— Твоя фирма охраняет богатых и влиятельных людей. Вполне логично, что секретные службы стараются присматривать за вашей деятельностью.
Кавано снова почувствовал, что теряет ощущение реальности. Непонятно, что теперь думать. На кого можно положиться. Он поглядел на Джэми. Несмотря на беспокойство, она выглядела прекрасно. «Вот единственный человек, которому я могу доверять», — подумал он.
— Черт с ним со всем, — сказал Кавано, поднимая Клайна с пола и снова раскладывая нож.
— Что ты делаешь? — спросил Клайн, дернувшись.
— Сейчас Джон позвонит в Министерство юстиции. Там с твоими товарищами побеседуют насчет недружественных иностранных правительств.
— А что будет со мной? — спросил Клайн, глядя на нож.
— Мы полюбуемся пейзажами.
— Что?
— Съездим на природу.
— С тобой?— Клайн умоляюще посмотрел на Разерфорда. — Разве вы не видите, что этот парень свихнулся? Он вытащит меня в лес, и одному богу известно, что он там со мной сделает. Вы потом тела-то моего не найдете.
— Можно тебя на минутку? — спросил Разерфорд, глядя на Кавано.
— Да. Держи его на прицеле, — сказал он Джэми и пошел в спальню вслед за Разерфордом.
18
Разерфорд плотно закрыл дверь.
— Ты это серьезно? — спросил он Кавано.
— Мне нужно, чтобы он отвел меня в лабораторию Прескотта. Возможно, там я смогу отыскать хоть что-то, что поможет нам найти этого ублюдка. У меня нет других идей на этот счет.
— Я не могу допустить этого, — отрезал Разерфорд. — Клайн арестован мной как сотрудником ФБР.
— Я не слышал, чтобы ты зачитывал ему его права.
— На это хватит тридцати секунд.
— А как насчет пары часов?
— Что ты хочешь этим сказать?
— Как только Клайн попадет в ФБР и вы поместите его в тюрьму, он почувствует себя в безопасности и перестанет что-либо говорить.
— За похищение федерального агента ему светит пожизненное. В обмен на наше снисхождение он расскажет все.
— Однако такие переговоры займут время. Следы Прескотта затеряются. Мне надо получить от него всю информацию немедленно.
— Не имею права, — повторил Разерфорд. — Если в ФБР узнают, что я отпустил арестованного, меня уволят.
— А ты и не будешь отпускать его, — возразил Кавано.
— Тогда о чем речь?
— Я сам заберу его.
— Что?
— Подожди пару часов. Потом звони в ФБР. Изложи ситуацию. Скажи, что есть еще один задержанный, но я забрал его прежде, чем ты смог взять ситуацию под контроль. Доложи, что мы направились в лабораторию Прескотта. Пусть пришлют туда людей. К тому времени я уже узнаю все, что мне нужно.
— Ты и впрямь с ума сошел.
— Если сказать точнее, внутри меня кое-что происходит, и я хотел бы положить этому коней.
— Не понимаю.
Кавано показал Разерфорду свои трясущиеся руки.
— Прескотт пару раз шарахнул меня этим своим гормоном страха, о котором рассказывал Клайн.
Разерфорд замолчал.
— Боже, — наконец проронил он.
— Клайн сказал, что существует противоядие. У Прескотта оно есть. И оно мне необходимо.
Кавано открыл дверь и вышел в гостиную. Клайн с опаской посмотрел на него.
— Пошли, — сказал Кавано.
— Нет, — сказал Разерфорд.
Кавано движением большого пальца открыл эмерсоновский нож, разрезал веревки, которыми Клайн был привязан к креслу, и связал ему руки спереди. Поверх веревки он набросил кожаную куртку Клайна.
— Мы спустимся по лестнице и выйдем через аварийный выход. Дженнифер, иди к машине. Будешь ждать нас позади дома.
— Я не могу позволить тебе сделать это, — повторил Разерфорд.
— Два часа, Джон.
— Не заставляй меня останавливать тебя.
— А как ты собираешься это сделать? Будешь в меня стрелять?
Разерфорд молча смотрел на Кавано.
Часть пятаяПовышение уровня угрозы
1
Джэми вела машину. Клайн сидел рядом с ней, Кавано — прямо позади него, прикрыв газетой пистолет, лежащий на коленях. Если бы Клайн попытался сделать что-то угрожающее, Кавано мог бы мгновенно выстрелить в него сквозь спинку сиденья.
Сельский район штата Вирджиния, в ста милях на запад от Вашингтона, был цветущим краем. Чем дальше они уезжали от столицы, тем реже на их пути попадались небольшие городки. Вдоль дороги раскинулись поля и поросшие лесом холмы. Иногда сквозь окаймлявшие двухполосную дорогу деревья проглядывали солидные фермы с каменными заборами и пруды. Но наибольшее впечатление производили большие поместья и пасущиеся на полях лошади.
Было около четырех часов дня, и машин на дороге попадалось не слишком много. Дорога то спускалась, то подымалась.
— Скоро? — спросил Кавано.
— Минут через пять.
— Ты уверен, что те двое, которые ждали меня здесь, ушли с поста?
— Ты же слышал, как я позвонил им и отдал приказ. Если увидишь их, можешь сразу пристрелить меня. Уверяю тебя, они ушли. Я не пытался предупредить их.
Они подъехали к знаку, на котором было написано: «Бэйлис-Ридж».
