— Думаю, это вполне вероятно.
— Я помню ваши показания. Вы тогда сказали, что боевой опыт может вызвать симптомы посттравматического стресса через много лет после самих событий. Я хочу, чтобы вы поговорили с Дэном и сказали мне, что вы поэтому поводу думаете.
— Ладно.
— Есть еще одно обстоятельство, — сказала Эми, — довольно странное. Удостоверение личности Дэна фальшивое, и полиция нигде не нашла его отпечатков пальцев.
— Вот это уже интересно. Если он был в армии, его отпечатки наверняка должны быть в делах. — Доктор Френч встал. — Подождите, я сверюсь со своим расписанием.
Он прошел за письменный стол и поговорил по интеркому с секретаршей.
— У меня сегодня отменена встреча, — сказал он Эми немного погодя. — Три часа подойдет?
Когда охранник впустил Эми и доктора Френча в палату, Морелли сидел в кровати. Никаких трубок уже не было, лицо немного порозовело. Длинные волосы веером лежали на плечах.
— Вы выглядите намного лучше, — заметила Эми.
Морелли уставился на спутника Эми.
— Кто ваш друг?
— Это Джордж Френч. Он психиатр.
Морелли устало улыбнулся:
— Значит, так я буду защищаться? Косить под сумасшедшего? Я избавлю вас отлипших хлопот, Эми. Номер не пройдет. Я вполне вменяем.
— Вам не обязательно быть психом, чтобы защита основывалась на определенных аргументах. Доктор Френч просто хочет задать вам несколько вопросов.
— Это конфиденциально? Останется между нами?
— Разумеется, — уверила его Эми.
Морелли пожал плечами и жестом пригласил их садиться на стоящие у стены стулья.
— Располагайтесь. Все равно у меня нет более интересного занятия.
Эми и доктор подтащили стулья ближе к кровати и сели. Джордж положил на колени блокнот в желтую линейку и написал заголовок.
— Не возражаете, если я буду звать вас Дэном? — спросил он.
— Да хоть горшком, только в печь не ставьте, — пошутил Морелли, чтобы показать, что относится к вопросам доктора не слишком серьезно.
Френч засмеялся:
— Мне бы хотелось кое-что о вас узнать, прежде чем мы перейдем к событиям на бейсбольном ромбе. Не возражаете?
Морелли немного поежился, но кивком выразил согласие.
— Чудно. Начнем с самого простого. Где вы росли?
— В Калифорнии.
— Где именно в Калифорнии?
— В Сан-Диего.
Морелли говорил Эми, что рос в семье военного, и они постоянно переезжали. Теперь он говорил доктору Френчу другое.
— Братья или сестры есть?
— Нет.
— Мать жива?
— Нет.
— Отец?
— Понятия не имею.
— Вы не ладили?
— Он нас бросил, когда я был ребенком.
— Ваша мама вторично не вышла замуж?
— Нет.
Доктор Френч что-то записал, прежде чем продолжить интервью.
— Уже сделали глубокие психологические выводы, доктор? — спросил Дэн.
— Пока только тринадцать, — ответил Френч с улыбкой.
— Трогательно, — ответил Морелли. Он пытался вывести Джорджа из себя, но у него хватило ума понять, что доктор на провокации не поддается.
— Не скажете ли вы мне, в какую среднюю школу вы ходили? — спросил Френч.
— Святого Мартина.
Джордж явно удивился.
— Вы, похоже, из очень обеспеченной семьи.
— Я получал стипендию.
— Тогда вы, очевидно, прекрасно учились.
— Высшие баллы почти по всем предметам.
— Как насчет спорта?
— В средней школе много чем занимался, но в школе Святого Мартина в организованных спортивных мероприятиях не участвовал. Я держался обособленно и старался получше учиться.
— Какие предметы больше всего нравились?
— Математика. Физику любил.
— Вам в этой школе нравилось?
Дэн пожал плечами:
— Было несколько отличных преподавателей. А учащиеся — совершенно из другого мира. У нас не было почти ничего общего.
— У вас были близкие друзья?
На лицо Морелли будто туча набежала.
— Я не хочу об этом говорить.
— Вы были знакомы с Ванессой в средней школе, — сказала Эми.
Морелли совсем расстроился.
— Да, с Ванессой. Я ее знал. Но я не буду об этом говорить, так что давайте двигаться дальше.
— Ладно, — не стал настаивать Джордж. — А как насчет колледжа?
Дэн не ответил.
— Мистер Морелли?
— Никакого колледжа. Вместо него Вьетнам. Меня призвали в армию.
— Вы не хотели идти в армию?
— Я сам не знал, чего хотел. Все было слишком сложно.
Эми показалось, что она услышала в голосе Морелли горечь и печаль.
— Где вы проходили основную подготовку? — спросил Френч.
— Форт-Льюис.
— Это была обычная подготовка?
— Ну да. — Морелли помолчал, что-то вспомнив. — Были еще тесты. Мне кажется, они не входили в обычную основную подготовку.
— Какие тесты?
