Она пошевелилась, при этом с ее ненакрашенных губ сорвался сонный вздох.
Линк любил ее такой. Любил всю целиком.
– Нам нужно поговорить о том, что будет дальше, Дрими, – прошептал он, касаясь губами ее уха. – Потому что я никогда не позволю тебе уехать.
Она не ответила, и он поцеловал ее сзади в шею, затем спустился ниже по позвоночнику. Он останавливался, чтобы уделить особое внимание каждому синяку, каждой царапине. И каждый раз, касаясь губами ссадины, Линк обещал им обоим: больше никогда.
Мак пискнула, когда он добрался до ее бедер и вонзил зубы в изящный изгиб.
– Ты обалденно красива, Маккензи. Ты моя, черт бы тебя побрал.
– Я люблю тебя, Линк. Очень люблю, – прошептала она, уткнувшись в подушку.
Ему никогда не надоест слышать из ее уст эти слова.
– Дрими, у нас нет выбора. Ты создана для меня.
– Спасибо за то, что еще хочешь меня.
У Линка разрывалось сердце от сострадания к маленькой девочке, которая была не нужна своей матери, которую ненавидела собственная сестра. Но сейчас Мак была здесь, с ним, и он посвятит всю оставшуюся жизнь тому, чтобы вырвать с корнем все сомнения, которые эти чудовища посеяли в ней.
Ему было необходимо кольцо. И план.
Пробуя Мак на вкус, он наклонился и провел губами по изгибу потрясающей ягодицы. Потом он вонзил в нее зубы.
Мак удивленно, с придыханием вскрикнула, отчего его член стал еще тверже.
– Черт возьми, я люблю каждую частичку твоего тела, Маккензи, – прошептал Линк, касаясь губами ее плоти, замечая мурашки, выступившие на коже. Он опять укусил ее, на этот раз ниже, там, где бедро соединяется с ягодицей.
Мак вздрогнула.
– Мне нравится, как ты ласкаешь меня.
– Как же я ласкаю тебя?
– Так, как будто ты любишь меня.
При этом тихом признании Линк раздвинул ее ягодицы. Он высунул язык и лизнул запретный плод. Она, задыхаясь, оторвала лицо от подушки, но все ее тело осталось неподвижным, как статуя.
– Ты не против? – спросил Линк.
– Нет, – выдохнула Мак. – Господи, нет. Все, что ты делаешь со мной, – это волшебство.
Он хотел ее, хотел всю, без остатка.
Его член пульсировал, без конца подавая сигнал бедствия, даже тогда, когда он, не торопясь, играл языком, касаясь ее губами. Она корчилась под ним, умоляя о большем.
Сердце выскакивало из груди, а кровь громко стучала в жилах, когда Линк соскользнул вниз по ее телу, накрыв ее спину своей грудью. Его восставший член нашел пристанище меж ее бедер. Линк чувствовал влагу, тепло, страсть.
Когда Мак, качнув ягодицами, прижалась к нему, у него помутнело в глазах.
– Держись крепче, Дрими, – сказал он, сжимая ее пальцы вокруг стоек в изголовье кровати. Сравнявшись с ее влагалищем, он одним стремительным толчком вошел в нее.
Линк выругался.
– Твое влагалище так приятно охватывает мой пенис, детка.
Мак застонала, потом, когда он начал двигаться, вскрикнула. Это была восхитительная мука, ощущение трения, скольжения.
Обхватив ладонью ее подбородок, он шептал грубые, непристойные комплименты, продолжая совокупляться.
– Ты такая славная девушка, Маккензи. Мне нравится, как ты сжимаешь мой член, словно пытаешься выжать из меня все соки.
– Ты чертовски непристоен, Линк, – простонала Мак.
– Я чувствую, как сочится твоя влага. Я чувствую, как она сочится для меня.
Он толкнулся сильнее, прижимая ее бедра к матрасу, входя в нее еще глубже. Она воспротивилась, и Линк был вынужден перевести дух. Вынужден бороться с потребностью снова и снова с силой врезаться в нее до тех пор, пока его сперма не польется из нее и не впитается в матрас.
– Не сдерживайся сейчас, – прошептала Мак.
Линк с трудом контролировал себя. Он рывком поставил ее на четвереньки.
– Я всегда готов на все, чего бы ты ни попросила, – едва слышно пообещал он. Его бедра рванулись вперед, и он погрузил свой пульсирующий член глубоко в нее. Линк не мог отдышаться. Пот капал с него, а он продолжал проталкиваться в нее. Она упала на локти, качнувшись ему навстречу. Ее сладкие ягодицы дразнили его. Поднеся два пальца ко рту, Линк облизал их.
– Стой спокойно, – приказал он, чувствуя кончиком члена, как она подрагивает, когда он вытягивал его. – Не шевелись.
Двумя влажными пальцами Линк ощупывал ее расщелину до тех пор, пока не нашел ту маленькую тугую, похожую на розочку мышцу.
– Держись крепче, детка.
Одним движением он погрузил пальцы меж ее ягодиц, и в то же самое время его член вошел в нее.
Стон, сорвавшийся с ее губ, был необыкновенно прекрасен. Линк трахал ее членом и пальцами, раскачиваясь внутри нее и доводя их обоих до края. Снова и снова он устремлялся в нее до тех пор, пока они оба не задохнулись и не задрожали. Отстраняясь и замирая в последнюю секунду.
Этого было мало. Ему нужно было гораздо больше.
– Детка, я должен видеть тебя. – Линк выдавил из себя эти слова таким хриплым голосом, что он не был похож на человеческий.
