— Так то раньше, — улыбнулся Ким. — Теперь стали богаче.
Спустя полчаса все трое сидели в кубрике, занимаясь чисткой «калашей» и подгонкой снаряжения. В комплект входили кевларовые каски с бронежилетами и раскладки. Здесь же лежали уже снаряженные магазины и полдюжины ручных гранат. Когда дело шло к завершению, появился отлучившийся по делам лейтенант.
— Значит, так, — уселся он напротив мужиков, — вечером отправлю вас к нашим на грузовике с продуктами. Беса предупредил, встретят.
— Далеко отсюда до места? — вщелкнул Вояж в приемник магазин.
— Чуть больше сотни километров. К ночи будете. А пока отдыхайте. — Встав, Ким похромал к двери.
В первых сумерках с территории базы выехал «Урал» с тентом. В кабине находились водитель с девушкой-санинструктором, а в кузове трое вновь прибывших, а еще коробки с консервами, сухарями и сгущенкой. По военному времени Донецк был затемнен, подходило время комендантского часа. Автотранспорта и прохожих на улицах было мало. Миновав центр, выехали на южную окраину. Потянулись корпуса заводов и фабрик, именуемые промзоной. На подъезде к Еленовке миновали брошенный блокпост. Стали попадаться сгоревшие автомобили, воронки от ударов артиллерии и «градов», разрушенные путепроводы и мосты. Иногда, словно химеры, по сторонам возникали сожженные поселки. Мрак густел, водитель включил затененные щитками фары. Далекий горизонт впереди озаряли вспышки, оттуда неясно доносился гул.
По дороге их обогнали десяток урчащих танков, следовавших в том же направлении. Обратного движения, за исключением нескольких пустых КамАЗов, не наблюдалось. Небо меж тем все более светлело, в нескольких местах алело зарево. Гул превратился в артиллерийскую канонаду. По разбитой, усеянной воронками дороге вырулили к крайним с черными провалами окон многоэтажкам. Объехав сожженный бронетранспортер и переваливаясь на рытвинах, грузовик проехал дальше, справа трижды мигнул фонарик. Направился туда. У приземистого здания, по виду котельной, замелькали тени. Подвернув вплотную, остановился рядом с БМП у входа.
— Ну как? Все живы? — раздался у заднего борта знакомый голос.
Спустя минуту, спрыгнув вниз, друзья обнимались с Бесом.
— Знакомься, это Краб, — представил ему Макс Воронина. Пожали друг другу руки.
Вместе с еще несколькими бойцами «Урал» быстро разгрузили, поместив в кузов «двухсотого» и трех раненых. Развернувшись, грузовик без промедления тронулся в обратный путь. Прибывшие со встречавшими направились в котельную. Там, в бетонном помещении с различными агрегатами и переплетением трубопроводов, тускло горела, чуть рассеивая мрак, запитанная от аккумулятора лампочка. У выходящих на другую сторону окон, частично заложенных шлакоблоками, дежурили пулеметный и гранатометный расчеты. Остальные бойцы — человек двадцать, — устроившись под стенами кто на чем, крепко спали.
Вслед за Бесом вновь прибывшие прошли в соседний отсек, также освещенный тускло горевшей лампочкой. За колченогим столом над листом бумаги склонился человек. На топчане в углу спало с десяток бойцов.
— Привел новое пополнение, командир, — остановился напротив сидящего Бес.
Тот поднял набрякшие глаза, улыбнулся уголками губ, узнавая и вставая навстречу:
— Здорово, Макс.
Обнялись. Это был командир 2-й роты «Спарты» Водяной, с которым вместе воевали в Широкино.
— Присаживайтесь. — Он указал на скамейку у стола. — Значит, снова решил к нам?
— Решил, командир. Вместе с друзьями.
— Насколько знаю, оба уже бывали в деле? — перевел на них взгляд Водяной.
— Бывали, — ответили Вояж с Крабом.
— В таком случае пойдете в ДРГ к Бесу. Как, не возражаете?
— Нет, — ответили все трое.
— Добро. А теперь кратко введу вас в курс дела. Батальон занимает две высотки справа от нас и вот эту самую котельную. Соседи слева — ребята из «Востока» и чеченцы подразделения «Ахмат» с приданной бронетехникой. Поставленная командованием задача — выбить укропов из этого микрорайона и продвигаться к центру.
— Сильно сопротивляются? — поправил каску Максим.
— Будь здоров, — хмыкнул Бес, — их тут как собак нерезаных.
— Это да, — согласился Водяной. — Город обороняет группировка ВСУ порядка восьми тысяч человек, включая нацистский батальон «Азов».
— Приходилось сталкиваться с этими вояками в Иловайске, — сплюнул Вояж. — Тогда, бросив позиции, они сверкали пятками до Мариуполя. «Гэрои» сраные.
— Зато тут себя проявили в полной мере, — продолжил ротный. — Зверствовали над местным населением, убивали, грабили и насиловали. Так что в плен их стараемся не брать.
— А чья артиллерия работает? — кивнул на бетонный потолок Краб.
— Наша. Укропы отвечают. У них артиллерии сейчас достаточно. Мирное население из города не выпускают. Орудия, РСЗО и танки располагают во дворах многоэтажек, рядом с больницами, школами и детскими садами. Жителей загоняют в подвалы, сами закрепляются на этажах. На крышах сидят снайперы и минометчики.