— Во время основной подготовки мы все сдавали тесты: на коэффициент умственного развития, знание языка и все такое. Сначала мы сдавали эти тесты группами, но вскоре меня начали выделять. Мне могли позвонить в субботу утром или вечером среди недели и заставлять сдавать эти тесты с еще двумя или тремя парнями. Нам было приказано об этом не распространяться. На этот счет там существовали очень строгие правила. Но я однажды разговорился с одним из этих парней, которому тоже было любопытно. Выяснилось, что его родители — эмигранты из России, так что он бегло говорил по-русски. Он знал, что один из парней говорил на каком-то азиатском языке, а другой изучал русский в колледже.
— А вы?
— Вот тут я ничего не мог понять. Я знал французский в объеме средней школы, отметки у меня были хорошие. Но этот парень говорил по-русски без всякого акцента.
— Что-нибудь необычное произошло во время основной подготовки?
— Ну, это нельзя назвать необычным. Скорее неожиданным.
— Что именно?
— Куда меня направили. Нам всем предложили указать, что мы предпочитаем в смысле ПИО. — Заметив недоумение Эми, он пояснил: — Продвинутое индивидуальное обучение. Я написал, что хочу учиться в офицерской школе, затем — служить в специальных войсках. Меня направили в Холаберд. Это совсем близко от Балтимора.
— Что происходило там?
— Разведывательная подготовка.
— Но вы не высказывали предпочтения разведке, не так ли?
— Нет. Но не мое дело было задумываться почему, верно? Я смирился с программой.
— Чему вас научили в Холаберде?
— Всякие разведывательные вещи. Как следить за кем-то, как войти в запертое помещение, электронное наблюдение.
— Подслушивание?
— И другие милые навыки, — улыбнулся Морелли. — Еще нас время от времени выводили в поле. Так это называлось.
— Приведите пример.
— Ну, я выбирал имя в телефонной книге и ходил за этим человеком весь день. Еще я устанавливал «жучки» в офисе одной фирмы. Я влез туда ночью и установил «жучок». Потом мы часами слушали скучнейшую дребедень. Через несколько ночей я снова залез туда и снял «жучок».
— Что бы случилось, если бы вас поймали?
— Одного парня поймали. Армия все уладила. Если ловили копы, то вообще все было в порядке. Они знали, чем мы занимаемся время от времени. Если же ловили гражданские, то посылали полковника с целой коробкой медалей. Сначала он взывал к патриотизму этого парня, потом к его кошельку. Если и этот номер не удавался, парню намекали, завуалированно, естественно, насколько трудной может стать его жизнь.
— Во время вашего пребывания в Форт-Холаберде случалось что-нибудь необычное?
Морелли кивнул:
— В конце четвертого месяца моего там пребывания меня вызвали с тренировки и велели идти к старшему офицеру базы. Меня ждали два «зеленых берета», оба при полном параде. Они сказали, что хотят, чтобы я подал заявление для подготовки к службе в специальных войсках. Дескать, мои успехи произвели на них глубокое впечатление, и я для них подхожу. Все говорилось без напряга, льстило самолюбию. Мне внушили, что меня выбрали из многих других, и намекнули о секретных поручениях и заданиях, связанных с большим риском. Не забывайте — я был пацаном, к тому же очень впечатлительным. Эти «зеленые береты» вышли прямиком из фильмов Джона Уэйна: вся грудь в нашивках и орденских колодках. И еще подстегивала мистика специальных войск.
Джордж улыбнулся:
— Полагаю, что вы согласились.
— Еще как. Как только я закончил курс в Холаберде, меня направили в Форт-Беннинг, штат Джорджия, где три недели учили прыгать с парашютом. Затем пришла очередь специального военного центра в Форт-Брэгге, Северная Каролина.
— Чем вы там занимались?
— Интенсивной физической подготовкой и искусством выживания. Там имелась полоса препятствий длиной в пять миль, мы учились лазать по горам и сооружать веревочные мосты. Наука выживания — настоящий кошмар. Они бросали нас в соленую воду на отдаленном побережье. Мы должны были суметь выбраться на берег и выжить там. Ну, знаете, какие растения можно есть в определенной местности, как разжечь костер, прямо наука для бойскаутов. Затем началось обучение по специальности. В специальных войсках основное подразделение состоит из двух офицеров и десяти рядовых. У каждого человека в подразделении своя специальность. Среди них были саперы, которых учили обращаться со взрывчатыми веществами, связисты, медики, радисты, лингвисты, знатоки оружия и эксперт по психологическим операциям. Последним как раз был я.
— Что конкретно вы делали?
— Меня учили, как использовать помощь медиков и сельскохозяйственных специалистов, убивать, принуждать гражданское население работать на нас, и еще меня учили допрашивать пленных.
Морелли помолчал, как будто вспомнил нечто такое, чего вообще не хотел бы помнить.
— Что-нибудь еще? — спросил доктор Френч, чтобы не прерывать разговор.
Дэн оторвался от своих дум и взглянул на психиатра.
— Практические операции, — ответил он. — Моя группа выступала как единое подразделение. Мы тренировались на Аляске, в Панаме, в холодном климате, в джунглях. После Форт-Брэгга меня перевели в Форт-Перри в Южной Каролине для обучения передовым методам допроса. Затем я снова вернулся в Брэгг.