— В районе Авдеевки.
— Как там?
— Идут позиционные бои. Медленно, но продвигаемся.
— Ясно.
За дверью палаты послышались шарканье ног и веселые голоса. Дверь отворилась, вошли Жора с Драганом. Оба в синих больничных халатах и шлепках, танкист нес в руке полиэтиленовый пакет.
— Угощайся, братва, — щедро оделил каждого из лежачих золотистого цвета грушами. — Бабуля в парке угостила. Из своего сада.
— Дюшес, — понюхав плод, со знанием дела сказал Максим, — в магазинах таких теперь нет.
Пациенты дружно захрумкали душистой сладостью.
— Ну и как там, на воле? — сплюнул в ладонь косточку Олег.
— Ништяк, — уселся на койку Жора.
— Солнечно и тепло, — добавил Драган. — Как у нас в Сербии.
— Так ты что, в самом деле серб? — удивился Максим. — Думал, шутка.
— Самый настоящий, — белозубо улыбнулся Драган. — Из Лозницы. Это в сотне километров от Белграда.
— А откуда так хорошо знаешь русский?
— Выучил, — он пожал плечами, — одна языковая группа, русский здорово похож на наш.
— Приехал воевать добровольцем?
— Да. С группой четников. Летом 2014-го. Нас было десять человек.
— А кто такие четники?
— Сербские партизаны. Во время событий в Югославии воевали с албанцами.
— Так у вас был свой отряд? — спросил Жора.
— Да. Назывался именем полковника Шевича. Это наш национальный герой. Командовал отрядом Братислав Живкович, в прошлом парашютист, имевший опыт боев в Косово и Метохии. Вскоре отряд вырос до тридцати пяти бойцов и участвовал в операциях под Луганском, в Краснодоне и Славяносербске. На счету имел несколько подбитых украинских танков с бэтээрами и пару десятков уничтоженных националистов. После заключения Минских соглашений наши ребята вернулись в Сербию, а мы с командиром остались. Состоим в Первом армейском корпусе Народной милиции ДНР. Кстати, в Донбассе немало наших земляков, — с гордостью произнес Драган и поудобней устроил раненую руку.
— Точно, — доев грушу, сказал Олег. — Две сотни лет назад сербы из Военной Краины* основали здесь военные поселения. Пришли по приглашению Екатерины II двумя гусарскими полками вместе с семьями. Командиры — полковники Шевич и Прерадович. Поклялись на верность России и были поселены на берегах Северского Донца и Лугани для защиты южных рубежей России от турок. Тогда эта местность получила название славянской Сербии.
— А Славяносербск на Луганщине, это не оттуда? — поинтересовался внимательно слушавший Жора.
— Именно. Сначала именовался Подгорное.
На следующее утро после врачебного обхода в дверь палаты постучали, и на пороге возникли Бес с Вояжем. В накинутых на плечи белых халатах, у командира в руках огромный полосатый арбуз, у Генки под мышкой картонная коробка.
— Здорово, бойцы! — Улыбающиеся гости протопали берцами к койке Максима.
— И вам не хворать, — откликнулись раненые.
— Это тебе витамины, — определил Бес на тумбочку арбуз. — А это к чаю, — достал из кармана бутылку коньяка и поставил внутрь тумбочки.
— И культурная программа — портативный «Самсунг». — Вояж прислонил сбоку к спинке кровати плоскую коробку. — Чтобы не быть оторванным от мира.
— Спасибо, — засмущался Максим. — Только телик зря. У нас у Жоры, — он кивнул на танкиста, — имеется смартфон.
— И ничего не зря, — пошевелил пальцами на ноге Олег. — Смартфон час работает, восемь заряжаем. Плазма?
— Она. Диагональ пятнадцать дюймов.
Рядом с напольной розеткой в углу палаты обнаружился ввод кабельной антенны. Распаковав телевизор, Вояж установил аппарат на подоконнике, подключил к антенне и электричеству, нажал кнопку пульта. На экране возник генерал Конашенков, доложивший бодрым голосом:
«В результате поражения высокоточным оружием склада боеприпасов 95-й десантно-штурмовой бригады в районе Славянска Донецкой Народной Республики уничтожено свыше трех тысяч 122-миллиметровых артиллерийских снарядов, мин, а также более тридцати националистов.
Высокоточными ударами ВКС России по скоплениям живой силы и военной техники ВСУ в районах Лозовое, Белогорка и Белая Криница Херсонской области уничтожено более сорока националистов и десять единиц специальной автомобильной техники. Противник несет значительные потери.
В Соледаре, в ходе мероприятий по доукомплектованию 10-й горно-штурмовой бригады ВСУ более трети мобилизованных граждан самовольно оставили свои подразделения, убыв в неизвестном направлении. Укомплектованность бригады личным составом из-за больших потерь остается менее 50 процентов.
В районе Марьинки Донецкой Народной Республики, в связи с большими потерями и нехваткой боеприпасов, больше половины военнослужащих 3-го батальона 66-й механизированной бригады ВСУ самовольно оставили боевые позиции и покинули район боевых действий.