– Сделай так, чтобы я кончила, Линк, – попросила она. – Пожалуйста!
– Не раньше, чем я увижу твои глаза. – Стараясь быть как можно осторожнее, он толкнул ее на кровать, выходя из нее. – Перевернись. Вот так, детка. Раздвинь для меня ноги пошире.
Он устроился меж ее ног, и их взгляды встретились.
– Ты хочешь кончить, детка?
Мак кивнула, и он почувствовал, как от страсти пульсирует ее влагалище вокруг кончика его пениса.
Линк сдерживал себя, войдя в нее всего лишь на один дюйм.
– Посмотри на меня, Маккензи.
Ее зеленые глаза распахнулись.
– Ты принадлежишь мне. Я принадлежу тебе. Вот и все. Понятно? – Он, дразня ее, толкнулся чуть дальше, еще на один дюйм. Он сходил с ума от того, что еще не до конца погрузился в нее. Не почувствовал, как ее мышцы смыкаются, сжимая каждую гребаную жилку его возбужденного члена.
– Я твоя, Отчаянный. В горе и в радости я твоя.
Это было подходяще. Пока он не надел кольцо ей на палец, пока она не произнесла обетов перед алтарем, это было подходяще. Он изогнулся, погрузившись в нее до яиц. Она вскрикнула, и он, еще крепче обняв ее, притянул ближе к себе. Она впилась ногтями в его плечи. Боль была восхитительной, когда он обрушился на нее.
Он чувствовал, как трепещут ее мышцы, понимал, что она приближается к оргазму. Казалось, семя, вспыхнувшее в его яйцах, пробирается вверх по позвоночнику. Согнувшись, Линк наклонил голову, чтобы провести языком по ее соску. Он затвердел, заострился и напрягся, устремляясь ему навстречу.
Туда и обратно. Снова и снова, до тех пор, пока не останется никакой логики. Его движения были неритмичны и неизящны. Это была первобытная, животная потребность почувствовать и увидеть, как Мак кончает. Ему было необходимо подвести ее к этому.
И когда она застонала, когда ее зеленые глаза распахнулись, он понял, что пропал. Он почувствовал, как его яйца дернулись, ощутил приятное жжение извергающейся спермы, взлетающей по члену.
– Маккензи, – сдавленным голосом проговорил Линк.
Мак ускорила темп, обхватив его ногами, что было невероятным чудом, с учетом того, что он все кончал и кончал в нее. А она все крепче прижималась, вцепившись в него.
Ее жадные спазмы выдаивали его член, выцеживали его яйца, и Линк выплеснулся в нее, отдавая все, что имел, всего себя.
– Линк, – прошептала она, сцепив руки вокруг него, пережив остаточные, разрушающие мир толчки его все еще твердого члена. – Линк.
Глава 52
На следующее утро на прикроватном столике Мак зазвонил телефон. Последние полчаса Линк наблюдал за тем, как она спит в его объятиях. Было почти восемь часов утра, а она еще спала. Не желая беспокоить, он перегнулся через нее.
Андреа.
То, что в телефоне дочери эта женщина значилась, как Андреа, а не мама, о чем-то говорило.
Линк слез с кровати, взял телефон и спустился на первый этаж.
Саншайн последовала за ним.
– Алло, – резко ответил Линк.
– О, я звоню своей дочери Кензи.
– Если вы имеете в виду Маккензи, то ей нечего вам сказать, – холодно произнес Линк. Он открыл заднюю дверь, и Саншайн понеслась по покрытой инеем траве.
– Не глупите. Я – ее мать. У нас произошло небольшое недоразумение. Вот и все. Если вы позовете ее к телефону, я смогу все уладить.
– Ваше недоразумение равносильно нападению, Андреа.
– Меня зовут Аун-ДРЕ-а, – поправила она.
– Неважно, как вас зовут, потому что ваши отношения с Маккензи фактически окончены.
– О, дорогой, вы не понимаете. Мы с Кензи немного поссорились, и мне просто нужно быстренько переговорить с ней. Нужно оплатить аренду…
– Это ваша обязанность. Не ее, – сказал он.
– Я – ее мать. Мы – семья.
Выразительность, с которой она произнесла эти слова, не произвела на него впечатления.
– Это звание, которое надо заслужить, а вы его не заслужили. Вы ничего не сделали для Маккензи за всю ее жизнь. Она больше не обязана спасать вас.
– За кого, черт возьми, вы себя принимаете? – Андреа забыла о мягком южном акценте.
– Я – тот, кто собирается уговорить Маккензи однажды выйти за него замуж.
– Она ничего не говорила о вас, пока была здесь.
– Вы имеете в виду, когда ваша вторая дочь напала на нее на улице? Зачем она стала бы говорить об этом? Зачем ей делиться с вами чем-то важным?
– Мы – семья, – Андреа снова заговорила вкрадчиво.
Линк подумал о своих родителях, о сестрах, о племянниках. Вот это была семья.
– Вы не знаете, что означает это слово. Вам и вашей другой дочери не рекомендуется появляться рядом с Маккензи. Больше никаких денег. Никакой игры на чувстве вины. Она моя, а я защищаю то, что принадлежит мне.
– Вы не понимаете. Мне необходимо поговорить с ней! Сюда приехала полиция, они ищут Венди, а я случайно забыла оплатить небольшой счет…
– Не звоните ей. Не пишите ей по электронной почте. Даже не думайте о том, чтобы показаться здесь. Никогда. Для вас Маккензи – сирота. Вы никогда не были достойны ее.