«Какова на вкус её кожа?»
Глаза блуждают по её телу. У неё есть изгибы во всех правильных местах, и это заставляет желание шевелиться во мне.
Я перемещаюсь на диване, стараясь игнорировать проблему, которую сам себе создал.
— Не можешь заснуть? — спрашиваю я, нарушая тишину.
— Ах, — охает она, из-за чего проливает на себя воду.
Я поднимаюсь и иду на кухню.
— Прости, что напугал тебя.
— Всё нормально.
Райли ставит стакан в раковину и поворачивается ко мне лицом. Мокрая майка облепила её грудь, показывая каждый чертовски красивый изгиб. Чёрт возьми, всё, что я хочу сделать, это прижать её к стойке и забыться в ней.
Мои глаза встречаются с её, и румянец, разлившийся по её шее, говорит мне о том, что я попался. Она видела, как я разглядываю её.
— Мне нужно вывести Чарли, — бормочет она.
Девушка проскальзывает мимо меня и возвращается в свою комнату. Через минуту выходит вместе с Чарли. Она сменила майку.
Я открываю для неё раздвижную дверь, но не ухожу с её пути.
— Спасибо, — шепчет она. Я чувствую её смущение из-за мокрой майки.
Чарли выбегает на улицу, а я хватаю её за руку, когда она собирается ускользнуть от меня. Я не знаю, что сказать и почему я решил схватить её. Без понятия, какого хрена я делаю. Мы стоим так в течение долгого времени. Может мне нужно касаться её, потому что я знаю, что она чувствует ту же боль, что и я. Просто она сломлена, как и я. А может, потому что я надеюсь, что наши осколки могут собраться воедино и сделать нас цельными.
На меня обрушивается непреодолимая потребность спасти нас обоих. Я наклоняюсь, но колеблюсь на полпути. Это всё изменит. Я должен следовать собственному совету и отпустить её. Мы не готовы ни к каким отношениям. Я наклоняюсь ещё немного, и моё сердце начинает колотиться сильнее, когда я нежно целую её в щеку. У меня ещё есть время отступить. Она привыкла, что я целую её в лоб или щёку. Она воспримет это как простой дружеский поцелуй, просто ради утешения.
Я пытаюсь убедить себя, что все эти утешения и поцелуи только по дружбе, но невозможно лгать себе так долго.
Вместо того чтобы поцеловать её так, как хочу, я притягиваю её в свои объятия. Это даже близко не успокаивает мою потребность просто взять её и сделать своей.
Но я не могу. Мне нечего ей предложить.
***
Целый день я провёл за работой и связался и с Камденом и с Карсоном. Они готовы убрать Волкова, я только должен сказать когда. Моё сердце сжимается до размера песчинки каждый раз, когда я осознаю, что из всей команды нас осталось лишь трое.
Прежде чем боль вонзит в меня свои когти и утащит в тёмные глубины депрессии, я встаю и иду в комнату Райли.
Она расчёсывает Чарли. Девушка проводит с ним много времени.
Я стою в дверном проёме, наблюдая за ними, прежде чем спросить:
— Хочешь заказать еду и посмотреть фильм перед сном?
Она садится и последний раз гладит Чарли по голове. Я немного завидую тому вниманию, которое он получает.
— Конечно, — говорит Райли и идёт ко мне. Я не двигаюсь и жду, когда она приблизиться. Я тянусь к ней и обнимаю. У меня непреодолимая потребность касаться её. Хочется обнять её и никогда не отпускать. Она стала мне родной и даже не знает этого.
— Как твои дела? — спрашиваю я, отпуская её.
Она жмёт плечами и печально улыбается.
— Так же, как и у тебя.
Я пропускаю это и иду обратно в гостиную.
Включаю телик и хватаю телефон.
— Ты выбираешь фильм, а я еду.
— Договорились, — произносит она, садясь на диван. Подбирает под себя ноги и начинает выбирать фильм.
Я заказываю пиццу, убеждаюсь, что у Чарли достаточно еды и питья, и наливаю нам сок.
Когда привозят пиццу, я оставляю обе коробки на журнальном столе и протягиваю Райли тарелку.
— Что ты выбрала? — спрашиваю я, наполняя свою тарелку, и сажусь, смотря, как она берёт два кусочка.
— «Если я останусь», — говорит она.
Райли сворачивается в углу дивана и откусывает кусок пиццы, когда начинается фильм.
Я заставляю себя смотреть кино. Но всё, что я хочу делать, это наблюдать за игрой эмоций на её лице.
Когда солнце начинает садиться, на неё падают мягкие жёлтые лучи. Несколько прядей волос спадают вперёд, пряча от меня её лицо. Я тянусь к ней и правой рукой заправляю ей прядку за ухо.
Глаза Райли находят мои и удивлённо глядят. На её щеках дорожки от слёз, очевидно, из-за фильма. Даже зная, что не должен этого делать, не могу удержаться и вытираю слезинку.
Я не отстраняюсь, провожу пальцем от её щеки к подбородку. Она не говорит мне перестать её трогать и просто смотрит на меня этими огромными зелёными глазами.
Пальцы спускаются к шее и медленно рисуют круги на её плечах. Её кожа мягкая, как и её волосы. Всё в ней мягкое и женственное.
Райли начинает дышать глубже, а её губы приоткрываются. Она облизывает их, а потом возвращается к фильму.