Продолжается нанесение ударов оперативно-тактической и армейской авиацией, ракетными войсками и артиллерией по военным объектам на территории Украины. За сутки поражены девять пунктов управления, в том числе 46-й аэромобильной бригады в районе населенного пункта Белая Криница Херсонской области, 56-й мотопехотной бригады в районе Яснобродовка Донецкой Народной Республики, 28-й мотопехотной бригады ВСУ в районе Николаева.
Уничтожено большое число военнослужащих резерва ВСУ, вооружения и военной техники, прибывших для разгрузки на железнодорожную станции Калининдорф Херсонской области.
Кроме того, уничтожены девять складов ракетно-артиллерийского вооружения и боеприпасов в районах населенных пунктов Краматорск, Николаевка, Красное Донецкой Народной Республики, Малиновка Харьковской области, Гуляйполе, Самойловка Запорожской области и Березнеговатое Николаевской области, а также три склада топлива в районах Харькова, Богодухова и Чугуева Харьковской области.
Российскими средствами противовоздушной обороны за сутки уничтожены четыре украинских беспилотных летательных аппарата в районах населенных пунктов Коробочкино Харьковской области, Первомайское, Ясиноватая Донецкой Народной Республики и города Херсон. Также перехвачены: баллистическая ракета «Точка-У» в районе Донецка и семь снарядов реактивной системы залпового огня «Ураган» в районах населенных пунктов Никольское и Стаханов Донецкой Народной Республики, — добавил генерал-лейтенант и подвел итог:
— Всего с начала проведения специальной военной операции уничтожено: 267 самолетов, 148 вертолетов, 1747 беспилотных летательных аппаратов, 365 зенитных ракетных комплексов, 4334 танка и других боевых бронированных машин, 799 боевых машин реактивной системы залпового огня, 3310 орудий полевой артиллерии и минометов, а также 4922 единицы специальной военной автомобильной техники».
— Да, потери они несут серьезные, — сказал Драган, когда генерала сменил блок рекламы. — Цифры впечатляют.
— Вот только особого продвижения у нас нет, — хмыкнул Жора. — Топчемся на одном месте. Особенно на Авдеевском направлении.
— Этому есть серьезные причины, — взглянул на него Олег.
— Какие? — Жора начал закипать.
— Там глубокоэшелонированная оборона, с капитальными укрытиями, окруженная минными полями.
— Ну, так надо взламывать.
— А мы что делаем? Хреном груши околачиваем?! — вызверился на него Вояж.
— Тихо, тихо, горячие финские парни, — осадил спорщиков Бес.
— Чего это финские? — обиделся Жора. — Я лично коренной русак.
— Да я это так, к слову.
Все рассмеялись. Ситуация моментально разрядилась. И то сказать, все воевавшие не какие-нибудь диванные эксперты и аналитики, и цену победам все знали очень хорошо.
Гости посидели еще полчаса, а потом распрощались, пожелав на прощанье оставшимся скорейшего выздоровления.
Этим же вечером, попросив у Жоры смартфон, Максим позвонил Лике. Та несказанно обрадовалась:
— Как дела, любимый?
— У меня все нормально, дорогая. Теперь буду выходить на связь чаще. Отозвали на месяц в тыл.
— Может, я оставлю Максимку у друзей и приеду тебя навестить? Хоть ненадолго? — с надеждой в голосе спросила Лика.
— Исключается. — Максим с сожалением вздохнул.
— Жаль. — Лика замолчала, фоном зазвучал голос Максимки, что-то торопливо говорившей матери. — Подожди, не отключайся, тут с тобой желает поговорить Максимка. Передаю трубку ему.
— Здравствуй, папка! — В трубке тотчас возник звонкий голос. — Когда ты вернешься? Мы с мамой по тебе скучаем.
— Как только получится, сын. К школе уже подготовились?
— Ага. Купили ранец и книжки с тетрадками. А еще форму.
— Как поживает твой приятель Айк?
— Сейчас он тебе сам скажет.
Из смартфона дважды басовито гавкнуло.
— Насколько понял, хорошо, — улыбнулся отец. — Давайте, ребята, не подводите там меня, слушайтесь маму, она у вас за главного!
Сын, торопясь, пересказал свои мальчишеские новости и передал трубку маме. Максим с Ликой поговорили еще минут десять, на прощание Максим пообещал жене, что звонить будет чаще.
— Да, хорошо поговорить со своими, — заворочался на своей койке Олег. — А вот у меня с родителями и женой связи нет. В Артемовске по-прежнему укропы.
— Ничего, — откликнулся Жора. — Скоро освободим и его. А потом придет и очередь Соледара с Северском, а там и Краматорска…
Помолчали, помечтали о том, как случится все предсказанное Жорой. И никто не сомневался, что так и будет. Сидевший у окна Драган затянул хрипловатым голосом:
Тамо далеко, далеко од мора,
Тамо jе село мojе, тамо jе Србиjа.
Тамо jе село мojе, тамо jе Србиjа.
Тамо далеко, где цвета лимун жут,
Тамо jе српскоj воjсци jедини био пут.
Тамо jе српскоj воjсци jедини био пут.
Тамо далеко, где цвета бели крин,
Тамо су животе дали заjедно отац и син.
Тамо су животе дали заjедно отац и син… —
допел он и глубоко вздохнул.
— О чем песня? — повернул в его сторону голову Найденов.