, то, вероятно, придутся по вкусу и другие. Однако мы не думаем, что вкусным окажется сам повар, – это уже магическое мышление.
С принципом заражения все намного интересней. Мы уже обсуждали, как полезная для творчества апофения в отрыве от критического мышления порождает суеверия и предрассудки. Похожим образом вера в магию контакта возникает из-за неадекватного использования вполне корректной идеи заразности – идеи, предостерегающей нас от невидимых сущностей, передающихся при касаниях. А вот правильное следование этой концепции способно предотвращать эпидемии[241].
Протухшая пища, грязь, экскременты, люди с признаками инфекционных заболеваний, трупы и чужие биологические жидкости (за редким исключением) – все это вызывает у нас автоматическую реакцию отвращения. Причем далеко не всегда мы можем рационально объяснить столь сильные эмоции[242], иногда просто хочется сказать “фу”. Исследования показывают, что потенциальные источники заражения кажутся особенно отвратительными: не так мерзки свежие ожоги, как загноившиеся раны, а битком набитый вагон неприятнее пустого[243].
В научно-популярной книге “Паразит – царь природы”[244] Карл Циммер рассказывает, насколько многочисленны и разнообразны паразиты и как велик их вклад в эволюцию жизни на Земле. Неудивительно, что, имея и другие защитные механизмы, своеобразных гигиенических правил придерживаются самые разные животные. Нервная система круглых червей Caenorhabditis elegans состоит лишь из трехсот двух нервных клеток, однако даже эти черви, поедая бактерий, избегают их болезнетворных разновидностей[245]. Муравьи не строят гнезда там, где находят трупы своих сородичей[246]. Пчелы избавляются от мертвых и больных особей[247]. Головастики некоторых видов лягушек чувствуют химические сигналы, исходящие от собратьев, зараженных молочницей, и стараются не подплывать к ним близко[248]. Многие копытные мигрируют, чтобы не пастись на почве, удобренной экскрементами. Летучие мыши, обезьяны и многие другие животные счищают с себя паразитов. Их никто не учил паразитологии или микробиологии – природа заложила в них естественный защитный механизм. Те же, кто его не выработал, – вымерли.
Доказательства существования микробов появились только в XVII веке, когда натуралист Антони ван Левенгук изобрел микроскоп. А роль микроорганизмов в развитии заболеваний была доказана лишь во второй половине XIX века, благодаря работам микробиолога и химика Луи Пастера. Однако отдельные люди догадывались о существовании болезнетворных микроорганизмов задолго до этого. Древнегреческий врач Асклепиад Вифинский (I–II века до нашей эры) полагал, что в стоячих водах могут жить “невидимые крошечные животные”, вызывающие болезни[249]