Мак засмеялась. Она не могла удержаться.
– Это ужасно.
Уин притянул ее к себе и обнял.
– Ты хорошо выглядишь, доктор О’Нил.
Ее синяки наконец побледнели, так что их, слава Богу, можно было скрыть под макияжем. Не было никакой нужды посвящать семейство Нгуен в недавние события ее жизни и последние потрясения, связанные с ее родственниками. Они достаточно хорошо знали эту историю. Похоже, наконец пришло время всем им сосредоточиться на будущем.
Обвив рукой плечи Вайолет, Мак прижала девочку к себе.
– Пирсинг в носу, а? – спросила Мак, постукивая по крохотному гвоздику в форме сердца в носу Вайолет.
– Потрясающе, правда? – В своем роде так оно и было.
– Тебе идет.
– Тьюзди, не могли бы вы сфотографировать нас всех вместе? – попросила Дотти, вытаскивая из дамской сумки тяжелую, практически древнюю цифровую камеру и протягивая ее.
Тьюзди, как очарованная, с опаской посмотрела на динозавра. Дотти обожала фотографии. У некоторых из их приемных детей не было детских фотографий. Поэтому чета Нгуен по возможности старалась запечатлеть каждое мгновение в жизни детей, которые появлялись в их семье.
В первый раз, когда Мак, будучи взрослой, встретилась с супругами Нгуен, Дотти подарила ей альбом с фотографиями, сделанными за те два с половиной месяца, которые Мак провела с ними. До сего дня это был единственный фотоальбом, которым владела Мак. Мать оставила младенческие фотографии Мак где-то в пути, то ли в полупустой квартире, то ли дома у одного из длинной череды «дядюшек».
– Я могу сделать кучу снимков на своем телефоне, применить забавные фильтры. Я могу скинуть их вам, – предложила Тьюзди. На этой неделе она уже потратила четверть часа из своего обеденного перерыва на то, чтобы объяснить Мак, как пользоваться фоторедактором.
Вайолет фыркнула, потом обняла свою мать, которая, вероятно, поняла только каждое второе слово из этого предложения.
– Ты можешь скинуть их мне или Мак. Мы доставим их маме, – предложила девочка.
– Иди сюда, Мак, – позвала Дотти, обнимая Вайолет. Уин плюхнулся рядом с Мак.
– Все произносят «утка», – пропела Тьюзди.
– Утка!
Мак мысленно добавила к написанному на стикере в кармане «Подарить Дотти на Рождество смартфон».
Они широко улыбнулись и позволили Тьюзди поиграть в Энни Лейбовица[25], прежде чем Дотти пригласила ее, Фриду и Рассела присоединиться к ним для «одного из этих селфи».
Пока Дотти охала и ахала, поражаясь фотографическому мастерству Тьюзди, Уин, засунув руки в карманы, раскачивался на каблуках, задумчиво отпуская замечания насчет ланча. Недалеко было до шуток насчет гипогликемии, а также двух десятков вопросов о местных ресторанах и их фирменных блюдах.
– Идите, – сказал Рассел, когда Мак посмотрела на него. – В любом случае мы сегодня закрываемся раньше. Отведите своих родственников на ланч.
Родственники. Обычно это слово застревало у нее в горле. Они не были ей родственниками. Ни по закону, ни биологически. Но, черт возьми, по большому счету Дотти и Уин были самыми лучшими родителями, о которых она могла только мечтать.
– Почему ты не спросишь, может ли твой дружок присоединиться к нам? – весело предложила Дотти.
– Линк? О, он, наверное, занят.
Мак планировала вечером, когда Линк будет работать в ночную смену, устроить приятный ужин с семейством Нгуен, заказав еду на вынос. Официально они должны были познакомиться с Линком на следующий день.
– Кажется, ты боишься представить его нам, – задумчиво проговорила Вайолет. – Не означает ли это, что ты стыдишься нас или его?
– Должно быть, его, – сказала Дотти, подыгрывая ей. – Мы – потрясающие.
Так оно и было.
– Ты можешь позвонить ему по дороге в закусочную, – предложил Уин, выглядывая из-за плеча Фриды, когда та посвящала его в особенности местных закусочных. – Какие фирменные блюда там подают по средам? О, посмотрите сюда. Их фирменные блюда есть в интернете.
У Мак выступил пот. Это не входило в ее планы. Но разве с тех пор, как она приехала сюда, ее беспокоило, следует ли она своим планам? Вздохнув, она вытащила из кармана халата сотовый телефон и написала эсэмэс Линку.
Мак: Извини, но мои приемные родители приехали раньше. Мы идем обедать в закусочную. Хочешь присоединиться к нам? Если нет, то без проблем.
Это было более неформально, чем пригласить их всех к себе домой на ужин, что показалось бы слишком официальным. Чем проще, тем лучше. Неформальность означала, что ей не придется отвечать на вопросы о будущем.
Линк: С нетерпением жду встречи с ними. Заканчиваю работу по вызову, потом заеду. P.S. Обещаю не говорить им о том, как ты красива в обнаженном виде.
Лицо Мак пылало всеми оттенками алого.
– Ого, что у тебя с лицом? – спросила Дотти, ни на миг не теряя материнского чутья.
– Ничего! – Мак кашлянула. – Хм, что, если я отвезу вас? Линк сейчас на вызове.
