— Спрячься за кровать и прижмись к полу. Сейчас тут будет летать много пуль.
Карл сел рядом с Ванессой за кроватью и разложил на полу все свое оружие. У него было достаточно боеприпасов, чтобы сколько-то продержаться, но что потом?
— Что дальше? — спросила Ванесса. Она все еще полностью не пришла в себя.
— Не знаю. Здесь мы в ловушке. Отсюда один выход — дверь, а твой отец держит ее под прицелом. Но даже если нам удастся покинуть комнату, то придется пробиваться вдоль коридора, потом по лестнице и через весь дом к выходу.
Карл пожал плечами. Ванесса заставила себя сосредоточиться. С каждой секундой она соображала все лучше, и у нее мелькнула идея, но ей сразу не удалось за нее зацепиться. Но кое-что она поняла. Она все удивлялась, почему ее отец, который сохранил ее старую пижаму, поселил ее в комнате для прислуги без окон совсем в другом крыле дома, далеко от ее старой комнаты. Теперь она знала почему. Генерал знал, что Карл придет за ней. Она была всего лишь приманкой, а эта комната — ловушкой.
— Карл, будь разумным, — крикнул генерал. — Оттуда нет выхода. Выкинь в дверь свое оружие, тогда Ванесса не пострадает, да и ты тоже.
— Это действительно звучит разумно, Моррис, — ответил Карл с сарказмом. — Я уверен, что мы можем доверять вам. Может быть, нам стоит перекусить и вспомнить старые времена? Например, это задание по выручке военнопленных, которым руководил ваш лакей. Нет слов, вы тогда хорошо позаботились обо мне и остальных ребятах.
— Не понимаю, о чем ты толкуешь, Карл. Сэм единственный раз вел вас на задание, ставшее для тебя боевым крещением. А после этого у тебя крыша поехала. Ты болен, Карл. Я скажу об этом властям, возможно, вместо тюрьмы тебя госпитализируют.
— Есть, — сказала Ванесса, внезапно вспомнив свою идею.
— Что? — спросил Карл, но женщина не ответила. Вместо этого она принялась обыскивать Сэма Катлера. Перед тем как они взлетели на вертолете, тот куда-то звонил по мобильному телефону, который потом сунул в карман.
— Есть! — повторила она, найдя телефон.
Глава тридцатая
Уже после полуночи, в конце длинного дня, который он провел в метаниях между полицейским участком и офисом ФБР, Виктор Хобсон забрался под одеяло в своем гостиничном номере и всю ночь ворочался, не в состоянии заснуть. В пять утра он заставил себя встать, чувствуя себя более усталым, чем когда ложился. На восточном побережье уже было восемь часов. Дома он бы уже на час отставал от своего обычного расписания.
Хобсон направился в ванную комнату. Зеркало было к нему безжалостным. Виктор побрился, почистил зубы и принял холодный душ, что помогло слегка взбодриться, но отсутствие всякого прогресса в охоте за беглецами действовало угнетающе.
Последние двадцать лет Карл Райс был настоящим призраком, и в отдельные моменты фэбээровец даже задумывался, не является ли тот плодом его воображения. Теперь же, когда Райс только что был поблизости, он снова испарился. Виктор никак не мог понять, каким образом этому человеку удается до такой степени полностью исчезать.
Накануне было слишком поздно, чтобы тревожить Эмили, поэтому он решил позвонить ей сейчас и уже протянул руку к гостиничному телефону, как зазвонил его сотовый. Хобсон попытался вспомнить, куда он его сунул, и наконец после нескольких действующих на нервы звонков, которые его утомленному мозгу напоминали падающую на кафельный пол металлическую посуду, обнаружил трубку на столе под бумагами.
— Хобсон, — рявкнул он, включая настольную лампу.
— Виктор, это Ванесса Келлер.
Голос Ванессы подействовал на Виктора как чашка крепкого кофе.
— Где вы? — спросил он, стараясь скрыть возбуждение.
— Я с Карлом в особняке моего отца. Вы ведь знаете, где это, верно?
— Да.
— Мой отец меня похитил, держит под замком и пичкает лекарствами. Карл пробрался в особняк, чтобы выручить меня, но мы оба попали в ловушку. Мы забаррикадировались в комнате для прислуги на втором этаже. Люди моего отца пытаются убить нас. Мы вооружены и будем бороться, если придется, но предпочли бы сдаться властям.
— Я могу это организовать.
— Тогда вам стоит поспешить. Я не знаю, сколько отец будет ждать, прежде чем прикажет взять комнату штурмом. Вот что я хочу от вас. Первое. Вы сообщите местной полиции, где мы и что мы хотим сдаться. Им придется подняться в нашу комнату. Мы боимся из нее выйти без защиты. Люди моего отца уже несколько раз стреляли в нас.
— Я немедленно позвоню в полицию, — уверил ее Хобсон.
— Второе. Как только полиция поедет к нам, я хочу, чтобы вы позвонили отцу. Я буду слушать по своей линии, так что, если он попытается ворваться в комнату, вы это услышите. Скажите, что вы говорите со мной и что полиция уже едет. Прикажите ему прекратить стрельбу. Он нас убьет, если полиция задержится.
— Дайте мне его номер.
Как только Ванесса назвала номер, Хобсон позвонил детективу Уолшу по гостиничному телефону. Тот ответил почти сразу, но голос у него был сонным.