— Получаются укрепрайоны с живым щитом, — добавил Бес.
— Именно, — кивнул ротный. — Теперь о тактике. — Он достал из разгрузки пачку сигарет, угостил. Все закурили. — Массированных атак с нашей стороны нет. Выбиваем нациков из жилого массива, действуя группами. Сначала вперед идут штурмовые, выявляя занятые противником объекты, и наводят на них артиллерию. Она наносит массированные удары, подавляя огневые точки. Далее выдвигаются остальные, проводя зачистку. А потом следуют штабы и вспомогательные части. На этом у меня все, — взглянул на наручные часы. — А теперь отдыхать. Время позднее.
Глава 6. В боях за Мариуполь
Через сутки после начала спецоперации — 25 февраля — российские войска подошли к городу со стороны Донецкой Народной Республики. Тогда же произошли первые бои с украинскими националистами у села Павлополь, завершившиеся большими потерями с их стороны. Спустя неделю город был полностью заблокирован, а 7 марта 2022 года полностью окружен.
Российская Федерация объявила об открытии гуманитарных коридоров, через которые мирное население могло его покинуть. Украинские националисты, в свою очередь, препятствовали эвакуации граждан. Приблизительно в те же дни начались массовые провокации со стороны ВСУ с целью дискредитировать российских военнослужащих. Украинские официальные лица один за другим стали делать заявления об ударах РФ по гражданским.
Министерство обороны России заявило, что цели спецоперации не менялись, поэтому в рамках демилитаризации Украины удары наносятся исключительно по объектам военной инфраструктуры. Украинская сторона настаивала на обратном, а местное население продолжало сталкиваться с проблемами в эвакуации: украинские радикалы обстреливали автомобили, пытавшиеся выехать из города. Вместе с тем российская армия укрепляла свои позиции: например, 9 марта была взята под контроль база снабжения 37-го ОМПБ (в/ч А3137) со всей находящейся на ней техникой.
10 марта подразделения Народной милиции ДНР взяли под контроль кварталы Виноградарь, Ляпино, Азовский и Найденовка на востоке города, в результате чего вышли к заводу «Азовсталь». Гуманитарный коридор в городе пока еще так и не заработал. Несколько дней военные осуществляли зачистку Левобережного района Мариуполя. К этому времени появилась большая проблема: украинские националисты сконцентрировали свои силы в детских садах, школах и жилых домах. 16 марта в городе произошла трагедия: было уничтожено здание Мариупольского академического областного драматического театра, в котором, по некоторым данным, укрывались от 1000 до 1200 мирных жителей. В Министерстве обороны Российской Федерации описали произошедшее как теракт и заявили, что здание было взорвано украинскими радикалами.
17 марта руководитель Чеченской Республики Рамзан Кадыров объявил о штурме Мариуполя чеченскими подразделениями. Уже на следующие сутки войска Донецкой Народной Республики взяли под контроль аэропорт города. В тот же день украинская сторона признала, что деблокировать город ее войска не в состоянии. 19 марта стало известно о боях у сталелитейного завода «Азовсталь». 22 марта 2022 года, согласно оперативным данным, российские войска и армия ДНР контролировали больше половины города (из сообщения Народной милиции ДНР).
Следующий день прошел в бесплодных попытках продвинуться к кирпичной высотке впереди, стоящей в окружении пятиэтажек. С высотки просматривалась вся часть микрорайона, занимаемая ополченцами и чеченской Росгвардией. Несколько атак при поддержке бронетехники успеха не имели. На подходе к башне догорали две подбитые бээмпэшки. Огонь противником велся с крыши и верхних этажей. В подвале, по имевшимся данным, принудительно удерживались жители.
— Ну что же, попробуем твой вариант, — сказал Бесу ротный во время передышки.
Вариантом была схема теплотрасс, найденная бойцами ДРГ в захваченной котельной. Именно ее рассматривал майор, когда прибыло пополнение. Схему снова расстелили на столе, одна из подземных коммуникаций шла к высотке.
— Расстояние до нее метров пятьсот, — наклонился над чертежом ротный, — главное не заблудиться, попав в ответвления.
— Это да, — согласился Бес. — Дай листок бумаги и карандаш.
Он сделал небольшую выкопировку, аккуратно сложил листочек, сунул в карман раскладки и приступил к уточнению плана.
По замыслу командира, ДРГ Беса надлежало пробраться из котельной по подземным коммуникациям в подвал дома. Затем дать сигнал по рации для подхода тем же путем штурмовой группе. Самим же по эвакуационной лестнице проникнуть на крышу и ликвидировать там снайпера и минометный расчет.
— Ну а дальше по обстоятельствам, — завершил ротный. — Готовь людей. Я пока доложу комбату.
В группу вошли уже имевшиеся бойцы и вновь прибывшие. Из прежнего состава здесь были уже знакомые Максиму Снегирь и Грек. Оба восприняли его появление как должное, лишних вопросов не задавали.
Когда гул городских боев стал утихать и на задымленный город опустились сумерки, девять человек во главе с Бесом влезли из котельной в выгородку теплотрассы. При себе имели автоматы с пистолетами, гранаты и ножи. Узкий луч фонарика на шлеме командира впереди рассекал густой мрак. Двигались согнувшись, чтобы не задеть головой низкое перекрытие. Тихо ступали по гравию ботинки, слышалось тяжелое дыхание бойцов.