Что-то между нами изменилось. С той самой ночи, когда я напугал её, и она опрокинула на себя стакан воды. Словно уровень температуры между нами возрос от горячего до адски пламенного.
Я продолжаю твердить себе, отстраниться. Время совершенно не подходящее. Мы не можем быть больше, чем просто друзьями. Мне нечего предложить ей. Все обычные причины крутятся бесконечной спиралью в моей голове.
Но потом какая-то часть меня говорит: «да пошло оно всё к чёрту». Та самая часть, которая хочет её. Та часть, которая желает сделать её моей до того, как придёт кто-то ещё и отберёт её у меня.
Я убираю руку и позволяю ей упасть на сидение между нами.
Но глаза продолжают возвращаться к ней. Я понятия не имею о чём фильм. Но я отлично знаю, где челюсть Райли переходит в шею. Отлично знаю, сколько коричневых крапинок в этих зелёных глазах. Она отпечаталась в моей душе, но я продолжаю смотреть на неё, не в силах насытиться ею.
Я знаю, что перед тем, как заплакать, она делает прерывистый вздох. Я хочу поцеловать её ресницы и попробовать на вкус её слёзы.
Рассеянно она пробегает кончиком языка по верхней губе, и все моё внимание фокусируется на ней. Я слышу её дыхание. Знаю, как трепещут ресницы, каждый раз, когда она моргает. Я даже могу представить, что слышу, как бьется её пульс. Я знаю о ней всё.
— Гриффин, — шепчет Райли. Её глаза находят мои, и она нервно елозит под моим взглядом. Она опускает глаза на мой рот, и я вижу искры в её глазах. Она чувствует этот момент.
Это бы был идеальный момент, чтобы поцеловать её. Моя потребность в ней усиливается до такой степени, что я чувствую, что твердею. Я хочу её. Хочу чертовски сильно.
— Осторожнее, Райли, — предупреждаю я, мой голос охрип от попытки сдержать себя и не взять прямо здесь и прямо сейчас.
Ей нужно быть уверенной в том, что она действительно этого хочет. Я не могу пойти на это только для того, чтобы она поняла, что это было ошибкой.
На мгновение она выглядит неуверенной, но потом двигается ближе ко мне. Правая рука крепче хватается за спинку дивана, когда девушка наклоняется ко мне. Я вижу, как смыкаются её веки, и закрываю глаза.
В этот раз я не в силах остановить её. Как я могу остановить происходящее, если хочу этого всем сердцем? Её дыхание касается моих губ. Её губы едва касаются моих. Прикосновение лёгкое, как пёрышко, нежное, как ласка.
Первый поцелуй осторожен. И я не виню её. Сперва я отталкиваю её, а потом даю зелёный свет. Бл*дь, я играю с огнём.
Она отстраняется, и я смотрю в её глаза. Она слишком напряжена, и я знаю, что это от того, что она не знает, что будет дальше. Райли полностью вышла из зоны комфорта.
Я знаю, что рискую всем, но пошло оно. Я не могу остановить то, что происходит между нами. Я и не хочу.
Я так устал бороться в проигранной битве, у меня просто нет сил бороться с притяжением между нами, и, в конце концов, это возможно единственная хорошая вещь, которая происходит со мной.
Без особых усилий, Райли проникла в мою грудь и забрала кусочек моего сердца.
И если она хочет, я с радостью вручу ей его.
Глава 27
Райли
Странно не иметь дома.
Сейчас ранний вечер, а я даже не могу вспомнить, что делала сегодня. Я расчёсываю Чарли. В последнее время я провожу с ним много времени. Он должен знать, что я его люблю. Не хочу, чтобы он чувствовал себя брошенным.
— Мы есть друг у друга, правда, малыш?
Он лениво машет хвостом, привлекая внимание.
Я много думала о доме моих родителей. Не думаю, что когда-либо найду силы, чтобы вернуться туда. Я не смогу смотреть на пустоту, вызывая воспоминания, живущие в тех стенах.
Конспиративный дом принадлежит Гриффину. Этот дом принадлежит Гриффину. А я не могу вернуться домой. Чувствую себя бездомной.
Встаю и иду в гостиную. Гриффин, глубоко задумавшись, печатает в ноутбуке. Он работал весь день.
Я испытываю магнетическую тягу к нему. Пока я могу просто смотреть и наблюдать за ним, я не чувствую себя потерянной.
Моё сознание возвращается к предыдущей ночи. Я в самом деле думала, что он поцелует меня после того, как я поцеловала его, но он не сделал этого.
Я боюсь, что он воспринимает меня, как младшую сестру. Мне не нужен старший брат. У меня было двое и никто никогда не займёт их места.
Гриффин поднимает глаза, будто чувствует, что я смотрю на него. Его волосы длиннее, чем когда мы встретились впервые, и ему идёт. На его лице всё ещё жёсткое выражение из-за того, над чем он работает. Я вижу, как слабеет напряжение вокруг его рта, а затем расслабляются и глаза.
— Ты в порядке? — спрашивает он.
Я понимаю, что таращусь на него, как чокнутая извращенка. Я подхожу ближе, и он закрывает ноутбук. Мужчина поднимается и потягивается, заведя руки за спину.
Мои глаза блуждают по его чётко очерченной груди, туда, где его футболка чуть приподнимается, открывая полоску гладкой кожи. Я украдкой смотрю на возбуждающую V, уходящую в его джинсы.