— Говард, это Виктор Хобсон. Я разговариваю с Ванессой Келлер по своему сотовому телефону. Она забаррикадировалась в комнате на втором этаже в доме генерала Уингейта в Калифорнии. С ней Карл Райс. Они вооружены, но она уверяет меня, что сдадутся полиции, если их освободят из этой комнаты и выведут из дома. Немедленно свяжись с полицией Сан-Диего, пусть сразу же едут в поместье генерала Уингейта. Объясни им ситуацию. Ванесса говорит, что охранники ее отца стреляют в них. Я собираюсь позвонить генералу и слегка остудить страсти.
Сообщив Уолшу, где конкретно находится поместье генерала, он набрал номер поместья.
— Возьми трубку, генерал, — услышал Хобсон голос Ванессы. Она закричала, как только зазвонил телефон. — Я разговариваю с помощником директора ФБР по сотовому Сэма. Мы предложили сдаться полиции. Он слышит все, что происходит, и хочет сейчас поговорить с тобой.
— Вы все слышите? — спросила Ванесса Хобсона.
— Да, я вас слышу, — уверил ее Виктор.
— Отец знает, что это вы звоните. Если он не послушается, это будет осознанным убийством.
На линии послышался щелчок.
— Кто это? — спросил генерал.
— Виктор Хобсон, генерал. Я помощник директора ФБР. Мы беседовали с вами много лет назад, когда я расследовал убийство конгрессмена Эрика Гласса.
— Да, я помню. Тогда вы были простым агентом.
— У вас хорошая память. Мне позвонила ваша дочь. Она сейчас на линии сотового телефона и слышит все, что я говорю. Как я понял, у вас там сложная ситуация в доме?
— Моя дочь — больная женщина, директор Хобсон. Карл Райс — человек, который убил Эрика Гласса, — находился в больнице в Портленде, штат Орегон. Ванесса помогла ему бежать. Он безумен, но очень умен. Райс убедил Ванессу, что я страшный преступник и собираюсь их убить. Мои люди освободили Ванессу от Райса, но ему удалось бежать. Я привез ее сюда, чтобы иметь возможность о ней заботиться, и собирался позвонить властям и адвокату, чтобы он мог ее представлять, но Райс ворвался в дом. Он уже убил нескольких моих охранников и пытался убить меня. Мне удалось вырваться, и мы держим его в осаде. Один мой человек у него в заложниках. Если, конечно, он его уже не прикончил.
— Да, понятно. Но я хочу, чтобы вы приказали своим людям перестать стрелять, — сказал Хобсон. — Мы связались с полицией Сан-Диего, они уже едут. Ванесса говорит, что они с Райсом готовы отдать себя в их руки, так что вам нет нужды что-то делать, разве что не дать им сбежать.
— Ты слышишь? — Хобсон различил крик Ванессы. — Так что сейчас даже не пытайся ничего сделать. Директор Хобсон будет слышать все, что тут происходит. Когда полицейские приедут, мы с Карлом сложим оружие. Мы не хотим еще жертв, а также не хотим никакого «убит при самообороне» или «убит при попытке к бегству». Если ты застрелишь кого-либо из нас, тебя обвинят в убийстве!
Замигала вторая линия в гостиничном номере Хобсона.
— Придется немного подождать, генерал, — сказал он. — У меня еще один звонок. Скорее всего это последние новости из полицейского участка.
— Я подожду, — сказал Уингейт. — И не беспокойтесь. Я не хочу, чтобы Ванесса пострадала.
Хобсон поговорил с детективом Уолшем и выслушал последние новости, а затем снова соединился с Уингейтом.
— Местная полиция прибудет через несколько минут, генерал. Распорядитесь, чтобы человек у ворот впустил их.
— Разумеется. Директор Хобсон, не попросите ли вы мою дочь проявить добрую волю и выпустить из комнаты моего человека?
— Ванесса?
— Да.
— Ваш отец говорит, что у вас заложник.
— Он не заложник. Это тот самый мерзавец, который меня похитил, Сэм Катлер. Вы с ним встречались.
— Ваш бойфренд?
— Бывший бойфренд. Мой отец платил ему, чтобы он за мной присматривал. Именно он делал мне уколы и пытался убить Карла.
— Не выпустите ли вы его из комнаты, проявив добрую волю?
— Я бы с удовольствием пристрелила эту сволочь, но отдам его хозяину, если Карл не будет возражать.
Хобсон продолжал держать трубку у уха. Он слышал, как Ванесса обсуждает с Райсом вопрос выдачи Сэма, но толком разобрать слова ему не удавалось.
— Ладно. Скажите генералу, чтобы отвел своих людей подальше от двери, и мы вытащим его. Он все еще без сознания.
— Ванесса согласилась отдать вам вашего человека, но вы должны держаться подальше от двери.
— Я скажу людям, чтобы отошли и не стреляли.
— Хорошо.
— И у меня к вам просьба.
— Слушаю вас.
— Пожалуйста, попросите полицейских осторожнее обращаться с моей дочерью. Она очень больна. Я уверен, она не осознает, что на самом деле происходит. Ее место в больнице, а не в тюрьме.
Ванесса могла слышать только то, что говорит Хобсон, но вполне представляла себе реплики генерала. Разумеется, он лжет, уверяет Виктора, что они с Карлом сумасшедшие, но быть сумасшедшей все же лучше, чем мертвой.
Как только Хобсон сообщил им, что генерал отвел своих людей, Райс дал Ванессе свой пистолет.