Примерно через час сделали перерыв. Женщины остались за столом, беседуя о своем, мужчины отошли в сторону. Курящие достали сигареты, задымили.
— Так, значит, ты к нам на пару недель, Максим? — пыхнул трубкой Сергей Михайлович.
— На долечивание. — Максим выдул носом струйку дыма. — Гена давно звонил?
— Давненько. — Македонский-старший кинул осторожный взгляд на невестку. — Динара сильно волнуется…
— С ним все хорошо. Не так давно заезжал ко мне в госпиталь.
— А Воронин как? — спросил Савельев.
— С ним, Юра, тоже все в порядке. Служим в одном подразделении. Ну а ты, Жень, как? — взглянул на Цивенко. — Майора не получил?
— Получил, — кивнул тот. — Теперь руковожу отделом.
— И как служба?
— Нормально. Только народу не хватает.
— Это почему?
— Часть ребят отправили в Херсон на усиление и охрану объектов.
— Ясно.
Как и ожидал Максим, завязался разговор и о ходе операции. Многих тревожил вопрос: почему медленно продвигаемся?
— Укры сильно укрепились в городах и прикрываются населением. К тому же получают подкрепление и натовское вооружение.
— А почему не разбиваются железнодорожные узлы на западной границе, тяговые подстанции и мосты?
— Это многие хотели бы знать, я в том числе. — Он затушил окурок о край урны. — Спросите что-нибудь полегче.
За столом у женщин тоже шел разговор, связанный с военной операцией. Жена Савельева, работавшая врачом в центральной больнице, рассказала, что к ним стало поступать больше раненых с позиций, а Динара случайно стала свидетельницей, как на одной из улиц полиция задержала человека, снимавшего на мобильник прохождение военной колонны…
Около трех, поблагодарив Анзора и распрощавшись, все отправились по домам.
— Невеселая получилась встреча, — сказала Максиму Лика, когда они вышли из такси на своей улице.
— Что поделаешь, такое время, — приобнял Максим за плечи жену, успокаивая.
Затем зашли к соседям за Максимкой. Сын радостно вскочил навстречу родителям: в гостях хорошо, а дома, как известно, лучше! Во дворе хозяев встречал басистым лаем Айк.
Лика хотела покормить сынишку, тот отказался, важно сообщив, что пообедал у Вольновых борщом, пирожками с творогом и киселем. Лика велела сыну играть, а сама пошла похлопотать по хозяйству, подготовиться к рабочей неделе. Максим тоже знал, чем ему заняться. Переодевшись и взяв ключи от гаража, Максим отпер замок и распахнул створки. Открыв дверцу, уселся в «Ниву», включил зажигание. Тихо заработал двигатель. Максим вывел машину из гаража во двор и заглушил мотор.
— Сейчас помоем тебя, старушка, — он ласково похлопал по торпеде.
Вернувшись в гараж, подсоединил шланг к патрубку, размотал и вытянул наружу.
Когда мытье подходило к концу, с крыльца сбежал сынишка:
— Можно помогу?
— Конечно! Протирай сбоку окошки. — Отец вручил сыну чистый лоскут фланели.
Вскоре авто блестело свежевымытыми стеклами, и отец с сыном загнали машину в гараж.
— Так, сын. А теперь принеси с веранды корзину, нарвем слив. Мама просила. Сварит твое любимое варенье на зиму.
Мелькая кедами, Максимка убежал выполнять просьбу и тут же вернулся с корзиной. Вместе пошли по дорожке в сад. Остановились у сливы, густо усыпанной синими плодами.
— Ты давай рви снизу, а я выше, — поставил отец на землю корзину.
Корзину заполнили примерно наполовину, когда прибежал Айк. Нюхнул сливы, поднял вверх морду и просительно завилял хвостом. Максим сорвал очередную сливу, разломил, выбросил косточку, и протянул на ладони сливу — «на». Пес аккуратно взял угощение, быстро зачавкал, пуская слюни. Съел еще три сливы, облизнулся и потрусил в виноградник.
— Вот это да-а, — протянул пораженный сынишка.
— Ничего удивительного, — рассмеялся Найденов-старший. — Многие овчарки любят фрукты.
— А коты?
— Вот этого не знаю.
Наполненную корзину отнесли во двор, присели на скамейку.
— Папа, мама рассказывала, что ты занимался боксом, — взглянул на отца сын.
— Занимался. А что?
— Я тоже хочу. Часто смотрю по телику.
— И как? Нравится?
— Круто.
— Ну что же, в таком случае запишу тебя в секцию. Но предупреждаю, будет нелегко.
— Спасибо, па, — заблестел глазами мальчик.
Когда за ужином Максим рассказал Лике об их с сыном планах, та засомневалась, не повредит ли бокс учебе.
— Думаю, не повредит. — Максим уверенно улыбнулся. — По себе знаю.
— Ага, — поддержал сынишка, уписывая за обе щеки котлету с макаронами.
Утром после завтрака Максим завез Максимку в школу, жену на работу, а сам поехал в районную поликлинику. Предъявил в регистратуре выписку из истории болезни и был направлен к заведующей, полной женщине средних лет. Заведующая поликлиникой отнеслась к Максиму доброжелательно. Сначала внимательно изучила выписку и рентгеновский снимок, потом провела осмотр. Максим разделся до пояса за ширмой, доктор осмотрела затянувшуюся рану. Выстучала пальцами спину, предложила пройтись по кабинету без трости, задала несколько вопросов и, наконец, назначила курс лечения. В программу реабилитации входили грязевые ванны, электрофорез и массаж. Три дня в неделю, по утрам.