— Где же город? — спросила Джэми. — Я не вижу ни одного дома.
— Это не город, — сказал Клайн.
— А что же это?
— Это место, на котором произошло одно из сражений во время Гражданской войны.
Позади знака они увидели плакат с картой и текстом. Джэми остановила машину рядом с ним.
Карта была рельефной. На ней изобразили поросшие лесом холмы и стрелками указали позиции и перемещения войск северян и южан. В ходе битвы ферма, принадлежавшая Сэмюэлю Бэйли, эмигранту из Ирландии, была практически полностью разрушена, его жена и дочь погибли. В ключевой момент боя Бэйли надел на себя куртку одного из погибших солдат и провел роту северян по кромке холма позади фермы, во фланг южанам. После битвы ему присвоили звание капитана. Бэйли принял участие в ряде других сражений, но умер от дифтерии, так и не увидев перед смертью могилы жены и дочери.
— Да, этого достаточно, чтобы испортить мне настроение на весь день, — сказал Кавано.
— Мне уже сложно испортить его сильнее, — откликнулся Клайн. Его руки все еще были связаны. Поверх веревки висела кожаная куртка. — Во второй отсюда ложбине. Справа есть грунтовая дорога.
Джэми повернула руль. Машина поехала вверх, а потом спустилась в первую ложбину.
— Езжай по этой дороге, — сказал Кавано.
— Нам нужна другая. Я же сказал, вторая ложбина, — напомнил Клайн.
— Я слышал, что ты сказал. Но мы поедем по этой дороге, — возразил Кавано.
Они свернули с асфальтовой дороги и поехали по колее. По обе стороны стояли деревья и рос плотный кустарник. Колея привела их к деревянным воротам. Когда-то они были белыми, но сейчас их цвет напоминал грязный мел. Кавано обратил внимание на то, что сорняки, росшие в середине колеи, были смяты. Вероятно, здесь недавно проехала машина.
— Я не вижу замка на воротах, — сказала Джэми. Оглядевшись, она вышла из машины и сняла ржавую цепь с ворот. Створки распахнулись. Джэми села за руль, и они въехали в ворота. Остановив машину, Джэми снова огляделась, вышла наружу и закрыла ворота.
— Они настолько ветхие, что в случае чего мы можем просто протаранить их, — заметила она.
— Останови машину за кустами, чтобы нас не было видно с дороги, — сказал Кавано.
Предупредив Клайна, чтобы тот молчал, Кавано повел его перед собой по тропинке, покрытой рытвинами, держась на безопасном расстоянии и не сводя с него пистолета. Тропинка петляла между деревьями.
Ветки деревьев почти закрыли их от солнца. Затем деревья расступились, и тропинка пошла немного вверх. Они вышли на поле в полмили шириной, заросшее высокой травой. По сторонам тропинки стояли выцветшие от времени скамейки. Можно было бы подумать, что это пастбище, однако, если бы здесь пасли лошадей, им негде было бы укрыться в тени. «Странно, — подумал Кавано. — Хотя ничего странного, если деревья спилили, чтобы расчистить линию огня и лишить вероятных противников возможности где-либо спрятаться».
На шесте висел деревянный указатель. Когда-то оранжевая, надпись выцвела до бледно-желтого. «Добро пожаловать в Бэйлис-Ридж».
— Можно подумать, что кто-то из местных несколько лет назад пытался привлечь сюда туристов, — сказал Кавано.
Он посмотрел на примятую траву. Недавно здесь стояла машина. Кавано пошел вслед за Клайном и подошел к одной из скамеек, около которой трава тоже была примята. На земле валялись окурки, судя по всему, достаточно свежие.
— Значит, твои люди ждали меня здесь? — спросил он Клайна, глядя в сторону асфальтовой дороги. — Отсюда все очень хорошо видно. Почему ты решил, что я должен был ехать по соседней дороге?
— Это единственное место, где деревья около дороги спилены. Месяц назад здесь еще была металлическая изгородь. Когда они вынимали столбы, то разворотили грунт. Хотя они и попытались все пригладить и засадить кустарником, прекрасно видно, что над ландшафтом поработали. Когда смотришь на другие дороги, видно, что они ведут в никуда. Сплошные выбоины, грязь и заросли сорняков. А эта дорога гладкая, насколько гладкой может быть грунтовая дорога, и никаких сорняков. А там, за деревьями, она даже заасфальтирована.
— Как же Прескотту и его шефам-военным удалось получить разрешение на пользование этим местом? Оно же имеет статус исторического памятника.
— Прескотту не требовалось никакого разрешения. Конечно, это место — памятник истории, но он не принадлежит правительству. Это собственность Прескотта.
— Насколько безопасно идти дальше?
— Здесь никого нет. Лабораторию демонтировали сразу же, как закрыли проект.
— Но где она была?
Клайн показал вперед.
— Я не вижу ничего, кроме сгоревшей фермы, — сказал Кавано.
2
— Ферму Бэйли в первый раз уничтожили в 1864 году, — пояснил Клайн. Они ехали по дороге, приближаясь к сгоревшему зданию. — После того как закончилась ваша Гражданская война, ее купил другой человек. Промышленник, разбогатевший на поставках оружия. Он построил на месте фермы особняк. Подвал, оставшийся от фермы, был использован при строительстве. Камни от старого дома тоже взяли для строительства нового.