Да, она чувствовала себя дурой, нервничая по поводу того, как ее бывшие приемные родители встретят ее мужественного бойфренда. Да, она понимала, что это глупо. Но порой чувства неподвластны разуму.
Полчаса спустя, когда им принесли горячие сэндвичи с ростбифом, хрустящую картошку фри и банальный салат для Мак, они вместе с остальными завсегдатаями закусочной наблюдали за тем, как ко входу подкатил штабной пожарный автомобиль с включенной мигалкой.
– О боже, нет, – прошептала Мак.
Линк, выглядевший стильно в форменных пожарных штанах, с испачканным грязью лицом и свежим лейкопластырем с тыльной стороны левой руки, вылез из грузовичка, махнул рукой немногочисленным зевакам и побрел к двери закусочной.
Он был похож на куклу Кена в пожарной форме. И Мак не могла решить, какое чувство преобладало в ней – гордость или смущение.
– Это он? – прошипела Дотти. – О, молодец, милая.
– О, мой Бог, Мак. Если это он, я обещаю, что перестану называть тебя грустной одиночкой, – сказала Вайолет.
– Эка невидаль. Итак, он тушит пожар и спасает жизни. Он может идентифицировать все плюсневые кости? – пожелал узнать Уин.
А затем в закусочную вошел Линк и неспешно направился к ним.
– Привет, Дрими. – Он чмокнул ее в щеку и презентовал ей, Дотти и Вайолет по розе, цветы он прятал за спиной. Женщины пришли в экстаз.
– Загорелся морозильник в цветочном магазине, – сказал Линк. – Глория передает тебе привет. Вы, должно быть, родители Маккензи? Меня зовут Линк. – Он протянул руку Уину.
Линк рисовался. Ради ее семьи. И Мак любила его за это.
Глава 57
Проснувшись среди ночи, Мак прислушалась к тишине. Что-то неожиданно стряхнуло с нее сон. Это не было постепенным пробуждением между двумя сновидениями. Что-то вывело ее из сонного состояния и разбудило.
В тусклом свете она увидела, что Саншайн сидит на кровати рядом с ней, склонив голову набок.
Три часа ночи. Это значит, что официально наступил День благодарения.
– В чем дело, подружка? – прохрипела Мак. Горло пощипывало так, словно оно было воспалено.
Потом к ней вернулись чувства. Пахло чем-то резким, чем-то горьким, едким. Что-то было не так.
Снизу раздался шум. Шарканье, тихий стук.
Возможно, это был Линк. Он мог раньше вернуться домой после смены. Но поступь была не его.
Ее пистолет лежал в сейфе в платяном шкафу на первом этаже. Действительно, дурацкое место для этого, слишком поздно поняла Мак.
Щелкнув выключателем, она включила ночник и, схватив дрожащими пальцами телефон, отправила эсэмэску Линку.
В комнате стоял туман, и Мак моргала глазами, пытаясь прояснить зрение.
Мак: Ты у меня дома?
Теперь послышались шаги на лестнице.
Она поняла, что это не он, прежде чем открылась дверь. Призрачные оранжевые отблески обрамляли фигуру в проеме двери. И это был не восход солнца, освещающий убранство ее дома.
Это был пожар.
Саншайн зарычала, издав низкий, угрожающий звук, ее тело напряглось и заняло оборонительную позицию между Мак и неизвестной фигурой.
Черный дым лениво вздымался вверх, карабкаясь к потолку.
Вслепую Мак нажала то, что, как она надеялась, было кнопкой сигнала тревоги на ее телефоне.
– Что вы натворили? – задыхаясь, проговорила она и натянула на лицо простыню, когда дым обжег ей горло и легкие.
Человек переступил через порог и протянул руку к Мак.
Пистолет был направлен ей в сердце.
Саншайн зарычала, и рука, сжимавшая пистолет, метнулась к собаке.
– Нет! – вскрикнула Мак, дергая Саншайн назад. Человек, ухмыляясь, как маньяк, закрыл дверь.
– Угадай, кто в конце концов победил, Кензи.
– Господи. Что ты наделала, Венди?
Венди встала между Мак и дверью, закрыв путь к лестнице, к выходу.
– Ты отняла у меня все. Тебе невыносимо было видеть меня счастливой. Теперь моя очередь все отнять у тебя.
Разумом Мак понимала, что нет никакого смысла спорить с психически неуравновешенным человеком. Это не заставит ее сестру посмотреть в глаза реальности. Но в этот момент, когда весь ее организм пульсировал под действием адреналина, когда нужно было дожить до утра Дня благодарения и увидеть, как соберутся вместе те, кого она любила больше всего на свете, Мак была бесстрашна.
– Венди, я сделала все, что могла, чтобы спасти его. Все. Он умер еще до того, как его доставили в больницу.
– Ты убила его, – завизжала Венди.
– Клянусь, я этого не делала. Я изо всех сил старалась спасти его. Я старалась спасти его ради тебя. – Нужно продолжать говорить. Нужно поддерживать с ней контакт до тех пор, пока не приедет полиция или пока дым не станет таким густым, что Венди не сможет разглядеть их. Мак выведет Саншайн на крышу, и они убегут. Куда-нибудь.
– Ты не должна получить то, что забрала у меня.