Одевшись и поблагодарив заведующую, Максим, не откладывая, отправился на процедуры. Процедуры были щадящие, не болезненные, но заняли два часа.
Так что Найденов освободился и вернулся домой только к обеду и сразу занялся катером. Проверил состояние аккумулятора, топливной и охлаждающей магистрали, генератора. Затем систему спуска на воду. Все было в порядке. Заперев ангар, прошел в дом, включив ноутбук, открыв перечень детских спортивных школ в городе.
Остановился на той, что находилась поблизости от дома. Набрал номер телефона, уточнил, что секция бокса там действительно имеется. Узнал, что с сыном можно подъехать с часу до трех, а спросить нужно Виктора Ильича.
— Добро. Буду.
В двенадцать дня Максим забрал сынишку после занятий, они пообедали в кафе и откуда отправились на встречу.
Спортивная школа оказалась одноэтажным флигелем у жилого дома. Припарковались, Максимка выскочил из машины. Первым торопился поскорей увидеться с тренером, буквально приплясывая от нетерпения.
В небольшом холле за столом сидел пожилой охранник, читавший газету, поднял глаза:
— Вы к кому?
— К Виктору Ильичу. По договоренности.
— Одну минуту.
Свернув газету, встал, пройдя коротким коридором, открыл дверь, оттуда донеслись звуки глухих ударов и голоса. Вскоре вернулся в сопровождении мужчины лет сорока, коренастого, в спортивном костюме и с секундомером на шее.
— Я вам звонил в первой половине дня насчет сына.
— Помню, — кивнул. — Пройдемте в кабинет.
Кабинет оказался за обитой дерматином дверью, у окна стоял канцелярский стол, сбоку диван. На стенах в рамках цветные грамоты, в шкафу за стеклом несколько спортивных кубков.
— Присаживайтесь, — пригласил тренер. — Как зовут? — обратился он к Максимке.
Мальчик назвал имя и фамилию.
— В каком классе учишься?
— В первом.
— Значит, решил заняться боксом?
— Да.
— Почему?
— У меня папа занимался, и я хочу.
— Занимались? — Тренер коротко взглянул на Максима.
— Пять лет до армии. Кандидат в мастера спорта.
— Вот как? — Тренер вскинул брови. — Неплохо. Значит, так… — И он рассказал условия.
— Подходят, — согласился Найденов.
Спустя еще день Максимка стал посещать после школы секцию бокса.
Следующее воскресенье посвятили рыбалке. Ранним утром отправились Максим с сынишкой, Анзор и Цивенко. С собой имели спиннинги и кучу другого снаряжения, Евгений знал уловистое место.
К восходу солнца катер подошел к берегу, выгрузились на песчаной отмели, снарядив снасти, начали делать забросы. Максимка в этом участия не принимал, его отправили собирать плавник, которого было вдоволь на берегу.
Через пару часов в садке плескались тройка пеленгасов и две ставриды, потом клев прекратился. Рыбаки занялись ухой.
Навесили на треножник котел, наполнив из бутыли захваченной водой, разожгли костер из собранного Максимкой плавника. Пошкерили улов, вымыли, опустили в кипяток. Туда же добавили несколько очищенных картофелин, черный перец, лавровый лист и соль. Неподалеку расстелили брезент, определив на него стопку алюминиевых мисок с ложками, пару кирпичей хлеба, колбасу, шмат сала и зелень. Последними добавили пару бутылок водки и лимонад, пластиковые стаканы.
Когда в воздухе поплыл душистый аромат наваристой ухи, котел, сняв, установили в центре. Евгений наполнил половником миски, Максим нарезал хлеб и закуски, Анзор, откупорив бутылку, разлил по стаканам водку и поднял свой стакан.
— Будем здоровы.
Мужчины символически сдвинули стаканы с водкой, а Максимка — с лимонадом. Выпили, заработали ложками. Опорожнив свою миску, Максимка попросил добавки, Евгений подлил. Взрослые рассмеялись:
— Как? Вкусно?
— Очень, — кивнул мальчишка, расправляясь с большим куском рыбы.
Максимка закончил с едой первым и, вежливо поблагодарив, пошел исследовать поросшую лохом дюну за косой.
Взрослые приняли под разварную рыбу по второй, насытившись, закурили.
— Тут такое дело, Максим, — взглянул на него Анзор. — Мы с Сергеем Михалычем и еще одним приятелем пару раз передавали гуманитарку в Донбасс. Через волонтерскую организацию Крыма. А теперь хотим напрямую, чтобы попала на фронт. В ту часть, где воюете вы с Геннадием и Воронин. Доставить хочу сам, имеется микроавтобус. А тебя захвачу с собой. Как на это смотришь?
— Не вопрос, — глубоко затянулся сигаретой Максим. — Ребята будут рады.
— А в чем именно нуждаетесь?
— Кроме оружия практически во всем. В первую очередь в средствах связи, коптерах, дальномерах, приборах ночного видения. Да и в кое-каком обмундировании тоже.
— Коптеры организую, — сказал молчавший до этого Евгений.
— Откуда? — покосился на него Максим.